Да, для всех он оказался кромешным пиздецом,
И, наверное, для меня, если бы я нигилист с ебанцой
Не встретил свою Одинцову, что растопила лед,
На котором я поскальзывался снова и снова,
Стремясь добиться восхищения какого-нибудь Димы Воробьёва.
Хотя даже сейчас сижу и гоняю туда сюда мысли,
Чтобы конвертировать их в пиздатый текст, а затем в успех.
Стихи, как молоко, по началу заебись, но через время они скисли.
К чему вообще эта возня, коли она не заменит платонических утех?
Я стараюсь избавиться от раздумий, но они только множатся,
Мы, как дети, пытаемся что-то понять, но бог нам только корчит рожицу.
***
Когда умирает человек,
Его душа,
Переплетаясь с прочими,
Образует созвездие.
Когда умирает любовь,
Рыдает Соловьев,
И рождается
Ницшеанский целестиал.
***
Кусаригамой чувств я раскручусь
И в небеса ввинчу мечту,
Как мы два потенциальных гения,
Преисполненные звездным откровением,
Сольемся в единого архонта,
Как если смешать балтику с охотой
Крепкой, и так же крепок будет наш союз.
Вызвала зависимость, как самый жесткий снюс.
Прекрасная, как космос, и смертоносная, как чакрам, -
Одно точное попадание и раскрыла все мои чакры.
Ты хоть в Москве, а я в Калуге, но мы кварками
Сочленяемся в астрале. Мы, как зерна в кофеварке,
Часть единого напитка, что неистово бодрит,
И мы возводим отношения как зиккураты аколит.
А через миллионы лет новая ты и новый я
Вновь полюбим друг друга еще сильнее чем сейчас.
***
Гордость в сердце и винтовку в руки.
Иди грызть гранит, но не науки.
В окопе лучше чем в своей хрущевке.
Ни одна пуля не ранит как издевка,
Так что, бро, в пизду работу.
Зачем терпеть начальство,
если можно на курорты
За границу, где халяльство
Во всех твоих фантазиях.
Просто казни укропов,
Будь тем, кто устранит оказию.
Въеби смачно за нахальство