Полное собрание сочинений. Том 22. Июль 1912 – февраль 1913

В странах действительно свободных, где хорошо поставлено земледелие, осталась только одна сила, которая давит крестьянина и рабочего, – сила капитала. Против этой силы может помочь только одно: свободный союз наемных рабочих и разоренных крестьян. Из таких союзов вырастает новый общественный порядок, когда возделанные земли, искусные машины, пар и электричество будут служить для улучшения жизни самих трудящихся, а не для обогащения горстки миллионеров.

«Правда» № 118, 15 сентября 1912 г. Подпись: Фр.

Печатается по тексту газеты «Правда»

О политической линии

«Невская Звезда» и «Правда» имеют, несомненно, вполне установившуюся физиономию, с которой знакомы не только рабочие, но и все политические партии России – благодаря нападкам на «Правду» и «Невскую Звезду» как черносотенцев и октябристов («Россия», «Новое Время», «Голос Москвы» и т. д.), так и либералов («Речь», «Запросы Жизни»[66 - «Запросы Жизни» – еженедельный журнал; выходил в Петербурге в 1909–1912 годах. В журнале сотрудничали кадеты, «народные социалисты» и меньшевики-ликвидаторы. Ленин называл этот журнал «ликвидаторски-трудовическо-вехистским».] и пр.).

Оценка политической линии, которую ведут названные газеты, представляет с точки зрения предвыборной кампании особенный интерес, ибо на такой оценке неизбежно проверяются взгляды по коренным принципиальным вопросам. Вот почему мы намерены остановиться на статье Н. Николина в «Невском Голосе», № 9, о линии газет «Правды» и «Невской Звезды». В статье этой, как увидит читатель, не мало отменно-сердитых слов, но этим можно (и должно) пренебречь ради попытки автора затронуть важные вопросы по существу.

«Я должен признать, – пишет Н. Николин, – что во многих отношениях «Правда» выполняет довольно удовлетворительно задачу быть выразительницей желаний, нужд, потребностей и интересов российского пролетариата. К сожалению, эту полезную свою работу она значительно обесценивает совершенно нелепым, далеким от правды и крайне вредным по своим последствиям изображением политической действительности».

Оставляем в стороне сердитые слова и берем главное: изображение политической действительности. За эту прямую постановку вопроса, действительно коренную, мы охотно простим автору его раздражение. Давайте спорить по существу. Нельзя, в самом деле, ни шагу сделать в области практической работы без твердых взглядов на то, какова лее наша «политическая действительность».

Прямо поставив вопрос, Н. Николин дает на него такой ответ:

««Правда», следуя в данном случае примеру «Невской Звезды», старается уверить своих читателей, что рабочий класс должен строить новую Россию вопреки либералам. Звучит это, конечно, гордо, но кроме вздора ничего иного не содержит. Новую Россию никто не строит, она строится (подчеркнуто самим Н. Николиным) в сложном процессе борьбы различных интересов, и задача рабочего класса состоит не в том, чтобы задаваться химерическими планами построения для других и вопреки всем этим другим новой России, а в том, чтобы создать в пределах этой последней наиболее благоприятные условия для дальнейшего своего развития».

И здесь мы охотно прощаем автору его «сердце», его крайнее раздражение за то, что он пробует взять быка за рога. Н. Николин откровеннее, искреннее и продуманнее, чем многие ликвидаторы, касается здесь одного из самых глубоких источников наших глубоких разногласий.

«…Новой России никто не строит, она строится в процессе…» кто не узнает в этом замечательном рассуждении основного и неизменного лейтмотива всей ликвидаторской (и даже шире: всей оппортунистической) музыки?

Разберем же повнимательнее это рассуждение.

Если новая Россия строится в процессе борьбы различных интересов, – то это значит, что классы, имеющие различные интересы, по-разному строят покую Россию. Это ясно, как ясен ясный божий день. Какой же смысл имеет противоположение Н. Николина: «новую Россию никто не строит, она строится и т. д.»?

Решительно никакого смысла не имеет. Это – бессмыслица с точки зрения самой элементарной логики.

Но в этой бессмыслице есть своя логика, логика оппортунизма, который неизбежно, а не случайно, скатывается к николинским ошибкам, пытаясь «по-марксистски» защитить свою позицию. Вот на этой «логике оппортунизма» и следует остановиться.

Кто говорит: новую Россию строят такие-то классы, тот стоит так прочно на почве марксизма, что не только сердитые слова Н. Николина, но даже… даже «объединительно-ликвидаторские» конференции и какие угодно их словесные «громы» не в состоянии поколебать его.

Кто говорит: «новую Россию никто не строит, она строится и т. д.», тот от объективизма классовой борьбы (т. е. от марксизма) катится к «объективизму» буржуазного оправдания действительности. Здесь именно находится источник того грехопадения из марксизма в оппортунизм, которое совершает Н. Николин (сам того не замечая).

