Магический Кристалл. Эссе

Октябрь

Новый Сезон

Мне бы хотелось, чтобы мои произведения были такими же нормальными, как Мороженое. Поэтому и Эссе это называется:

– Продавец Мороженого.

Нет, лучше:

НОВОГОДНЯЯ

Эссе

Владимир Батшев придумал конструкцию, с моей точки зрения, очень неправильную. Зря. А именно:

– Издавать за границей только тех, кто там живет. – Мало того, что они там живут, давайте еще и издавать их. Получается масло масляное. Ибо логично создавать за границей условия, чтобы издавать тех, кто живет в России. У них-то не только масла, но хлеба нет.

12.10.2013

Канфидирацию хачу.

Сокращено стр. 1—6

Смотрю еще раз фильм Егора Кончаловского Консервы. Хочется понять, почему он лишь одна страница из любого простого фильма про боевые действия Стивена Сигала. Ответ в Библии. Мир не так прост, как кажется из ВГИКа, а даже из Ландона, где получают образование Наши дети.

В Евангелии мир Четырехскоростной. Что не видно в одном, что пролетается со слишком большой скоростью, то видно в другом, где скорость, с которой создаются события ниже. То что было в первом Евангелии общим планом, то во втором уже крупный план. И так происходящие события дифференцируются четыре раза! Так и чтение происходит, что первый раз читается не все, оно пролетает, как непонятное. Зато при повторном или выборочном чтении, пропущенное будет интересно. И вся книга будет намного интересней.

Здесь я вот смотрю эти Консервы еще раз, и кино это, как и все остальные:

– Односкоростное. – Нет крупного плана.

Режиссер, наверное, думал, что крупный план – это лицо во весь экран. Нет, это умение Стивена Сигала, Чака Норриса, Жана-Клода Ван Дамма реально проводить приемы Каратэ и др.

Крупный План внутри.

Хотя вроде:

– Столько известных актеров. – Это ведь тоже крупный план. Но мир, новый мир кино, где должна бы быть некоторая правда по сравнению с бывшим когда-то коммунизмом – никем здесь не воспринимается. Не случайно, видимо, здесь и был коммунизм, что другие варианты жизни, восприятия мира, здесь:

– Непонятны.

Вот запрещалось здесь когда-то каратэ, и так оно и осталось до сих пор запрещенным в сознании россиян. Как и кино.

Любовь, Вымысел не считаются правдой. Одни в принципе против этого, а другие За, но не до конца. Поэтому и не получается.

Простой Голливудский боевик снять не удается. Так только:

– Тренировка. – Единственный вымысел в конце, что вместо долларов в Курке оказались фунты, тут же уничтожается заявлением одного из героев:

– Вот что:

– Я не возьму.

Мол, жизнь настолько плоха, что даже фунтами ее не улучшишь.

А уж долларами и подавно. И действительно:

– Кому брать деньги? – Ведь героя-то здесь:

– Нет.

И самое главное, скорость всего одна. И даже загробные истины надо обязательно высказать тут же. Вместо того, чтобы сказать только часть, как это сделано в фильме Фирма с Томом Крузом, где его брат с удовольствием берет 700 тыс. долларов, которые они тем более вышибли не у каких-то ребят, незаконно приобретших эти деньги, а у государства, у ФБР. Просто решили, что с ФБР надо взять какую-то компенсацию, и всё.

А уж про самый конец фильма вообще говорить не приходится. Автор испугался и того, что только хотел бы сказать, но так и не смог. И объявил весь этот фильм, который должен был напоминать чем-то Западный:

– Сном.

Очень плохо. Как будто специально такое кино снимается, чтобы доказать, что боевики, голливудские боевики – это неинтересно, если мы при всем нашем желании не смогли это сделать.

13.10.2013 – РС – Яков Кротов

Священники, присутствующие на передаче говорят, что Америка плывет по течению страстей, греха, а это тоже не очень хорошо.

