Правдивая ложь

Глава 16. Золотые годы

Шли своим чередом дни, недели, месяцы. А ситуация никак не менялась. Анна обращалась к новым специалистам, сдавала все новые и новые анализы, проходила даже процедуру ЭКО, но никакого толку не было. Ее яйцеклетка просто отказывалась оплодотворяться. Хотя с точки зрения биологии, со здоровьем Анны не было никаких проблем.

Окончательно отчаявшись, она все-таки записалась к психиатру, которого ей посоветовал Виктор Михайлович. Но и тот ничем не смог ей помочь. Она посетила в общей сложности 20 сеансов психотерапии и ни один из них так и не дал нужного результата. Ей даже предлагали попробовать гипноз, но испугалась и отказалась от этой процедуры.

Единственное, что она поняла, так это то, что проблема скорее всего кроется в ее прошлом. А именно – в тяжелом расставании с первым молодым человеком. Но это она уже и сама стала подозревать, еще до начала общения с психиатром, поэтому не сильно удивилась, когда он назвал возможный главный триггер ее проблемы, но решение данной проблемы так и не было найдено.

Родители Анны узнали о ее бесплодии и очень сильно переживали по этому поводу, особенно Елена Владимировна, мечтающая понянчить внуков. В этой непрекращающейся борьбе за семейное счастье, Анна не заметила, как пролетело несколько лет. К этому времени, они все уже переехали в загородный дом, о котором Аристарх Эммануилович мечтал еще в конце 90-х годов.

Экономика России в начале 21 века наконец-то, смогла преодолеть затяжной кризис и начался бурный рост. В начале нулевых годов дела архитектурного бюро Аристарха Эммануиловича стали настолько хороши, что он смог осуществить еще одну свою давнюю мечту. Его компания изменила концепцию и превратилась в архитектурно-строительную. Теперь Брум не только проектировал дома, но и занимался их непосредственным строительством, сотрудничая с различными строительными подрядчиками.

Штат компании так же резко подрос, пришлось даже подыскивать новое помещение под офис. Несмотря на то, что семейство Брумов и Калашниковых жили теперь в Приморском районе, на берегу Лахтинского залива, новый офис компании расположился в Петроградском, на проспекте Попова. Об этом старом петербургском районе как у Аристарха Эммануиловича, так и у его дочери по-прежнему оставались очень теплые воспоминания. Поэтому решение о локации было принято на семейном совете единогласно. Елена Владимировна и муж Анны поддержали решение Аристарха Эммануиловича.

Обе квартиры в доме на Мытнинской набережной были поочередно выгодно проданы, а вырученные от продажи деньги пошли в инвестицию новой недвижимости. Как и запланировал Брум, в новом доме находились две просторные квартиры, каждая площадью около 100 квадратных метров. Таким образом, две семьи как бы жили вместе в одном здании, но вместе с тем, у каждой из них была своя отдельная жилплощадь. Что прежде всего устраивало Владимира Калашникова.

Теперь у Аристарха Эммануиловича был свой собственный личный водитель и телохранитель Сергей Петров, а также личный помощник Семён Иблис, который одновременно выполнял роль секретаря и имиджмейкера бизнесмена. Егор Власов стал начальником службы безопасности вновь образованной компании, которую назвали «Индиго».

А вот роль Владимира Калашникова в связи с расширением компании отца его жены, не то чтобы стала значительнее, скорее наоборот. Прежде, он был непосредственным заместителем Аристарха Эммануиловича, фактически его правой рукой в архитектурном бюро. Тот был и владельцем компании, и ее генеральным директором. Фактически должность Владимира Калашникова не поменялась после реформирования, только теперь он стал заместителем нового генерального директора. Сам Аристарх Эммануилович теперь оставался только владельцем собственной компании.

Юрий Валентинович Бережной, назначенный на эту должность, отработал в качестве гендиректора около двух лет и отлично справлялся со своими обязанностями, пока не произошел один неприятный инцидент, поменявший расстановку сил в компании «Индиго». Но об этом мы поговорим позднее.

Глава 17. Роковое совпадение

После того как родители уехали смотреть дачи, Анна вернулась к себе в квартиру и прилегла на диван. Она действительно с самого утра почувствовала легкое недомогание и поэтому отказалась от поездки. Девушка давно уже уволилась с работы, поэтому торопиться сегодня ей было некуда. Картины могли и подождать.

