На разных широтах жизни

– Ты уверена?

– Да.

– Хорошо берите. А то подумаешь, что дядька жадный.

Из сарайчика Лоскутов выкатил самодельный мопед “Дырчик” с двигателем Д-4.

Разбирался хозяин в технике, на обыкновенный велосипед прикрепил моторчик. Выглядел его первенец, конечно, с обшарканной рамой велосипеда “Пенза” не очень шикарно. Тарахтел, как кипящий чайник на плитке. Зато тянул хорошо. Главное не нужно было крутить педали.

Утром Максим Веселов долговязый парень с удлинённым лицом и прилизанными под умывальником волосами, чтобы не торчали в разные стороны, подъехал на велосипеде “Харьков” к дому Берёзина.

Возле палисадника под раскидистыми вишнями встретился с Алёшей, Галиной, Аней – полнотелой девушкой с длинной косой на груди.

– Всем привет! Может быть, я за огнетушителем смотаюсь? – объявил он, ставя ногу на землю, не слезая с велосипеда. Длинный вздёрнутый нос щекотало от авантюрного зуда. Максим потер его запястьем руки.

– А зачем мы ведь не на пожар собрались? – удивилась Галина, подозрительно посмотрев на озорного велосипедиста в красной водолазке и полосатых брюках.

Круглова была в приталенном зелёном штапельном платье. У шеи вырез сердечком. В руке авоська с продуктами. На ногах белые босоножки.

Максим, довольный шуткой, заулыбался во весь рот до ушей:

– Это для внутреннего пожара! – жестами и мимикой изображая контур винной бутылки и открываемую пробку.

– Не нужно. Мы пьём только лимонад.

– Как хотите. Лёшка, это что твои провожатые?

– Они с нами купаться поедут.

– Ты что серьёзно?

– Конечно. Ты повезёшь Аню, а я Галю на её мопеде, – Алёша взял у Галины сетку и по-хозяйски закрепил её на багажнике.

Лицо Веселова стало страдальческим. Аня-пышечка, наверное, в два раза тяжелее его.

Берёзин сел на велосипед, разогнал его, крутя педали, затем включил сцепление. Моторчик завёлся.

Галя подбежала, уселась боком на раму, держась за руль.

Аня, молча и нерешительно, села на раму к Максиму, загораживая ему обзор роскошностью фигуры. Одета она была в ярко жёлтое платье с бантиками на плечах. Чёрную тугую косу придерживала ладонью руки.

Выехали на Весеннюю улицу, с двух сторон росли высокие серебристые тополя, скрывая тротуары, затем повернули на центральную улицу Льва Толстого.

Редкие машины обгоняли их. За шлагбаумом кончились городские кварталы. Асфальтированная дорога то поднималась в горку, то опускалась вниз в ложбину. По сторонам были колхозные поля с сахарной свеклой.

Проехав километров пять, остановились отдохнуть.

Березин посмотрел как друг, с тоской еле дыша, облокотился на сиденье своего велосипеда, сказал ему:

– Теперь ты поедешь на мопеде. А я на твоём драндулете.

– Я вас прицеплю на буксир верёвкой, – отозвался охотно Максим, – у меня в багажнике лежит.

– А зачем ты с собой взял верёвку? – изумилась Галя.

– Чтобы велосипед из воды вытащить.

– А мы по воде будем ехать?

– Нет, это другая история. Утопили мой велосипед на плавучих островах.

– Надеюсь, вы нас не утопите?!

– А вы плавать умеете?

– Я то умею, – ответила задорно Галя, – а вот Аня плавает топориком! Будешь её спасать.

Веселов помрачнел как дождевая туча. Посмотрев на него, все расхохотались. У Ани порозовели щеки:

– Я у берега буду плескаться, – заверила она.

На буксире было ехать легче. Алёша слегка покручивал педали, чтобы увеличить скорость.

Жаркое южное солнце поднималось вверх, пекло голову и прожигало насквозь одежду. Слева начались посадки. За ними приютились виноградники и пионерский лагерь.

Неожиданно моторчик заглох. Как не пытался его Максим завести, не получилось. Пропала куда-то искра. Наверное, что-то случилось с магнето.

– Может быть, бензин кончился? – озабоченно высказался Берёзин.

Веселов открутил пробку бака.

– Почти полный.

Пришлось верёвку отцепить. Теперь Алексей вертел педали мопеда ногами. Проехали в медленном темпе несколько километров.

– Меня током бьёт! – ойкнула вдруг Галя, оглядываясь на Алёшу.

– Каким током? – не понял гонщик.

– Откуда я знаю каким! От рамы по ноге. Как с ней прикоснусь, бьёт!

– А ты её не задевай. Это, наверное, провод слетел со свечи.

– Так поставь его на место! Что я должна висеть в воздухе, как паук! – рассердилась пассажирка.

Берёзин остановился. Круглова спрыгнула на асфальт.

– Прямо иголки втыкаются в кожу, – она разгладила икры ноги.