Магический Кристалл. Эссе

– Коварная. – Имеется в виду:

– И дедов верный капитал Коварной Двойке не вверяй.

На какие капиталы Прип-кин приобретает Бентли и другие игрушки? На Свои или на Дедовы? А может на Дядины? В том смысле, что на Наши. Ведь мы ему не родственники, а так только:

– Дяди и Тети. – Под Дождем.

Повесть о Железном Человеке – Автор?

Яков Кротов – С Христианской точки зрения

17-й Год запустил систему самоподдерживающей нищеты.

Геращенко на потеху публике занимался цирковыми номерами:

Сокращено.

РС – Свобода в клубах

Цискаридзе:

– Как говорил Аль Капоне:

– Ничего личного – это только работа.

– Большой Театр – это не Здание, не Администрация, а Мы:

– Артисты.

– Аполлон не имел никакого отношения к политике, – Цискаридзе. – Он служил только Любви.

Вопрос:

– А разве не из-за политики в области искусства Аполлон содрал кожу с Марсия?

Николай Максимович:

– Научи плакать самого себя.

И проплакал, между прочим, всё интервью… один. Виктор Резунков, как ни старался, прорваться к душе артиста не смог.

Видимо, наболело. А журналисты еще зададут свои вопросы. Может быть, кому-нибудь другому. Не обязательно же обязательно этому.

03.02.14

Говорят, что не видят ничего плохого в разглядывании чужих новых вещей. Хотя очевидно:

– Вы вышли вечерком, когда похолодало, да в новых ботинках, а вам тут же наступили на одну из них:

– Чтобы обновить! – Какой-нибудь Лёва Ляжкин. Он хотел вас порадовать, или, наоборот, нет, огорчить. Очевидно, что огорчить, и таким образом посмеяться.

Какие существуют способы огорчить Номо? Два. Первый:

– Отнять вещь этого Номо. – Второй:

– Уничтожить ее.

Так как идущий мимо вас Номо – это ваш сосед или соседка, сестра или брат, то отнимать у него вещь не имеет никакого смысла, а значит надо ее уничтожить.

Вот она идет и идет мимо вас. Ясно, показывать новые туфля:

– Нэ хочет. – Она не хочет, а вы против, если требуете, под видом чистого любопытства, все же ее посмотреть.

– Взглянуть! – Ну, и картина Пикассо Авиньонские Девицы. Ибо:

– После вашего просмотра уже завтра на этом платье будет несмываемое пятно, или вообще его съест поросенок. А если это был термос, то завтра он разобьется. На туфлю наступят. А вы говорите:

– Я не знала! – Зна-ла. Ведь знала же, что проходящая мимо вас сестра не хочет показывать вам новую шапочку. Ибо:

– Иначе бы она Сама ее и показала!

Следовательно:

– Отнять нельзя – уничтожить! – Это и есть Сглаз, которым вы систематически занимаетесь.

Повтор лучшее из передачи Повтори.

Не все пародии были Пародиями. Особенно в конце, когда пародировали озвучку мультфильмов. Это был именно Повтор, а не Пародия. Делалось, как делается здесь перевод: не перевод, а именно повтор. Именно так отвратительно сделано и делается уже озвучивание мультфильмов. И этот Перево-Повтор был опять повторен.

Трудно делать перевод, когда нет Натуры Живой, как у Высоцкого. Но он делал, как будто видел ее. Получалась пародия:

– Без Образца. – Гаврилов тоже также переводит, но перед ним всё-таки есть фильм.

Фильм, мультфильм был и перед сегодняшними пародистами, но, увы, они повторили ошибку советской озвучки:

– Не сделали Пародию, а просто-напросто Повторили, как это обычно и делают:

– Обезьяны.

Лучшая пародия была сделана с Хазанова Пономаренко.

А она, как тут и следует ожидать, не вошла в Лучшее.

Что делать на Марсе? Вот как раз это очень интересный вопрос, потому что ответ:

– Узнать, именно узнать нам надо, что делать На Марсе.

Как Куку во втором плаванье. Чего ему, спрашивается, не хватало:

– Капитан настоящий уже. – Ан нет, было еще Там, за Горизонтом, что-то непонятное, неизвестное, требующее ответа:

– Что там делать?

Поэтому не надо заранее предполагать существование Призраков Марса, или надеяться встретить там уже американскую колонию, как встретил Джек Лондон на Клондайке, жизнь под землей, точнее:

– Под Марсом, – главное, что надо узнать:

– Что будет.

Что появится на Марсе после введения исходной информации, известных нам материалов?

Время Свободы: следим за событиями.

Говорят: Нина Онянова – интервью Дубинского:

– Об Играх, об Олимпиаде пишут, как о покойнике:

– Или ничего, или хорошо

Радио Свобода

Ирина Прохорова говорит:

– Некоторые, скорее всего, дезинформированы в некоторых вопросах. – Это раз. А два:

– Стрельба в школе за диплом с отличием – это следствие частого показа фильма:

– Бандитский Петербург.

Вот это фантастика так фантастика.

Далее:

– Было бесплатное образование, какое никакое, но оно было, а сейчас нет.

Вопрос:

– А при чем здесь этот ответ на несуществующий вопрос?

Если нет примера, вопрос тоже не имеет смысла, а ответ – тем более.

Ирина Прохорова часто, даже постоянно говорит, что против советской власти, но вот эта безотчетная ненависть к боевикам, что это, если не та же советская власть.

Ирина Прохорова говорит, что хорошо и приятно будет смотреть Олимпиаду. Но люди в 80-м бойкотировали Московскую Олимпиаду не потому, что ее смотреть было неприятно, как праздник спорта, а совсем по другим причинам.

