Уникум во всём – 2. Вершина в жизни и в творчестве, или Чудеса везения и умения. Две жизни в одной. Том 3

Во время игры в волейбол он пальцем попал в спину другого игрока, и вывихнул его твк, что потом месяц лечил руку у врача горячими компрессами из специального воска.

В другой месяц он болел воспалением лёгких, и читал книгу Сомерсета Моэма "Бремя страстей человеческих", которая его так увлекла, что он, как в своё время – книгу о бизнесе, долго не хотел её сдавать в библиотеку предприятия..

Ещё отмечу, что Владимир всюду вычитывал всё, что могло ему пригодиться. А настольной его книгой в течение всех лет его работы на втором, основном, месте была книга из их библиотеки – "Богачи и сверхбогачи" Ландберга, по которой он старался учиться бизнесу, хотя и жил в советском обществе, где все работали на зарплату.

Был и такой случай, что они, один с другим бежали навстречу и так столкнулись, зацепившись ногами, что оба упали на землю.

Был и такой случай, когда он на коньках на катке ехал задом, и столкнулся спиной с таким же другим парнем.

А был случай в доме отдыха в Луге, когда он , съезжая с крутой горы, упал и повредил себе спину. Потом он познакомился с симпатичной девушкой. И когда они, находясь с комнате отдыха, разом сели, то разом и охнули. Оказалось, что с нею было то же самое.

Было и такое, что он дежурил в военном лагере у здания. У него был запальник от ручной гранаты. И он не нашёл ничего умнее, как выдернуть из него чеку. Запальник взорвался, и его осколок попал Владимиру в щеку, поранив до крови. Слава Богу, и эта рана со временем зажила без следа !

У Владимира всегда было множество друзей и подруг. Вот и этим немного поделюсь. Особенно интересной была часть его близких друзей, в большом количестве, с нерусскими фамилиями. Теперь, вспоминая о них, я отметил, что у всех у них были большие и хорошо обставленные квартиры. Теперь заметим, что именно у них так было – не случайное совпадение. Владимир выбирал себе именно таких толковых друзей, у которых и были такие уникальные родители, что в советское время были такими богатыми !

А у первого его такого друга, Эдика Карасика, был даже целый этаж двухэтажного дома, доверху заполненный книгами. Очевидно, его родители были крупными специалистами и получали хорошую зарплату, и смогли всё это иметь.

Далее постараюсь ещё об этом, покороче.

Другим его большим другом долго был Шурик Гринберг. В его квартире даже были уроки бальных танцев !

Ещё очень большими и полезными его друзьями были Юра Бланк, Борис Бонштедт, Лена Глаз, Эдик Полуйко. Были и русские. Но они были попроще. Особенная, очень полезная, дружба была у Владимира с Лешей Гребенщиковым. О нём уже тоже рассказано.

Очень тесно и надолго Владимира связывали дружеские отношения со Светланой Старосельцевой и Арой Баланиной. О них я уже писал. Этим здесь и ограничусь.

Вот и продолжим.

Рассказ 18. В мире животных и в растительном мире.

Оглядываясь на всё прошлое, видим, что в течение всей жизни у Владимира, протекавшей по счастью во многих местах, очень много необычного было связано с животрным и растительным миром.

Начну с простого перечисления всего, что было у семьи Владимира в разное время, начиная с раннего детства до совместной жизни с сыном.

Были бабочки и гусеница на подоконнике. Были золотая и другие рыбки. Были чижи в клетках. Были крысы под полом первой квартиры, иногда и в квартирах. Были кошки, ежи, кролики, два, циплята, четыре, и даже сом. Были собаки, – болонка, ирландский сеттер и овчарка. Были поросёнок и лошадь. Были животные в домах родственников, где Владимир бывал подолгу.

Были фикусы на подоконниках, и даже, у родственников : большой фруктовый сад и огороды, и с деревьями, и кролики и голуби в клетках !

Приведу подробнее некоторые, наиболее характерные, примеры. Кое-что уже упоминалось, но пусть вас это не смущает. Ведь интересное можно и повторить !

В квартирах Ленинграда.

В их квартире на первом этаже пол был многослойным, и там водилось много крыс. Очевидно, для перемещения крыс там находились проходы, так что они, большие с детёнышами, с громким визгом проносились под полом.

Чтобы им противостоять, в семье Владимира всегда были кошки. Также, потому много их было и в музеях.

