Дикая Роза

– Тогда зачем же…

– Да заплатили ему и уж, конечно, раз в сто больше, чем он мне.

– Кто заплатил?

– А вот уж этого я не знаю и даже не догадываюсь. Можно было предположить, что тут действуют ваши конкуренты по шоу-бизнесу, но чутье и опыт мне подсказывают, что это не так. Ведь, в сущности, вы сейчас единственная, кто работает в народной эстрадной манере, все остальные на Америку и Европу смотрят. Да и не так давно вы на эстраде и зарабатываете еще немного и не так прославлены, чтобы вас так лихо подставлять..

– Вы готовы написать опровержение своей собственной статьи?

– А вот этого, милая сеньора, совсем и не требуется.

– Почему, сеньор критик?

– Потому что опровержение содержится уже в самом тексте уже опубликованной статьи.

– Как так?

– Сеньора Роза, я, конечно, человек конченный, пьяница, но совесть и честь пропил еще не до конца. Если бы вы ко мне не пришли, то люди бы все равно правду узнали. Уже сегодня кто-нибудь бы догадался и другим рассказал. Вы знаете, что такое акростих? Это когда из начальных букв каждой строчки стихотворения складывается целое имя или даже фраза. Статья, конечно, не стихотворение. Но все же попробуйте поставить друг за другом начальные буквы каждого абзаца и посмотрите, что получится…

На экране появилась статья из газеты «Эль соль де Мехико», а потом компьютерной строкой побежали первые буквы каждого абзаца. В результате сложилась фраза: «Здесь все обман от начала и до конца».

Снова включилась комната Сальвадора Мабарака. Крупным планом морщинистое лицо хозяина и счастливое, сияющее лицо Розы.

– Сеньор, разрешите я расцелую вас! Вы достойно вышли из трудного положения. – И Роза поцеловала старика в щеку.

– О, сеньора Роза! Какое счастье, что вы меня прощаете по-настоящему, но, поверьте, уж сам-то я знаю, что заслуживаю только презрения.

– Напротив, сеньор Сальвадор, вы проявили себя мужественным человеком. И все мы должны хорошо подумать, чтобы такие, как вы, впредь не попадали в подобные ситуации. Еще раз спасибо вам за честность. И отдельное спасибо «Телевисе» за оперативность и находчивость. Жду всех вас на свой концерт, правда, еще не знаю, где и когда он состоится.

Снова крупным планом лицо Розы и идут титры популярной передачи «В прямом эфире «Телевисы».

– О, черт! Ну, надо же так! – выругался вслух Рикардо и трудно было понять, чего в этом возгласе больше: облегчения, удивления, радости или досады. Жди теперь, покинет Роза эстраду, как же! Невозможная, вульгарная, скандальная ситуация явно обернулась к пользе, славе и известности его жены как певицы и личности. Неизвестные враги добились своего с точностью до наоборот: хотели поставить Розу на колени, а поставили на пьедестал. Пожалуй, теперь не только знакомые, но и незнакомые Рикардо люди будут здороваться с ним гораздо почтительнее да и на бизнесе это скажется куда как положительно. Вот уж точно: нет худа без добра! Да, уже пора поджидать у ворот Розу, гоняет она на своем «ягуаре», как заправский шоферюга-лихач, трудно даже представить, что несколько лет назад, когда осваивала свою первую машину – чужой грузовик, то делала аварии в самых безобидных местах и на самой малой скорости…

Рикардо быстренько побрился, смочил щеки лучшим лосьоном, надел белую рубашку, белый костюм и белые туфли, взял в руки букет алых роз и пошел к воротам. Но тут же и насторожился. С другой стороны Розу уже тоже явно ожидали и явно репортеры. Как понял Рикардо по их разговорам, в основном это были представители почти всех крупных столичных газет и двух каналов Радио. Да, интересная у Линаресов начинается жизнь, скоро в собственном доме покоя не будет!

Раздалось урчание мотора, подъехала Роза.

– Сеньора, сеньора, – загалдели репортеры, – прокомментируйте сегодняшние события и сделайте выводы.

– Комментировать здесь нечего; кто видел, тот сам все поймет. А кто еще не видел, имеет шанс увидеть в повторе в вечерней программе «Телевисы». Единственное, что не вошло туда, это мое предложение музыкальному критику сеньору Сальвадору Мабараку написать творческую биографию нашей выдающейся певицы прошлых лет доньи Мануэли Костильо де Домингос. Он принял это предложение с благодарностью и уже завтра садится за книгу, дав обет не принимать ни рюмки спиртного пока не закончит работу.

– А кто будет финансировать это издание?

– Фирма «Рироли», которую возглавляет мой муж Рикардо Линарес.