Анна, укутавшись в теплый плед на диване, не заметила, как уснула. Ей снова приснилось то самое утро, когда к ней в гости пришел ее будущий муж Владимир Калашников, который тогда еще был только ее женихом. Ей вообще часто снился один и тот же сон, в котором она то становилась настоящей женщиной, то нет. Сюжет этого сна постоянно менялся. В одной версии сна, Владимир овладевал ей прямо на полу коридора. Они оба испачканные красками кувыркались по паркету, страстно целуясь. В другой версии этого же сна в самый неподходящий момент в ее комнату врывался Григорий Сидоренко (ее бывший парень) вместе с другими однокурсниками академии художеств, в которой она училась, а сама комната магическим образом превращалась в аудиторию академии. На этот раз Владимир даже не успел ее раздеть… Сладкие грезы оборвал неожиданный телефонный звонок.

Анна, недовольно ворочаясь на диване, продолжала лежать и поначалу решила, что этот звонок прозвучал во сне, а не наяву, и попыталась снова уснуть. Но звонок продолжал настойчиво звенеть. И тогда она наконец-то, поняла, что это реально. Женщина, отбросила плед, встала и нехотя побрела в коридор, где на тумбочке лежала беспроводная трубка телефона, рядом с зарядной станцией. Подойдя к столику, она подняла телефонную трубку, нажала на зеленую кнопку и прислонила аппарат к левому уху.

– Алло, слушаю вас, – произнесла она в трубку.

– Здравствуйте. С вами говорит сержант патрульно-постовой службы Курортного района Константин Тюкавин. Назовите свое имя и фамилию, пожалуйста.

– Добрый день… Меня зовут Анна Аристарховна Калашникова. А в чем собственно дело?

– Анна Аристарховна, вы – дочь Аристарха Эммануиловича Брума? – уточнил голос в телефонной трубке.

– Да, это я… А к чему все эти вопросы.

– Мне очень жаль, но у меня для вас печальные новости. Судя по всему, примерно час назад, на Приморском шоссе, в районе Лисьего носа автомобиль, в котором ехал ваш отец, попал в аварию.

– Этого не может быть. Вы, наверное, ошиблись… Мои папа с мамой уехали … смотреть дачу.... Подождите … я ему сейчас позвоню на сотовый.

Анна положила трубку и порывисто вбежала в гостиную, пытаясь вспомнить где оставила свой мобильный телефон. Тот нашелся через 5 минут на диване за подушками. Она трясущимися руками попыталась отыскать в телефонной книге мобильника знакомый до боли номер, но никак не могла набрать нужные цифры. Наконец, ей удалось это сделать.

«Абонент временно не доступен. Перезвоните позднее», – раздался в трубке механический женский голос и Анна уронила свой сотовый на пол. Он, ударившись краем, отскочил в сторону. Но она этого даже не заметила. На ватных ногах женщина вернулась в коридор и снова взяла в руки трубку.

– Алл-л-ло, вы еще здесь? – Монотонным голосом спросила она собеседника.

Сержант Тюкавин, прекрасно понимая, как ей сейчас тяжело, терпеливо дождался, когда женщина вернется. И сразу же ответил ей.

– Да я здесь, Анна Аристарховна, я хотел уточнить еще пару моментов. Если вы в состоянии говорить.

– Моя мать жива? – Неожиданно спросила Анна.

– Так значит она находилась вместе с ним в одном автомобиле? Значит мой вопрос уже не уместен. Мне очень жаль…

– Она тоже погибла??? – Обреченно спросила Анна.

Увы, так же, как и водитель. Их тела уже отправили в городскую клиническую больницу на Оптиков. По предварительным данным причиной ДТП стал выезд на встречную полосу…

– Спасибо вам за все, серж. – пробормотала Анна и потеряв создание упала на пол. Трубка телефона со звонким стуком упала рядом с ней и откатилась недалеко от распростёртого тела женщины, расколовшись на двое.

Анна Аристарховна? Вы еще здесь? С вами все в порядке? – спросил в трубке Тюкавин. – Серега! Пробей их домашний адрес, надо приехать и проведать дочку Брума – сказал он кому-то. Но Анна этого уже не слышала.

Очнулась девушка примерно через пол часа после падения. Она с большим трудом села, прислонившись к стене. При падении она ударилась головой об пол, удар пришелся в область левого виска, но голова болела так как будто на нее обрушили бетонную плиту. Мысли Анны путались, голова гудела, она попыталась встать на ноги, но получилось это не сразу.

