И добавьте немного лжи

– Я согласен. Я буду работать на Вас.

– Да, Гийом был прав насчёт тебя. Ты действительно достаточно умный. А теперь слушай. Я король этого порта. Все делают то, что я им говорю. Делают сразу, хорошо и без вопросов. Понятно?

Я смог заставить мотнуть головой, надеясь, что это было достаточно похоже на кивок.

– За глаза меня зовут Кувалдой, но мне не нравится это прозвище. Обращайся ко мне только месье Жан-Эрик. И ты будешь делать всё, что я тебе скажу.

– И, месье Жан-Эрик, что Вы мне скажите делать? – я знал, что должен сразу безоговорочно принять его авторитет.

– Гийом очень лестно отозвался о тебе, – Кувалда улыбнулся и, как обычно бывает с людьми его типа, эта улыбка отнюдь не сделала его более человечным. Он только ещё раз подтвердил свою натуру хищника. – А Гийом редко о ком так говорит.

– Он мало кого называет ублюдками? – пиво дало небольшого пинка моим мозгами и они, пусть может и неправильно, но начали вращаться.

– Да, обычно он всех называет дерьмом, но в твоём случае он ещё добавил, что ты не упал после его ударов, а он три года был непобедимым чемпионом в боях.

Последняя фраза заставила немного переосмыслить предыдущий вечер и признать, что я всё-таки тот ещё счастливчик. Чтобы немного восстановить душевное равновесие, я решил сконцентрироваться на деловой части.

– Так что я должен буду делать, босс?

Кувалда сделал знак, чтобы ему принесли ещё один бокал. Я в свою очередь решил, что не стоит с первых же минут работы на такого человека напиваться в его присутствии.

– Умение держать удар – это очень хорошее качество для бойца.

– Но у Вас уже есть Гийом? – я вновь не справился со своим языком.

– Два бойца всегда лучше, чем один, – похоже мне повезло, и Кувалда не заострил внимание на моей глупости. – К тому же я сказал, что он был чемпионом. Теперь он нужен мне для более важных дел. А вот из тебя можно вылепить, если не нового чемпиона, то хотя бы достойного претендента. А там посмотрим, может ты ещё на что-нибудь сгодишься.

Тут ему принесли пиво и этот бокал он выпил в полной тишине.

– Сегодня ты можешь отдыхать. А завтра Гийом зайдёт за тобой и отведёт в тренировочный зал. Там ты будешь готовиться к боям. У тебя будет четыре месяца до первого боя. Надеюсь, ты не захочешь меня расстраивать.

В тот момент я хотел этого меньше всего. Пока я переваривал все настигнувшие меня изменения, Кувалда допил своё пиво, поднялся, кивнул мне на прощание и вместе со всеми покинул кабак. Через пять минут через порог осторожно заглянул один храбрец и, убедившись, что страшный гость уже покинул это место, что-то крикнул на улицу. Вскоре завсегдатаи вернулись на свои места, но теперь я ощущал, что вокруг меня сложилась особая зона. Никто не пытался теперь сесть за мой стол, а смотреть на меня могли только, скосив глаза. Я решил, что должен отметить столь благополучный исход встречи с теневым хозяином порта, и заказал себе ещё выпивки. Пока я ждал свой заказ, то меня вдруг посетило озарение, Кувалда не спросил ни моего имени, ни где я живу. Так что, возможно, завтра я не увижу Гийома и тогда мне придётся решать: бежать из города пока есть такая возможность или отправляться на самостоятельные поиски моего нового работодателя.

К обеду я почувствовал, что уже достаточно восстановил свои силы, и теперь было бы неплохо сообщить своему уже бывшему хозяину, что я больше не буду тягать грузы. К моему удивлению мой начальник не устроил мне головомойку за то, что я не вышел на работу. Почти сразу он вручил мне на подпись бумагу о расторжении контракта, махнул рукой в сторону ящика, в котором были сложены мои рабочие вещи, и сказал зайти к счетоводу. Там меня ждала моя последняя зарплата. Мне выплатили за весь месяц, хотя должны были чуть больше половины этой суммы. Тогда я понял, что напрасно переживал, что мне пришлось бы самостоятельно искать моего нового босса. Я был уверен, что следующим утром Гийом постучит в мою дверь.