Если я скажу: новую Россию надо построить вот так-то с точки зрения, положим, истины, справедливости, трудовой уравнительности и т. п., это будет субъективизм, который заведет меня в область химер. На деле борьба классов, а не мои наилучшие пожелания, определит построение новой России. Мои идеалы построения новой России будут нехимеричны лишь тогда, когда они выражают интересы действительно существующего класса, которого условия жизни заставляют действовать в определенном направлении. Становясь на эту точку зрения объективизма классовой борьбы, я нисколько не оправдываю действительности, а напротив указываю в самой этой действительности самые глубокие (хотя бы и невидные с первого взгляда) источники и силы ее преобразования.

Если же я скажу: «новую Россию никто не строит, она строится в борьбе интересов», то я накидываю сразу некоторое покрывало на ясную картину борьбы таких-то классов, я делаю уступку тем, кто видит лишь находящиеся на поверхности действия правящих классов, т. е. в особенности буржуазии. Я невольно скатываюсь к оправданию буржуазии, вместо объективизма классовой борьбы беру себе за критерий наиболее заметное или имеющее временный успех буржуазное направление.

Поясним это примером из области истории. Новая Германия (Германия 2-ой половины XIX в.) «строилась» в процессе борьбы различных интересов. Ни один буржуа, из образованных, не оспорит этого, – и не пойдет дальше этого.

А вот как рассуждал Маркс в самый «критический» период построения новой Германии.

«Крупная буржуазия, – писал Маркс в 1848 году, – антиреволюционная с самого начала, заключила оборонительный и наступательный союз с реакцией из страха перед народом, т. е. перед рабочими и демократической буржуазией». «Французская буржуазия 1789 года ни на минуту не покидала своих союзников, крестьян. Она знала, что основой ее господства было уничтожение феодализма в деревне, создание свободного землевладельческого крестьянского класса. Немецкая буржуазия 1848 года без зазрения совести предает крестьян, своих самых естественных союзников, которые представляют из себя плоть от ее плоти и без которых она бессильна против дворянства. Сохранение феодальных прав… таков результат немецкой революции 1848 года. Гора родила мышь»[67 - Первая цитата взята из работы Ф. Энгельса «Берлинские дебаты о революции», вторая – из работы К. Маркса «Законопроект об отмене феодальных повинностей» (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 5, стр. 64 и 299).].

У Маркса сразу, как живые, встают те классы, которые строили новую Германию.

Буржуазный ученый, во имя «объективизма» оправдывающий действительность, говорит: Бисмарк победил Маркса, Бисмарк учел, как «строилась новая Германия в сложном процессе борьбы различных интересов». А Маркс «задавался химеричными планами построения» великогерманской демократической республики, вопреки либералам, силами рабочих и демократической (не идущей на союзы с реакцией) буржуазии.

Именно это говорят на тысячи ладов буржуазные ученые. Рассматривая этот вопрос чисто теоретически, спросим себя: в чем их ошибка? В прикрытии и затемнении классовой борьбы. В том, что они (посредством якобы глубокомысленного оборота речи: Германия строилась в процессе и т. д.) затушевывают ту правду, что бисмарковская Германия была построена буржуазией, которую ее «измены и предательства» сделали «бессильной против дворянства».

Марксу же объективизм классовой борьбы позволил в сто раз глубже и точнее понять политическую действительность, отнюдь не оправдывая ее, а, напротив, указывая и выделяя в ней именно те классы, которые строили Германию демократическую, которые сумели стать оплотом демократизма и социализма даже при обороте событий, исключительно благоприятном Бисмарку.

Маркс понял политическую действительность так верно и так глубоко, что в 1848 году на полвека вперед оценил суть бисмарковской Германии: это – Германия буржуазии «бессильной против дворянства». На выборах 1912 года, 64 года спустя после оценки Маркса, получилось полное подтверждение ее в поведении либералов.

Ведя беспощадную, неслыханно-резкую и возбуждавшую всеобщий вой либералов (извините за резкое выражение, любезный Николин!) борьбу с либералами с 1848 года, Маркс и марксисты вовсе не были людьми «химеры», когда отстаивали «план» велико-германского демократического государства.

Напротив, отстаивая этот «план», пропагандируя его неуклонно, бичуя изменявших ему либералов и демократов, Маркс и марксисты воспитывали именно тот класс, в котором лежат живые силы «новой Германии» и который – благодаря последовательной и беззаветно-решительной проповеди Маркса – стоит теперь во всеоружии, подготовленный к своей исторической роли могильщика не только бисмарковской буржуазии, но всякой буржуазии вообще.

* * *

Пример из истории Германии показывает нам логику оппортунизма во взглядах Николина, который именно потому сердито бранит нас за «сильное кадетоедство», что он не видит того, как сам он катится к ликвидаторским идеям либеральной рабочей политики.

Чем больше сердиться и отмахиваться будет Н. Николин (а он не один!), тем разъяснительнее и обстоятельнее будем мы, по должности публицистов, повторять ему, что наша борьба с кадетами и с ликвидаторами вытекает из соображений, глубоко продуманных и в течение более чем пяти (а по правде говоря, более чем десяти) лет много раз закреплявшихся в официальных решениях всех марксистов. Беда Н. Николина – как и защищаемых им ликвидаторов – состоит в том, что они не могут этим давним, многочисленным, точным, формальным тактическим решениям противопоставить ничего даже приблизительно оформленного, определенного, ясного.

