Вопреки вердикту Мойры

– Юлиана Решетникова. Перейдём к делу, Евгений. Произошедший инцидент должна взять под контроль Светлана Александровна. Я в курсе, она в отпуске, ранена. Моё мнение неизменно. Какие бумаги подписать, дабы не слышать речи о нагрузке и прочей вашей рабочей суете? Я могу позвонить отцу, он свяжется с Вами и вышестоящими.

У Воронцова от гнева на виске проступила вена. Да кто ему диктует? Однако голос оставался спокойным.

– Очень хорошо, звоните, мои контакты Светлана Александровна даст и необходимые процессуальные действия начнёте в понедельник.

– Прекрасно.

Решетникова вышла из кабинета. Света тоже собралась уходить, но Женя остановил:

– Присядь, Свет.

С убийственным видом она развернулась. Демидов сидел за своим столом и делал вид, будто ничего не слышит. Полковник угрожающе свёл брови.

– Твоих рук дело? Я же сказал, не соваться в отдел до середины июня!

Капитан тоже обозлилась.

– Да вы задрали меня. Я тут причём? Она меня выцепила, я по парку гуляла. Идите и разбирайтесь с ней сами.

Воронова выскочила на улицу, игнорируя оклики крёстного. Пришлось немного соврать. Девушка решила пройтись, успокоиться. Плечо вновь подёргивало. Так. Надо найти кофейню. Через 20 минут Света сидела в маленьком уютном помещении по улице Грина.

Скоро должны глясе и брауни принести, а пока она разглядывала проходящих мимо. Кто торопится, поглядывая на часы, кто компанией веселится. С виду, нормальные, и у каждого своя история. Статистика… Каждый третий в нашем обществе потенциальный убийца, садист. Сегодня она их видит, а завтра с кем-то мир простится. Жизнь очень легко забрать, хотя страшнее умереть заживо. Как она в тот вечер… Раздумья прервала официантка и подсевшая Юлиана.

– Ты заказала? Девушка, можно мне тоже самое? Благодарю.

Света с лицом в духе «какого хрена?!», уставилась на Решетникову.

– Ты следишь за мной? Мы когда начали общаться по-дружески?

Юлиана откинула прядь с лица, даже смутилась.

– Если честно, увидела тебя заходящую сюда, решила познакомиться поближе. У меня дела в данном районе. Ты из-за меня рану схлопотала, теперь я у тебя в долгу. А ваш этот… Демидов мужик, конечно, симпатичный, но мне не понравился.

Светлана размешивала мороженое в стакане с двойственным чувством. С одной стороны, женская особь её раздражала, с другой, надо общаться.

– Спрошу прямо, ты лесби?

Юлиана облизнула пухлые губы и бросила хищный взгляд на собеседницу.

– Да. Как догадалась?

– В кабинете глазами раздевать начала меня, а не моих коллег, продолжаешь сейчас.

– Угу, – вновь подтвердила Решетникова, – не вижу смысла скрывать. Ты мне нравишься. Помимо дачи показаний, я хочу дружить, общаться, ну а если звёзды сойдутся, то и встречаться. Твоё мнение?

Левый уголок губ капитана дёрнулся в усмешке.

– До чего мило спросить моё мнение. Сразу карты на стол выложу, ты решай, надо ли тебе оно. Посвящаю всю себя работе, по клубам не шатаюсь, к тебе подобным отношусь нейтрально. Всякое в жизни бывает. Я не свободна. Слово «нет» от меня слышно чаще, чем от кого-либо. Твоё положение, связи не пугают. Достаточно?

Юлиана задумалась. Действительно, подобных девушек не попадалось. Она ни в чём, ни в ком не знала отказа, так и выросла. Что ж.

– Если у тебя есть мужик, я не против, в остальном согласна. Я тебя едва увидела, сразу поняла – ты непростая. Есть в тебе нечто особенное, а таких должны ценить.

Светлана покачала головой.

– Клеить пытаешься?

– Нет, не подумай. Я редко подобное говорю. Не представляешь, насколько тяжело жить в обществе лицемеров, где мерят по деньгам и связям.

Тяжело ей… Света нехорошо вздохнула.

– Смотри, не сломайся… Тяжело ей. Закроем тему. Меня не касается жизнь тех, кто деньги ставит во главу угла. Я пойду, мой номер есть. Звони.

Воронова понимала, если не уйдёт, то пошлёт девицу далеко и надолго. Юлиана же грустно вздохнула. Главное, на симпатию ответили без негатива. Первый шаг вперёд. Интересно, с кем встречается? Неужто тот следак Демидов? Узнать труда не составит.

В понедельник Света приехала в отдел к 7 утра. Получается ходить без бинтов на плече и поддерживающей повязки. Кабинет рабочий большой, на трёх человек. Её пустой стол, от входа в правом углу, с окном. Спина прикрыта стеной, отлично. Воронова проверила рабочее пространство на предмет посторонних вещей и села в кресло. Залог прекрасного настроения – кофе под любимую музыку. Пока кофе-машина трещала, она включила трек, в жанре нью-металл и блаженно закрыла глаза. Под стать её характеру. Итак, почему она на работе? Воронцов не сумел убедить влиятельного папашу Юлианы в неправоте, а потому злой, перезвонил Светлане и в ярких красках описал её работу, что она занимается лишь этим делом и то, в основном из дома, пол личным контролем полковника.

Подходя к кабинету, Антон прислушался. Громко звучала знакомая ему композиция. Да ну? Он тихо открыл дверь. Трек бодрый, неужели она такое слушает? В духе своего норова?

Она увидела майора и убавила громкость. Антон решил поздороваться первым.

– Дарова, чего на работе забыла?

Света закатила глаза:

– Сегодня Решетникова придёт. Воронцову приказ сверху кинули. Пробивал её?

Антон отрицательно махнул головой.

– Нет, не успел. Евгений Анатольевич известил поздно вечером.

Света мельком глянула на часы и напряжённо выдала:

– Слушай, она скоро явится. Я с ней поболтать успела. Девчонка-лесбиянка, клинья ко мне подбивает, помоги, а? Я сказала есть мужчина, и скорее всего, она подумает на тебя, так как, говорила про полную отдачу работе. Понаблюдай за нами, ладно? Создай видимость, будто мы в отношениях. Только видимость.

Антон чуть не налетел на острый угол стола. Шикарный номер. С видом охотника, Демидов пересёк кабинет и упёрся кулаками в стол Вороновой.

– Ты просишь меня о помощи, я правильно услышал? Если откажу? У меня есть девушка, нахрена мне твои проблемы?

Света посуровела:

– Не зазнавайся, майор. Нет так нет. Просила сделать вид, а не вступать в реальные отношения.

И тут зашла Юлиана. Она увидела Антона, наклонившегося к её следователю. Значит он… Не ошиблась. Ладно, пусть мужик. Лучше, чем баба.

– Привет, – Юлиана не смогла скрыть любопытство, – А вы на работе не…

– Да, – перебил Антон, похабно скалясь.