Ребята имеют в виду, что их сопротивление греху в России – лучше. А ведь разница только одна:

– Американцы занимаются сексом, найдя в душе согласие с этим, а русские тоже занимаются сексом, но из-под палки. Как говорит один из священников:

– Обжимают грех.

Но похоже, что есть грехи, которые не берутся. Не могут быть преодолены, а могут быть только ограничены. Но такое ограничение, как:

– Я это делаю, так как не могу не делать, но в принципе против секса – хуже, чем согласие.

По сути дела, эти священники отказываются быть грешниками, являясь ими по их же словам.

Анатолий Стреляный.

Говорит, что нельзя преодолеть робость. Это по поводу инструкции, как вести себя с чиновниками, присланной ему слушателем.

Да, нельзя, но в том-то и дело, что… можно! Просто фундамент артподготовки должен быть больше, должен быть фактическим, а не просто:

– Пришел, увидел, победил. – Или, как говорил Наполеон:

– Главное ввязаться в бой, а остальное решится по ходу дела.

Дело в том, что этот бой не любой, а уже отобранный, уже готовый для того, чтобы в нем победить. Наполеон дает определение не любого боя, а уже боя, в котором можно победить.

Так и здесь. Шекспир постоянно в своих пьеса дает примеры, как можно преодолеть робость, как можно разговаривать, как Граф, являясь только его парикмахером:

– Достаточно надеть костюм Графа.

14.10.2013

Данил Гранин говорит, что, мол, скушно:

– Квартира, машина, а дальше-то что?!

Так разве не видно? – отвечаю я:

– Вступите в октябрята, потом в пионеры, в комсомол, если возьмут, станете кандидатом в партию, потом авось и в саму партию – смотришь:

– Жисть-то и наладится!

Хотя я в своей-то квартире, да с новой машиной, пожалуй, начну мечтать о большем. Как-то:

– О Царствии Небесном.

А дальше? А дальше вроде и некуда. Там хорошо, там Ниагарский водопад есть.

Даниил Гранин говорит, что художник не должен заниматься политикой.

Но само это утверждение содержит противоречие. Так всегда происходит с утверждениями, танцующими от Печки, а не от уже существующей реальности. Ведь Посылкой этого утверждения было другое, пару дней назад сказанное:

– Ну, двухкомнатная квартира, ну машина! а дальше что?

А Посылкой этого утверждения-вопроса было:

– Что раньше это Что-Еще имело место быть. Как было уже сказано:

– Радость ожидания вступления в Октябрята, потом еще большая радость ожидания вступления в Пионеры, потом волнение примут ли в Комсомол, мечты о Партии. Еженедельные Политинформации.

Теперь это уже далече. И возникает, как давно известно, вопрос:

– Что делать? – И даже более того:

– Что делать дальше, если есть уже двухкомнатная квартира и иномарка.

Поэтому. Поэтому когда сегодня говорят, что не надо художнику заниматься политикой, это означает только одно:

– Не надо быть против политики Прошлого! – Ибо тогда-то, раньше, оказывается можно было заниматься политикой. Как говорится:

– Дак, в писатели не примут, без Партии и Комсомола. А чтобы попасть в них, как было сказано, надо сначала порадоваться политике в младшем школьном возрасте, в среднем и в старшем. Следовательно:

– Радоваться политике не периодически, и даже не систематически, а:

– Беспрерывно!

Вывод:

– Даниил Гранин советует художникам и другим писателям не заниматься политикой, которая:

– Против официальной политики. – Только этой. А которая За, так само собой, надо интересоваться обязательно.

Попросту говоря, Даниил Гранин, как новый Макиавелли, выдумал новую формулировку идеологии современной власти:

– Политике надо Подчиняться, а не Сопротивляться.

Или, что то же самое:

– Политикой пусть занимаются только взрослые Дяди в министерствах иностранных дел, и других правительственных структурах Кремля и его окрестностей, а народ должен просто мирно пахать и сеять.

