Эвергленд. Добро пожаловать

«Надеюсь на это, – подумал я. – Мне как-то не очень хочется очутиться в ещё одном параллельном мире».

– Спокойной ночи, Джонбак! Спокойной ночи, Мопут! – произнёс я и, закрыв глаза лёг под одеяло на удивительно мягкую и тёплую кровать.

* * *

Джонбак вернулся обратно к столу. Он посмотрел на зеркало, на рукописи и фолианты. Затем повернулся к своему псу.

– Эх, Мопут, ты хоть что-нибудь чувствуешь? Он именно тот, кого вызвало пророчество через зеркало?

– Да, Джонбак. Я ведь чувствую характер людей, ты, надеюсь, не забыл этого?

– Да нет, не забыл… Просто он так молод…

– Молод, а значит, проведёт с нами свои лучшие годы и, как знать, может и останется с нами?

– Как же я хочу, чтобы ты был прав, Мопут, как же я этого хочу…

Ярко-оранжевое солнце за окном медленно склонялось к закату. Вместе с этим набирало свою слабую яркость серебристое ночное солнце. Все цветы, показывавшие свою красоту днём «засыпали», смыкая лепестки. Птицы, щебетавшие днём о своих насущных проблемах забивались в свои гнёзда, прятали головы под крыльями и тоже погружались в сон. Эвергленд засыпал. Близилась ночь. Время таинственных и страшных лесных существ, что никогда не приближались к людским постройкам. Не то, чтобы они боялись людей, дело не в этом. Птицы, летавшие ночами были близки по своему строению приближались к дневным, но отличались неуёмным чувством кровожадности и, если они видели кого-то значительно крупнее себя, делом чести для них было доказать своё превосходство – они нападали на объектов и, очень часто побеждали. В давние времена, когда Эвергленд только создавал свою государственность этих существ никто не мог побороть. Впрочем и многие годы спустя «ночные твари» терроризировали города и деревни, расположенные вблизи леса. Пока королева Блэнш не издала закон, согласно которому любой, кому будет угрожать опасность вправе уничтожать тварей, они не успокоились. Что тут скажешь, генетическая выработка.

Нынешнее поколение «тварей» даже допустить себе не могло, чтобы подлетать к домикам людей. Но вот вдруг посреди леса раздался стук копыт. Твари насторожились, присев по ветвям деревьев и приготовившись к атаке. Вскоре показалась и лошадь с всадником верхом.

Всадник был одет в серебряные доспехи и судорожно сжимал поводья лошади. Казалось, он знал о том, что опасно ехать через лес и только самая вынужденная необходимость толкнула его на этот поступок. «Твари» начали взлетать и кружить над всадником, пытаясь ударить его клювом в голову и тело, но доспехи были прочными. Кроме того, всадник искусно владел мечом. «Твари» поняли это после того, как их выводок лишился двух наиболее безрассудных особей – меч всадника просто перерубил им тела. После этого «твари» недовольно каркнув, вернулись на ветви деревьев и теперь лишь следили за своим несостоявшимся обедом. Когда всадник проехал их полянку, «твари» поднялись в воздух и полетели вглубь леса за более доступной едой – кроликами, зайцами и мелкими птичками, безрассудно оставшимся на открытых ветвях деревьев, а не забившимися в дупла.

Всадник тем временем выехал на полянку, где стояла хижина Джонбака. На свету от ночного солнца можно было рассмотреть всадника внимательнее. Из-под шлема выбивались светлые локоны, на шлеме вправо и влево были направлены рога, а венчал шлем роскошный плюмаж с красными перьями. В центре шлема была расположена эмблема рода войск, к которому принадлежал всадник. Эмблема представляла собой десятиконечную белую звезду в ярко-голубой окружности.

Мгновенно выпрыгнув из седла, всадник подошёл к хижине. Коня он привязал к молодому деревцу, росшему неподалёку. Подойдя к двери, всадник постучал туда рукояткой своего меча. Звук получился не слишком громким, но в то же время и таким, что его непременно должны были услышать находившиеся внутри люди. Так оно и произошло.

Дверь распахнулась и перед всадником предстали старичок и собака.

– Кто ты, странник? – спросил сонным голосом старик.

