Кольцо Уракары

– Теперь можете выйти. Кстати: советую сразу же снизиться и несколько минут лететь над улицей на минимальной высоте – так вас будет труднее засечь.

– Благодарю вас. Мы так и сделаем.

И дверь, выпустив их, встала на место.

Я проследил, как они в прихожей получили свое оружие – в целости и сохранности. А когда они взлетели – по старой привычке воспользовался одной из внешних камер, чтобы проследить за ними, пока они еще видны в небе.

Работая трансфокатором, я провожал взглядом плывшую низко над улицей машину, направлявшуюся к центру города. Все было в порядке. Я уже отвернулся от экрана, как связник снова ожил. Я взял трубку. Это был Верига.

– Слушайте! – Голос его показался мне возбужденным. – Мы только что…

Но тут он отключился. Я невольно перевел взгляд на экран. И почти сразу понял: намеченная на завтра встреча вряд ли состоится.

Почему-то агрик, словно испуганный чем-то, на моих глазах круто набрал высоту, рискуя столкнуться с другими агралетами в более высоких эшелонах, и за считанные секунды взмыл высоко над крышами.

Видимо, с какой-то из этих крыш и ударили по нему; судя по результату – из магнум-дистанта, в режиме микроаннигиляции.

Собственно, стрелявших я не заметил. Но, следя за «Бризом», ясно видел, как его сразу охватило пламя.

Оставляя за собой пышный дымный хвост, машина обрушилась: похоже, был поражен ее антиграв. Мгновение – и над ней раскинулся купол, но уже через секунду вспыхнул и превратился в огненный конус. Еще через несколько секунд аппарат скрылся из виду.

Я наскоро прикинул: похоже было, что Верига пытался вырулить к месту, где падение агралета привело бы к наименьшим жертвам. Таким местом была река. Но нерегулируемая скорость падения не оставляла надежды на спасение находившихся в кабине людей. Моих заказчиков.

Я признал, что, хотя ощущение опасности, преследовавшее их, не было лишь плодом воображения, мое предупреждение об открытой охоте не оказало на них должного воздействия. Их поймали в примитивную ловушку.

Это означало, однако, что и мне следует быть готовым к неприятностям. Те, кто подстерег моих гостей, точно знали, где они находились. Им будет нетрудно добраться до меня. Хорошо, что Лючаны нет дома. Но стоит поберечься и мне самому. Тем более потому, что, хотя заказчики и не смогут уже оценить результаты моей работы, их гибель самой этой работы не отменяет: деньги уплачены и мною получены, возвратить их, отказавшись от работы, некому – значит, нужно отрабатывать гонорар.

А хотя стоят ли любые деньги того, чтобы подставлять свою шкуру под огонь? Если двое ведут между собой перестрелку, самое глупое, что может сделать третий, – это оказаться между ними. В юности меня еще тянуло показывать в таких случаях свою лихость. Но это было давно. И чем дольше я жил – тем более уютной мне казалась эта самая шкура. Она совершенно не нуждалась в дырках для принудительной вентиляции, тем более если эти дырки не пробивает пуля сериала, а прожигает луч дистанта.

Кончен, кончен день забав…

А деньги? Ну и что деньги? Если за ними явится кто-то от имени погибших – то либо он подтвердит условия сделки и гарантирует своевременную выплату второй половины, либо я верну ему все полученное. И еще: если те, кто поджег Веригу, и в самом деле нагрянут сюда по мою голову, я скорее всего использую эти самые галлары, чтобы откупиться от бандитов – или кем они там окажутся. Такое действие будет совершенно справедливым. Мне просто не в чем будет упрекнуть себя.

А поисками этих семечек пусть займется кто-нибудь другой. Помоложе и поглупее. Семена. Цирк какой-то. Или детский вариабль.

Значит – решено. Отказ – и покой.

Я невольно усмехнулся собственной попытке утихомирить встревоженное воображение. Потому что отлично понимал: все мои рассуждения стоили бы чего-нибудь, если бы мне не было прямо сказано где-то там, куда я попадаю в медитациях: эту работу надо сделать.

Так что работать я все равно буду.

И стоило мне прийти к такому выводу, как ожил мой мик. Меня вызывали по ЛК-связи. Я дал мысленную команду на прием и закрыл глаза, чтобы на обоих мониторах, что еще в раннем детстве были нанесены на внутреннюю поверхность моих век, прочитать возникавший на мгновения – и снова исчезавший текст.

Первыми словами были:

НЕ ЗАПИСЫВАТЬ!