Рикардо поморщился, как от зубной боли, и сам, без слуг, открыл ворота. Роза бросилась в его объятия, а репортеры кинулись фотографировать счастливых супругов со всех точек. Рикардо незаметно сделал знак появившемуся наконец-то шоферу и механику Хаиме, тот отогнал «ягуар» и закрыл ворота перед репортерами. Наконец-то можно было спокойно пройти по дорожке сада домой.

– Боже, Святая Дева, кто бы знал, как я сегодня устала! – сказала Роза, обхватив руками крепкую шею Рикардо и прильнув губами к его щеке. О, как он любил такие минуты, как был счастлив, когда чувствовал ее слабость и свою силу! Рикардо одним движением подхватил Розу, и бережно, как самое большое свое сокровище, понес в дом.

Глава третья

Донья Мария Елена Торрес де Роблес, вдова лиценциата Федирико Роблеса и его законная наследница, сидела в гостиной собственого дома в Мериде и ожидала возвращения своего сожителя Браулио. Мысли ее были грустны. Да, конечно, муж ее, Федерико, был изрядный подлец, обманывал ее часто, но, по крайней мере, подумал о ней в своем завещании. А что ожидать от Браулио? Ему нужны только ее деньги. Он думает, что она не знает об его связях и интрижках с Эстелой, Карминой и толстухой Лолитой. Все она знает, только вида не показывает. Просто-напросто она уже не молода, а Браулио очень хорош в постели. В этом-то и есть все дело, потому-то она и терпит его, снисходительна к его проказам, поощряет его жадность к деньгам. Можно сказать, что она кормит его, одевает и развлекает, как дорогого любовника. Наверное, если бы он стал ее мужем, ей легче было бы потребовать от него верности. Но Браулио не выносит разговоров о браке, признает его лишь как сделку и ставит единственное условие – такой брачный контракт, по которому все деньги и имущество незамедлительно переходят в распоряжение мужа. На это Мария Елена Торрес согласиться не может. Ах, наверное, она совершила ошибку, продав дом Линаресов этой выскочке Розе Гарсиа Монтеро. Надо было стать хозяйкой этого чудесного дома, войти постепенно в избранный круг столичного общества и подыскать там жениха себе по душе, а с Браулио тогда же расстаться. Впрочем, все это можно сделать и сейчас. Конечно, ее средства за эти годы поубавились, но на приличный частный дом в Мехико вполне хватит. Сегодня же надо объявить Браулио: либо мы заключаем брак на моих условиях, либо немедленно расстаемся.

Богатая вдова взглянула на часы: полночь! Так поздно Браулио еще не возвращался. Что ж, теперь-то она уж точно поставит ему жесткие условия: или-или. Решив больше не ждать, Мария Елена Торрес де Роблес медленно поднялась по лестнице на второй этаж и прошла в спальню – большую, но очень уютную, всевозможно украшенную, хорошо обставленную и самую любимую ее комнату. Включила свет и обомлела: в кресле у туалетного столика сидел незнакомый молодой мужчина и улыбался ей.

– Кто вы? – вскричала вдова. – Как вы сюда попали? Что вам здесь нужно? Уходите немедленно или я вызову полицию.

– Не советую вам кричать, сеньора. Впрочем, это уже все равно. Подойдите ко мне и прочитайте предсмертную записку вашего любовника Браулио.

– Что за чушь вы говорите! Он что, умер?

– Увы, сеньора, это так. Скоро вы сами в этом убедитесь. Но лучше, пожалуй, я прочту вам записку сам: «Прошу простить меня, я не знал, что делаю. Сеньора Мария Елена Торрес де Роблес много лет не соглашалась выйти за меня замуж и мы постоянно ссорились с ней на этой почве. В эту последнюю нашу встречу я пригрозил ей пистолетом, нечаянно выстрелил из него и убил Марию Елену. Так как жизнь без нее не имеет для меня смысла, ухожу вслед за ней. Браулио Лопес».

– Какая глупость! Ничего подобного никогда не было и не могло быть. Это я хотела выйти за него замуж, а не наоборот. Я не знаю, кто вы такой и чего вы хотите, но полиция несомненно выяснит…

Вдова нажала кнопку звонка. Сигнал отчетливо прозвучал по всему дому. Молодой человек улыбнулся.

– Не трудитесь зря, сеньора. Прислуги в доме нет. Наш разговор уже развлек меня, вполне достаточно. Будем заканчивать. Подойдите к постели и взгляните.

Молодой человек раздвинул занавеси и Мария Елена Торрес де Роблес увидела на белоснежных простынях Браулио. Из большой рваной дыра в области сердца ее любовника еще продолжала тоненькой струйкой сочиться кровь. Она хотела закричать, но тут ей сделалось дурно и силы покинули ее. Потерявшая сознание женщина уже не видела, как молодой человек поправил на руках перчатки, достал из ящика туалетного столика пистолет, подтащил ее тело на середину ковра и выстрелил ей в висок. Затем он вложил оружие в руки остывающего Браулио, все тщательно осмотрел и ушел, оставив свет в спальне.