– Меня зовут Мэрблэн. Я посланник Потрана де…

Старик вытаращил глаза и выскочив на улицу, огляделся по сторонам. Ничего не заметив, он буквально втолкнул рыцаря внутрь и затем захлопнул за собой дверь.

* * *

Малин I сидел на троне и внимательно смотрел на того, кто должен будет решить проблему гостя. Этого человека боялись многие в королевстве, сам Малин тоже слегка побаивался безумного взгляда этого рыцаря в чёрных доспехах…

– Итак, ваше Величество, – начал говорить он глубоким басом, не поднимая забрало своего шлема. – Вы хотите, чтобы я отправился к какому-то безумцу, поселившемуся на опушке леса и уничтожил всех, кого найду в его хижине?

– Не совсем так, но в сущности верно, – ответил Малин. – Со стариком можешь делать всё, что угодно. Но молодого гостя ты обязан привезти ко мне…

Чёрный рыцарь рассмеялся на весь тронный зал.

– Чёрный рыцарь никому ничего не обязан. Запомни это, Величество. Я делаю это лишь потому что мне так выгодно. Выгодно сидеть в замке, а не ютиться по жалким тавернам во всём королевстве… Выгодно заигрывать с симпатичными служанками, а не с уродливыми дочерьми трактирщиков, которые так и стремятся поскорее выдать их замуж за кого-нибудь богатого и с титулом, чтобы их жалкие внучата имели хоть какие-то шансы на будущее, а не прозябали в нищете… Выгодно…

– Всё! Всё, хватит, я понял, – прервал поток красноречия рыцаря Малин.

– Ну раз Вы, Величество, поняли это, то я пойду.

– Куда?

– Как куда? Почивать! Не собираешься ведь ты отправлять меня в путь ночью? Через лес, полный «ночных тварей»? Или же мне напомнить, что…

– Ладно, отправишься завтра с утра!

Чёрный рыцарь ничего не ответил, он лишь кивнул Малину и отправился в свои покои из тронного зала.

Малин I лишь вздохнул. Каких только людей ему приходится терпеть, чтобы добиться счастья для всей своей страны…

Он встал с трона и, отворив дверь возле полога ключом, ушёл в небольшое помещение, служившее ему спальней. Перед тем, как заснуть, он пообещал себе, что завтра непременно выяснит всю подноготную того, кто называет себя Чёрным рыцарем. Правда, для этого ему придётся общаться с мерзким старикашкой, заведующим архивом, явным сторонником свергнутого короля, но, что ни сделаешь ради блага государства.

ГЛАВА 2. ПОСЛАНЕЦ КОРОЛЯ

Тайное становится явным

    Евангелие от Матфея, 10:26

Утром меня разбудили странные звуки, похожие на лошадиное ржание. Я открыл глаза и, встав с кровати в той комнате лачуги Джонбака, что была отведена мне под сон, подошёл к окну, выходившему на полянку возле хижины. Отодвинув занавески, я понял, что мне это не показалось. Там действительно была лошадь, привязанная к небольшому деревцу. Сразу было понятно, что эта лошадь не была простой кобылкой, на которой крестьяне ездят в город на ярмарки себя показывать и товар свой продавать (Ой! Я уже начал мыслить как человек из Средних веков). Это была красивая вороная лошадь. При взгляде на неё становилось ясно – её владелец либо заслуженный воин, либо генерал. Чувствовалось, что лошадка – боевая. Я вспомнил, что ночью мне слышалось цоканье копыт, ржание лошади и чей-то голос. Но тогда я не обратил на это внимания, так как очень хотелось спать. Однако, теперь я понял, что это было на самом деле. К Джонбаку кто-то приехал в гости. Теперь мне стало интересно, кто мог это совершить.

Выйдя из комнаты в «гостиную», я увидел сидевшего за столом Джонбака. Напротив него сидел незнакомый мне человек. Этот кто-то судя по всему, был рыцарем. Об этом говорили его мощные серебряные доспехи, шлем, лежавший рядом с ним на столе, мощный и по-видимому очень тяжёлый меч в ножнах, прислонённый к дверному косяку, ну и конечно, лошадь снаружи. Тем не менее, несмотря на то, что я стоял буквально перед ними, Джонбак и гость меня не замечали, очень увлёкшись разговором.

– Кхм, – кашлянул я. – Доброе утро!