Или, как еще проще:

– Каждому Своё.

Ну, примерно то, что и было написано на воротах Бухенвальда.

15.10.2013

Радио Свобода, передача Тамары Ляленковой.

Лев Айзерман, учитель, говорит, что десять лет в школе дает ученикам свой личный тест. Это стихотворение Твардовского. Честно говоря, я так и не понял, зачем он это делает. Ну, просто, видимо, затем, чтобы узнать, как он сказал, что видят ученики в книге:

– Фигу, или нет, наоборот:

– Соображают.

И всё дело в том, что в этом тексте, есть запятые, и нужно угадать смысл стихотворения из-за того, что запятые его меняют.

Твардовский пишет, что мог бы спасти тех, кто погиб в войну, но дело не в этом, и добавляет:

– Но всё же, всё же, всё же.

И так в стихотворении три раза отрицается, что:

– Не о том речь, что автор Василия Теркина мог спасти погибших в войну, то непонятно, что же он всё-таки хотел сказать.

Лев Айзерман ругается, говорит, что ученики смотрят в книгу, но видят:

– Фигу, – так как упрямо говорят, описывая смысл стихотворения, что автор хотел спасти погибших в войну, но ему это не удалось.

И учитель, в шоке, что ученики не видят, что этого смысла в стихотворении не может быть. Ведь он отрицается?

Однако, здесь явно ошибается учитель, Лев Айзерман, ибо думает, что запятые меняют смысл. Да меняют, но во всем русском языке есть только одно предложение, где это происходит. Предложение о том, что сначала надо казнить, а потом миловать, или:

– Наоборот.

Запятые не меняют смысла. Ибо:

– Кому это надо? – Кому нужны в стихотворении эти детские викторины? Ответ:

– Никому. – Запятые могут менять только ритм. Как это и написал Стивен Кинг в книге:

– Как писать книги:

– Правило 17 – опускание лишнего:

– Когда говоришь правду повторяешь одно и то же. – Не содержит запятых, потому что я (Стивен Кинг) хочу, чтобы вы услышали эту фразу, как она произнесена – на одном дыхании, без паузы.

Более того:

– Если слова о спасении, точнее, о сожалении по этому поводу уже написаны, то их, как говорится, уже:

– Не вырубишь топором!

Отрицание сказано хоть трижды, хоть тридцать раз по трижды, приведет только к тому, что событие из сегодняшнего дня переместится в прошлое. Будешь уже не:

– Нынче, а:

– Надысь. – Но это ведь дела не меняет. Прошлое не исчезает. Можно считать, что Твардовский говорит:

Сокращено.

Это первое:

– И все же. – Дальше больше:

– Если бы террористы шлепнули не Ленина, а Сталина. – И в третий раз:

– Если бы Антанта, захотела спасти русских, она бы выиграла Гражданскую войну, но вот почему-то не захотела. Кто-то, как говорится:

– Продал Россию на Западе. – Какие для этого были резоны – не знаю, но:

– Всё же – это очевидно.

Слова написанные намного сильнее запятых. Почему в английском языке их почти не применяют, чтобы не путать читателей их наличием.

Повторю:

– Написанные слова нельзя уничтожить отрицанием. – Хотя в русском кино это принято. Если герой фильма вспоминает, или мечтает, то его умственные картины показывают со звездочками. Мол, это он воображает. И забывают, что всё кино – это не что иное, как:

– Воображение. – Тогда уж и на всем остальном ставьте звездочки, на всем, что не является Прямым Эфиром.

В общем, вывод один, и как всегда печальный:

– В школе учат чему угодно, но только не реальности. – Точнее не чему угодно, а именно учат:

– Учебнику. – А Древо Жизни, как сказал Гете, по-прежнему зеленеет за окном в одиночестве.