Поэтому зачем их, эти причины, сейчас смешивать. Смешивать, мей би, и можно – не надо взбалтывать. Мутно чё-то получается.

И самое главное происходят все эти нестыковки из-за стремления к монологам, к большим и малым речам. Как это любят:

– Диктаторы и диктаторши. – В результате количество переходит в качество, которое, таким образом, незаметно становится противоположным стартовому смыслу.

Вопрос задается про Ерёму, ответ даётся про Фому. Вопрос:

– Надо ли бойкотировать Олимпиаду из-за систематического, нарушения прав человека, как-то:

– Закрыли Дождь, как будто раньше разлучили одним мановением руки Парашку с Пашкой, они любили друг друга, а их отдали другим мужьям и другим женам. Так как Дождь – это он, то он, значит, Пашка, мы естественно:

– Парашка.

Ответ Ирины Прохоровой:

– Олимпийские игры прекрасны, поэтому разве можно их не любить, как люблю я:

– Всех душой, всем сердцем, всем разумением моим. – Без знака вопроса. – Все места заняты уже в душе, поэтому мест для забастовок там не осталось.

Про образование. Хорошо, потому что правдиво было сказало в Перестройку, при Гайдаре:

– Вспоминаю школу с отвращением, плеваться хочется. – И это не исключение из правил, а так говорили:

– Все. – Это был ужас.

А говорить:

– Тем Не Менее – всегда можно. – И про Гитлера говорили хорошо:

– Он дал людям работу. – Это можно было услышать на каждом советском! перекрестке.

Боевики. Это не пересказ реальности, а свобода мышления. Про Голливудские боевики всегда и говорят, что они:

– Не соответствуют реальности.

Именно воображение – это и есть оружие Пролетариата, которое было запрещено Лениным, как последнее оружие Пролетариата. Запрещено Партийностью. Точнее, предпоследнее, Мат до последнего времени был разрешен. Здесь Ирина Прохорова права, в том смысле, что стало хуже, так как запретили даже мат.

Имеются в виду, конечно, Голливудские боевики, не Бандитский Петербург, но и этот фильм старался приблизиться к чему-то новому, настоящему.

Жванецкий:

– Жаль, что нет Ельцина и Гайдара, но здесь мы, и можем в случае чего рассказать, что к чему, как всё было и кто за кого. Сколько нас и сколько их.

4.2.14 – Умер Дастин Хоффман. Говорят, передозировка наркотиками. Как Высоцкий.

Александр Генис говорит, что писатели умели Здорово использовать свой талант, когда использовать его было больше некуда. А именно:

– Умели точно вставить слово в Дубляж.

Повторю в двадцатый раз:

– Это учебная задача. – Не Работа, а:

– Контрольная работа по пятницам. В Школе!

Далее, по поводу утверждения, что коммунисты не различали мелодий. Вот сейчас включаю, и вижу:

– Вместо Viasat идет местный канал с каким-то кино. – Спрашивается, чем помешал Viasat History? Или:

– Как коммунисты смогли отличить его Мелодию от Своей?

А отличие видно сразу. Любому. Viasat History – это Норма. Как хлеб, чай и кофе. А советские фильмы – это психическая атака. Тоже мясо, но брошенное через забор мясокомбината. Отличить можно. Как только чувствуется, что:

– Хорошо, – так всё – вы Шнитке, и вали отсюда Заграницу.

Воровать нэ умеешь.

Viasat History – познавательная программа, но… нэ Наша, а:

– Политическая, – более того:

– Космополитическая.

Чтение перевода происходит не сразу:

– После бани. – По крайней мере, нарочно не простуживают аденоиды и одновременно гланды, чтобы с ними тут же идти терроризировать зрителей, и естественно, слушателей этого перевода.

Нельзя превзойти игру Высоцкого на гитаре для его песен. Вот даже ololo зря улучшает эту игру на гитаре, аккомпанемент, идут какие-то переборы, которых он не делал. Зря. Очень зря. Это всё равно, что на картинах Ван Гога поточнее, покрасивее нарисовать звезды. Нельзя в Прошлом делать прямых исправлений.

Чтение стихов Бродским и аккомпанемент своих песен Высоцким нельзя превзойти.

6.2.14

В средствах массовой информации идет ажиотаж по поводу доллара, что его могут пустить в свободное плаванье. Говорят, что лучше всего покупать товары. Но в магазинах, где продают телевизоры всех марок и компьютеры только один человек на весь огромный зал. Это я. Я и продавцы. Всё. Народ совершенно не пугает повышение цен. Почему? Потому что он настолько испуган, что думает только об одном:

– Хватило бы на Пятерочку. – Хватило бы на хлеб. А хлеба наперед не запасешься.

Учатся сушить сухари.

За ними, как за долларом:

– Глаз да глаз нужен. – Иначе сгорят. Как деньги пенсионеров в инфляции.

6.2.14 – Радио Свобода – Время Свободы: Следим за событиями

Турки, строившие в Сочи Объекты Олимпиады —

Сокращено.

Елена Рыковцева говорит, что все довольны. Ни один человек не высказался против —

Сокращено.

Так как:

– Люди в ужасе. – Они наконец опять вспомнили 17-й год, да и другие года тоже. Вот как раз сейчас идет фильм Жизнь и Судьба, как раз Маковецкий спрашивает:

– Как проголосовали?

– Против.

– Все?

– Да, единогласно, ходатайствовать об отстранении от работы.

Вот сейчас он говорит:

– Неужели все отвернулись от меня?!

И его жена ему отвечает:

– Это страх, Витя, не ори, пожалуйста.

А вот продолжение, Балуеву следователь говорит:

– Не спать, не спать, твою мать! Подписывай! – И сапогами, сапогами его. Лежачего в живот, и не только.