Что «рабочие должны строить новую Россию вопреки либералам», это вовсе не «гордая» фраза. Н. Николин прекрасно знает, что эта мысль высказана в ряде тактических решений, пользующихся признанием большинства марксистов. В сущности, это – простое суммирование политического опыта России за последнее хотя бы десятилетие. Это – самый бесспорный исторический факт, что за последние 10 лет рабочий класс России строил новую Россию «вопреки либералам». Работа такой «стройки» не пропадает бесследно никогда, каковы бы ни были временные «успехи» русских претендентов в Бисмарки.

Русский оппортунизм, расплывчатый, неотчетливый, подобный ужу, как и оппортунизм других стран, не в состоянии выразить определенно и ясно свои взгляды, сказать формально, что рабочий класс не должен строить новой России вопреки либералам, а должен делать то-то и то-то. Оппортунизм не был бы оппортунизмом, если бы он способен был давать ясные и прямые ответы. Но свое недовольство политикой рабочих, свое тяготение к буржуазии оппортунизм выражает фразой: «новой России никто не строит, она строится в процессе борьбы интересов».

А из того, что строится, всего более видно, всего более бросается в глаза, всего больше пользуется успехом минуты и преклонением «толпы», это – «стройка» дворян и буржуазии, поправляемая либералами. «Чего там еще разбирать, какие классы как именно строят, это химеры; надо брать то, что строится», – вот действительное значение рассуждения Николина, вот настоящая «логика оппортунизма».

Это и есть забвение классовой борьбы. Это и есть принципиальная основа либеральной рабочей политики. Именно такой «логикой» рабочий класс и сводится от роли гегемона, т. е. руководителя истинной, последовательной, беззаветной демократии, к роли чернорабочего либералов.

Отсюда тот факт, хорошо знакомый нам, русским, что на словах оппортунисты признают «самостоятельную» линию и партию пролетариата, признает ее, разумеется, и Николин. На деле же он защищает линию именно не самостоятельную, а линию либеральной рабочей политики.

Николин поясняет, показывает нам, как мало значения имеет провозглашение самостоятельности рабочего класса. Провозгласила ее и платформа ликвидаторов, сообщенная № 8 «Невского Голоса», провозгласил ее и сам Николин, но тут же, в то самое время, как он «самостоятельность» провозглашает, он проповедует политику несамостоятельную.

Отказываясь от того, чтобы рабочий класс вел в теперешней политике, во всех вопросах демократизма свою линию (или, что то же, «строил новую Россию»), вопреки либералам, Николин фактически зовет рабочий класс плестись в хвосте либералов.

Вот в чем суть дела. Вот какова «логика оппортунизма». А рассуждения в том роде, что рабочий класс не надо «изолировать», что «бремя борьбы за политическую свободу не должно лежать на плечах рабочих», что нужна «координация, а не раздробление сил» и т. п., это все ведь одна пустая декламация. На деле это все описания и перефразировки того же самого: не изолируйтесь (от либералов), «координируйте свои силы» (с политикой либералов), признайте либеральную политику действительной борьбой за политическую свободу, а не за сделку с Пуришкевичами, и т. д. и т. п.

Мы не останавливались на этой декламации, потому что, ежели хотеть спорить по существу, надо брать действительно исходные пункты, корни разногласия, а не декламаторские украшения неверной по своей основе линии.

«Невская Звезда» № 26, 16 сентября 1912 г. Подпись: M. M.

Печатается по тексту газеты «Невская Звезда»

С чем кадеты идут на выборы?

Субботняя передовица «Речи», от 15 сентября, представляет из себя настоящее изложение основных политических принципов к.-д. партии. К чему же сводятся теперь эти принципы главной партии либерально-монархической буржуазии?

К трем пунктам: 1) «расширение избирательного права», 2) «коренная реформа Государственного совета» и 3) «ответственность министерства перед народными представителями». Само собой понятно, что сюда присоединяются свобода союзов (коалиций) и все остальные свободы, равноправие национальностей, «задержка и замедление» расслоения деревни и т. д. и т. п.

Пусть сравнят читатели эти «три пункта» либералов с «тремя пунктами» рабочей демократии, которая дала действительный ответ и на вопрос политический, и на вопрос рабочий, и на вопрос крестьянский. И настоящий источник всех зол и бедствий, настоящее «средоточие» их, и способ выхода указаны яснее ясного «тремя пунктами» рабочей демократии.

Либеральная же платформа – ибо не формально, а по сути дела это именно и есть избирательная платформа – кадетов есть только пожелание скромных конституционных реформ. От октябристских пожеланий это пожелание отличается совсем мало.

Главное оставлено в тени; о главном либерально-монархической буржуазной партии сказать нечего. Если кадеты хотят «взять скромностью», то ведь господа-то Гучковы на деле испробовали скромность – и результат? Результат равен нулю!