Учеников здесь можно ругать только за то, что они не выучили какого-то правила, но непосредственное их восприятие стопроцентно правильно. Тут надо разбирать не умственные способности учеников, которые смотрят в книгу, а видят фигу, а Твардовского. Хорошо ли он соображал, что так написал. Ну, и заодно способности учителя учить реальному восприятию стихов, и не только.

Надо снять в школах все плакаты с надписью:

– Учиться, учиться и учиться. – А написать:

– Соотносите написанное в книге с реальностью.

А то слова Гете о вечно зеленеющем дереве воспринимают, как пример невозможности заниматься реальностью, наш удел:

– Учебник. – Увы, мол, но это так.

Но в том-то и дело, что не так.

А ведь это же надо додуматься, написанные слова считать ненаписанными, если они отрицаются последующим предложением, как будто это одно и тоже, что их никогда и не было. Фантастика. Это фантастика, а не литература.

Яков Кротов говорит, что 33-х метровую статую Христа надо обойти. Не замечать. Это правильно. Так часто делал Иисус Христос – просто уходил. Не во всех случаях демонстрируется победа путем победы.

Между прочим, идеология СССР пропагандировала обратное действие. Всё делалось для того, чтобы Уйти было нельзя, мир был Точкой. Всё известно всем. Никуда не спрятаться. Нет исключения из правил! А оказывается, оно есть в душе человека. И не зря в Библии написано, что место, куда уйти:

– Всегда есть! – Конкретно написано:

– Мир не вместит всего написанного об Иисусе Христе.

В математике об этом говорил Евклид.

А Бог:

– Всегда не всё сосчитано.

Поэтому те, кто только сохраняет традиции всегда, заведомо говорит то, чего в Библии:

– Нет.

Потому что недоговаривать это то же самое, что и говорить то, что в Библии нет.

Следовать данному Богом таланту – ошибка.

Ляпы

Говорят:

– Мы устраняем ляпы в художественных произведениях, – и приводится пример:

– Герой добывает себе принцессу, которая до этого находилась в тереме на высокой башне. – Мол, это очень хорошо, но возникает ляп, т.к. в конце оказывается, что этот знаменитый герой был… Карликом.

Но в том-то и дело, что только в этом случае и стоит писать книгу, если герой был карликом. А если он был каскадером или Карлсоном – какой смысл?

Именно нужно, чтобы он был Иванушкой-дурачком, а не его умными гимнастами-братьями.

Ляпы совершают не писатели художественной литературы, а именно редакторы. И совершают именно потому, что считают художественную литературу такими же статьями, которые пишут сами. Только переложенными в художественные образы. Ну, как это и следует из инструкции министерства культуры, поддержанного постановлениями партии и правительства.

Художественная Литература – это Сборище Ляпов!

Я когда-то выбрал один пример из этого сборища, он мне очень понравился, и я его постоянно привожу. Это пример из книги Даниэля Дефо:

– Робинзон Крузо. – Герой ныряет в море, и отрезает на дне веревку, которая держит груз. Но, замечает критик, описывавший этот Ляп Даниэля Дефо, до этого герой полностью разделся. Как он мог вытащить из-за пояса нож?

Но дело в том, что Художественный Образ – это не то, что описывает Автор, а то, что возникает в воображении Читателя. Как грится:

– Нам вашего не надо, ибо:

– У нас и своё есть. – Так считает каждый читатель. Он не хочет делиться своими мыслями, чувствами и другими эмоциями ни с кем. В том числе и с Автором!

И вот это противоречие, что Герой достал нож, а перед этим разделся до гола, и создает перед читателем то, что и называется:

– Художественный Образ. – Даниэль Дефо не заставлял Читателя купить у него этот Образ – Читатель Создал его Сам! Значит, что-то было еще перед тем, как Герой прыгнул в воду, еще какое-то событие, из-за которого он опять оделся!

И не всегда важно, что именно это было. Важно, что:

– Кроме видимого мира есть и невидимый.

