Конфедерат. Ветер с юга. Рождение нации

Делать вид, что не замечаю этих взглядов, нет никакого смысла. Так что улыбку туда, короткий кивок сюда, а этой очаровательной девушке можно не только улыбнуться, но еще и подмигнуть. Ох ты как засмущалась, аж румянец на щеках сразу появился. Стеснительная, однако.

Вот после такой приятной прогулки и настроение ещё немного поднялось, хотя и до этого было весьма приличное. Всё, пришли. Знакомая уже резиденция губернатора, но встречают уже с куда большим радушием. Слуги из негров суетятся, ну да им это по жизни положено. А встречает нас не секретарь, аж сам… О как! Не хозяин, а хозяйка дома. Прелестная и очаровательная миссис Люси Пикенс, в девичестве Холкомб. Та самая, которая даже императора Александра Николаевича впечатлить умудрилась. И я теперь понимаю, что было чем впечатлять.

– Я в восхищении, – цитирую одного шкодливого демона, не забывая поклониться красавице. Благо она этого достойна. Ну и поцеловать её затянутую в перчатку руку тоже и по этикету, и просто приятно. А теперь уже на родном для себя языке: – Неудивительно, что в России вы произвели большое впечатление на двор и на императора лично.

– Лестно слышать, мистер Станич, – акцент… сильный, очень сильный. И видно, что разговор по-русски дается ей с трудом, поскольку она сразу переходит обратно на английский. – Вы жили в России?

– Мой дед был вынужден покинуть страну из-за проблем с нежелательными дуэлями. Но родной язык в нашей семье остается таким же родным, как и был раньше. И поверьте, миссис Пикенс, я буду признателен, если вы поведаете о том, что сейчас происходит в тех далёких, но родных для нашего рода краях, откуда вы с мужем не так давно вернулись.

– О, с удовольствием расскажу о своих впечатлениях тому, кто сможет по достоинству это оценить, – ещё более заметно оживилась красавица. – У нас, даже в южной части страны, всё-таки нет того блеска, что при дворе Санкт-Петербурга…

– Южной части? – добродушно усмехнулся я. – Есть у меня подозрение, перерастающее в уверенность, что это сведения несколько устаревшие.

– Ах да, и правда. Особенно после ваших недавних подвигов в Чарльстоне, мистер Станич.

– Для вас можно просто Виктор, миссис Пикенс.

– Хорошо, Виктор… Но сейчас вас и мистера Степлтона, – милостивое наклонение головы в сторону моего друга, – ждёт мой муж. Для разговора о делах. А потом мы с вами снова увидимся. За чашечкой кофе или бокалом вина вы расскажете нам с мужем что-нибудь занимательное. А я расскажу вам о красотах русской столицы.

– С благодарностью принимаю столь радующее меня предложение.

Снова легкий поклон, показывающий, что сейчас беседа закончена, но вместе с тем никаких прощаний. Всего лишь пауза. Ещё одна улыбка, и вот красавица разворачивается и уходит куда-то по своим делам. А нам пора… Твою же мать.

– Вильям, отомри, – совмещаю свой локоть и бок Степлтона. – Понимаю, что красивая дама, но ведь не Медуза, чтобы взглядом в камень обращать.

– Она… Она совершенна, – выдохнул друг, наконец выходя из состояния статуи, но всё ещё находясь под серьёзнейшим впечатлением от губернаторской жены. – Я и не думал, что такая женщина может быть реальной.

– Может. Мало того, после разговора с губернатором ты вновь можешь наслаждаться не просто созерцанием, но и поговорить с ней. А то стоял, словно немой истукан, даже слова не проронил. Пошли уж, впечатлительный!

Молчание в ответ. Но на месте уже не стоит, топает следом за мной. Да, серьёзно его амурчики по голове приложили. Ну или стрелами во все подобающие места утыкали, это не суть как важно. Мда. Слабоват Вилли оказался насчёт устойчивости к женским чарам, слабоват. С другой стороны, Люси Пикенс – признанная красавица и просто очаровательная женщина. Это признано не только тут, но и при императорском дворе, даже лично Александром II. В общем, влип человек по полной. И я даже не знаю, что с ним теперь делать, чем помочь. Остаётся надеяться, что это помрачение рассудка любовного характера всего лишь временное. Иначе… хлопот не оберёшься.