И он постучал. К счастью дверь каким-то чудом выдержала и не слетела с петель. Он отвёл меня в зал, где начались мои тренировки. Часть из них состояла из изматывающих упражнений. Мой учитель был безжалостен ко мне. Если я падал, пытаясь изобразить усталость, то он мне не верил и пинками заставлял тягать тяжести, бежать очередной кросс или заниматься чем-то ещё, что я с радостью не делал бы. Если я действительно падал от потери сил, то его пинки были более энергичными, мат более разнообразным, и я вновь вставал. Увы упражнения были лёгкой частью моих занятий. Оставшееся время он занимался развитием моих бойцовых навыков. Мы постоянно проводили спарринги и в этих спаррингах я с ностальгией вспоминал нашу первую драку. Тогда он был пьян, а меня сопровождали мои друзья: барная стойка и стул. К тому же тогда я мог использовать бутылку и убежать. Теперь ничего из этого не было. Только ринг и злой Гийом, который нещадно избивал меня, не забывая при этом постоянно сыпать оскорблениями. От других бойцов я узнал, что Гийом известен под прозвищем Подковы. Его противники всегда утверждали, что он дрался нечестно, сжимая в кулаках подковы. Любые другие объяснения силы его ударов они отказывались принимать. Конечно, эти выводы озвучивались спустя некоторое время после боя с Подковами и обычно довольно шепелявым голосом.

Но были и приятные моменты. Никогда до этого у меня не было возможности так много и вкусно есть. К сожалению, на этом приятные моменты заканчивались. Кувалда платил мне кой-какие деньги, но тратить их у меня не было ни времени, ни сил. Первый день я думал, как мне не умереть. Первый месяц, я думал, что было бы неплохо умереть. Второй месяц направление моих мыслей не изменилось. Наконец на третий месяц тренировок Гийома я всё также мечтал о быстром и безболезненном избавлении от моих страданий. Только теперь мне более-менее удавалось выстоять три минуты против кулаков Подковы. В конце третьего месяца после одной из тренировок он сплюнул себе под ноги и заявил, что я бесполезен и обучать меня бессмысленная трата его времени. Поэтому он заявил, что через неделю я выйду на первый свой бой, а теперь я волен делать, что захочу.

Первые три дня моей свободной недели я провёл в постели, пытаясь насладиться представившимся отдыхом. Но получалось это с трудом. Каждый раз, когда я засыпал, я оказывался в тренировочной зале, сильный запах рыбы обещал, что скоро пробьёт час боли, и появлялся Гийом, который доказывал, что рыбная вонь была права. Нет, я слышал байки про суровых наставников и то, как они гоняли своих учеников. В конце концов между ними возникала связь, которая, если не перерастала в дружбу, то хотя бы заставляла уважать друг друга. Так вот, когда почти двадцать лет назад Гийом Подкова после повторного инсульта отдал богу душу, я нашёл возможность выбраться в Брюгге и найти его могилу, на которую и справил нужду. Я ненавидел этого засранца и надеюсь, что в аду ему вручили в руки раскалённые подковы. Но я отвлёкся.

Последние дни перед боем я готовился самостоятельно, стараясь не переусердствовать. И вот настал день моего первого боя. Многое я уже забыл, но то, как меня трясло от нервов я помню. Почти весь день боя я думал о том, что будет со мной, если я проиграю. Должен ли я буду расплатиться с Жан-Эриком? Будет ли у меня вообще возможность расплатиться?

Бои того дня проходили на каком-то складе. Там был огорожен ринг, рядом с которым стояли несколько столов. Они предназначались для зрителей с серьёзным положением, а также для самого Кувалда. Остальные зрители должны были наблюдать бои стоя. Также в толпе постоянно сновали букмекеры, принимающие ставки на исход боев. Моим противником оказался долговязый парень, не отличившихся особым мастерством. Он пытался держать меня на расстоянии, но мне хватило пятнадцати секунд, чтобы понять его план, и затем ещё где-то около минуты чтобы загнать в угол ринга и там сделать из него отличную отбивную. Он не смог сдержать моего натиска и не дожил до конца первого раунда. После боя я почувствовал невероятный эмоциональный подъём. Мне начало казаться, что это начало великого пути, которое я так упорно искал. Мою эйфорию только увеличил тот факт, что меня привели к Жан-Эрику. Босс доков похвалил меня и выдал мне гонорар за первый матч. Это была довольно большая сумма. Я был на седьмом небе от счастья и уже видел себя богатым чемпионом, живущим в собственном доме. И даже угрюмый взгляд Гийома не мог испортить мне настроение. Тогда мне казалось, что засранец просто завидует мне. У меня была победа, у меня были деньги, скоро к моим ногам должен был упасть мир.

