Запечатанный гроб. Пасха нетления. Объяснение служб Страстной недели и Пасхи

Наконец, в 9-й песне великосубботнего канона «Волною морскою» Христос говорит, что он прославит Ее почитающих:

«Вознесу со славой непрестанно, яко Бог верой и любовью Тя величающих».

Здесь устами Церкви Христос предписывает ублажать Богородицу «верой и любовию», то есть относиться к Ней так, как будто Она была соравна (по благодати, конечно, а не по существу) Богу. Ибо лишь по отношению к самому Христу Церковь приглашает:

«Верой и любовию приступим, да причастницы жизни вечныя будем».

Этот текст херувимской песни Преждеосвященной Литургии вполне соответствует приведенному тексту 9-й песни великосубботнего канона «Волною морскою». Ибо «вознесу со славой» и значит «сделаю причастниками вечной жизни». Божия Матерь есть Бог по благодати. Она – подобосущна (??????????). Господь Иисус – Бог по существу – единосущен (?????????). Поэтому, принимая вышеприведенный текст блаженного Августина, можно смело утверждать: без Божией Матери спасение рода человеческого, то есть само Богочеловечество, было бы невозможно. Такое утверждение не означает ограничения всемогущества Божия, а наоборот утверждает и прославляет это всемогущество: Бог настолько мудро устроил тварь, что при наличности полной свободы, в смысле в возможности не грешить – posse non рессаге и при наличности греха, тварь все же из своих глубин, то есть из сущности своей, произрастила безгрешную (в смысле невозможности грешить – non posse ресагrе) отрасль, могущую быть до конца обоженной, стать Богоматерью. Поэтому всякое учение, которое уничтожает самостоятельность Божией Матери в деле спасения и поглощает Ее волю волей Божества, одновременно унижает Бога, ибо признает тварь неудавшейся, унижает и Божию Матерь, ибо лишает достоинства и значения Ее личный подвиг, уничтожает смысл Спасения как дела Богочеловеческого.

Богоподобность Божией Матери, Ее активность в деле спасения есть такое Ее смирение перед Богом, какого не знает и не будет знать человечество. Это смирение – подобно творящему смирению Бога, когда Он захотел добровольно ограничить Себя и Свою волю, поставив возле Себя свободную и потенциально неограниченную тварь. И вот на смирение Божией Матери Бог ответил актом вторичного смирения: ранеe создав тварь, Он ныне принимает ее вид и, будучи бесплотен, воплощается в плоть, воспринимает временно-пространственные формы, что выражено в литургической формуле:

«Безлетное Слово милости ради под летом бывшее», то есть «безвременное (вечное) Слово (Логос – ?????), из милосердия ставшее во времени».

Это есть творение Нового Адама и с Ним Новой Твари, Спасение и обожение ее. И в сем акте добровольно и самостоятельно принимает участие сама тварь в лице Божией Матери.

Богоподобное смирение Ее перед Богом и самоограничение (истощание) Бога-Слова перед человеком является как тайна Богочеловечества в Лице Господа Иисуса Христа, Спасителя, Своими страданиями обожающего человека, а с ним и все мироздание.

Такого страдания не могла взять на себя тварь, ибо это превышало ее ограниченные силы. Такого страдания не мог взять на себя Бог, ибо Он всеблаженен. Такое страдание мог взять на себя только Богочеловек. Поэтому в известном смысле можно определить сущность Богочеловечества как всеблаженное всестрадание. Ибо «полнота Божества телесно» только и могла выразиться как предельное страдание этой телесности – человеческого, духо-душевно-телесного момента в Богочеловеке.

Совершенно прав профессор Л. П. Карсавин, говоря «об ужасе для каждого из нас ощутить себя истинным Сыном Божиим»

.

Необходимо утверждать поэтому, что страдания Богочеловека существенно разнятся от греховного страдания грешных людей: Богочеловек страдает, осуществляя до конца Божественное в тварном. Грешник страдает, отпадая в своей тварности от Бога. Поэтому можно сказать, что своими блаженными страданиями Богочеловек избавляет человека от греховных страданий.

Заповеди Блаженства (Mф 5:3–12) суть вместе с тем и проповедь об осуществлении их Сыном Божиим, Богочеловеком, всех до конца и во всей полноте. А это и есть крест и чаша. Ибо совокупность страданий, которые нужно претерпеть, согласно этим заповедям, чтобы быть блаженным, и есть крест (последняя из них есть крест в буквальном смысле слова). Совершенное же соединение Богочеловека с верующими в Него и спасение их и есть чаша – символ и факт единения. Через нее исполненное Христом есть исполненное человечеством (ибо Христос – Всечеловек).

Это и есть удовлетворение правде Божией (что имеет мало общего с юридическим принципом). Во Христе осуществлена до конца воля Божия, которая и есть Правда. Ее осуществление в человеческом естестве есть предельные страдания в настоящем и высшее блаженство в будущем. Этим определяется онтологическое значение заповедей Блаженства и религиозный смысл времени – во взаимоотношениях прошлого, настоящего и будущего. Именно в согласии со сказанным будущее время транспонируется в настоящее и наоборот.

Блаженство в будущем – есть нищета в настоящем, и нищета духа в настоящем скажется как блаженство в будущем.

Блаженство в будущем – есть плач в настоящем, и плач в настоящем есть блаженство в будущем и т. д. по отношению ко всем заповедям Блаженства: все они связаны в органическое, всеединое, а потому иерархическое целое. Все заповеди коренятся в блаженстве и объединены им, так что каждая высшая ступень заключает низшую, а каждая низшая существует установкой на высшую.