Как и написано в Библии:

– Кроме Всего мира – есть и еще место.

Поэтому. Поэтому Художественная Литература – это сборище Духов, невидимых образов. Или, как говорят редактора:

– Ляпоф.

В Робинзоне Крузо исследователи насчитали их примерно пятьсот.

И тут можно сказать, что описанное в Евангелии:

– Явление примерно пятистам – это явление пятистам Духам. Ляпам.

А нам предлагают Помочь от них избавиться! Фантастика.

На чем клянутся Президенты США? На Ляпах! Именно на вечно живых образах.

По сути эти Ляпы не являются Образами, потому что не описываются прямо, а возникают:

– Между строк, между событиями. – Скорее это симфонии, из которых, как предполагают физики и возник этот мир.

РС – Кара-Мурза —

Сокращено.

– И, следовательно, компромат на него:

– В надежных руках.

Похвала критикой

17.10.2013 – Дмитрий Волчек – Маруся Климова говорит, что с Петросяна можно писать икону, что он сам, точнее, икона.

Но:

– Зачем заниматься идолопоклонством? Нарисуйте лучше просто:

– Барак. – И даже не усиленного режима, а просто.

Далее, Маруся говорит, что Дэн Браун – полный бред.

Но:

– Если это бред, то не в том, что он пишет, а плохо то:

– Как пишет. – По крайней мере, по-русски.

Как бы.

Маруся применяет это запрещенное словосочетание:

– Как бы. – Это подозрительно. Ибо если еще не привело, то точно приведет к Кухонной Диктатуре Пролетариата.

И уже видно. Видно, что она находится слишком далеко, ибо ни Церетели, ни Петросян, ни… – вот даже не успел записать имя третьей иконы, приходится слушать во второй раз – давно никого не интересует. Более того, все уже давно забыли их имена. Во! Ласковый Май, оказывается. Он не только не является иконой, но и никогда ей не был. Маруся думает, что люди его слушали. Нет. Наоборот, как только слышали:

– Выключали. – Церетели никогда не смотрели, Петросяна смотрели и только поражались:

– Как долго стоят здесь бараки!

Эллочка Людоедочка это не так плохо, хуже, когда:

– Эллочка Людоедочка – Как бы.

Зря и Дэна Брауна обидели:

– Его все равно никто не читает. Как никто никогда не слушал священников. Это нет. Хотя:

Сокращено.

Соломон Волков диалоги с Евтушенко. – Вот так надо делать фильмы. Великолепно.

Интересно, что в Оклахоме, где живет и преподает Евтушенко:

– Днем не увидишь людей на улицах. – Как в поселке. Где все люди? Я до сих пор этого не знаю. Проезжая по дороге из Москвы вечером в деревнях в девять вечера нигде не горит свет. Людей нет. Где они?

Но я думаю, печаль не в том, что Евтушенко очутился в городе, где хорошие дома, чистые улицы, но нет людей. Музыка в конце третьей серии тревожная и очень печальная. Но это печаль не по месту, где теперь живет Евгений Евтушенко. Это печаль по России, по ее Кремлевским приемам, стройкам века, БАМу, по выступлениям на Всесоюзных съездах, ибо… Ибо эти шумные события жизни Евтушенко – и есть настоящая пустыня. Здесь, в Оклахоме – лучше. В этом весь ужас.

Примерно такой же ужас, когда вы узнаете, что в Амазоне нет русского языка. Английский – есть, французский, немецкий – есть. Даже испанский и итальянский есть. Русского – нет. Здесь – нет литературы! Что же люди читали?

Издательства пишут всем:

– К сожалению, сотрудничества – не будет. – Почему?

Оказывается, нет издательств, издающих русскую литературу, написанную здесь, в России. Поэтому писателям не с кем сотрудничать. Пелевин и Сорокин не нашли никого. Никого, кроме читателей.