Антифарм

– Так утром всё и началось. Сначала злые псы, а потом «Спасение». Всё вполне логично.

Следователь закурил. Вижу – нервничает.

– Что же мне с вами делать? На судебно-медицинскую экспертизу направить?

– Это ещё зачем?

Молчит.

– Ладно. Заявлений на вас не поступало, приводов вроде не было… Так что прощаю на первый раз. Кстати, тут за углом аптека, может, что вам посоветуют…

– А как же эти, псы? На дворе ночь…

Так ничего и не добился, а на улицу страшно выходить. Что ж, по телефону заказал такси и, пока ехал, по сторонам старался не глядеть. Вдруг снова что-то померещится?

Глава 2. Слушай и молчи!

Утром, едва успел позавтракать, звонят. На этот раз не из таксопарка – с киностудии. Слышу женский голос:

– В кино не хотите сняться?

– С чего бы это?

– Вы нам по всем параметрам подходите.

Она что – совсем сдурела? Ну какой из меня актёр? Говорит, фигура подходящая. Это что же – для сцены в мужской бане? Всё равно, что в стрип-клубе выступать… Повышенный гонорар? Да засунь ты его в ж…!

Однако вслух ничего такого не сказал, потому как негоже даму обижать. Только задал ей вопрос:

– Позвольте, но какие у вас основания считать, будто у меня подходящие параметры? Вроде бы мы с вами не встречались.

– Так приезжайте, вот тогда и пообщаемся.

Что ж, собрался и поехал. В конце концов, если очень просят, почему бы не попробовать? Меня от этого не убудет, а кому-то, возможно, доставлю удовольствие.

К счастью оказалось, что никакой помывки в общественных банях не предвидится – есть только блажь режиссёра, которому понадобился «типичный интеллектуал» в каком-то эпизоде. Ассистент режиссёра мне так и объяснила:

– Дело в том, что на главную роль решили пригласить непрофессионала, он по образованию то ли философ, то ли филолог… Да кто его разберёт! Так вот, для одной из сцен надо подобрать ему соответствующего собеседника. Однако с интеллектуалами у нас проблема – что ни рожа, ну хоть плачь! То напыщенный идиот с раздутым самомнением, то неисправимый болтун. Как начнёт цитировать передовицы из газет, уже не остановишь. Хотела кого-нибудь с ток-шоу пригласить, но там всё те же. Да и цену заломили… Короче, вконец испорченный народец! Ну а вы, какой-никакой, но по виду вроде бы подходите.

И на том спасибо! Хотя с непривычки страшновато…

Ассистентша успокаивает:

– Вам не придётся даже рот открывать. Слушайте и помалкивайте, а ваш партнёр будет излагать, глядя вам в глаза… Короче, будет говорить всё, что написано в сценарии. Ну а вы как бы внемлете его речам и киваете, будто всё поняли и со всем согласны.

– Простите, а нельзя ли сделать так, чтобы он смотрел в глаза кому-нибудь другому?

– Да я же битый час вам объясняю. – тут ассистентша с сомнением взглянула на меня и чуть ли не кричит: – Нет у меня в загашнике интеллектуалов, кроме вас!

Вот не хватало ещё, чтобы истерику устроила! Надо сказать, что крикливых дам я на дух не выношу, но тут придётся согласиться. А потому что стало жаль болезную – ведь последние силы отдаёт, все без остатка, ради создания киношедевра на радость просвещённой публике.

– Ну, ладно. Фильм-то снимаете о чём?

– Да какая разница? Я и сама уже не помню… У нас всё на потоке. Одно ещё не закончили снимать, а уже за другое надо браться… Дурдом!

И рассмеялась, слегка повизгивая от восторга, словно бы в предвкушении любовного свидания. Да нет, скорее всего, у них сегодня день зарплаты, тогда подобные эмоции ничуть не удивляют.

Ну вот, физиономию слегка подправили, хотели наголо обрить – говорят, для достоверности. Но я не дался! А дальше было так.

Завели меня в комнату – чем-то напоминает Салон для новобрачных. Усадили на стул, а то, если целый час стоять… Там же наверняка будет ещё с десяток дублей! Но ассистентша сразу успокоила:

– Снимаем с первого захода, так что постарайтесь не выходить из заданного образа.

– Это как?

– Не сморкайтесь, не кашляйте, не глазейте по сторонам. И упаси вас боже, не засните! А то недавно наш актёр захрапел в самый разгар любовной сцены.

– Разве такое может быть, чтобы в момент совокупления…

– Ну до чего ж вы непонятливый! У нас всё понарошку. Если бы на самом деле, за это полагается тюремный срок. Это же порнуха! А так, только наложили санкции, чтобы впредь держал себя в руках.

Строго тут, но я ко всему привычный. Жду, когда партнёр появится.

Наконец, зашёл – длинный, как жердь, а на затылке хвост болтается. Только сел на стул, и сразу говорит:

– У меня есть три эмоции. Без них невозможен творческий процесс. Это зависть, стыд и, самое главное, смирение. Надо завидовать успешным, надо стыдиться своих ошибок и смиряться перед лицом мировой культуры.

Всего три эмоции? Этому субъекту явно повезло. Тут не знаешь, куда бы пристроить гнев и раздражение, обиду и страх, не говоря уж о досаде. А что делать с презрением, отвращением и грустью?

Ну как тут быть, когда имеешь дело с подобным остолопом? Хохотнул в кулак и спрашиваю:

– И как вам удалось смириться с существованием культуры?

Длинный растерялся. А потому что сценарием дискуссия не предусмотрена. Впрочем, на то и режиссёр, чтобы поддерживать порядок в студии. Орёт:

– Какого чёрта?! Кто этого придурка пригласил на съёмки?

– Это вы о ком?

– Так ведь о вас, любезный!

– А этот с хвостиком…

– Это наш выдающийся… – чуть не захлебнулся от возмущения, того и гляди, хватит апоплексический удар. – Да уберите же, наконец, его!

– Замену быстро не найдём, – чуть не плачет ассистентша.

– Тогда заткните рот, чтобы не вякал!