Полное собрание сочинений. Том 1. 1893–1894

219

То есть это рассуждение совершенно непригодно для объяснения разорения крестьянства и перенаселения, хотя самый факт «недостаточности» стоит вне спора, равно как и обострение его вследствие роста населения. Требуется не констатировать факт, а объяснить, откуда он вышел.

220

Известен факт роста наших кустарных промыслов и появления массы новых после реформы. Известно также теоретическое объяснение этого факта наряду с капитализацией других промыслов, данное Марксом при объяснении «создания внутреннего рынка для промышленного капитала» [«Das Kapital», 2. Aufl., S. 776 u. ff. («Капитал», 2-е изд., стр. 776 и ел. – Ред.)][151 - В. И. Ленин имеет в виду двадцать четвертую главу первого тома «Капитала» (§ 5 – «Обратное влияние земледельческой революции на промышленность. Создание внутреннего рынка для промышленного капитала») (см. К. Маркс. «Капитал», т. I, 1955, стр. 748).].

221

Между прочим. Наблюдение этого факта и подало, вероятно, повод Ланге сочинять поправку к теории Маркса, которую он недостаточно понял. Вместо того, чтобы, анализируя этот факт, взять исходным пунктом данный (капиталистический) способ общественного производства и следить за его проявлением в земледелии, он вздумал сочинять из головы разные особенности «народных нравов».

222

См., например, Карышева («Итоги земской статистики», т. II, с. 266) – указание сборника по Ростовскому н/Д. уезду на постепенное уменьшение доли крестьян в скопщине[152 - Скопщиной называлась в южных районах России натуральная, кабальная аренда, когда арендатор уплачивал землевладельцу «с копны» определенную долю урожая (половину, а иногда и более) и сверх того обычно отдавал ему часть своего труда в виде разнообразных «отработков».]. Там же, гл. V, § 9 – о доплатах крестьян трудом при издольной аренде.

223

О нем будет подробнее говориться ниже, по отношению к крестьянам и помещикам отдельно.

224

Г-н Южаков в «Русском Богатстве».

225

«Главный недостаток рассуждений г. Голубева в его замечательных статьях состоит именно в том, что он никак не может отделаться от этой фикции» (203).

226

«Как бы ни было» оно «желательно и необходимо», – добавляет г. Н.—он.

227

«Капитал», т. I, стр. 780, прим. 237.[153 - См. К. Маркс. «Капитал», т. I, 1955, стр. 752–753 (примечание 237).] – Ред.

228

См. особенно § 4 главы XXIV: «Генезис капиталистических арендаторов». Стр. 773–776.[154 - См. К. Маркс. «Капитал», т. I, 1955, стр. 746–748.]

229

Есть у гг. народников еще один, весьма глубокий, прием затушевывать корни нашего промышленного капитализма в «народном производстве», т. е. в «народном» ростовщичестве и кулачестве. Кулак несет свои «сбережения» в государственный банк; вклады его позволяют банку, опираясь на рост народного богатства, народных сбережений, народной предприимчивости, народной кредитоспособности, занять денег у англичанина. Занятые деньги «государство» обращает на помощь… – какая недальновидная политика! какое печальное игнорирование «современной науки» и «современных нравственных идей»! – … капиталистам. Спрашивается теперь, неужели не ясно, что ежели бы государство обращало эти деньги (капиталистов) не на капитализм, а на «народное производство», – то у нас на Руси был бы не капитализм, а «народное производство»?

230

В нашей литературе принято относить его к марксистам. На это есть так же мало оснований, как и на зачисление в марксисты г-на Н.—она. Г-н А. Скворцов тоже не знаком с учением о классовой борьбе и классовом характере государства. Его практические предложения в «Экономических этюдах» ничем не отличаются от обыкновенных буржуазных предложений. Если он гораздо трезвее смотрит на русскую действительность, чем гг. народники, то на этом одном основании следовало бы зачислить в марксисты и г. Б. Чичерина и многих других.

