Здорово наступит никогда

Утром все курили у крыльца, стоя по щиколотку в воде и не замечая неудобства с этим связанного. К воде привыкли так, будто мы неделю с ног не снимали ласты.

Пришлепал по лужам поляк и затараторил на ломанном русском:

– Дождь. Лужа. Протекать. Не есть хорошо.

– Нет, Тадеуш, – сказал ему Дед, – «не есть» – плохо! Заруби это себе на носу!

Стало ясно, что отсюда одна дорога – на север, и, обменявшись телефонами и горячо попрощавшись с людьми, которых видели в первый и последний раз, мы выдвинулись в на трассу. Не дожидаясь пока два бульдозера разгребут завал, мы с тем же энтузиазмом, что и накануне перевалили сель в обратном направлении, наперебой поражаясь собственной глупости.

К часу дня мы оба доедали четвертую порцию шашлыка. Дед отправился за пятой. Бесплатным приложением светило солнце. В Верхнем Баксане нам продали 6 (шесть) бутылок «Агдама» и одну контрольную. Плюс консервы. В ста метрах справа свистел на ветру всеми щелями коровник или что-то в этом духе, до предела разрушенный и загаженный туристами. С воткнутым в землю покосившимся указателем «Бивуак». Часть дома заняли два десятка курсантов под руководством старого полководца, помешанного на военном туризме. Мы заняли вторую половину дома, приведя первую в полную боевую готовность. Воины приготовили огромное количество еды, и мы подружились. Им даже нравилось нас кормить. А мы в свою очередь устроили всем «кузькину мать» – веселый праздник по случаю завершения трека. Так как военные не пили, нам хватило, и даже одна осталась на утро, контрольная…

Утром, приняв парад и напутствовав новичков на первый перевал, мы славно похмелились на полянке возле шоссе, наслаждаясь видом снежной вершины Андырчи и установили, что в эту ночь у нас самолет на Москву из Минвод. Тогда же по карте определили, что ущелье, уходящее вверх от нашего бивуака, и есть то самое место, откуда предполагалось начать разведку предстоящего коммерческого маршрута. С сожалением пришлось признать, что поставленная задача оказалась выполнена не полностью.

Голосуя, добрались до Нальчика, где давали чешское разливное пиво и пирожки с капустой. Самолет взмыл по расписанию, унося нас, спящих, в любимый город, с отчетом о большой проделанной работе.

Глава 3. Паровоз

Путешествия по родному краю играют немаловажную роль в коммунистическом воспитании молодежи. …Человек получает трудовые навыки, вырабатывает в себе элементы коллективизма, товарищества,дружбы, чувство ответственности, любовь к Родине.

Все продукты, в особенности сыпучие, укладываются в мешочки, заранее сшитые, и прочно завязываются.

В тот самый день, когда мы с Дедом закончили маркировку маршрута и вылетели в Москву с докладом, двое других участников экспедиции: Марат и Андрей, забив доверху продуктами турдомовский автобус, выехали в направлении Курского вокзала. Настроение было приподнятое по причине огромного количества и разнообразия жратвы, да еще денег, выданных сверху на случай проблем с таможней. О какой таможне шла речь никто толком не знал, но все согласились, что деньги на этот случай очень даже необходимо отложить, и уже по одному хитрому взгляду Цыпы было видно – проблемы «возникнут» непременно. Весь груз ящиков, банок и мешков с продуктами, которые он упрямо называл «закуской», предполагалось забить в два отдельных купе, в них же должен был разместиться и конвой.

Грузить подъехали все, кого к этому моменту удалось вычислить по телефону. Проводить паровоз в нашей компании считалось святым делом, и случалось, провожающие ехали до Тулы, а то и до Орла, приводя в бешенство проводников, у которых количество билетов никак не сходилось с количеством пассажиров. Не говоря уже о том, что порой билетов не было не только у провожающих. И на вопрос проводницы, обнаружившей нас однажды спящими в проходе: «Ребята, скажите правду, у вас что, два билета на троих?» – Дед, очнувшись, честно ответил: «Нет – один на четверых!», и снова упал в проход.

На этот раз билетов было восемь – на два купе, ехали двое, а провожать пришло человек пятнадцать, и у проводников крыша съехала еще до отправки поезда. По просьбе Марата, был открыт рабочий тамбур, и погрузка, напоминающая горную лавину, была произведена в рекордно короткие сроки. Все мешки и коробки, включая пару чужих чемоданов и перронную урну, забили оба купе под потолок, причем оставалось еще время разлить «на дорожку» и это дело перекурить. Костя, самый молодой в нашей компании, но уже зарекомендовавший себя, как человек большого душевного риска, в последнюю минуту все же решил проехаться с обозом «пару остановок» и, не успев позвонить жене, вскочил на подножку отправляющегося вагона.

Как только поезд тронулся, и хмельной воздух дальних дорог ворвался в открытую форточку доверху забитого и потому по особому уютного купе, по традиции была открыта липкая бутылка «Южной Ночи» – в память о тех годах, когда совсем молодые мы только начинали исследовать нашу планету. Из ближайшего ящика, через разорванный угол, была вытащена упаковка чего-то сушеного и сладкого, возможно фиников, и Андрей еще раз подивился, до чего же разнообразный стол будет у наших клиентов.

Следует заметить, что до настоящего времени, все наше горное меню ограничивалось тушенкой с рожками да двумя видами круп. Конечно, встречались и более изощренные туристы, рассчитывающие соотношение количества калорий на килограмм веса и тащившие с собой орехи с медом, халву и прочие наполнители, но в целом последнее считалось экзотикой. Как-то раз нам довелось водить по Гвандре[23 - Гвандра – так называется большой район в верховьях Кубани от поселка Учкулан до подножья Эльбруса.] одного такого отставного военного, везет же нам на солдат! с женой и детьми, человека повернутого на правильном туризме, и его рацион я запомнил на всю жизнь. В шесть часов: «Рота подъем!», чашка кофе и печенье с джемом. Калорий, как он утверждал, столько же, сколько в полукилограммовой банке «Китайской стены»[24 - «Китайская стена» – популярная тогда, за дефицитом советской, китайская тушенка.], а день испорчен навсегда. Кроме того, весь этот приторный ассортимент, повторяемый изо дня в день, абсолютно не загружал желудок, только руки липкие, а тащить приходилось за двоих. А закусывать как? О том и речь.