Торнан-варвар и жезл Тиамат

– Не отвлекайся, – поморщилась жрица.

– Ладно, не буду. Так куда за ним надо идти?

– В том-то и дело, что он может находиться в пяти разных местах, причем места эти весьма далеко друг от друга. Или ты думал, что пять тысяч золотых тебе заплатят за легкую прогулку? – насмешливо бросила Аниза при виде его помрачневшего лица. – А пока подожди немножко, я должна сделать кое-какие дела.

И Аниза быстро исчезла за занавесью, оставив Торнана в одиночестве.

Не сказать, чтобы капитан был слишком уж удивлен. Конечно, магия, и колдовство, и жуткие пророчества – это можно пропустить. А вот что касается реликвий… Ни для кого не секрет, как фанатично жаждут жрецы самых разных богов обладать священными предметами своей веры. Тем более что наличие такого предмета приводит к росту числа паломников, возлагающих на алтари храма не только истовую веру, но и кое-что более существенное. Во все (времена реликвии продавались, покупались, похищались во время военных походов, забирались в качестве контрибуции, наконец, просто подделывались. Сам Торнан в своих странствиях лично видел три мумии пророка Зэбулона, шестнадцать отпечатков копыт Посенода и даже два черепа коня, на котором великий воин Мерани лично вознесся на небо. Это не считая прочей мелочи. И то, что кто-то ворует древние священные предметы, не останавливаясь перед кровопролитием, он вполне допускал.

Это Торнану не понравилось: быть втянутым в жреческие разборки непонятно из-за чего – хуже трудно придумать.

Нет, конечно, может быть и так, что кто-то собирает древние реликвии, думая извлечь из них истинную силу. Но чтобы везде и сразу… Пожалуй, у страха глаза велики. Аниза вернулась через полчаса или около того.

– Ну, ты чего-нибудь надумал? – осведомилась она. – Надеюсь, ты не пожалел, что согласился выйти из тюрьмы?

– А вдруг я просто удеру, как только пересеку границу нашего богоспасаемого Корга? – осведомился Торнан.

– Не удерешь, – с улыбкой покачала головой Аниза. – Ну, во-первых, за тобой будет кому присмотреть, – сообщила она.

Торнан в ответ лишь ухмыльнулся, всем видом демонстрируя, что он думает о таком «присмотре».

– Во-вторых, – невозмутимо продолжила она, – неужели тебе не охота заработать пять тысяч золотых и титул? В-третьих, – она многозначительно улыбнулась, – Торнан, я же тебя знаю – ты ведь обожаешь такие дела! А в-четвертых, – она стала вдруг серьезной и строгой, – Торнан, поверь мне, дело достаточно серьезное. Насчет Пророчества Магура и Книги Т'Зиан.

– Ладно. Раз пророчества и даже книга Т'Зиан, то тогда конечно… – Торнан изо всех сил сдерживал улыбку. – А кто все-таки со мной пойдет?

– Во-первых – маг. Он, кстати, ждет за дверью.

– Ладно, пусть войдет – я не ем магов.

За несколько дней до этого. Замок Кардирг – главная тюрьма Корга

– Это у вас тут сидит фомор? – спросила Аниза.

– Это кто ж? А, такой маленький, противный, с глазами, как бельма? Да, именно тут. А в чем дело?

Мордастый, что называется, поперек себя шире, надсмотрщик хотя и встал при появлении жрицы, но особого подобострастия не проявлял. И неудивительно.

Разговор происходил в коридоре третьего этажа тюрьмы. Одной из самых надежных и неприступных – и не только в Корге. Еще лет двести назад эта старая крепость была особой морской тюрьмой. Тут содержался весьма лихой народ – моряки, проштрафившиеся каперы, пираты, контрабандисты, – и неудивительно, что и узилище для них должно было быть достаточно надежным.

И тем более неудивительно, что с некоторых пор государи Корга избрали это место для содержания заговорщиков, что покушались на их власть. (Сейчас тут таковых, правда, не имелось.) А потом кто-то решил, что нет лучшего места для колдунов, преступивших закон. Для них Кардиргская тюрьма становилась могилой – сразу или немного погодя.

Соответственно, и стражи тут подбирались под стать месту: не слишком боящиеся кого бы то ни было. Надсмотрщик повидал и сановников, и лихих пиратских капитанов, и поэтому не робел даже перед служительницей Великой Матери.

– Хочу поговорить, – не вдавалась в подробности жрица.

– Поговорить? И зачем эта дрянь вам, досточтимая?

