От Москвы и до самого Крыма

Еще Сердюкову наглядный пример,
Как должен в любви поступать офицер.

И если связался судьбой он с Алиной,
Пусть счастливы будут со смелой дивчиной!

01.08.2013 г.

КВАЗИ МОДА

Заметно стало в обиходе —
Дань отдается квази-моде.
Подвергся ныне мир заразе
С названием научным «квази»,
А просто так, без баловства,
Назвать явленье можно «ква»!

Цветёт болотная трава,
Квакушек хор поет: ква-ква
Квачков – ква-ква, Навальный – ква,
Немцов, Рыжков, Каспаров – ква!
Гудит народная молва:
В судах – ква-ква, в Госдуме – ква!
О чем звонят колокола? —
В Москве ква-ква, в стране ква-ква!

Приходит смутная пора,
Когда все как-бы, то есть ква.
И будут редкими слова,
Без явной лжи и мнимых «ква».

25.10.2013 г.

Как я и предполагал, затронутая выше тема смутного времени с характерным признаком состояния «квази» (сокращенно «ква»), актуальна и находит отклик в СМИ.

В очередном выпуске еженедельника АиФ №43 на стр. 3 помещена статья, в которой популярный сатирик Михаил Задорнов, отвечая на вопрос читателя, указывает, что сегодняшняя смута – в наших душах: «Смута – это когда вместо любви – секс, вместо дружбы – целесообразность, … когда «честь» и «достоинство» выкинуты из родного языка», а речь о мировой экономике подменяется «фуфлом», которое дает бабло. Но бабло не делает человека счастливым».

Я бы еще добавил, – когда народный патриотизм подменяется ультранационализмом.

Образно смутное время ассоциируется с «Квазимодой» – физическим уродством, преступно выращиваемым ради наживы в условиях жестких противоестественных ограничений (По роману Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери»).

НАВЕЯННОЕ

Раньше было графоманы,
Потребив зелья стаканы,
Стены в гальюнах марали,
О себе напоминали!

А сейчас хитрее стали,
Дотянувшись до морали.
Превращают Интернет
В виртуальный туалет!

То грозят евреям платно
То своих клеймят нещадно.
Утоляя лаем страсть,
Нападают всяк на власть.

Кто помои льет из лейки,
Кто кропит, набравши в рот,
Пишет гнусные статейки,
Дурью тронутый народ.
Зависть, жадность и безделье —
Вот причины их творенья!

О том, как молодой московский художник с женой и тремя детьми решил переехать в заурядную деревню Мошенка Тверской области, чтобы продвигать там новаторские методы обучения детей рисованию, литературе, музыке и патриотизму можно было бы написать в прозе целую трагикомическую повесть. Но фамилия героя этой истории оказалась не Бендер и даже не Чонкин, а Фарбер. И имя не Остап, а Илья, да еще Исаакович, и это сразу лишает повесть не только загадочности и юмора, но даже здравого смысла. Поэтому ее лучше очень кратко выразить в стихах, а если кого-либо заинтересуют подробности, то с ними можно ознакомиться в Интернете.

ПРО ФАРБЕРА

Фарбер – Дрейфус наших дней,
Виноват тем, что еврей!
В его деле есть намек —
Добрым молодцам урок!

Когда все желают брать,
«Свои» незачем давать.
То ли взяткой назовут
И тюремный срок дадут,
То ли скажут, что украл
У того, кому давал!

А чтоб крепче был зарок,
Прокурор добавит срок.
Даже выйдя из тюрьмы,
Станешь ли умней? Увы!

25.12.2013 г.

В последней передаче 22 декабря «Воскресный вечер с В. Соловьевым» присутствовала Депутат Госдумы Мизулина Елена Борисовна, известная своими неординарными законопроектами. Она и призналась, что при обсуждении, в свое время, уголовного законодательства настояла на включение туда требования о судебной совести. Вот, видимо, благодаря ей и появилась в УПК ст. 17 «Свобода оценки доказательств», согласно которой «Судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью».

А определить понятие «совесть» не сумели, и вышло – «по понятиям»! Получилось, что совесть – свободно реализуемый продукт, вопрос только в цене. «Хотели как лучше, а получилось – как всегда».

Потому и затягивается возбуждение уголовного дела, вместо реального воровства и мошенничества в крупном размере – фиктивная халатность и злоупотребление служебным положением. В решениях суда, в том числе по гражданским делам – необоснованные и противоправные доводы, основанные не на фактах, законах и здравом смысле, а на домыслах, согласно внутреннем убеждении судьи. Потому и не права потерпевших потребителей защищает суд, а интересы матерых наперсточников.

Потому явные и неопровержимые доказательства не принимают во внимание, а ложные, надуманные и фальшивые – не подлежат оспариванию. Потому и получается, что законы у нас правильные, а их применение произвольно, «как дышло».

Недаром замечено, что самые лучшие адвокаты преступников – это бывшие следователи, судьи, прокуроры. А наиболее изощренные правонарушители и коррупционеры – опять же бывшие (и не только) менты, судебные приставы, инкассаторы и сотрудники банков.

Видимо, по характеру своей работы сотрудники правоохранительных органов проникаются психологией и моралью правонарушителей. Чему очень способствует их фактическая безнаказанность.