Губернатор нас ждал. Это было видно сразу. Хотя бы по той причине, что, завидев нас, слуга-негр, стоящий у дверей хозяйского кабинета, изобразил то, что, как я понимаю, считал приветливой улыбкой, и распахнул дверь. Внутри же нас ожидала другая улыбка, на сей раз губернаторская.

Френсис Пикенс на сей раз не просто поднялся из-за стола, а даже сделал несколько шагов навстречу, тем самым выражая крайнюю степень приязни посетителям. Взаимные раскланивания, приветствия, приглашение присаживаться, дабы не утруждать ноги. Хорошие признаки, очень хорошие. Но как только мой организм соприкоснулся с креслом и почувствовал себя вполне уютно, губернатор, тоже не любящий стоять, когда можно более уютно устроиться, перешёл к делу:

– Мистер Станич, мистер Степлтон. Вы выполнили порученное вам очень быстро. Добились желаемого и даже… – переменив тон с добродушно-восторженного на чисто деловой, он поинтересовался: – Я могу опустить излишние дипломатические обороты?

– Несомненно, – кивнул я. – Тут детей нет, наивных восторженных идеалистов тоже. Хотя идеалы присутствуют, иначе ничего из случившегося в последние дни не произошло бы.

– Понимаю вас. В разгроме противника, столь успешно вами осуществленном, есть не только выгода, но и проблемы.

– Эйб Линкольн в бешенстве, так?

Пикенс скривил губы в подобии улыбки, что больше напоминала оскал.

– Не только он, но и действующий президент. Они оба не могли подумать о том, что от требования покинуть форты Чарльстонской гавани мы перейдем к силе оружия. Признаться, я сам и мои советники хотели попробовать выкупить форты у Вашингтона.

– Это бы вам не помогло. Затягивание переговоров, невыполнимые условия, а может, и хвалебные статейки в газетах, посвящённые «героям форта Самтер», которые держатся в окружении многократно превосходящих сил подлых мятежников. Теперь статьи другие. Этим, – презрительный жест, адресованный вашингтонским заправилам, – остается лишь жалобно скулить о понесённых потерях и обвинять «коварных и жестоких мятежников». А это уже совсем другое. Крики проигравших не производят должного впечатления.

– Ваши слова более подходят политику, а не военному.

– Предпочитаю совмещать эти два увлечения, мистер Пикенс Однако…

– Да?

– Вы же не просто так пригласили сюда меня и моего друга, – констатирую очевидный факт, внимательно смотря на губернатора и отслеживая мимику, движения рук, тела. – Светская беседа – это хорошо, приятно, особенно когда между умными людьми. Но вы ещё и политик, дипломат с большим опытом. Следовательно…

Я говорил, Пикенс слушал. Что же до Вильяма, то он сидел с улыбкой на лице, малость блаженной. Понимаю, Люси, она такая Люси. Ничего, пусть посидит, помечтает. Благо его активное участие в разговоре мне сейчас не так чтобы сильно нужно.

– Верно, мистер Станич. Но сначала я спрошу, понимаете ли вы, что будет происходить в ближайшие не месяцы, а недели? Здесь, на Юге.

– Выход большинства южных штатов из состава США. По той модели, которая была успешно опробована вами. Думаю, что быстрее всего это сделают Джорджия, Луизиана, Алабама, Флорида, Миссисипи. Увидев, что процесс пошёл, должен присоединиться Техас. Они не для того воевали за свою независимость с Мексикой, чтобы подчиняться откровенно бредовым пожеланиям из Вашингтона. А с остальными штатами придется… сначала поговорить, как я понимаю. Арканзас, Теннесси, Северная Каролина, возможно Виргиния. Решительности там… поменьше.

Приятно озадачить человека. Особенно если он изначально тебя недооценивает. Пусть я сейчас нагло пользовался банальными знаниями известной мне истории, но эффект от этого ни на йоту не снижался. Губернатор Пикенс получал полный расклад по состоянию дел в южных штатах, об их готовности поддержать отделение сразу или же чуть позже, после определенных усилий. Разумеется, он и сам это знал, но слышать такое по сути от случайного человека… Да, случайного, пусть уже и успевшего выполнить одно очень серьёзное поручение. В общем, надрыв шаблона происходил успешно. И это меня радовало.