Владимиру помнилось кое-что характерное. Например. чтобы выйти из комнаты, кошка поднималась на диван у двери и прыгала на её ручку. Ручка поворачивалась, и дверь открывалась.

Одна кошка у них, лёжа клубком, сама себе сосала грудь. Как правило, котят топили сразу после их рождения.

А однажды ночью они с родителями наблюдали, как котёнок подошёл к крысе, и они долго друг друга обнюхивали. Ещё однажды крыса залезла в спинку оттоманки, и там была поймана.

Много позже Владимир принимал в подвале у кошки роды. А ещё они с собакой и кощкой поймали в квартире крысу, о чём уже было рассказано.

Когда три года они жили в Псковской области, был у них боров Яшка. Когда его зарезали, из мочевого пузыря сделали воздушный шар, чем позабавили огорчённых поначалу детишек.

Был у них ещё и ёж. Но он ночью так громко топал, что родители от него избавились.

Были у них три собачки, одна за другой, белая болонка Дэзи и Ирландский сеттер Джульбарс и овчарка Ром.

Дэзи заразилась от других собак бешенством, убежала из дома и бегала в стае других бешеных собак, и её пришлось застрелить. Сделал это, по просьбе мамы и на глазах Владимира, сосед, председатель исполкома, живший в их большом доме вместе с другим городским начальством, в одной из четырёх больших квартир. Одна из этих квартир, на втором этаже, и принадлежала отцу Владимира.

Была у отца-юриста по службе лошадь. Она тоже взбесилась и была застреляна, отцом Владимира. Для этого он её, мчавшуюся без остановок, направил оглоблями в закрытые ворота, и от толчка она упала, где и была добита.

Один сезон у них был снегирь в клетке. Летом его вывезли на дачу и там выпустили.

Перед войной, в начале лета, из детского сада, где работала мама Владимира, им отдали на лето золотую рыбку в аквариуме, и она осталась у них до конца войны, и была ранена во время бомбёжки, но выжила. Стеклом от окна ей рассекло плавник, и он потом сросся.

Во время блокады, когда они переехали в другую квартиру, у них в третьей комнате долго жили два кролика. Их съели, в голод

Потом у них появилась немецкая овчарка, которая пробыла у них около 10-ти лет, и в весь период отсутствия отца Владимира, бывшего в заключении. О ней уже тоже рассказано.

Во время жизни в Овидиополе у Владимира многое было связано с растениями и животными.

Сам Овидиополь, посёлок городского типа, с населением около 5 тысяч, расположен подковой у Днестровского лимана в устье Днестра. По другую сторону Овидиополя идёт ряд фруктовых садов, за которыми, в сторону Одессы, – широкая степь. А за лиманом – город, бывший ранее румынским Аккермаеном, а сейчас – Белгород-Днестровский. В нём Владимир с сыном бывали не раз, и не без грустных приключений.

Семьи родителей Владимира были многодетные, и передовые. Их дома были расположены : отца – в самом начале посёлка, первый у берега, матери – посредине "подковы". Были они – с большими участками, с большим количеством различных животных. Так что Владимиру там никогда не было скучно.

А к школе у него в отношении природы, как и в общении со взрослыми, накопился такой опыт, что он и был намного более осведомлённым, чем его одноклассники, и был круглым отличником.

В сельской местности Псковской области.

Владимиру тогда было от 3-х до 6-ти лет.

Жили они в большом доме из четырёх квартир, о чём уже рассказано, и кое-что ещё повторено далее, расположенном вне посёлка Струги Красные, поблизости от вокзала.

Потом, проезжая это место по дороге на Юг, Владимир всегда любовался из окна вагона этим домом.

Квартиры эти принадлежали начальству посёлка: председателю Исполкома, секретарю Горкома и его заместителю и прокурору района, которым и был юрист – отец Владимира.

Каждая квартира представляла собой четверть дома.

Единственным местом, где постоянно был там Владимир, и был этот дом. В нём он либо был с родителями, либо играл с соселними детьми.

Несмотря на малый возраст, он вникал во все дела родителей, во многом принимал участие.

Необычных событий было очень много, всех не перескажешь. Вот некоторые из них.

По роду своей работы отец Владимира ездил в течение всех суток, до 3-х часов ночи, по многим местам района. Поэтому ему и дали лошадь. это был большой конь. Звали его Вобка.