Джонбак подпрыгнул от неожиданности, но когда посмотрел на меня в его глазах можно было увидеть радость. Гость же, сидевший прямо напротив, сидел совершенно бесстрастно. Его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций. Мне даже стало любопытно, что это за рыцарь без эмоций? Впрочем, тут же произошла смена настроения. С настороженностью и опаской в голосе, граничащей со страхом на лице он спросил Джонбака мягким голосом:

– Кто это такой, Джонбак? Я думал, что в этой хижине живёте только ты и Мопут?

– Всё нормально, Мэрблэн. Это Владимир – гость из иных миров…

Лицо Мэрблэна в тот же момент просветлело. Казалось, что этот факт привёл его в неописуемый восторг. Мне стало вдвойне любопытно, хотя, безусловно, те слова, что использовал Джонбак в данный момент произвели на меня какой-то эффект. Они тут же вызвали у меня ассоциацию с известным американским писателем начала ХХ века, Говардом Филлипсом Лавкрафтом, а также многочисленными его продолжателями. Гость из иных миров… За гранью времён…. Все эти слова так или иначе, звучали в его творчестве. И, находясь ещё в том мире, в который ещё неизвестно вернусь ли я, мной были прочитаны практически все его рассказы.

Мэрблэн тем временем встал из-за стола и, подойдя ко мне начал придирчивый осмотр.

– Тут неплохо… Тут немного подправить, здесь чуть убрать, тут прибавить…

Руки рыцаря касались моего тела, моих мышц, моей кожи… Однако эти прикосновения значительно отличались от прикосновения огрубевших мужских рук, что мне приходилось испытывать, находясь на профилактических медицинских осмотрах под бдительным осмотром хирургов и прочих специалистов… Руки Мэрблэна казались слишком мягкими, можно даже сказать, женственными. Да, и при беглом взгляде на них, они совершенно не соответствовали образу сильного и могучего рыцаря. «Что-то тут не так», – подумал я.

Прикосновения Мэрблэна пробудили во мне воспоминания о моём мире. О моём прошлом. О моей милой Девочке… А ведь мы так и не успели проститься. Лепрекон перекинул меня в Эвергленд за несколько часов до нашего решающего свидания, на котором могло решиться наше будущее. Хотя, если бы лепрекон отсрочил бы мой перенос, что бы я сказал ей? «Прости, дорогая, мне надо улетать в другой мир. Жди меня и я вернусь, только очень жди»? Абсурдно. Может я никогда не вернусь обратно? Может здесь я погибну? «Милая, ты не поверишь, но существует такой мир, в котором я понадобился, понадобились мои таланты»? Интересно, какие таланты? Писать короткие рассказики и помогать бедным отчаявшимся людям? Нет, я бы ничего не смог бы ей объяснить. А даже если бы и смог, она всё равно бы мне не поверила. Так что придётся ей искать себе кого-нибудь другого. Прости, Настя!

* * *

Настя откинула свои тёмно-каштановые волосы со лба. Странно, что Владимир задерживается. Раньше этого никогда не случалось. Она в очередной раз попыталась дозвониться по мобильному телефону, но, увы, в очередной раз ей отвечал лишённый эмоций автоматический голос: «Абонент не доступен или находится вне зоны действия сети. Перезвоните, пожалуйста, позднее».

Настя задумчиво посмотрела на часы. Было уже восемь вечера. Через полчаса ресторан закрывался. Настя совершенно не хотела есть, но чтобы уважить труды повара, она взяла вилку и немножко поковырялась в салате. Салат был безусловно великолепен. На тарелке лежал лист салата, сверху него располагалась смесь из тёртого сыра, чеснока и редьки, украшенная маслиной. По бокам были расположены несколько кусочков огурца и помидоры черри. Сделав затем пару глотков красного сладкого вина, Настя оставила на столе возле счёта несколько сотен рублей и вышла из здания.

Она шла по улице и размышляла. Размышляла о себе, о Владимире… Настя совершенно не понимала, что происходит. Ей уже казалось, что всё решено. Что осталась последняя формальность, преодолеть которую она собиралась сегодня вечером вместе с ним. Но… он не пришёл. Возможно, Владимир испугался большой ответственности, которая легла бы ему на плечи, если бы он согласился. Возможно, с ним что-то случилось и именно поэтому, он не смог прийти…