Ты
Там чего-то опять —
На меня! – нагадала.
Шёпот похож был
На шорохи веточных рвений.
Так хорошо мне, признаться,
И сладостно стало,
Словно от рук Твоих
Смелых прикосновений.
Ты
Была рядом.
И сердце от радости билось.
Звуки сменялись,
И ноты смеялись при этом.
И – полегчало.
Всплакнулось.
Затем загрустилось:
Осень настала,
По всем очевидным
Приметам.
Не умоляла меня,
Ни о чём не просила…
Я же упреков не ждал,
И не ждал укорота.
…Не удержала она,
Приворотная сила,
Стоило только
Однажды ступить
За ворота.
Апрель
Чувствуешь,
как за окном
апрель,
апрель
распоясался
и обнаглел теперь.
Теперь.
И оттого в тёмной
такой ночи
вновь по карнизу
настойчиво – в такт —
стучит.
И повторяется
Снова.
И день-деньской
в нём растворяется
всё,
что звалось тоской.
Каждого зова
издалека.
Каждого слова,
быстрого,
как река.
И получается,
лишний
ненастный раз
слёзы срываются
свыше
с апрельских глаз.
Сколько же можно:
неделю назад
и досель
неосторожно
в жизнях людей
– апрель!
Видно, ему
не хватает
музычных дней,
утренних мает
ламповых огней.
Всех без разбора
автомобильных дорог…
И телефона
не оживает
звонок!
И не останется
скраденной
темень уже —
стонущей ссадиной
где-то в болящей душе.
Как занавеску,
не отодвинет её
– сильно и дерзко —
воспоминанье Твоё.
Что в расписании?
Надо ли ждать
перерыв?
У расставания