После этого я почти год постоянно участвовал в боях и мой первоначальный оптимизм постепенно стал сходить на нет. Сумма, которая платилась за победу в бою выглядела достойно, но больше 3-4 боев в месяц ты не мог себе позволить. Со временем против меня стали ставить более серьёзных противников и соответственно увеличился мой заработок, но в свою очередь бои уже не были похожи на лёгкую прогулку, как в первый раз, и теперь почти неделя уходила на то, чтобы восстановиться от прошлого боя. Это уже значило, что я проводил только по два боя в месяц. Конечно, у меня появились и другие возможности зарабатывать. Всё-таки моё имя приобрело некоторую известность, так что меня приглашали для охраны людей и мероприятий. Кроме того, мне доводилось участвовать и в более тёмных делах, где были нужны люди, умеющие помахать кулаками. Но всё равно большого богатства скопить мне не получалось. Кроме того, я видел, что пусть я и побеждаю, но до вершины мне было далеко. Да и я честно признавал, что те парни, что бились на самом верху были не чета мне. Я мог бы выстоять против некоторых, при стечении удачных обстоятельств победить одного-другого, но в общем случае должен был бы уступать им.

Эти мысли снова настроили меня на печальный лад. Я стал больше времени проводить в барах. Там я держался особняком и старался не изливать душу случайным слушателям. Слишком велика была вероятность, что мои слова быстро достигли бы ушей Кувалды, и я потерял бы даже ту карьеру, которая сложилась у меня на тот момент. Может быть я бы и дальше плыл по течению, но в это время произошла пара событий, которые подтолкнули меня к рискованным действиям.

Сначала я познакомился с одним англичанином. Мне казалось безумием то, что он появлялся в местах, которые явно не соответствовали его статусу. Он выделялся на общем фоне как страус в цилиндре на племенной свадьбе. Наверное, поэтому я общался с ним. Даже в безумном сне он не мог быть хоть как-то связан с Кувалдой. Он был профессором и изучал языки. Он говорил, что ищет в бельгийских библиотеках некоторые книги, необходимые для его исследования. Постепенно мы стали всё больше доверять друг другу. Он признался, что пишет книги о странных историях и что уже давно хочет издать один свой роман, но постоянно сталкивается с трудностями. Я рассказывал африканские легенды о богах и духах. В ответ он поделился отрывками из своей неизданной книги. Я много не запомнил, но там был один персонаж, у которого была одна драгоценность, но он только любовался ею и никак не пытался получить себе выгоду. Это напомнило мне о хранимом мною золотом самородке. Я всё также не мог придумать, как можно было бы приумножить своё богатство. Эти мысли заставили меня поделиться с ним моими переживаниями о том, что моей мечте не суждено сбыться. Я хотел быть богатым, но максимум, чего я достиг, это работа на богатых людей.

В любом случае этот англичанин снова вернул меня к мыслям о возможности заработать большие деньги и сделать это быстро. Эту часть головоломки мне помог собрать один мой знакомый немец. Его звали Дитрих и он тоже участвовал в боях. Он был почти на десять лет старше меня, довольно весёлого нрава, что для немцев, особенно в то время, не было обычно. Он часто помогал мне в спаррингах, ну и ночных походах по злачным местам.

Во время одной из наших попоек я спросил у него, почему ему не удалось сделать более серьёзную боксёрскую карьеру. Я видел, что он был как боец сильнее чем я, пусть даже возраст понемногу уже накладывал отпечаток на его форму. Но при этом он дрался с соперниками, которые даже для меня были слабы. Он рассмеялся и рассказал, что у него был уже карьерный взлёт и лет пять назад он зарабатывал в несколько раз больше чем теперь. Он был хорош в драках и его на счету была серьёзная серия побед. Он считал себя звездой, но оказалось, что был всего лишь обманкой, которая должна была привлечь достаточно глупцов с достаточным количеством денег. Однажды к нему подошли люди Кувалды и сказали, что он должен проиграть ближайший бой одному юнцу. На тот случай, если он решит сглупить, они сразу предупредили, что на свой победный гонорар он должен будет купить инвалидное кресло. Дитрих всё понял и бой проиграл. Впоследствии он узнал о том, что против него ставили из расчёта пятнадцать к одному и Кувалда одним этим боем отбил все свои затраты на него. Поделившись своим опытом, Дитрих также сказал, что моя карьера очень сильно напоминает, как и из него надували денежный пузырь.

