Мертвые не умеют смеяться

Но эту дистанцию ей преодолеть было как раз и не суждено…

В часе неспешной ходьбы к востоку от трассы в обычной подмосковной квартирке еще не старый – лет чуть за пятьдесят человек южной внешности в обычных трениках и майке с Микки-Маусом, снял трубку обычного городского телефона.

– Говорит Директор! Через семь часов груз будет доставлен. Кодовая фраза означала что через семь минут цель будет в зоне атаки. Приготовиться! И положил трубку. Ответа не было – и не предусматривалось – но он почуял почти физически как на той стороне телефонной линии напряглись, словно стальная пружина взводимого затвора.

Идальго был предельно спокоен – и меньше всего сейчас этот человек опасался спецслужб. В этом мире худо или хорошо – но отработали алгоритмы поиска заговорщиков и борьбы с террористическими организациями. Но вот маленькую группу, собранную для выполнения одной-единственной задачи практически невозможно отследить. Скорее уж испортить дело могла лишь какая-то случайность. Только это – но случайности исключены. Ведь он был лучшим. В его профессии до его возраста доживал один из ста – и лишь тот кто смог стать лучшим из лучших. Да – он лучший и ошибиться не может – он, учившийся еще у легендарных стариков – ныне забытых героев этой страны; он – троекратный изгой – изгой в этом мире «Конца Истории», изгой – террорист и диверсант, изгой – человек, не пожелавший играть по правилам своей родной службы и принесенный ей в жертву – да вот вывернувшийся. Он не испытывал ни радостного предвкушения ни страха провала – лишь на дне души тлело некое самодовольное ощущение собственной значимости – что сейчас он нанесет удар не по человеку и даже не по стране – по нынешнему миру.

Мир этот – гниющий заживо и стоящий на краю пропасти был ему ненавистен и он этому миру был ничего не должен – напротив, человек проходивший в списках кубинской стратегической разведки как Идальго, а в картотеках спецслужб дюжины стран – как один из самых опасных боевиков искренне был убежден что новый лучший мир может родится лишь из пепла этого ходячего трупа.

И этим людям решил помочь лишь для ускорения гибели этой помойки. Ибо людей этих он презирал намного сильнее чем тех кого предстояло исполнить.

Даже не так – те был всего лишь объектом, абстрактной целью – как и полагается для истинного профессионала. А вот заказчики – частью зла что сожрало надежды и его и сотен миллионов по всему миру.

Тем не менее он сразу – даже не зная о чем пойдет речь, но угадав чутьем что дело того стоит – пошел с ними на контакт, когда эти люди вышли на него: причем через проверенных знакомых, давних боевых товарищей… Видимо используя старые каналы, которые не оборвали и не сдали треклтым янки тогда – в 90е. Не сдали само собой не из патриотизма – а чтобы использовать к выгоде для себя. Правда несколько неприятно было что его все же отследили – пусть и опосредованно. Ибо Идальго не имел иллюзий и предполагал что агентура Лэнгли чувствует себя в Москве пусть не свободно, но достаточно вольготно, а что знают двое то знает и свинья – как говорил в свое время один из его учителей – глава некогда почти всемогущего «Штази» Маркус Вольф.

К тому же сильные мира сего имеют неприятную привычку – избавляться от тех кто слишком много знает об их делах. Поэтому он изначально поставил условие – никакой слежки, никакого контроля, и после первой же такой попытки он не только разрывает контракт, но и автоматически начинает охоту на них.

Впрочем, как бы там ни было, риск и преждевременная насильственная смерть – это обычная судьба человека, избравшего его ремесло. Но зато ему суждено было совершить по настоящему великое дело, что перевернет судьбу мира.

Он не знал подробностей заговора хотя в общих чертах их представлял – по отрывочным сведениям невольно сообщенным ему в ходе подготовки он восстановил в уме план заказчиков как палеонтолог по обломкам костей воскрешает облик динозавра.

Само собой – их словам о спасении России он не верил – они спасали прежде всего себя. Но… в конце концов то что они собирались сделать соответствовало его надеждам и мечтам. Разумеется, они еще и давали деньги. Хорошие деньги. Очень хорошие. Такие, каких даже близко не платил ключевым исполнителям и сам покойный Бен Ладен. Но не в деньгах было дело – и даже не в ненависти к этому миру. Было еще кое что… А именно – все чаще он, обдумывая предстоящее ловил себя на странных мыслях. Неподобающих подполковнику кубинской разведки и коммунисту, каким он себя несмотря ни на что считал, но вполне логичных для высококлассного наемника каким по факту был.