231

Г-н А. Скворцов указывает, что обыкновенно под экстенсивной страной разумеют малонаселенную (с. 439, прим.). Он считает это определение неправильным, указывая следующие признаки экстенсивности: 1) сильные колебания урожаев; 2) однообразие культур и 3) отсутствие внутренних рынков, т. е. больших городов, концентрирующих в себе обрабатывающую промышленность.

232

«Для такой страны (насыщенной населением при данной степени хозяйственной культурности) мы должны допустить, что, с одной стороны, малые избытки, с другой – низкая образовательная ступень населения заставляет, при изменившихся условиях, многие хозяйства прийти к ликвидации» (442).

233

Признаки ее: 1) вся земля обращается в пашню; 2) пар, по возможности, исключается; 3) в севообороте правильно чередуются растения; 4) возможно тщательная обработка; 5) стойловое содержание скота.

234

Г. Струве не упоминает об этой черте. Она выражается и в употреблении наемного труда, играющего не малую роль в хозяйстве зажиточных крестьян, и в операциях ростовщического и торгового капитала в их руках, равным образом отнимающего сверхстоимость у производителя. Без этого признака нельзя и говорить о «капитале».

235

Работающих на помещика. Эта сторона отодвигается, чтобы яснее представить переход от натурального хозяйства к товарному. – Что остатки «стародворянских» отношений ухудшают положение производителя и придают разорению особенно тяжелые формы, – об этом было уже говорено.

236

Тут налицо все признаки: товарное производство, как почва, – монополизация продукта общественного труда в форме денег, как результат, – и обращение этих денег в капитал. – Я нисколько не забываю, что эти первичные формы капитала встречались в отдельных случаях и до капиталистических порядков. Но дело именно в том, что они являются в современном русском крестьянском хозяйстве не как единичные случаи, а как правило, как господствующая система отношений. Они связались уже (торговыми оборотами, банками) с крупным фабрично-заводским машинным капитализмом и тем показали свою тенденцию; – показали, что представители этой «кабалы» только боевые солдаты единой и нераздельной армии буржуазии.

237

На каком основании – спросит, пожалуй, читатель – относится это лишь к увлечению г-на Струве? – На том основании, что автор вполне определенно признает капитализм, как основной фон, на котором совершаются все описываемые явления. Он совершенно ясно указал на быстрый рост товарного хозяйства, на разложение крестьянства, на «распространение улучшенных орудий» (245) и т. п., с одной стороны, – на «освобождение крестьян от земли, создание сельского пролетариата» (238), с другой. Он сам, наконец, характеризовал это, как создание новой силы – капитала, и отметил решающее значение появления капиталиста между производителем и потребителем.

238

Народники это говорили открыто и прямо, а «несомненный марксист» г. Н.—он преподносит эту же бессмыслицу в туманных фразах о «народном строе» и «народном производстве», уснащенных цитатами из Маркса.

239

То есть начать с мелкобуржуазности «крестьянина-земледельца» для доказательства «неизбежности и законности» крупного капитализма.

240

«Великая заслуга капиталистического способа производства состоит, с одной стороны, в рационализировании земледелия, возможность общественного ведения которого создает только этот способ производства, – ас другой стороны, в доведении поземельной собственности до абсурда. Как и все его другие исторические прогрессы, так и этот был куплен капитализмом ценой полного обнищания непосредственного производителя» («Das Kapital», III. В., 2. Th., S. 157 («Капитал», т. III, ч. 2-я, стр. 157. – Ред.))[155 - См. К. Маркс. «Капитал», т. III, 1955, стр. 630, 631.].

241

Я ограничиваюсь исключительно хозяйственной стороной дела.

242

Поэтому ссылаться на крепостническое «наделение землей» для доказательства «исконности» принадлежности средств производства производителю – сплошная фальшь.

243

Не видно, по какому признаку отличает автор эти понятия? Если под капитализмом в узком смысле разуметь машинную индустрию только, тогда непонятно, почему не выделить особо и мануфактуру? Если под капитализмом в широком смысле разуметь товарное только хозяйство, тогда тут нет капитализма.