Вот так курьез, ирония карьеры.
Кричала свита, чтоб замять конфуз,
В персону, мол, швырнули твердый брус.
Деталь от объектива прилетела
И рухнуло мешком большое тело.
Всему причиной свежее яйцо,
Пробившее охранников кольцо.
Лакеи в шоке – дали маху,
Трясутся лизоблюды в диком страхе.
Стеною встали б и могли сберечь
Мессию, что толкал в экстазе речь.
Златые горы обещал народу,
Работу, справедливость и свободу.
Коррупцию каленым жег железом.
Народ внимал, на ус мотала пресса.
Носились, словно зайцы, репортеры,
Сенсацию, скачав на мониторы.
Иль напрямую запустив в эфир:
Знай, наших! Потешается весь мир.
Очнется от паденья смелый босс,
Охране учинит крутой разнос.
Чтоб службу впредь несли ревниво,
Получит каждый в хвост и в гриву.
Наград и званий лохов он лишит,
Урежет свите стол и барыши.
Подметил давеча один мастак:
Охрана в 100 штыков – большой бардак!
Надеется ведь каждый друг на друга
И бдительность теряют от испуга.
Чем больше рядом с боссом едоков,
Тем меньше тех, кто рисковать готов
За почести, награды и погоны,
Закрыв собою тело vip-персоны.
2
Венец и лавры куре Рябе,
Петрухе – озорному петуху.
Они под стать базарной бабе
Оружие сотворили во греху.
Да, не простое и не золотое,
А ядерно-ударно-броневое!
Куда смотрел Спартак?
Что делал Македонский?
С яйцом от Рябы крепче войско.
Никто б его тогда не одолел.
Куда Наполеон глядел?
Слепцы – Суворов и Кутузов.
Не осенила русских и французов
Простая мысль о воине-бойце
И о курином боевом яйце.
Не надо копья, луки, шпаги,