Аниза промолчала, как бы невзначай помахав свернутым в трубку свитком с большой желтой печатью на двуцветном шнурке.

– Как он себя ведет? – перевела она разговор на другую тему.

– Да как ему себя вести? Жрет себе да сидит; чего ему? Еще и растолстеет тут. Урод! – истово воскликнул надсмотрщик. – Он ведь что, оказывается, делал – собак травил! Убил бы стервеца, это ж надо: живых тварей – ядом! Людей еще так-сяк, а то созданий бессловесных… Вот все думал – может, морду ему набить для порядка?

– А ты не боишься, что за такое этот колдун сделает с тобой чего-нибудь?

– Не боюсь, – сообщил надсмотрщик. – Терпеть не могу чародеев – все они мошенники и лжецы. Впарят тебе какое-нибудь тухлое варево из сушеных пауков и копченых жаб в сметане, сдерут деньгу и сбегут. А ты потом три дня сидишь в сортире. Настоящих магов сейчас нет.

– Может быть. Но тем не менее я хочу с ним поговорить. – Она еще раз как бы между прочим продемонстрировала бумагу.

– Как пожелаете, – надсмотрщик встал, гремя ключами.

– Да, и пусть дверь будет открыта. Чтоб никто не подслушал, – уточнила жрица.

За гостеприимно открывшейся дверью оказалась довольно просторная камера. В обычной тюрьме ее заняло бы не меньше десятка арестантов, но здесь заключенный был всего один. Невысокий, щуплый, беловолосый и светлоглазый, с мелкими и невыразительными чертами лица. Облачен он был в драную рубаху и штаны, со следами старых кровяных пятен, выданную из кладовой Кардирга. Старая мера предосторожности – мало ли, вдруг маг зачарует какой-нибудь предмет своего гардероба, а потом спалит колдовским огнем и честных стражей порядка, и узилище?

Выглядел коротышка неважно: поминутно вытирал испарину, сидя в напряженной позе, время от времени лицо искажала гримаса страдания… Неудивительно – два раза в день в него вливали добрую кружку отвара траммы, ввергающей в такое состояние, что совершенно невозможно творить магические действия. Ведь этого человека арестовали в портовом кабаке, когда он, каким-то непонятным чародейством заворожив пьяного купца до полной потери сознания и отведя глаза другим посетителям таверны, сникал с него пояс с почти пятью сотнями серебром.

На его горе, в зале присутствовал морской колдун с одного из кораблей, который заметил неладное. И вот теперь грабитель ждет решения своей судьбы. А как известно всем, законы любой страны беспощадны к магам-преступникам. Ему предстояло пожизненное заключение, коему суждено было продлиться не очень долго, ибо трамма не только лишает способности творить чары, но и отравляет пьющего ее.

Все это промелькнуло в голове у Анизы, перед тем как она с небрежностью, присущей тем, кто привык, что за их одеждой следят другие, уселась на грязные нары.

В глазах узника появилось что-то похожее на любопытство.

– Итак, не буду долго говорить. Ты Чикко, фомор с острова Лард, что в Пиридианском архипелаге. Кстати, как тебя зовут по-настоящему?

– Благородная госпожа, я уже почти забыл свое истинное имя, и к тому же, наверное, потерял на него право…

– Ладно, как пожелаешь. Ты наследственный шаман клана Белой Совы?

– Уже нет, – коротко бросил Чикко. – Я им был.

– Все равно. Ты умеешь варить зелья всех видов для злых дел, как и для добрых. Ты умеешь отводить глаза, насылать порчу и смерть, лечить болезни и раны наложением рук, а также Словами и Знаками. Ты даже, говорят, можешь летать… Что скажешь?

– Брешут, пресветлая… Разве тогда я сидел бы тут? – грустно улыбнулся фомор.

– А почему ты покинул родину?

– Превратности судьбы, – так же лаконично ответил он. – Неужели столь высокая особа пришла в эту грязную дыру, чтоб узнать жизненную стезю мелкого вора?

– Не такой уж ты мелкий. Три года в Сейлессе, у контрабандистов, пять лет учения у мага, до того как попасть к нам в Кильдар. Кстати, тебя брал на работу Жериэнн – почему ты не принял его предложение?

Чикко помрачнел.

– Давал мало… – пробормотал он, отводя глаза.

– Врешь, – усмехнулась жрица. – Хозяин половины борделей в Тарикке – и поскупился?

Фомор поднял свои светлые глаза на гостью.