А думал он о том что для человека его рода занятий и образа жизни сделать такое дело – дело которое в мире может быть по плечу лишь ему одному – совершить акцию подобного уровня – это окупает даже последующую смерть.

Кроме того… Он уже не стыдился в этом признаться – чувство собственной значимости, раз поселившись в душе, не отпускало его. Ибо именно он и только он будет тем кто повернет колесо истории. Не заказчики которым без него не справиться. Не миллиардеры с Уолл-стрита, Сити или из Берна… И не хозяин Овального кабинета, а уж тем более – его генералы или адмиралы вообразившие что мир принадлежит им отныне и навеки.

Он вспомнил первую беседу с местными заговорщиками – тогда, сидя за грязным покосившимся столом в дряхлой «хрущобе» на конспиративной квартире Идальго с трудом сдерживал презрительную усмешку. Он чувствовал их страх и жадность и одновременно – какую то странную надежду с какой они смотрели на него: как на врача или скорее как на мага, который должен принести спасение.

Они хорошо подготовились и подобрали аргументы как им казалось убойные – только вот он видел их насквозь и не верил в их выспренные, но по сути так жалко звучавшие слова – да и не важно это, как не важно – верили ли они сами в них.

Он – спецслужбист экстра-класса понимал то чего не могли уразуметь эти проворовавшиеся чиновники и запутавшиеся в темных делишках бизнесмены. Что вся их «Новая Россия» – колосс на глиняных ногах, а они – её могильщики. Одним ударом они её конечно, не разрушат, но это и не нужно – она испустит дух спустя какое-то время – и это тоже соответствовало его планам… Он не тешил себя иллюзиями и понимал что вряд ли сумеет что-то радикально поменять в судьбе этой несчастной страны.

Но надеялся что как бы то ни было, мир станет чище. Заодно проверит сразу две своих технических придумки.

Первое из них о сути было вариантом давно известной УВК – Универсальной вышибной каморы. Появившаяся на давно минувшей великой войне она позволяла применять против врага трофейные боеприпасы – да небольших авиабомб включительно.

Представляет оно собой по сути обычный стальной цилиндр с пороховым зарядом и взрывателем выбрасывающим в воздух снаряд или мину.

На этот раз правда изделие было весьма крупное да и снаряд был необычным – ФАБ – 1500 с приделанными ускорителями и блоком управления от снаряда «смерча». К тому же по бокам каморы торчали рельсы направляющих – что увеличат дальность и точность полета.

И сейчас авиабомбе предстояло пролететь километр с лишним и упасть в середине Рублевского шоссе – прямо на приближающийся президентский кортеж. А есть еще второй сюрприз…

Он опять усмехнулся в слегка седеющие усы. Задача конечно перед ним была поставлена архисложная – нужно было убрать одновременно две мишени. Пришлось пошевелить мозгами – признаться, Идальго перебрал не один десяток вариантов и планов – но в итоге нашел требуемый подход. …Конечно – после всего того что произойдет включатся все эти планы вроде «Перехват» и «Вихрь-Антитеррор», забегают по городу упакованные в лучшую западную броню и снаряжение бойцы элитных подразделений, размахивая закупленными у англичан снайперскими винтовками, ища злоумышленников, столь нагло стукнувших российскую демократию по её голове (а также символу и гаранту). Перекроют дороги и аэропорты и начнут проверять документы на вокзалах.

Да только что толку, если люди, доставившие и смонтировавшие изделие в ангаре арендованного два месяца тому склада уже двенадцать часов как покинули Москву и Россию – и где именно они сейчас не знает даже он. Кроме него из его личной боевой группы в столице сейчас лишь трое – тех кто дистанционно приведет машину смерти в действие, и осуществит второй этапа операции.

Искать их? Пусть ищут. Он не без самодовольства подумал что эти мелкотравчатые наследники грозной славы предков ему не соперники. И искать его в Москве можно сколько угодно – до того что организатор акта центрального террора может руководить процессом из Ближнего Подмосковья – как тут говорили из Замкадья они не додумаются.

…Задолго до операции, вернее уже в первый свой рекогносцировочный визит, он на стенах нескольких стоящих вдоль интересующей его трассы домов установил миниатюрные видеокамеры. Хорошо замаскированные, заказанные в Нидерландах в одной из фирм по производству шпионского оборудования и снаряжения для ЧВК и детективных агентств – копирующие материал оконной рамы…

Нужно было лишь быстро вырезать боразоновой пилкой кусок и установить точный аналог, а потом плеснуть сверху белой краски – да еще на стены – чтобы не бросалось в глаза. При такой передовой шпионской технологии не было нужды долбить стены, укрепляя телевизионный штатив с риском привлечь к себе внимание не в меру подозрительных граждан. Все гораздо проще – пять минут и ступай себе как ни в чем не бывало – кто обратит внимание на работягу в строительной спецовке поправляющего раму?