Пошатываясь и опираясь руками о стены, девушка кое-как доковыляла до гостиной, где рухнула на диван. Лежа на нем Анна попыталась вспомнить события последних нескольких часов. Она легла боком, повернув голову на непострадавшую сторону и продолжила свои мысленные изыскания. Голова раскалывалась на двое от адской боли, думать получалось не очень хорошо, но сил на то, чтобы встать и подойди к аптечке не было совсем. Поэтому девушка продолжила лежать.

Она вспомнила как провожала родителей в поездку, сама, сославшись на недомогание отказалась ехать с ними. Потом планировала заняться живописью, но передумала и прилегла на этот самый диван в гостиной … уснула… потом ее разбудил неожиданный звонок…

«О господи! Мама и папа погибли в автокатастрофе»! – вспомнила она и внезапно села, спустив ноги на пол. От резкой смены позы ее измученная голова просто взорвалась фонтаном адской боли. Слезы так и брызнули из глаз несчастной девушки, которая в одночасье потеряла обоих родителей и оказалась круглой сиротой.

Рыдая она так и просидела до прихода домой мужа, который узнав о трагедии из новостей, бросил все и поспешил домой. Не дозвонившись ей на сотовый, он до самого конца не знал, осталась ли она жива или погибла вместе с родителями.

– Родная моя! Роднулечка! Как ты себя чувствуешь? – спросил вбежавший в гостиную Владимир и обнял жену, сев перед ней на колени. Та продолжала безмолвно сидеть на диване. Слезы уже не так обильно проливались из ее глаз, тем не менее Владимир мог вдоволь оценить масштаб стихийного бедствия. Футболка, в которой его жена так и осталась с самого утра, была почти насквозь мокрой от соленой влаги.

– Как же я волновался! Ты не представляешь! Как только услышал эту страшную новость, так сразу тебе звонить стал, а ты не отвечаешь! Вот и подумал… места себе не находил, пока ехал. Хорошо, что Егор оказался на месте и довез меня до дома. Сам я был не в состоянии садиться за руль, – продолжил свою трогательную речь Калашников.

Анна так и сидела неподвижно, пока, наконец, не подняла голову на мужчину в элегантном дорогом костюме, сидящего на полу напротив нее. С трудом сфокусировав свой взгляд на нем, она тихо спросила: «Володя? Это ты»?

– Да, это я, родная моя! Успокойся. Все будет хорошо. Хотя конечно, ничего хорошего не будет уже… Такая трагедия, страшно подумать. – Мужчина поднялся на ноги, отряхнул пыль с колен и сел на диван рядом с женой, обняв ее за талию.

– Ты знаешь… а я даже рад, что все получилось именно так … Нет, ты не подумай, что я радуюсь смерти твоих родителей, я не это имел ввиду… А-а-а! Черт! Я о том, что ты осталась жива… Даже представить себе не могу, если бы потерял и тебя…

– Володя… их больше нет, – произнесла Анна и снова зарыдала, положив голову на плечо мужа. А тот продолжил ее успокаивать.

– Так … ну на опознание ты точно не поедешь. Похороны я сам организую, не волнуйся. Надо будет с Егором Андреевичем посоветоваться…

Через час Анна уже лежала в своей постели, уснув наконец-то, после того, как приехавшая на скорой помощи медсестра сделала ей укол успокоительного и оставила ее мужу пузырек с нужными таблетками, на случай обострения.

– Берегите жену и не отходите от нее ни на шаг в ближайшее время. Вы у нее один теперь остались.

– Большое спасибо за помощь, даже и не знаю, как вас отблагодарить…

– Ничего не надо, это мой долг. Всего доброго.

– До свидания, – ответил Калашников и проводил медицинскую бригаду до выхода. И закрыл за ними дверь.

Глава 18. Бесконечная боль

Шли недели, тянулись бесконечные и однообразные дни, а боль никуда не отступала. Ни на шаг, ни на миллиметр. Боль потери близкого человека, которая по всем канонам должна была притупиться, угаснуть через некоторое время. Но она никуда не уходила. Она как будто впиталась в кожу, в самые недра и пожирала изнутри.

И Анна снова, как и почти 20 лет назад, закрылась в себе, спряталась в своем коконе от всего мира. Только на этот раз у нее не было рядом любящих ее родителей, которые тогда оберегали свою юную дочь от всех невзгод. Да и она теперь была вовсе не юной девушкой, а взрослой, почти самостоятельной женщиной. Женщиной, которая в одночасье вновь превратилась в маленького и беззащитного ребенка.

