Приключения Николая Романова до и после смерти

– Ты напрасно на меня кричишь, дорогая! Ты даже не знаешь какой прекрасный манифест я собираюсь сочинить для товарища Юровскому!

– Ну, смотри! – погрозила кулаком Аликс. – Если опять задумал про свою революцию что-нибудь ввернуть, учти, я на пределе!

Николай присел на корточки у окна и начал писать. Он с трудом подбирал слова, что-то черкал, рвал уже исписанные страницы. Наконец, манифест был готов. Вот он:

«Когда мы, волею Господа Бога, отреклись от престола (в марте прошлого года), мы исходили из того, что нашему любимому народу достаточно сделать последнее усилие, чтобы разгромить коварного и жестокого врага (кайзеровскую Германию).

Мы тогда не могли предполагать, что Господу Богу угодно послать новое испытание нашей несчастной Родине.

На днях нам стало доподлинно известно из самых надежных источников, что на помощь уже сломленному и уничтоженному врагу с неба спустился новый подлый враг, сила которого огромна, а богохульство ужасно! У врага этого много имен: великий дракон, древний змий, чудище рогатое, зверь с семью головами, дьявол, сатана. Но теперь его зовут еще товарищ Ленин.

В дни великой борьбы с Германией и примкнувшим к ней дьяволом в лице товарища Ленина, решили мы, по повелению Господа Бога, сказать свою последнюю волю.

Делаем это с тяжелым сердцем. Но понимаем, что другого выхода нет. Ибо участие дьявола резко изменило стратегическую обстановку и грозит бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны (особенное беспокойство вызывают воздушные налеты дракона).

Все будущее дорогого нашего Отечества требует от нас принятия чрезвычайных мер, на которые мы ни в коем случае не пошли бы, если не подлое и вероломное нападение сатаны!

В эти решительные дни в жизни России почли мы долгом совести облегчить народу нашему его сражение с опаснейшим противником и признали за благо признать господина Юровского целителем, посланным нам Господом Богом на подмогу.

Во имя горячо любимой Родины призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга: помочь товарищу Юровскому в его миссии.

Да поможет Господь Бог России!

Подписал: Николай Романов.

г. Екатеринбург. Дом Ипатьева. 16 июля 1918 года».

Глава 2. Спасти императора!

В этот день на промежуточной станции в поезд Омск-Екатеринбург вошло двое странных пассажиров.

Один из них, одетый в трофейную шинель и валенки, явно старался походить на простого солдата, возвращающегося с войны (их в то время немало бродило по России). Но по горделивой осанке и манере держаться в нем легко угадывался человек высокого воинского звания. Фуражку он надвинул на глаза, так что лица почти не было видно.

Второй был одет в щегольское пальто из дорогого английского сукна. В руках он держал элегантную трость с золотым набалдашником, а в зубах дымилась гавайская сигара. Лицо его, казалось, ничем не было примечательно. Но если вглядеться, оно выдавало в нем человека бывалого, с большой силой воли и ведущего нездоровый образ жизни. На окружающих он смотрел гордо и даже презрительно.

Оба пассажира зашли в купе первого класса и закрылись изнутри.

Несколько минут в купе было тихо. Штатский и военный с интересом рассматривали друг друга. Штатский при этом беспрерывно крутил в руках трость, а военный замер без движения, напоминая чем-то статую римского патриция.

Первым молчание прервал штатский:

– Много слышал о вас, Александр Васильевич! Рад лично познакомиться! – он приподнял шляпу, подержал ее в руках, а затем аккуратно положил на столик перед собой.

– Зачем вы меня звали, Борис Викторович? Надеюсь, не только для того, чтоб выразить свою радость? – тот, кого назвали Александр Васильевичем, снял, наконец, военную фуражку.

Волосы у него были с проседью, а на лбу отчетливо проступали морщины. Глаза смотрели серьезно и устало. Строгое выражение лица подтверждало догадку, что он был представителем высшего командного состава.

