Злюка

Та ретранслировала мой вопрос Эдвардсу.

Пройдоха кивнул в знак согласия, признавшись, что он приберегал факелы для ночевки, поскольку они одноразовые, но другого надежного выхода, по всей видимости, нет.

Так они и двинулись.

Наблюдать за ними было интересно, потому что каждые несколько минут Эдвардс находил новые ловушки. Теперь, когда он примерно представлял, на что нужно обращать внимание, они обнаруживались без особого труда. Впрочем, их было всего два вида: та, с которой мы уже имели удовольствие познакомиться и волчья яма. На манер той, в которую предполагалось заманить Волка, привязав около нее Язву.

Спустя четыре ловушки, отряд вышел к большому такому пепелищу. Сначала было непонятно, что это такое, но сделав несколько шагов по направлению к центру большой выгоревшей поляны Экуппа, вдруг, согнулась пополам и с громкими характерными звуками повторила вчерашний подвиг наемницы.

Примерно в это же время мы с ней снова поменялись местами.

Я утер рукавом губы, прокашлялся и глянул на то, что вызвало у моей кисейной барышни такую неадекватную реакцию.

Можете меня поздравить: я тоже проблевался.

Извините уж за мой французский, но по-другому тут и не скажешь.

На поляне явно был совершен акт самого настоящего геноцида. Описывать увиденное я не стану. Но это было кошмарно.

Отвернувшись к лесу, отдышавшись и немного придя в себя, я тихо подрагивающим голосом уточнил у Экуппы, не могу ли я это развидеть.

– Уже работаю над этим, – скрипучим голосом ответила мне девушка, – поверь, я тоже не в восторге от увиденного. Сначала помогу себе, потом, обязательно, тебе – сама не хочу случайно нарваться на эту картину еще раз, гуляя по твоей памяти.

– Ага, – отреагировал я, – спасибо. И приятных прогулок!

На мой неприкрытый сарказм она не отреагировала.

Что самое интересное, так это эмоциональная реакция моих товарищей на увиденное. Она была близка к нулевой!

Они бродили по поляне и пристально все осматривали, стараясь понять в деталях, что тут произошло. В итоге Эдвардс подошел ко мне и поделился наблюдениями и умозаключениями, чтобы я тоже был в курсе текущей ситуации.

– Мы с Язвой сошлись во мнении, – начал он, – что находимся на верном пути. Скорее всего, племя уничтожили те, за кем мы гонимся. Причем произошло это не позднее, чем вчера вечером или сегодня ночью. Местные шаманы дали бой и смогли убить того самого генератора Дара из пурпурного клана, которого две магички-докторши захватили с собой, покидая селение. От мужчины почти ничего не осталось, но я опознал бляху его ремня – она делалась на заказ, а сам ремень превращался в настоящий кистень. В общем, в этом сражении счет 1:1. Один человек разменян на одно племя. Язва еще раз запустила свой сканер – на несколько километров вокруг людей нет. А эти малютки, определенно, были людьми. Небольшими, отсталыми, агрессивными, но людьми.

– То, что с ними сделали, – начал я, но в горле у меня образовался комок (в переносном смысле), – это ужасно.

– Это имеет объяснение, – тихо и мягко заметил Эдвардс, – они не рискнули оставлять у себя за спиной врага.

– Старики, женщины, дети? – дрогнувшим голосом возразил я.

– Не убей они их, – пожал плечами Эдвардс, – тех все равно ждала бы голодная смерть, без охотников и, тем более, шаманов. Это с местными-то монстрами.

– Все равно, это бесчеловечно, – скорее самому себе, чем Пройдохе, сказал я.

Да Эдвардс и не собирался на это никак отвечать. Он был частью этого мира и, судя по всему, видел и не такое. Как, собственно, и наемница.

Такие вот у нас с Экуппой боевые товарищи. Скорее боевые, чем товарищи.

Видя, что я не горю желанием как-то продолжать разговор, Эдвард ушел, сказав, что поищет что-нибудь съестное на тот случай, если что-то могло уцелеть в пламени пожара.

Меня снова едва не стошнило. Как он может думать о еде?!

Но внезапно я понял, что уже не помню того, что увидел на поляне. Экуппа выполнила обещание. Спасибо ей за это. А еще спасибо за то, что она оставила новое впечатление о тех людях, что находятся радом со мной. Лишний раз я прихожу к тому, что пословица «Человек человеку – волк» не так уж и далека от правды. И самому нужно становиться сильнее и жестче, не теряя при этом человечности.

Я облегченно опустился на землю у самой опушки и приобнял колени руками. Не смотря на то, что внутри меня всегда была Экуппа, сейчас мне было муторно, одиноко и грустно.

И все это улетучилось, стоило только моей щеке ощутить прикосновение чего-то теплого мягкого и пушистого. И это все притом, что никого рядом не было ни видно, ни слышно…

Запаха, кстати, тоже не было!

Глава VII. Неожиданная. Самую малость

Даже не знаю, как я не закричал от неожиданности, когда ощутил прикосновение невидимки. Наверное, помогло то, что в это время буквально запищала Экуппа.