Буквы были огненно-красными, угрожающими уже своим обликом. Язык, кстати, использовался не наш, теллурианский, планетарный, и даже не феделин – язык Федерации, а некий хорошо известный мне код. Но это, пожалуй, лишние подробности. Важнее – то, что затем было на этом языке изложено – после того, как назвали мое имя, не Разитель (то была скорее кличка), а служебное, бывшее в употреблении так давно, что я уже начал забывать о его существовании. Оно было своего рода паролем.

Значащая же часть послания оказалась очень краткой. Впрочем, канал этот вообще существовал не для лекций или философских размышлений. Я прочел слово за словом:

«Строго секретно. Текст самоуничтожается. Приглашаем возвратиться на службу. Предлагается одноразовая элитарная работа. Эксклюзивная оплата. Будете приятно удивлены. Ответьте немедленно. Подписал: Иванос».

Коротко и ясно, правда?

Подпись была мне знакома с давних пор. Главный псарь Теллуса – так любил именовать себя вице-шеф лавочки, которая раньше была и моей. Службы охраны мира Теллус.

Интересно все-таки: только что я не был нужен ни единой душе в Галактике (если не считать Лючаны, надеюсь), и вдруг на меня возник спрос больший, чем на презервативы в пятницу вечером. Недаром говорят, что Творец раскрашивал тигра, одновременно размышляя о жизни: полоса светлая – полоса темная. Сейчас явно настало время светлой.

Вот бы узнать: что же Контора решила мне предложить? Но это, увы, невозможно: по правилам Службы ты сперва даешь согласие (а это все равно, что поклясться на всех священных книгах сразу), и лишь потом тебе объясняют, какую именно форму самоубийства придумали для тебя на этот раз. Я дал бы согласие даже без секундной проволочки; но меня только что уже наняли и даже заплатили. Хотя я и мужчина, но я и честная женщина – в том смысле, что не изменяю своим любовникам. Так что – очень жаль, но придется отправить ответ с отказом.

Я мысленно продиктовал ответ, а мой мик сразу же отправил его по известному ему адресу:

«В ближайшие месяцы предельно занят. Весьма сожалею».

Вряд ли можно было сказать убедительнее, не правда ли?

Жизнь вошла в очень крутой вираж. Для серьезного анализа всего происшедшего больше не оставалось времени: я готов был спорить на любую сумму, что не пройдет и получаса, как те, кто только что расправился с Веригой, захотят нанести визит и мне, чтобы стереть всякие следы информации, какие синерианин и его люди могли тут оставить.

Не оставили, правда; но охотники этого не знают. И не поверят мне, сколько бы я ни старался убедить их в моей полной откровенности.

Впрочем, у меня и в мыслях не было разговаривать с ними таким образом. Но до того, как они явятся, нужно было сделать еще одно-другое дело.

Прежде всего – разыскать Лючану и предупредить ее об изменившейся обстановке.

Сделать это было не так уж трудно.

Чтобы вызвать ее, я не стал пользоваться услугами обычного блока связи: его услуги были тут ни к чему. Повернувшись к нему спиной, я подошел к старинному секретеру у противоположной стены. Откинул крышку. За нею, как и полагалось, стояло несколько старинных книг. Своего рода маленькая коллекция. Я вынул том из середины. Раскрыл на семнадцатой странице. И положил палец на замысловатую буквицу, с которой начиналась очередная глава.

С полсекунды не происходило ничего. А затем полка с книгами погрузилась в нижнее отделение, открыв доступ к пульту вневременной связи.

Вообще-то ВВ-связь является привилегией государства, как и перемещения по вневремянке. Тем не менее у меня она была. Скажем так: случайно сохранилась с давних времен. Хотя я и не являюсь представителем официальной власти. Или, как она чаще всего называется для краткости – власти «О». А также не отношусь и к другой власти, куда более реальной: власти «Т». Теневой. Что не мешает мне пользоваться ВВ-связью, когда в этом возникает серьезная необходимость. Как вот сейчас, когда я из своего мика задал ВВ-пульту ЛК Лючаны и заказал поиск. Это куда надежнее, чем простая ЛК-связь.

Хотя связь ВВ, если верить ее названию, не занимает времени, на самом деле поиск продолжается иногда и несколько минут: не так-то просто обшарить блоки учета всех миров Федерации, а потом, выделив нужный мир, разыскать в нем владельца заданного тринадцатизначного числа. Так что я стал уже нетерпеливо переминаться с ноги на ногу, когда Лючана наконец откликнулась:

– Это ты, Амир? Что стряслось? Мы же договорились…

Время мое таяло на глазах, и я невежливо прервал ее:

– Лучинка! Анни.

Она отозвалась уже совсем другим голосом: деловым.

– Говори.

– Тут заварилась каша средней крутизны, но масла много. И я в нее вляпался.

– Случайно?