После этого разговора я взглянул на свои бои с новой стороны и должен был признать сам себе, что я двигался по траектории Дитриха. Я участвовал только в боя с удобными соперниками, пусть даже они были достойными бойцами. Меня никогда не ставили против тех, с кем у меня возникали трудности во время тренировочных боев. Поэтому мои победы всегда выглядели убедительно и коэффициенты на моё поражение только росли, хоть пока и не достигли уровня, указанного Дитрихом. Я решил, что не буду смиренно ждать, когда меня принесут в жертву кошельку Жан-Эрика и должен сам воспользоваться этой ситуацией. Я стал готовиться к сливу боя. Но поражение не было самоцелью, я должен был заработать на нём. И тут должен был вступить в игру мой самородок. Конечно, я не мог просто прийти к букмекеру и поставить против себя. Я бы не успел насвистеть Марсельезу, как меня бы доставили к Кувалде, которого должно было бы заинтересовать моё столь безумные поведение. Так что я начал плести свою паутину. Не буду утомлять вас деталями, так как уже скоро наступит рассвет, но в конце концов почти десяток людей поставили разные суммы у разных букмекеров на моё поражение. В сумме за вычетом организационных расходов мой золотой самородок должен был принести мне восьмикратную прибыль. Также я продал ещё кое-какие ценные вещи и на эти деньги я подготовил план отступления. Я понимал, что каждая лишняя минута на бельгийской земле повышала мои шанса навсегда остаться в ней. Ну или не в самой земле, а прибрежных водах. Это зависело бы от настроения Кувалда.

И вот настал тот день. Всё это время я был спокоен и решал текущие задачи, но как только я вышел в зал, где был подготовлен ринг внутри у меня скрутило кишки безумным спазмом. Даже перед первым боем я так не нервничал. Изо всех сил я старался не показать своих эмоций и только яростно тряс кулаками, выкрикивая всякую нелепицу. Толпе это нравилось. Всё-таки я не удержался и бросил взгляд на столик Жан-Эрика. Но он этого не заметил. Всё его внимание было приковано к разговору с двумя хлыщами в костюмах. Похоже, договаривается с контрабандистами о какой-нибудь большой поставке, решил я.

Мой мандраж мне удалось победить, как только я обеими ногами встал на настил ринга. Знакомый едва слышный скрип под ногами успокоил меня. Теперь я сосредоточился на своём противнике. Это был стереотипный ирландец. Он был рыжий, он любил драться, он был не промах выпить. Даже сейчас от него веяло виски. Информацию о нём я собрал ещё до боя и с облегчением я понял, что у него не было шансов против меня. Он был задирист, но прямолинеен. Он всегда пёр на соперника, но при этом ниже меня, легче и его руки были довольно коротки. Единственный его счастливый билет был достать меня апперкотом в ближнем бою. Но, если бы я хотел, то у него не было бы ни шанса добраться до моего подбородка.

Гонг сообщил мне о начале первого раунда. Я не форсировал события, спокойно удерживая этого брата леприкона на удобной дистанции. Он всё равно пытался достать меня, активно лез на рожон, но во время своих атак постоянно получал свою порцию ударов. При этом я старался не переусердствовать. К концу раунда я стал пропускать некоторые его удары. К моему сожалению они оказались не настолько мощными как мне хотелось. Он энергично пёр вперёд, но на большее ему не хватало пороху. Я понял, что моя задача окажется сложнее. Одно дело вовремя подставиться и получить свой нокаут, но это был не мой случай. Я должен был проиграть тому, кто не мог выиграть.

В перерыве между раундами я пытался составить новый план боя. Вспоминая первый раунд, я понял одну вещь о моём противнике: защищался он ещё хуже, чем атаковал. Во время моих выпадов он поворачивался ко мне правым боком и вставлял перед собой вытянутую правую руку. Если бы мне надо было бы победить его, это был бы идеальный момент. Я решил сделать из него идеальный момент для поражения.