– У вас информированные источники…

– Источников почти нет, – улыбнулся я. – Есть лишь умение читать газеты, говорить с людьми. Обычными людьми, не обладающими секретной информацией. И на основании всего этого делать выводы. Похоже, они приближены к истинному положению дел, судя по вашим словам.

– Я проверю.

– Мне скрывать нечего. – Ну, помимо ограбления банка, крупнейшего в этой стране. Заголовки газет лишь не так давно прекратили постоянно о нем напоминать. Но до этого тебе не докопаться, да и рыть именно в этом направлении тебе даже в голову не придет. – Однако я ответил на заданный вами вопрос.

– Больше чем просто ответили. Но если вы так хорошо разбираетесь в расстановке сил, то должны понимать – без создания единой страны ничего не получится. А у любой страны должен быть…

– Лидер, – не дожидаясь окончания сделанной Пикенсом паузы, говорю я. – О выборах тут речи не идет, он, скорее всего, будет назначен влиятельными людьми Юга из числа тех, кто известен за пределами родного штата и пользуется уважением и авторитетом. При войне на пороге ни затягивать, ни шутить не стоит.

– Снова вы попали в цель, мистер Станич, – тон губернатора напоминал тон учителя, беседующего с подающим надежды учеником. – Может, и кандидатуры угадать сможете?

Стоп. А это уже точно будет лишним. Их, учитывая имеющуюся в открытом доступе информацию, просчитать практически нереально. Значит, сейчас прозвучал вопрос-ловушка. Отвечу верно – покажу неправильную информированность. Неверно – смажется уже заработанное впечатление. Поэтому…

– Не зная, какой круг людей будет осуществлять выбор, я просто не могу делать разумные предположения. А угадывают пусть игроки в рулетку.

Снижение напряженности и даже некоторая расслабленность – вот то, что я уловил, наблюдая за Пикенсом. Тест я прошел. Неудивительно, что следующими словами он чуть приоткрыл завесу тайны… о которой я пока что и так имел представление.

– У нас, губернаторов отделяющихся штатов, есть… кандидат. Даже несколько, но те лишь про запас. Нам нужен президент, разбирающийся в военном деле и не боящийся принимать жесткие решения. Но и поддающийся управлению со стороны тех, кто позволит ему занять такую высокую должность.

– Это необходимые качества.

Я согласился, не кривя душой. Для них необходимые, а вот по сути… Последнее как раз и опасно. Да и кандидатура Дэвиса – то ещё сомнительное решение. Нет, он был искренне предан Югу, изо всех сил старался сделать всё от него зависящее. Вот только обладал довольно ограниченным кругозором и категорически не умел отличать действительно полезные советы от тех, которые лучше даже до конца не дослушивать, не то что применять.

Иными словами – идейный дуболом. Вот только его избрание по сути предрешено. Все отделяющиеся штаты, помимо Джорджии, будут за него. Джорджия, как я помню, поддержит второго из вероятных кандидатов, Роберта Тумбса. Однако тот сам снимет свою кандидатуру, осознавая, что расклад не в его пользу. А зря. Более подходящий кандидат, как по моему мнению. Впрочем, моё мнение по весу пока что немногим отлично от нуля. Но уже отличается, за что следует благодарить как раз недавнюю победу. Ну да ладно, сейчас немного не о том. Тем более Пикенс, прервавшись на то, чтобы плеснуть в стакан немного виски и приложиться к оному, вновь заговорил.

– Как только мы выберем себе президента, каждый из губернаторов объявит о созыве ополчения. По поручению президента, конечно.

– Тут лучше, хм, поторопиться. Мало созвать людей, их надо еще и обучить. Не стрелять, а быть именно солдатом, а не просто человеком, умеющим метко стрелять. Я понимаю, что у наших «друзей» из Вашингтона те же самые проблемы, но лучше быть впереди, а не догонять.

– Я губернатор Южной Каролины. И только… – хитро так посмотрел на меня Пикенс. – После победы в Чарльстоне я могу использовать подъем патриотизма и объявить о наборе нескольких тысяч добровольцев. Особенно тех, кто уже имеет боевой опыт.