На опознание в морг Владимир Калашников ездил сам, да и Анна особо не сопротивлялась этому. Она к тому моменту практически утратила связь с внешним миром. Похоронить Аристарха Эммануиловича и Елену Владимировну было решено на Смоленском кладбище, где уже покоились родители Аристарха Эммануиловича.

После окончания похорон все присутствующие там поехали на автобусах на скромные поминки в кафе, недалеко от кладбища, которые Калашникову помогли организовать подруга Анны Ольга Иванова и Егор Власов. Ольга вскоре после похорон предложила Владимиру свою помощь. Помощь эта очень пригодилась, когда стало ясно, что Анну опасно оставлять дома одну.

– Слушай, Володя, тут такое дело… Ты же хотел для Ани сиделку нанять?

– Ну да, скорее всего придётся. Ты же видишь в каком она состоянии находится. Ей нельзя дома одной оставаться. А я не могу с ней целыми днями сидеть.

– Да я понимаю это и хочу тебе помочь. Ведь она и моя подруга тоже.

– К чему ты клонишь? Ты хочешь заменить сиделку собой? Я правильно понял?

– Да. Почему бы и нет. Я хорошо её знаю. К тому же наличие дома постороннего человека вряд ли благотворно скажется на её самочувствии, – произнесла Ольга и тяжело вздохнула.

– Слушай, а ты, наверное, права, – ответил ей Калашников, подумав несколько секунд. – Спасибо! Я и не знаю, как тебя отблагодарить!

– Да брось, о чем речь. Я ради Ани готова на многое пойти. Люблю ее как родную сестру и не могу спокойно смотреть как она страдает…

Во время этого разговора, который состоялся в квартире Калашниковых через несколько дней после похорон, Анна присутствовала в одной комнате с Владимиром и Ольгой, но была где-то очень далеко от них. Она снова погрузилась во мрак безразличия ко всему происходящему вокруг и снова начала писать довольно мрачные, а порой и откровенно жуткие картины. Именно этим она сейчас и занималась, совершенно не обращая внимания на присутствующих рядом с ней близких людей, как будто их и не было рядом.

Женщина, одетая в старую и потертую, с пятнами выцветшей краски футболку и джинсы (последнее время дома она ходила только в этом наряде), сидела на своем табурете в центре гостиной, которая теперь превратилась в ее мастерскую, и создавала свой очередной «шедевр». На этот раз на холсте уже четко проступили контуры какой-то избушки, довольно ветхого, если не древнего вида. Избушка по виду скорее всего была срублена из какого-то темного дерева, которое уже давно потрескалось и покрылось десятками различных трещин, в которых пророс то ли мох, то ли какая-то плесень, довольно неприглядного вида. Изба еще не была дописана до конца, но и того, что уже было сделано было более чем достаточно, чтобы понять, что такую «красоту» не стоит показывать никому постороннему. При взгляде на этот «объект», который как бы парил в воздухе, а точнее в каком-то темно-сером мареве, чувство тревоги за жену у Владимира росло с каждым днем. Он видел ее несколько картин из той, прошлой жизни, которые ему показывал Аристарх Эммануилович и теперь уже не сомневался, что нынешняя «кроличья нора», в которую угодила Анна стала размерами гораздо глубже, чем та, предыдущая. Но по-прежнему не оставлял надежды на выздоровление жены. По крайней мере, так он заявлял всем окружающим, в том числе и Ольге.

Тем временем для Анны разговор её мужа с подругой в данный момент был не громче комариного писка. Она их просто не замечала, полностью погрузившись в свое почти коматозное состояние. При этом, сумасшедшей в общепринятом понимании этого слова она не являлась. Спала, умывалась, чистила зубы, принимала душ, завтракала и… отправлялась творить. С мужем после того самого трагического дня она больше не разговаривала, но реагировала на его слова, хотя и с большим опозданием. Когда Ольга же пыталась с ней разговаривать, то первое время Анна и ее так же не замечала, потом все-таки как-то определила, что это не посторонний для нее человек. И стала даже отвечать на некоторые вопросы.

– Как ты думаешь, у нее есть шанс чтобы вновь вернуться к нормальной жизни? – спросил Владимир, задумчиво глядя на жену.

