С МИРУ ПО НИТКЕ. Сборник рассказов

Перевоплощение

Любовь сродни электрической

дуге между двумя полюсами единого энергетического источника

    (Имярек)

– Забавная история приключилась с моей лучшей подругой Крысей Ухватовой, – откусывая шоколадку и запивая её чаем с малиновым вареньем, молвила Флейта Занозистая. – Когда я с ней впервые познакомилась, она была ужасной неряхой. Муж так её и прозвал – «ваше высоконеряшество». Безалаберная. За собой не следит. Кушать готовит из рук вон плохо. В квартире полнейший беспорядок и кавардак, а ей всё ни по чём. Муж весь извёлся. Похудел бедненький. Спит плохо, а днём бродит, как в потёмках, на ощупь. Повторяет всё: «Ох уж ты жизнь моя тридцатиэтажная!»

Так продолжалось где-то года полтора-два. И вдруг – полнейший отпад. Моя подруга в кратчайшие сроки полностью преображается: обкладывается кулинарными книгами, журналами мод «Шик, блеск, красота!». Квартира блестит и пахнет, переливается всеми цветами радуги. Повсюду – цветы, цветы, цветы. Внешне так преобразилась, что не узнать: ну вылитая Мерелин Монро.

Муж, конечно, сначала обрадовался такому повороту событий. Но потом стал постепенно призадумываться: отчего это, мол, такая перемена? Закралось подозрение, что дело не чисто, что у Крыси появился кто-то другой, на стороне. Ревность стала разъедать его душу. Сцены ревности обрели свою повседневность. Откуда каждодневные дорогие букеты цветов? Почему стала такой хозяйкой, какой не сыскать во всей округе? Откуда дорогая парфюмерия и наряды, за какие шиши? Почему преобразилась и так тщательно следит за своей внешностью?

Сами понимаете, всё это он рассказывал мне, как лучшей подруге своей жены. Делился со мной сомнениями и подозрениями по поводу и без повода. В знак протеста отказался спать со своей женой в одной комнате. Перебрался в другую. На ночь дверь заключивает, охает, ахает, стенает, стонет, воет серым волком.

Тут уж испугалась за собственного мужа и сама Крыся: как бы не рехнулся муженёк. Позвала меня, спрашивает, как быть. Отвечаю, что ничем помочь не могу, так как не ведаю причин её существования в новой ипостаси. Вот тогда-то она мне и выложила всё. Оказалось, полгода назад в её адрес пришло письмо от незнакомца. Тот сообщал, что увидев её однажды, случайно, в подземном переходе, воспылал к ней нежной, страстной любовью. Уверял, что восхищён её красотой, а, следовательно, уверен, и всеми необходимыми качествами хорошей хозяйки и преданной, любящей натуры. Сообщал, что уезжает на полгода в командировку на какие-то острова, в заморские края. Но каждый день ей будут приносить, от его имени, цветы, и от случая к случаю – подарки различного характера и содержания. Писал, что «только вас вижу в качестве моей будущей супруги. Приеду, переговорю с вашим мужем. Дам отступного, и заживём в законном браке, душа в душу, в любви и согласии».

Но прошло полгода. Таинственный незнакомец так и не появляется. Муж, пребывая в неизвестности, томимый жуткими предчувствиями, мучится, убивается. Крыся уже и не рада ни цветам, ни подаркам, ни самому незнакомцу. Говорит мне, что он ей уже до лампочки, переболело, мол, перегорело. Теперь она мужа своего любит, пуще прежнего, за муки, за страдания.

Как-то вечером, отойдя ко сну, муж забыл закрыть за собой на ключ дверь в комнату. Крыся, чисто случайно, тронула дверь, та и открылась. И что же она видит? А видит она, что муж её бессовестно дрыхнет за двоих, без задних ног. На тумбочке магнитофон работает и изрыгает из нутра своего охи, вздохи, вскрикивания, стенания и проклятия. Жена так и ахнула. Тут же разбудила мужа и потребовала объяснений. Ну тот и признался.

