Великие легенды Европы. От Соломона до Кончиты

– Я не боюсь угроз, – ответил Роланд. – Подумал я, разумный человек, богатый опытом, должен поехать к Марсилию, вот и назвал вас.

Со злобой посмотрел Ганелон на Роланда и сказал императору6

– Государь, я готов исполнить вашу волю. И поеду я один, без охраны, как поехали Базан и Базилием. А ты, Роланд, берегсиь!

Карл поднял руку, остановил Галнлона:

– Уймите ваш гнев, не к месту он, не ко времени. Вас избрали франки, вам и ехать

Потемнело лицо у Ганелона:

Кто послан к королю Марсилию, тому нет возврата назад. Теперь уж никогда не видеть мне ни дома. Ни жены, ни родного сына. Ему, прошу вас, император Карл, отдайте мои земли. Суждена мне смерть, как Базану с Базилием.

– Не об этом сейча должны думать, граф. Вам доверена судьба Франции. Вот перчатка, жезл и грамота.

Император Карл протянул Ганелону перчатку со своей правой руки. Но не торопится Ганелон принять ее. Упала перчатка на землю

– Дурное предзнаменование, – воскликнули франки. – Боже, что ждет нас? Беду принесет нам посольство Ганелона.

Ганелон надел свои лучшие доспехи. Прикрепил золотые шпоры, опоясался мечои, вскочил на коня и поскакал.

Следом за ним едут послу Марсилия. Видит лукавый Бланкандрин, что гневом кипит душа Ганелона, и заводит с ним такую беседу:

– Кто поймет императора Карла? Сколько земель уже завоевал, а ему все мало! Франки благородны, благороден император Карл, и думается мне, кто – то подстрекает его на недоброе.

– Давно бы уже император Карл ушел из Испании, – отвечает Ганелон, если бы не племянник его Роланд. Обещал он императору Карлу все короны земли поднести ему на блюде, словно спелые яблоки. А жизнь ему недорога. Ни своя, ни чужая.

– Неужели так жесток Роланд, так безумен? Недаром, видимо, прозвали его Неистовым.

– Так и есть. Далеко разнеслась слава о великих подвигах рыцаря Роланда. Пел о нем певец в боевом стане, и крепло перед сражением мужество воинов. Рассказывал жонглер о Роланде на городской стене и, оставив нетронутые кружки с вином, забыв о веселых плясках, слушали люди повесть о герое.

Во многих битвах сражался Роланд, но всех знаменитей битва в Ронсевальском ущелье. Поэтому император Карл любить его, и прислушивается к нему.

Так всю дорогу говорили Бланкандрин с Ганелоном и поклялись они друг другу погубить Роланда. С тем м прибыли в Сарагосу ко двору короля Марсилия.

Сидит король Марсилий на парчовых подушках, по правую руку – королева Брамимонда.

Прекрасна королева Брамимонда. Руки увиты браслетами, на шее драгоценное ожерелье из аметистов.

Вручил Ганелон королю Марсилию посольский жезл, перчатку и грамоту. Но ни о мире, ни о судьбе франкского войска думал он, а лишь о том, как погубить ненавистного Роланда.

– Привет, король Марсилий! – сказал он. – Император Карл повелевает тебе: без промедления прими нашу веру. Тогда отдаст он тебе половину Испании, вторую половину берет себе Роланд. Ни в чем не знает отказа Роланд – любимец он у императора Карла. А если ты не согласен, тогда горе тебе. Сотрет Роланд с лица земли твою Сарагосу. Грозился он, что посадит тебя на клячу, лицом к хвосту, и повезет к императору Карлу, в его столицу Ахеи, на суд и позорную казн.

При этих словах страшным гневом загорелся король Марсилий. Он схватил златоперый дротик, поднял его над головой, вот – вот вонзит в грудь Ганелону.

Прижался Ганелон спиной к сосне, выхватил меч из ножен.

– Остановись, король! – крикнул Бланкандрин. – За нас Ганелон! Роланд ему ненавистен.

Опомнился Марсилий.

– Простите мою горячность, – с улыбкой молвил он Ганелону.

Королева Брамимонда сняла с себя аметистовое ожерелье и сказала Ганелону:

– Подарите своей жене это украшение, благородный рыцарь.

Король Марсилий подарил Ганелону в знак дружбы меч с драгоценной рукоятью и золоченный шлем.

Принял Ганелон дары от Марселия.

Тогда сказал ему Марсилий:

– Подайте мне добрый совет, благородный граф. Могу ли я со своим войском победить в бою императора Карла?

– Нет, король, здесь нужна хитрость, – отвечал Ганелон. – Пошлите императору богатые дары и двадцать заложников. Он заключит с вами мир и уйдет во Францию, а позади оставит отряд отборных воинов. Роланд, его любимец, будет командовать арьергардом. Об этом уж я позабочусь. Вы же, король, неожиданно нападете на отряд Роланда. Тут и смерть гордецу. Потеряет император Карл свою правую руку – Роланда и уже никогда не вернется в Испанию.

Услышав это, король Марсилий обнял Ганелона. Три дня пировали они вместе.

Наступило время возвращаться Ганелону назад, к императору Карлу. Взял Ганелон ключи от города Сарагосы и поскакал в обратный путь. Следом едут двадцать заложников. Сверкают на них золотые доспехи, украшенными сапфирами, смарагдами, аметистами и алмазами.

Порадовались франки доброй вести. Кончилась война, покорился хитрый и коварный король Марсилий. Можно вложить меч в ножны и возвращаться в родную Францию.

Словной шумный горный поток воды льется по дороге – это возвращается войско Карла назад к себе на родину.

Но загородили путь во Францию высокие горы, поднялись они до самого неба. Отвесны кручи, вздыблены скалы, тесны и угрюмы ущелья. Дорога змеей серебристой над мрачной пропастью

Всего опаснее Ронсевальское ущелье.

Император Карл придержал своего коня:

– Вот Ронсельваль, бароны! Здесь надо быть осторожными. Кто будет командовать головным отрядом?

– Ожье Датчанин, – подал голос Ганелон.

– Хорошо, согласен. А кто буде командовать арьергардом?

– Роланд, мой пасынок. Он любит опасность, – посоветовал Ганелон.

– Да, правда твоя! – сказал Роланд Ганелону. – Я не уроню, как вы, перчатку императора на землю. Доверьте мне, государь, охрану войска.

Молча кивнул головой седобородый Карл.

Добился своего Ганелон. В Ронсельвальском ущелье оставлен арьергард во главе с Роландом, чтобы охранять отход франков. С ним двадцать тысяч воинов, цвет милой Франции. Рядом с Роландом друг его Оливьер, все пэры Франции и архиепископ Турпин.

Стоят франки лагерем в Ронсевальском ущелье и не ведуют они, что в это самое время сарацины пробираются тайными тропами, со всех сторон окружают отряд Роланда.

Черной тучей облепили они скалы Ронсевальского ущелья, прячутся в густых буковых лесах, затаились за камнями.