по белой тундре бегать,
где много-много снега.
Я мчу по насту нарты,
трещит мороз и в марте.
Метели воют, вьюги,
но бег всегда упругий.
Якуты, ненцы, чукчи
оленей ценят лучше.
Каюру я послушен
мне корм для бега нужен.
Когда в пути завьюжит,
под снегом иль в овраге
ищу любимый ягель.
Он придает мне силы
для жизни в тундре милой.
Метель шумит, пороша,
Но мне они дороже
Лесов, степей и гор,
вокруг меня простор.
Там царствует Мороз
В венце из ярких звезд.
*
—А ты, «корабль пустыни»,
чем же кормишься отныне? —
спросил медведь верблюда. —
Какое слаще блюдо?
Среди густых песков,
Что съесть всегда готов?
ВЕРБЛЮД
—Пески, жара, барханы —
таков удел мой странный.
Тарантулы и змеи…
В пустыни дни, недели.
Затишье иль буран —
бредет наш караван.
Поход нелегок каждый,
страдают все от жажды.
Но иногда в тиши
возникнут миражи:
зеленые равнины,
ни бури, ни пустыни.
Пруды, озера, реки…
Но, лишь открою веки
и вновь пески, пески,
но нет в душе тоски.
В пустыне – жизнь и кров
и я терпеть готов.
Среди зыбучих троп
меня спасает горб,
а то и два горба,