Пёстрые сказки с красным словцом

Никакие на самом деле это не сказки, а цикл фантастических повестей эпохи романтизма. Объединены они фигурой рассказчика, как пушкинские «Повести Белкина», написанные примерно в то же время. У Одоевского это Ириней Модестович Гомозейко – чудаковатый сочинитель и собиратель историй, «магистр философии и член разных ученых обществ», «маленький человечек», наивный, скромный (что подчеркнуто его «говорящим» отчеством), не уверенный в себе, но «обремененный многочисленным семейством мыслей». Я читала некоторые из этих текстов в составе разных сборников и антологий, но данное научное издание дает возможность увидеть целостную картину, позволяет понять, как устроен этот цикл, что связывает все эти повести.Фантастическое у Одоевского здесь нацелено не на традиционное для романтиков обнаружение чудесного, ирреального в обычной действительности, а по большей части на обличение социальных и нравственных пороков. Например, в повести «Реторта» рассказчик становится свидетелем и невольным участником…Далее

Любопытная русская классика с фантастическим уклоном. Достаточно маленький сборник рассказов, объединенный общим настроением чего-то фантазийного, выбранный мною наугад, заставил вспомнить, за что я так люблю наше литературное XIX столетие.Очень заметно, что приведенные рассказы движимы впечатлением от работ современников, Гоголь с его "Вечерами на хуторе" упоминается, косвенно и не очень, не раз. С одной стороны, это талантливая, но не претендующая на шедевр попытка обрисовать сказочные ситуации в обыденных вещах, с другой - меткая сатирическая усмешка, интеллектуальный ответ каверзам русской жизни. Достаточно протоптанная схема в нашей литературной истории, как мне кажется. Настоящее России драпируется тканями будто бы снов, будто сказки, но на деле никуда не пропадает острота вопросов, задаваемых автором своему читателю.Конечно, в первую очередь сказки адресованы современникам, и особенно живо воспринимались, полагаю, непосредственно во время выхода книги в печать. Достаточно большо…Далее