Засека

Ты говорила – там нет ничего,
кроме вселенных, тобой же одобренных.
Да, межпланетье скучно и черно,
но остальное – потешно и бодренько.

Ты говорила – там нет никого!
Я и горбатого счёл исключением…
только подумал, а он – приколол:
«Много в ночи результатов свечения».

И, для примера, заехал к своим —
ладная, кстати, семейка, любезная,
фруктом кормили, не понял, каким,
ну а вода там – обычная, пресная.

Мне горбуны показали весь дом,
полный тепла и уюта саманного.
Где-то шло время, своим чередом,
как я хочу ощутить это заново…

Это не главное. Главное – Глаз,
видящий каждое в жизни движение,
видящий, как ты, мадам, разлеглась,
чтобы губищу катать совершеннее.

Скоро тебе, систетутка, кирдык,
ибо – го… но твоя музыка… помнишь ли?
Ну-ка, закрой свои скотские рты —
кроме просящих о пище и помощи.

Думаешь, мало шаблонов порвал?
Выше – от мига мои впечатления.
Чао, система. Бывай здорова —
лучше сама, до планетолечения.

«А рубль вырос при открытии торгов…»

А рубль вырос при открытии торгов.
А я не знал. Ни о торгах, ни о подвижке.
Пока внезапный Иннокентий Топорков
не разъяснил мне этой очень важной фишки.

Он разъяснил, и предложил играть на всех
скачках валют, сказал, что схемы очевидны.
А я послал его. В одну из тех прорех,
каких по две у утконоса и ехидны.

А он обиделся. Кричал – «Живи в гайне!»
Бросался мылом. Поливать пытался бранью.
А я на жёлтой неподкованной луне
тихонько ехал, и стихи писал. Про Аню.

Потом про маму. Про детей. И про цветы.
Про свежий воздух и серебряные реки.
Опять – про гения чистейшей красоты.
И всё сходилось – безупречно, как в аптеке.

Пропал внезапный Иннокентий Топорков,
ему на мыле разориться – несолидно.
А рубль рухнет при закрытии торгов.
Торги закроются. Навечно. Очевидно.

Свидетель явного

У меня все доказательства
против буквы paraZ.
Судьи, что так – нераскатисто —
про науку и «резет»?

У меня все доказательства,
paraZ – суть паразит,
от него рассветам – задница,
да, терпила-алфавит?

Извините за ругательства,
но без них не полон сказ.
У меня все доказательства,
повторяю в третий раз!

Авокадо, манго, яблони,
от начала до конца —
подписать готовы явное,
за искусство, за истца…

Аксолотли, майны, ящеры —
тоже в теме, я клянусь.
Хватит гнуть животворящее,
судолбали, ваша гнусь!

Разогнёт хребтину творчество —
ухи-ухи словят шах,
промышляди будут корчиться
в опустелых гаражах.

Хватит мямлить. Важно мнение
громогласного судьи,
до грозы – его мгновение,
краткий стук в его груди.