Оказывается, отчаявшись в попытках убедить жену стать хорошей хозяйкой и привлекательной женщиной, он решил перевоспитать её необычным способом. От имени незнакомого мужчины написал своей жене любовное письмо. Стал присылать цветы и подарки, ну и так далее. Хитрость подействовала. Крыся стала любящей женой и прекрасной хозяйкой. Услышав признание мужа, она радостно засмеялась, нежно обняла его и всплакнула от воспылавшей к мужу любви. Так и живут они до сих пор в полном согласии, здравии, любви и взаимопонимании.

Зеркало души

Бди, бдя!

    (Имярек)

«Глаза – это зеркало души», как сказал, однажды, один великий мыслитель. Кто именно?.. Не помню!.. Хотя, может быть даже и я. Ну, это не так уж и важно.

Глаза! Они многое могут сказать нам о собеседнике. Одарите его ласковым взглядом. Возьмитесь за пуговицу его одеяния и непринуждённо покручивайте её по часовой стрелке. При этом необходимо доверительно и пристально смотреть ему в глаза.

Если собеседник их потупил, значит стесняется. Дайте ему шанс реабилитировать себя, покручивая пуговицу против часовой стрелки.

Если он отводит взгляд в сторону, то сразу же возникает множество вопросов. Например: почему? Потянув его за пуговицу и привлекая к себе, мысленно задайте ему этот вопрос.

Если правый глаз его вопрошает, а левый как бы со смешинкой, с этакой лукавинкой, и в то же самое время с озорной задоринкой, потяните его за пуговицу несколько интенсивней.

Если же собеседник возвёл глаза к небу, значит пуговица его осталась в вашей руке. Вот тут-то вы должны догадаться: настала пора задействовать ноги, иначе в вашем блестящем проборе появятся ещё два лишних седых волоса…

Подложили

Постигай, воздерживаясь.

    (Имярек)

К Юрию Подкозлову, моему бывшему армейскому товарищу, я прибыл в самый разгар его свадьбы. Путевые издержки в виде непредвиденных транспортных задержек в дороге не позволили мне вовремя явиться к началу столь важного торжества. Жених, как говорится в узких интеллигентных кругах, был уже крепко выпимши. Увидев меня, распростёр объятия, источая снопы словесного огня и дыма.

– Оп-гоп интернет! – выпалил он сходу.

– Эндер-пендер винегрет! – вторил ему.

Всё дело в том, что в годы нашей совместной солдатской службы, шутки ради, от нечего делать, мы занимались – так, походя, сочинительством этаких словесных выкрутасов, слоганов-вертикулясов, основанных на игре слов. Вот и в этом случае друг мой решил вспомнить былые деньки. Мне же только оставалось поддержать его.

– Шурум-бурум дриньк чекалды! – продолжал он (что означало, по всей видимости, приглашение к застолью), обнимая меня. При этом язык его заметно заплетался.

– Кабакабана дербалы! – пришлось поддержать поступившее предложение.

Часть окружения, обладавшая тонким чувством юмора, тут же зааплодировала. Остальным пришлось недоуменно переглядываться и пожимать плечами.

Как и полагается, поздравил жениха с невестой. Выпил штрафную.

– Ты, брт, давай, закусывай, – посоветовал Юра. – Смотри сколько всего на столе. Всё это надо выпить и съесть.

Стол был действительно шикарным. Чего тут только не было. Разные наливки, вина, коньяки, водки. Из закусок – сардины в масле, семга, икра чёрная и красная зернистая, матлот из налимов, ветчина, колбасы, свежие фрукты. В общем, длинный стол, за которым восседало не менее тридцати приглашённых, просто ломился от всяческих яств.

Следует особо отметить, что свадебное застолье происходило в просторной трёхкомнатной квартире моего друга. Она находилась на третьем этаже старинного, но ещё хорошо сохранившегося дома дореволюционной постройки.