– Уже сам факт того, что она не пытается свести счеты с жизнью, лично у меня вызывает надежду на прогресс, – ответила Ольга, с нежностью глядя на свою несчастную подругу. Если она чудом избежала смерти, значит ее земная жизнь еще не пошла к концу. Поэтому мы будем бороться вместе с ней.

– Да, ты безусловно права. Не иначе как чудом это и не назовешь. Я пока мчался домой в тот день, мысленно уже сто раз попрощался с ней… а когда увидел, что жива, по началу даже растерялся…

– А что вообще произошло тогда на дороге? Уже известно? Следствие окончено?

– Трагический несчастный случай. Следователь благодаря показаниям свидетелей, предположил, что автомобиль выскочил на встречку, видимо пошел на обгон… ну и … не успел вернуться на свою полосу. Ты же помнишь, какая тогда была мерзкая погода…, – сказал Калашников и закурил. Последнее время он стал делать это часто.

– Понятно. Вот и не верь после этого в карму или в судьбу. Ладно пойдем пока, не будем отвлекать нашу красотку, – с нежностью в голове произнесла Ольга и взяла Владимира за руку и потащила из комнаты. – Пусть творит. Может и на сей раз эти жуткие картины помогут ей исцелиться.

Владимир послушал Ольгу, посмотрел в последний раз на Анну, и вскоре они бесшумно вышли из комнаты и направились на кухню.

– Ты чай будешь? Я могу бутерброды сварганить на скорую руку, – предложила по дороге Ольга.

– Не откажусь. – ответил ей Владимир, а сам хитро ухмыльнулся за ее спиной.

– Отлично. Тогда ты потом моешь посуду!

– Договорились!

– А ты кстати, не такой чурбан, как я раньше тебя представляла…

Когда за Владимиром и Ольгой закрылась дверь, Анна позволила себе немного «расслабиться» и решила передохнуть. Она отложила свою кисть в сторону, встала со своего места и подошла к окну, из которого открывался великолепный вид на Лахтинский разлив.

Глядя на спокойную водную гладь, женщина что-то пробормотала себе под нос и оскалилась. Если бы ее муж увидел сейчас выражение лица Анны, то точно решил бы, что она сошла с ума. Злобная гримаса женщины сейчас больше походила на хищный оскал, нежели на улыбку обычного человека. Что творилось у неё сейчас в голове знал только Господь бог, но был глух к мольбам страждущих о ее спасении.

Глава 19. Еще не все потеряно!

До вступления в наследственные права оставалось несколько недель, тем не менее Владимир не особо сильно переживал по этому поводу. На момент гибели Аристарха Эммануиловича и его супруги, он являлся генеральным директором строительной компании Индиго, поэтому для него лично, как и для сотрудников этой компании ничего по сути не изменилось. Он как был главным, так и остался. Только теперь над ним никого не было.

Согласно тексту завещания, все движимое и недвижимое имущество семьи Брум доставалось Анне, в том числе и компания Индиго, однако здесь были свои нюансы. Анна Калашникова никогда не интересовалась ведением бизнеса, ей это было просто не интересно. И ее муж прекрасно знал об этом. Ситуацию усложняло психическое состояние женщины, пережившей сильное эмоциональное потрясение после потери родителей. Поэтому согласно тексту закона о наследовании, если бы к моменту вступления в наследственные права, она была бы признана недееспособной, то как минимум половина ее доли наследства перешла к ее мужу. Но этого не произошло! А почему, вы скоро узнаете, мой дорогой читатель.

– Филипп Эдуардович, добрый день! Вы меня вызывали? – спросил Калашников с порога.

– Да, здравствуйте, голубчик. Проходите. У меня для вас радостные новости.

Мужчина прошел в кабинет главврача и сел в кресло напротив его стола.

– Слушаю вас внимательно.

– Не буду ходить вокруг да около, Владимир и поэтому скажу сразу. У вашей жены наблюдается стойкая ремиссия.

– Вы хотите сказать, что она идет на поправку?

– В том и дело, что да. Хотя я до последнего момента сомневался, что это вообще было возможно. Все-таки у Анны произошел рецидив старой травмы, поэтому шансы на восстановление были минимальны. И тем не менее, это произошло. Вот уже на протяжении 3 недель, мы наблюдаем стойкую ремиссию. Она ведет себя как обычный человек, нормально общается с персоналом, вполне адекватно реагирует на все вопросы, – продолжил врач, сидя за своим рабочим столом. – Более того, она даже вспомнила о том, что уже находилась в нашей клинике почти 20 лет назад.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.