Всем женщинам должен (сборник)

– У меня кофе дешевый. Вы с Викой, наверное, выкаканный кофе пьете.

– «Копи лювак»?.. Нет, у нас в жизни свои копи… А ты язва!

– Да, и скажи, что ты меня из-за этого бросил.

– Я не бросал.

– Ты просто прошел мимо. Мимоходом полюбил, мимоходом ушел к другой.

– Молодой был, ветер в голове… Я любой кофе пью. Позовешь?

– Нет.

– Почему?

– Не надо ничего… Уезжай! – Рита махнула рукой в сторону.

Он внимательно посмотрел на нее, на секунду позабыв о дороге. Потом с затаенной улыбкой сказал:

– Ну, хорошо.

Он знал, где она живет, подвез ее к дому. Сильный ветер смахнул с сугроба ворох снега, швырнул в лобовое стекло.

– Прощай!

Рита уходила не от него, она убегала от себя. Убегала в ожидании, что Дима догонит ее, остановит. Но нет, он так и не вышел из машины.

Их с Женей двухкомнатная квартира казалась уютным гнездышком, в котором Рита мирно уживалась со своим одиночеством, но сейчас она почувствовала себя здесь как в клетке. И ей хотелось вырваться на свободу. Душа рвалась в машину, которая стояла под ее окнами. В машину, в которой сидел Дима. А он как будто знал, что с ней происходит, и поэтому не уезжал.

Она позвонила Жене:

– Ты где?

– С Иришей.

Рита не видела сестру, но угадала оскомину на ее лице. Не нравилось Жене, что старшая сестра учит ее жить. Ей уже восемнадцать, она ну очень взрослая…

– Понятно, что с Иришей. У кого?

– Ты их не знаешь…

– Кого их?

– Все, пока… – Трубка разразилась короткими гудками.

У Жени своя жизнь – учеба для галочки, подруги, друзья, компании. Она запросто могла вернуться домой за полночь, а то и вовсе остаться в гостях. И непонятно, с кем… Но в дом своих парней пока еще не приводила. Пока…

Рита очень переживала за сестру, но сейчас больше думала о себе. В конце концов, кто ее пожалеет? Иван? Но разве он захочет слушать, как она любит Диму?..

А Дима не уезжал. Рита приняла душ, переоделась, высушила волосы. А его машина все стояла во дворе, под качающимся на ветру фонарем.

Рита приготовила ужин. Смешала муку с творогом, замесила тесто, сварила «ленивые». Глянула вниз – машина все стоит. Тогда она поставила турку на плиту. Кофе так кофе…

Если Дима ждал, что Рита сама спустится к нему и позовет на огонек, ему повезло. Он добился своего. Она сама открыла дверь в его машину.

– Ты все еще здесь? – спросила она, с безобидным укором качая головой.

– Кофе готов?

Он заглушил двигатель, вышел из машины. Они поднялись на четвертый этаж, Рита открыла дверь.

Сначала он помог ей снять пальто. Затем она вдруг осталась без халата в короткой ночнушке с кружевной бахромой. Обычно она ее после душа не надевала, но сегодня возникло предчувствие… А под ночнушкой ничего. И Дима очень быстро в этом убедился.

Он уложил ее на кровать, она помогла ему снять пиджак и рубашку. Ее колотило изнутри – так не терпелось объяснить, как сильно она соскучилась по его ласке. Объяснить без слов… И он хотел того же. Их желания сошлись в точке соприкосновения тел.

– Там кофе, – пробормотала она.

Но Дима очень быстро заставил ее забыть обо всем – о сестре, о кофе и об Иване, который вот-вот должен был позвонить…

Машина сгорела дотла. Сначала ее угнали, а когда она сломалась, облили бензином и подожгли. Старая машина, «Волга» двадцать четвертой модели. И хозяин у нее старый. Семьдесят шесть лет старику, бедный, еле ходит. Машина для него – единственная радость в жизни. А какие-то сволочи на нее посягнули. У старика на нервной почве случился приступ, «Скорая» забрала его в больницу, врачи с трудом восстановили сердечный ритм.

Старик в больнице, а подонков, которые обокрали его, ищет Юра Плошников. Тут и гражданский долг, и служебный. Полиция, уголовный розыск, оперуполномоченный, старший лейтенант…

Для чего преступники сожгли машину? Куража ради? А может, они пытались замести следы? Если так, то их можно поздравить – задумка не удалась. Машина сильно обгорела как изнутри, так и снаружи, но на обратной стороне крышки перчаточного ящика эксперт обнаружил четкий отпечаток пальца.

Артем Никонов имел привод в позапрошлом году. Он тогда спьяну, рисуясь перед дружками, запрыгнул на крышу припаркованного к дому автомобиля и станцевал. Мимо проезжал наряд, хулигана задержали, оформили, но привлекать не стали. Родители заплатили владельцу машины, и дело замяли. А пальчики остались. И сегодня они проявились… Такой вот у Артема вектор развития – от танцев на крыше чужой машины до угона с поджогом. И тут уже родители не помогут. И адвокат вряд ли сможет выхлопотать условный срок… Впрочем, о сроке наказания пусть думает судья, а опер Юра Плошников должен всего лишь найти и задержать преступника.

И он уже у цели. Улица Щорса, дом шестьдесят один. Собака во дворе лает, со двора доносятся голоса – парни гогочут, девчонки смеются. В зазор между воротами и опорным столбом Юра увидел молодых людей – стоят кружком у крыльца, курят. У одного в руке бутылка. Веселится молодежь. Именно в этом состоянии она и опасна для общества. В состоянии, когда любая беда воспринимается как шутка. В таком состоянии люди непредсказуемы. И как быть, если с Плошниковым только один человек? Лейтенант Миша Старостин – парень крупный, крепкий, к тому же знатный самбист. И оружие у них боевое. Но ребят во дворе много, человек пять. И еще девчонки, у которых тоже в головах мишура.

– Олежик, а иди-ка ты знаешь куда! – донеслось до слуха старлея.

Кто такой Олежик, и почему его посылают, все равно. Главное имя.

Подмигнув Мише, Плошников постучал в ворота. Толпа на мгновение стихла.

– Кто там? – раздался гнусавый голос.

– Олег там? – крикнул Плошников.

Он мог назвать имя Артем, но это наверняка насторожило бы толпу.

Ворота поехали в сторону, Плошников и Старостин зашли во двор. Они в штатском, пистолетов под куртками не видно. А куртки распахнуты: по-другому никак нельзя.

– Парни, вы кто такие? – спросил узконосый верзила.

– Да нам Олег нужен…

– Я Олег.