С началом второго раунда я стал действовать более активно, и ирландец стал паниковать. Он уже особо не пытался меня атаковать. Я проводил ударные серии, после которых обращался к зрителям. Я всячески пытался заставить всех поверить в то, что не сомневаюсь в своей победе. И толпа разделяла моё мнение. Они кричали, улюлюкали, требовали моей крови. И вот, когда мой соперник уже был на грани отчаяния, я решил провести финальную атаку. Отойдя от него, я заревел, и, скорчив глупую гримасу, кинулся на него, показывая, что хочу добыть его свингом. Инстинктивно в последний момент он принял свою защитную стойку и выставил кулак. Благодаря всех богов, что не успел довести до конца свой удар, я врезался своей челюстью в его кулак. Толпа вскрикнула от неожиданности. Ну а я с сожалением понял, что даже такой комбинации недостаточно, чтобы честно вырубить меня. Поэтому пришлось идти на риск и использовать актёрские навыки. Я заплёл себе ноги и сделав два неуверенных шага в бок упал на настил. Судья начал отсчёт. Я показывал, что пытаюсь встать, но ноги мои не поднимались, и я только хрипел от досады. Но вот на счёт шесть я ухватился за канаты и смог принять более-менее вертикальное положение. Но, когда на счёт девять я отпустил верхний канат, то ноги мои снова подогнулись и я окончательно рухнул на землю. Уже лёжа я услышал гонг об окончании матча и ко мне подскочили мои сопровождающие. Один из них пихал мне под нос нюхательную соль. Другой обмахивал полотенцем и интересовался, какого хрена я только что сотворил. Но не они занимали моё внимание. Я смотрел за метаморфозами, которые происходили с ирландцем. Сначала он тоже не мог понять, что происходит. Затем его лицо озарилось радостью, и он вскинул руки, прокричал что-то, как ему казалось, на английском. Но его практически никто не понял. Да и смотрели все в основном на меня. Затем он осознал все последствия своей победы и тут же, состроив плаксивую гримасу, повернулся к столику Кувалды и развёл руки в стороны, как бы показывая, что его вины в этой победе нет. В этот момент даже его рыжие волосы стали немного белее. Хотел бы я видеть выражение лица босса. Мне всегда было интересно, какая эмоция правила балом на его лице. Удивление из-за всего произошедшего? Злость, что всё пошло не по его плану? Желание проломить кому-нибудь череп из-за того, что он потерял часть своих денег? Увы, это так и останется для меня тайной. Но в одном я уверен точно, что даже близко его лицо не было в тот момент его обычной маской безэмоциональной скуки.

Я позволил моим секундантам взять меня под руки и оттащить в раздевалку. Там я промямлил им, чтобы они проваливали. Как только за ними закрылась дверь, начался отсчёт времени для совершения моего плана. Быстро вскочив со скамьи, я достал из своего шкафчик мою одежду и бросился к туалету. Там заранее я расшатал крепления окна и, вытащив его, протиснулся на улицу. Пользоваться чёрным ходом мне показалось довольно рискованным. Дальше пробираясь темными переулками, я направился забрать некоторые свои вещи. На этот раз я решил извлечь урок из своих прошлых приключений и не возвращался в мою квартиру. За пару дней до матча я, воспользовавшись помощью одного попрошайки, снял комнату в одной гостинице. Там меня ждал собранный багаж, который мне надо было забрать. Затем я должен был встретиться с моими посредниками, которые теперь должны были забирать мой выигрыш у букмекеров. И менее чем через два часа я должен был зайти на корабль, плывущий в Исландию. Я надеялся, что в это время Кувалда со своими людьми будет пытаться выяснить у ирландца, какая муха его укусила, что он решил послать в нокаут фаворита босса, не получив прямого указания.

Всё казалось шло идеально. Мне не могло не повезти. Поэтому моё разочарование было безгранично, когда в своём гостиничном номере я наткнулся на двух вышибал Жан-Эрика.

– Босс не доволен тобой, – это один из них успел сказать, пока второй не нанёс мне удар, который действительно едва не выбил дух из меня.

– Босс хочет поговорить с тобой, – второй громила продолжал начатый сеанс моего избиения. В принципе, я был согласен с ними. Опять я не смог довести до конца свой план. Если бы у меня была возможность, я бы сам нанёс несколько ударов по своей глупой голове.

– За что? В смысле, как? То есть, я не при чём, – ситуация, в которой я оказался, всё-таки немного выбила меня из колеи. Но даже этим камнеголовым было понятен смысл моих вопросов.

– Ты думал, что сможешь обмануть босса? Когда-то он сам дрался в боях и знает, когда человек падает от удара, а когда, потому что он решил, что никого нет умнее его, – они явно наслаждались моментом. Я же мысленно клял про себя, что прозвище Кувалды не натолкнуло меня на мысль проверить его происхождение.