– Разумеется, нет! И не смотрите на меня так, будто я отвлек вас от важных дел! – штатский фамильярно похлопал военного по коленке и посмеялся одними глазами. – Насколько мне известно, дела ваши – пшик. Собираетесь пробираться к Деникину? Или мотать за границу? А, позвольте спросить, на какие средства вы там собираетесь существовать? Спешу разочаровать. Я в Европах пожил! Это еще в России голая мужская задница может иной раз вызвать сочувствие, а в Европе ничего, кроме презрения, вы не дождетесь! Да еще может случиться такая неприятность, что какой-нибудь лорд просунет вам в вашу голую попку! В Европе это все больше входит в моду!

– Я попросил бы вас не забываться, Борис Викторович! – военный решительно убрал со своей коленки руку собеседника. – Чем я собираюсь заниматься – это мое личное дело. По крайнем мере, вам я отчет давать не намерен! И не употребляйте в моем присутствии грубых слов! Может быть, вы с вашими революционерами к этому привыкли! Я – русский офицер! И хамить себе не позволю!

Военный немного помолчал, испытующе посматривая штатского.

– Скажите лучше, куда мы едем?! А то как-то все таинственно. Предложили бесплатные билеты до Екатеринбурга. Интересно, почему только до Екатеринбурга. А до Парижа у вас, случайно, нет?

– Нет!

– Я согласился на встречу с вами по двум причинам! – Александр Васильевич загнул указательный палец. – Во-первых, я все равно собирался в эту сторону. Так что нам по пути. Во-вторых, – он загнул второй палец, – вы обещали бесплатные билеты и интересное предложение! Прямо меня заинтриговали! Что за предложение? Вы же знаете о моем отношение к вашим революциям!

– Знаю! – по-прежнему посмеиваясь одними глазами, кивнул штатский.

– Я, разумеется, много слышал о вас! – продолжил военный. – Хочу, чтобы между нами была полная ясность! Мне глубоко противна вся ваша революционная деятельность. Все эти бомбы, террористы и прочее. Поэтому давайте без взаимных любезностей. Извольте объясниться!

– Не обижайтесь, адмирал! – штатский с наслаждением откинулся на кожаную подушку. – Право не стоит! Вы покоряли Северный полюс и воевали. Я взрывал бомбы и убивал губернаторов. Но все это в прошлом. Сегодня совсем другое. У власти большевики. Кстати, не желаете закусить?

Штатский достал из широких карманов пальто хлеб, колбасу и бутылку водки.

Военный некоторое время подумал, но все же кивнул головой. Водка была разлита по стаканам, и попутчики выпили, не чокаясь. Военный закусывать не стал, а штатский с аппетитом съел бутерброд с колбасой.

– У нас с вами, адмирал, одна задача. Согласны? – штатский старательно прожевывал колбасу.

– Интересно какая? – не скрывая иронии, усмехнулся адмирал.

– Во-первых, доехать до Екатеринбурга! Во-вторых, спасти Россию! – серьезным взглядом посмотрел на него штатский.

– Выражайтесь яснее! – тон адмирала стал еще более строгим. – Если вы собираетесь играть в загадки, потрудитесь найти себе для этого более благодарного собеседника!

– Терпение! Всем нам не хватает терпения. Как вы относитесь к Деникину?

– А вы?

– Я думаю, что все эти Деникины, Корниловы и прочие – балбесы! Чего они хотят? Учредительного собрания? Бред! Учредилку большевики разогнали и правильно сделали!

– Что вы несете?

– Вы не глупый человек, адмирал. Скажите, разве могут пятьсот или семьсот болтунов управлять Россией? То-то и оно! Учредилка – это словоблудие. А России нужна твердая рука! Иначе страна просто распадется на части! Так что по мне лучше уж Ленин с его совдепами!

– Не понимаю, куда вы клоните?! В большевики решили меня агитировать?

– Помилуйте! Мне с большевиками не интересно. Нет в них романтики. Сплошной грубый материализм. Маркс, теория прибавочной стоимости и прочая экономика. А я, между прочим, поэт. Кстати, вы читали мои книги?

– Не читал!

– Напрасно. Я публикуюсь под псевдонимом Ропшин. Слышали?

– Не слышал.

– Ну, да! Вы же – адмирал. Любимые книжки, наверное, про пиратов?!