Давняя подруга Ирмы Дельгадо Ольга звонила ей весь вечер, но так и не смогла застать. «Где же Ирма может быть? Ведь после того, как несколько лет назад случилось покушение на ее жизнь, в организации которого она подозревала своего жениха лиценциата Федерико Роблеса, Ирма живет очень замкнуто, нигде почти не бывает. Может быть, снова заболела и не встает с постели? Надо будет утром навестить ее…»

Но утром дверь ей не открыли. Еще больше встревоженная Ольга обратилась в полицию. Дверь была закрыта изнутри, никаких следов пребывания посторонних людей в доме, все на своих местах, ничего не пропало. Ирму Дельгадо обнаружили в ванной. Судебный эксперт определив что, уже погрузившись в воду, женщина испытала сердечный приступ, потеряла сознание, а затем захлебнулась в воде.

Сильвия, бывшая секретарша лиценциата Роблеса, поехала на выходной отдохнуть в Пуэблу. Ей всегда нравился этот городок старинных церквей и веселеньких пестрых домов. До вечера она бродила по городу, заходя во все местные музеи, пообедала в уютном ресторанчике, посмотрела новую американскую мелодраму. Весьма довольная проведенным днем, к вечеру она пришла на стоянку автомобилей, чтобы сесть в свой красный «тандерберд» и отправиться в Мехико. Но машина никак не заводилась.

Растерявшаяся Сильвия хотела было пойти на поиски механика, но он, на удачу, объявился рядом сам – в рабочем синем комбинезоне и фирменной кепке. Очень приятный и улыбчивый молодой человек. Довольно быстро он устранил неисправность, но решил, во избежание случайностей, сам повести машину. Сильвия поначалу запротестовала, ей жаль было выкладывать деньги еще и за эту услугу. Но молодой человек ее успокоил, сказал, что ему самому нужно в Мехико и что за то, что он поедет на ее машине, он вообще не попросит денег, даже за ремонт. Сильвия согласилась, тем более, что он ей все больше и больше нравился как мужчина, да и веселее было ехать вдвоем.

Она весело болтала, шутила, рассказывая о себе, мило краснела от комплиментов своего шофера, а когда, наконец, взглянула на дорогу, то не узнала местности.

– Разве мы едем не в Мехико? – обеспокоено спросила Сильвия.

– В Мехико, куда же еще, – ответил молодой человек. – Просто эта дорога, ее мало кто знает, гораздо короче.

Он широко улыбнулся Сильвии, показывая крепкие белые зубы, и коротким тычком ткнул ее в висок незаметно надетым на пальцы правой руки кастетом. Сильвия немного сползла по сидению, молодой человек отцепил ее ремень безопасности, перетащил девушку к себе на колени, посмотрел вперед, увидел нужную развилку, повернул, поехал на самой малой скорости, затем переключил на среднюю, выпрыгнул из «тандерберда» и захлопнул дверцу.

Ровно через две минуты машина упала в глубокий овраг и загорелась.

Мириам Асеведо, давняя и самая верная любовница Федерико Роблеса, выйдя из большого универмага в центре, обнаружила, что ее, давно не новый «шевроле», угнали. Не слишком огорчившись (давно пора покупать новый автомобиль), Мириам все же оставила заявление в ближайшем отделении полиции и решила вернуться домой на метро – тем более, что ей было недалеко, а станция «Инсурхентес» находилась в двух шагах. Правда, в этот час в метро было слишком много народу, но один раз, хотя бы ради разнообразия, можно было и потерпеть.

Уже при входе в метро Мириам Асеведо начал оказывать, незаметные для окружавших, но явные для нее, знаки внимания приятный молодой человек. «Надо же, – подумала тридцатилетняя женщина, – я еще в хорошей форме, раз на меня обращают внимание такие юнцы». Ничем не отталкивая, но и не поощряя новоявленного ухажера, Мириам направилась к платформе. Молодой человек шел следом, выдерживая небольшую дистанцию.

Народу в ожидании электропоезда скопилось много, Мириам суеверно отошла от края на два шага. Показались огни головного вагона. «Пожар!» – крикнула какая-то женщина. Все головы повернулись на крик и в этот момент Асеведо почувствовала, как ее стянули, словно железными обручами, и тащат к крал платформы. Она ничего еще не успела понять, только увидела прямо перед собой смеющееся лицо молодого человека, потом ощутила себя в воздухе, а рядом, совсем рядом оказались огромные фары электропоезда. Удар, скрежет, крики: «Женщина попала под поезд!..»

– Ты не должна была проводить операции в такой последовательности! Как ни глупа наша полиция, нельзя исключить, что кто-то догадается связать все эти четыре случая воедино, найти в них общее звено и тогда…

– Что тогда? Допустим, найдется умный следователь, который раскопает это старье: все покойницы были тесно связаны с лиценциатом Федерико Роблесом. Ну и что? Бывают же роковые совпадения.