– К тому же у босса достаточно друзей, которые предупредили его о твоём предательстве, – и первый громилам разрушил магию величия своего босса. – Его предупредили перед боем, что к тебе надо приглядеться.

В голове у меня родились мысли о том, смогу ли я пережить эту ночь. И если да, то успели ли мои посредники забрать выигрыш. Глупость моих размышлений показала следующая фраза моих новых друзей.

– Не переживай. Босс скоро придёт сюда. Ему только надо собрать твой выигрыш, а ты достаточно усложнил ему задачу. Но всё равно босс хочет поблагодарить тебя лично за то, что самостоятельно провернул его план по твоему сливу. Хотя ты и немного поторопился, – троглодиты снова радостно заржали. А я всё пытался найти лазейку, через которую мог бы ускользнуть, но было похоже, что сегодняшние удары по голове ожидаемо отрицательно сказались на моих творческих способностях. Ни одна здравая мысль не приходила ко мне. И именно, когда я находился в таком состоянии, раздался стук в дверь.

– А вот и босс! – сделал очевидный комментарий один из моих незваных гостей и, громко засмеявшись, быстро подошёл к двери. – Босс сейчас выразит всю свою признательность.

С этими словами он открыл дверь. Но за дверью оказался не глава преступной жизни порта, а два незнакомца в пиджаках. Один из них был чем-то похож на моего знакомого профессора. Он тоже был одет в твидовый костюм и из кармана его жилетки тянулась цепочка карманных часов. Но в отличие от моего знакомого он был абсолютно лыс. На его лице было такое выражение лица будто он сам не понимал, что он забыл в этой части города, и при этом не собирался утруждать себя разгадкой этой тайны, так как не планировал задерживаться здесь достаточно долго. Второй мужчина был тоже одет в костюм, только это был обычный деловой костюм коричневого цвета. Через его правую руку был перекинут плащ, а голову украшала шляпа. Также в отличие от своего спутника он широко улыбался и казалось, что он хочет поделиться анекдотом, который он только что услышал.

Громила, открывший дверь, ещё не успел сменить своё подобострастное выражение радости, как мистер Коричневый, тоже продолжая улыбаться, кинул ему в лицо свой плащ. В скрытой до этого правой руке у него оказалась зажата деревянная дубинка, которой он тут же воспользовался, нанёс удар по голове встретившего его человека. Может быть в другой обстановке я бы поразился бы такому поведению, но в тот момент я только радовался, что этот засранец будет страдать, когда придёт в себя.

– Э! Какого чёрта? Боссу это не понравиться, – второму громиле явно не пришлось по душе, как обошлись с его товарищем, и он пошёл на мистера Коричневого, который уже успел войти в мой номер и начал с левой стороны обходить свою вторую цель. Я ждал интересной драки, но, как и человек Кувалды, я упустил из виду мистера Твида. Он в свою очередь бесшумно переступил порог комнаты, при этом доставая из кармана заполненный чем-то шприц, и, зайдя за спину своей цели, сделал ей укол. Громила развернулся, моргнул. После этого он схватил себя за шею и, будто надеясь, что я смогу объяснить происходящее, посмотрел на меня. После этого он упал туда, где только что находился мистер Твид.

– У нас максимум пять минут, – с этими словами он мотнул головой в мою сторону, и мистер Коричневый, спрятав дубинку под пиджаком и разведя руки в стороны, подошёл ко мне.

– Привет, приятель. Неожиданно, да? У тебя сейчас начнёт крутиться в голове море вопросов и обещаю, на кое-какие из них я тебе отвечу. Но сейчас ты должен сконцентрироваться на том, что мы совсем немного обгоняем Кувалду. Поэтому, если хочешь ещё подумать на этом свете, ты должен встать и пойти с нами. По крайней мере нам ты нужен живой. Так как? Ты с нами или останешься ждать своего босса? – он продолжал улыбаться будто эта ситуация дарила ему истинную радость.

Мне это казалось странным, но оставшаяся активной часть моего сознания дала мне пинка, и я быстро подскочил со стула и пошёл к двери. Возле неё уже стоял мистер Твид и было похоже, что он высматривал приближение Жан-Эрика и его свиты. Увидев, что я подошёл к нему, он бросил на меня быстрый взгляд.