Двенадцать камер обеспечивали отличный обзор трассы на протяжении нескольких километров. И никакие полицейские и снайперы не помеха. Правда, четкость картинки оставляла желать лучшего, но уж тут ничего не поделаешь. Первая камера, вторая, третья, четвертая… Баллистические вычислители на базе трех ноутбуков собранные московским компьютерным гением – не знавшим что делает, обрабатывали информацию и передавали получившиеся данные в электронную память орудия убийства…

…Звякнул СМС-кой второй мобильник – кортеж достиг первой условной точки. И Идальго нажал на клавишу вызова лежащего перед ним «Самсунга» с заранее выведенным на экран номером.

Ну – с Богом… Или с Сатаной?

Нет – это не была команда «пуск» – всего лишь разблокирована система приведения заряда в действие… Спустя пятнадцать секунд по приказу компьютера распахнулся заранее подпиленный участок крыши сборного металлического павильончика с надписью «Цветы», и через мгновение тяжелое тело бомбы в облаке пороховых газов взмыло вверх, скользнув по направляющим – дальше управление взял на себя электронный мозг безошибочно наводя снаряд на цель.

За сто метров от дороги широкополосный подавитель сигнала установленный на машине охраны вырубил блок управления – но дело было сделано и вычислитель успел направить снаряд куда следует: спецы ФСО хотя и предусмотрели возможность применения радиоуправляемых мин – но само собой наземных, а не летающих.

Бомба врезалась в асфальт ровно между головной машиной и президентской…

Никто ничего не успел ни понять ни даже почувствовать…

…Взрывная волна превратила бронестекло в крошево мгновенно изрешетившие тела сидевших в машине, включая главу государства – они все умерли раньше чем огненный ураган настиг остовы машин, круша и сминая прочную сталь как жесть……Через долю секунды адская вспышка пламени с температурой больше двух тысяч градусов на миг разорвала пелену вечерней мглы. Сила взрыва была такова, что кузов бронированного лимузина разорвало и обломки отлетели на пару десятков метров…

Идущий последним в кортеже «БМВ» огненный таран взрыва буквально снес с дороги. Черная стальная туша, вертясь в воздухе подобно детской игрушке, отброшенной в сторону пинком, рухнула под откос и вертясь покатилась превращая всех находящихся внутри в мешки с переломанными костями. Подброшенный силой взрыва на десять метров вверх, микроавтобус сопровождения перевернулся в воздухе, упав на один из автомобилей президентского кортежа. Несколько случайных прохожих были убиты или искалечены. Взрыв летающей мины заполненной семьюстами с лишним килограммами взрывчатой смеси в два с половиной раза мощнее тротила, был слышен за десять с лишним километров. Ни от машин, ни от жертв почти ничего не осталось – только кратер глубиной пять метров и отсутствие полусотни метров дорожного полотна. Взрывная волна смела всё, что находился на расстоянии ста метров от взрыва, выбив стекла в домах недалекого нового микрорайона и заставив сработать автомобильные сигнализации даже у МКАДа. …Поглядев на озарившую небо над лесом вспышку и пробежавшие за ней сполохи, человек прогуливавшийся в одной из лесополос Рублевки вынул из кармана мобилу и послал давно заготовленную СМС, после чего отключил телефон, вынул аккумулятор с сим-картой, и зашвырнул аппарат в снег. А Идальго удовлетворенно усмехнулся, глядя на загудевший и замигавший «Самсунг» взял его – пробежал глазами сообщение, и набрал другой номер.

– Двадцатому – приступать.

Напоследок, уже одеваясь, он услышал многоречивый разнобой десятков голосов в наушниках радиостанции, настроенной на спецволну:

– …Докладывает пятый. В квадрате «Д» произошел взрыв…

– …пожарным машинам прибыть…

– … Объект «ноль» предположительно уничтожен.

– …Блокировать улицы Речную, Витебское шоссе, микрорайон Макаровка…

– …Подразделению 3-12 действовать по схеме…

– …Личному составу батальона патрульно-постовой службы полиции срочно передислоцироваться…

– … Наблюдаю пожар, в районе прохождения объекта «ноль» – было слышно как тяжело дышит человек, как в ужасе от того что случилось невозможное срывается его голос….

– …Немедленно… Срочно… Угроза первой степени…

– …Семнадцатому – там могли остаться живые?

– …Семнадцатый, отвечайте!

– …Семнадцатый на связи – наблюдаю только пожар. Большой пожар, слышите…

– …Красная тревога!