– Да-а, – сказал я другу, жуя и проглатывая очередную сардинку. – Матримониальность, как я полагаю, соблюдена на достойном уровне.

– Ничего, друг, не попишешь, – согласился Алексей, довольный жизненными обстоятельствами и прикованным к себе вниманием. – Золочёные стрелы амура сделали своё дело. Пришлось взломать оборону. Ведь ты знаешь моё кредо: глазомер, быстрота, натиск. А теперь, «по рюмочке, по маленькой пройдёмся-ка друг мой», – сделал очередное предложение Алексей и хитро подмигнул. – Водочки, а на десерт – шампанского.

Хоть мне и не особенно-то хотелось преждевременно нагружаться спиртным, но всё же решил уважить просьбу друга…

А время летело как краеугольный камень, выпущенный из самодельной рогатки. Часам к трём ночи жених был уже готов. Его увели спать. Немного погодя стали расходиться и гости. Кто-то отправился к себе домой. Кто-то остался ночевать у жениха. К числу последних принадлежал и я.

Но тут у родителей жениха и невесты возникла непредвиденная дилемма. Уж больно рискованно – ради здоровья будущего потомства, – было оставлять наедине крепко подвыпившего жениха и невесту. Что делать? Многих гостей надо было укладывать, как говорится, кого на чём. Лишнего места не оставалось. Мне было предложено ложе невесты, то есть в одной постели вместе с женихом, на правах его друга. Ничего не оставалось, как согласиться, так как уже дремал на ходу и мало чего соображал.

Юрий давно уже был погружён в объятия Морфея. Лицо его даже во сне озарялось блаженной улыбкой и умилением. Стряхнув с себя тяжесть одежд, перемахнув через бруствер в виде неподвижного тела друга, умостился у самой стенки и смежил вежды…

Долог ли, короток ли был мой сон, не знаю. Только проснулся от ощущения невесть откуда-то возникшего дискомфорта: по моему телу блуждала чья-то рука. Сначала, спросонья, не понял в чём дело, и чисто машинально попытался отстранить её. Но не тут-то было. Персты чьих-то дланей забороздили по моей груди, опускаясь всё ниже и ниже, приближаясь к самым проблемным зонам. Пришлось повторить попытку устранения так нежданно возникшего дискомфорта. Но тут, к своему ужасу, обнаружил, что (прошу читателя дико извинить меня за попытку описания столь интимных действ, но я вынужден это сделать ради торжества справедливости) трусы мои вдруг ни с того ни с сего оказались в области коленок. Что за чертовщина?! Пришлось срочно водрузить их на своё законное место. И тут я проснулся окончательно, сообразив в чём дело. Жених принял меня за невесту. Вот так дела-а!

– Послушай! – успел тихо прошептать ему. – Это я, Апекс!

– Ну и что? А я – Юджин! – последовал невразумительный ответ. – А где моя Кэт? – Невесту моего друга звали Екатериной.

– Спроси у Юстаса, – не замедлил пошутить я.

– Хватит тебе притворяться, сладострастная ты моя растрепе, – не унимался мой боевой товарищ. – Ты же знаешь, я очень взрывоопасен.

– Ничего себе! – пронеслось в моей голове. – Серьёзная заявка!

Пребывая в плену девственной неги, сладких грёз и надежд, он вновь предпринял попытку обласкать «свою невесту» и овладеть её телом. Сначала я почувствовал его поцелуй в мочку уха, затем – в верхнюю губу. Ну, думаю себе, попал в переплёт. Вот она неприглядная сторона действительности. А процесс страдания продолжался.

– Хочу лелеять нежно волнительные изгибы тела твоей лаконичной фактуры! – шептал он, производя тщетные попытки вскарабкаться на меня.

– Эк затараторил! И где это он успел научиться так складно говорить? – подумал я, с трудом освобождаясь от груза наваливающегося на меня «счастья». – Надо срочно предпринимать какие-то решительные действия, – промелькнуло в моём сознании. – Иначе дело может принять непредсказуемый оборот. Кто тогда будет навещать меня в роддоме?