Боги на заре времен. Юмористическая фантастика

Заорал он не своим голосом. В зал влетел Крылатый.

– Верховный… – начал было он, но Зевс грубо прервал его.

– Молчи и слушай. Это небесное тело, что внезапно появилось из пространства, сейчас ударит по Фаэтону смертью. Времени нет. Сейчас же подключи общее оповещение и прикажи всем немедленно покинуть планету. Курс… на Землю. Надеюсь еще не поздно… живо! Ну!

– Слушаюсь, Зевс! – Гермес молниеносно выпорхнул проч.

Зевс подошел к окну. Нибиру нависла в небе громадным черным солнцем. По поверхности ее блуждали сине-красные всполохи, скручиваясь в один тугой узел.

Зевс посмотрел вниз. Боги, выскочившие поглазеть на диковинное зрелище, начали исчезать один за другим. Но не все. Самые молодые и любопытные оставались на месте, продолжая таращиться на убийцу, задрав головы и перебрасываясь шуточками на счет старого перестраховщика и скорой пенсии.

– Глупые щенки, – беззлобно пробормотал Зевс. – Надеюсь, вы успеете в последний момент избежать гибели.

Меж тем энергетический узел Нибиру становился все ярче. Уже невыносимо было смотреть на него незащищенными глазами. Набухший узел, сплетенный из миллионов ярчайших нитей, вдруг разорвался ослепительной вспышкой.

– Пора, – закрыл глаза Зевс и в ту же секунду оказался в зале совещаний на Земле.

Там мало, что изменилось за время его недолгого отсутствия. По-прежнему в углу сидел Тритон с опущенной головой, даже не среагировавший на его появление. Гера смазывала ожоги Ариэль каким-то чудодейственным снадобьем для ускорения регенерации организма. Артемида едва успела натянуть одно из Гериных платьев и теперь задумчиво наматывала круги вокруг притихшей Афродиты.

– Что Зевс? – повернула голову Гера в сторону материализовавшегося сутулого старика с враз поседевшей шевелюрой и кудрявой бородкой.

– Все… – глухо сказал Верховный. – Нибиру разорвала Фаэтон на куски, превратив его в мелкие астероиды.

Он прислушался к чему-то.

– Я все еще слышу их… – тихо прошептал Зевс, опускаясь в кресло.

– Кого, Зевс?

– Тех, кто не смог вовремя покинуть Фаэтон. Им больно, но они уже свободны и уходят в вечность.

– Где Нибиру?

– Она исчезла и кто знает, где появится в следующий раз.

Зевс, кряхтя, выпил один из пузырьков освежающего напитка и потер виски.

– Гера, есть данные сколько богов спаслось с погибших планет? – поднял он усталые глаза на земную правительницу.

– Одну минуту… Афина, – негромко позвала правительница Земли и в зал бесшумно скользнула потрясающей красоты девушка.

Если красота Афродиты поражала своей порочностью и бесстыдством, то красота Афины поражала невинностью и чистотой.

– Афина, детка, скажи нам, пожалуйста, статистику прибывших на Землю богов за последние два часа.

Девушка, мило улыбнувшись, прикрыла веки, и по залу тихим ветерком понесся ее нежный голосок.

– С Нептуна прибыло: сто пятьдесят тысяч женщин, десять тысяч детей и семьдесят тысяч мужчин, а также, двести тридцать особей, не поддающихся классификации.

– Не густо, – нахмурился Зевс.

Загоревшиеся было надеждой глаза Тритона вновь потускнели.

– Не переживай Тритон, возможно, остальные ушли на другие уцелевшие планеты.

Афина меж тем продолжала:

– Все они разместились в водной среде возле берегов Лемурии. С Венеры прибыло триста тысяч женщин, сто пятнадцать мужчин, детей нет… поправочка… есть один ребенок.

Афродита, услышав столь удручающую статистику, лишь шмыгнула носом, вновь собираясь, разревется. А голос Афины продолжал литься горным ручьем:

– С Фаэтона прибыло миллион двести тысяч женщин и девятьсот пятьдесят тысяч мужчин… детей нет.

«Их и не было», – подумал про себя Зевс. – «Все-таки Фаэтон больше офисная планета, чем жилая… была. Но все равно, больше половины почему-то проигнорировали мой приказ, и пропали… без вести».

– На данный момент все венерианцы размещены в долине каменных скал на материке Лемурия и им запрещено покидать его до особых указаний.

Афина на секунду прервалась, вопросительно взглянув на Геру. Та слегка кивнула головой в знак одобрения.

– Жителей Фаэтона разместили на материке Атлантида, выделив для проживания равнинную область возле реки Итака. Способ регистрации и передвижения по планете обычный – гостевой.

Гера вновь одобрительно кивнула головой.

– Внимание! – после короткой паузы вдруг повысила голос Афина. – Прибыла еще одна партия беженцев с Марса в количестве… – она слегка замялась. – Ста пятидесяти богов… – удивленно докончила она и растеряно посмотрела на окружающих.

Раздались тяжелые шаркающие шаги, и в зал шатаясь, вошел Один, поддерживаемый своим верным секретарем Тором. Он почти упал в подставленное Зевсом кресло и прохрипел бесцветным голосом.

– Мы приняли бой и проиграли…

Один закашлявшись, сплюнул сгусток крови прямо на пол. Левого глаза у него не было. На его месте зияла кровавая пустая глазница.

Последняя битва марсиан

– Тор! Мать твою! Готовь богов к битве!

Ревел Один, носясь по оружейному складу и раскидывая в стороны доспехи, решая, что выбрать.

– Боги готовы к войне, – спокойно донесся голос секретаря, – и ждут приказа.

– Хорошо! Как только проклятая планета появится на горизонте – мы атакуем. Все надели силовые доспехи?

– Да, Один.

Тор погладил себя по серебристой кольчуге, состоявшей из миллионов мелких колец, представляющих собой своеобразные энергетические аккумуляторы. Еще несколько сотен лет назад археологами Марса было найдено древнее захоронение, уходящее корнями в темные тысячелетия прародителей современных богов. О тех смутных временах практически ничего не было известно, только изредка отыскивались странные находки, свидетельствующие о том, что современная цивилизация богов была не первой.

Пытливые умы воинственных марсиан быстро разобрались в предназначении найденных предметов. Кроме силовых доспехов способных выдержать мощный гравитационный удар имелись вакуумные шлемы дающие возможность свободно дышать в открытом космосе, а также различной формы и назначения энергетическое оружие. Конечно, боги так до сих пор и не смогли до конца разобраться из чего, за счет чего и каким образом все найденное работает. Но для них это было неважно… главное что работает.

Марсиане вообще-то не собирались ни с кем воевать, но жили по принципу: «хочешь мира, готовься к войне». И, кажется, этот принцип себя оправдал.