Пацаны… Товарищи…
Затем нам устроили тотальное родительское собрание в актовом зале, на котором распекали каждого персонально. Мол, да как же ты, Вася, такое допустил? Или да как тебе, Коля, не стыдно? И все такое прочее… Жуть, одним словом. Из-за одного мерзавца такие приключения теперь. Длился этот «концерт» до вечера.
Когда родителей распустили, мы расходиться не стали, собрались тайно – много нас народу было, все три восьмых класса, все, кто были на драке. Обсуждали, конечно, вопросы решали. Тут и война на время забылась – все стали, как один. Перемирие у нас образовалось, как в джунглях во время засухи.
Решили коллегиально, что нужно стукача вычислить и наказать.
Кто-то выкрикнул:
– А как ты его найдешь? Вдруг он здесь сейчас среди нас?
Ну, это глупости! Мы же ведь своих знаем. И помним, кто до драки пришел, кто во время драки был и кого после учителя сцапали. Нет, такой вариант невозможен, тут все свои собрались.
Получается, что стукач либо из-за угла подглядывал, либо из окна, либо еще каким образом.
Разбились на классы, начали считать, кто драку пропустил. Составляли списки. В «А» классе и «В» таковых, понятно, не было. А вот из нашего «Б» класса, троих не досчитались.
Женька Григорьев стал перечислять:
– Кондрата не было, Сереги Кондратьева, он болеет. Его вычеркиваем – железное алиби. Значит, это либо Косачев Димка, либо Ринат Ахметзянов. Их и сейчас тут нет, сечете?
Так! Теперь понятно. Все сходится, как нельзя лучше, по алгоритму. Оба классические ботаны. Не было сомнений, что кто-то их них нас всех и сдал.
Наши зашумели.
– Вот заразы!
– Позор!
– Я им обоим носы сломаю!
А потом кто-то умный подал великолепную идею – до понедельника всем молчать! Чтобы ботаники ничего не подозревали.
– Пацаны, ведем себя тихо. Не было ничего, ясно? Все замолкли и дышим ровно. Потом прищемим сразу обоих.
Все логично, именно так и нужно было поступить.
Погалдели мы еще немного и разъехались по домам – получать то, чего недополучили на собрании…
В долгожданный понедельник первым отоварился Ахметзян. Между первым и вторым уроками, на перемене его зажали в туалете и так размяли ребра, что он не мог дышать. Ползал под умывальником, хныкал, как девчонка. Так ему и надо, гаду.
Правда, он ни в чем не признался, ну так это понятно! Если признается – еще хуже будет.
Потом поймали Косачева – навесили и ему. Конкретно так навесили: подбили обе брови – они превратились в два синих пятна – и порвали пиджак. Пусть так походит, сволочь.
Но он тоже не сознался, только кровавые пузыри пускал. Словно сговорились они с Ахметзяном.
Да и плевать на них.
В общем, мы «ашкам» и «вэшкам» отчитались, что задача выполнена. Воспитательные процедуры проведены в полном объеме, что называется.
Кто-то хвастался еще:
– Видал, как я ему сунул, а?
– А я? Точно в переносицу попал!
Все верно. Так и надо.
Главная цель достигнута. Нужно было, чтобы все поняли – коллектив не потерпит в своих рядах предателей. В мужском обществе не любят мягкотелых неженок. Не можешь сам драться – так сиди и молчи, когда другие это делают. Таковы суровые условия жизни в строгом и жестоком обществе. А чем наша гимназия отличается от реального мира? Да ничем!
А эти сбежали, да еще и преподов навели. За это мы их и проучили.
Вторник прошел спокойно – из стукачей на занятиях никого не было. Ну, это естественно, они зализывали раны и грелись под одеялками, рыдая над своей несчастной предательской судьбой.
А в среду в гимназию заявились следаки…
И уроки в восьмых классах вновь остановили.
Что потом началось – даже рассказывать не хочется. Полный следственный калейдоскоп: собрания, педсоветы, протоколы, объяснительные, докладные, журналы, описи, допросы, разговоры и очные ставки. Хоть кино снимай про организованную преступность.
Гимназия стояла на ушах, у всех было шило в одном месте, причем вовнутрь. Младшие классы вообще не понимали, что творится – по коридорам бегали ученики и преподы, все были красные и зеленые, как помидоры в теплице.
Заглох даже звонок.
Конечно, досталось всем, и никто не остался сбоку. Капитально так досталось. Мои родители тогда чуть не развелись, когда спорили, что со мной делать.
А кончилось все речью директора гимназии в актовом зале, куда нас загнали уже по темноте. Он сказал, что на заднем дворе, за учебным корпусом и около лесочка установлены скрытые видеокамеры. Точно такие же, как висят над парадным крыльцом, в гардеробных и в коридорах. Только скрытые…
Скрытые!!!
Они их нарочно, понимаете ли, скрыли, ради недопущения всего такого подобного.
В общем, противно, гаденько.
У меня и сейчас такое ощущение, словно глины с песком наелся…
Крапива
– Крапива, держи тёзку! – Худой Серега от всей души приложил к руке лучшего друга Сашки Крапивина сочный букет свежей крапивы.
– Ай, с ума сошел что ли? – закричал ужаленный Сашка. – Жжется же!
Серега выкинул крапиву, отряхнул ладони и покачал головой:
– Да это молодая еще, свежая, а свежая не жжется…
– Угу – бурчал Сашка – на себе попробуй такой молодой, а потом говори.
Крапивы было много – она была как зеленое море за домом рядом с гаражами – и ее волны достигали в высоту человеческого роста! Поэтому сюда никто и не лез – лучшее место для уединения! Можно было хоть на весь день здесь спрятаться – никто не найдет.
Друзья вылезли из кустов, и пошли во двор. Следовало каким-то образом занять день и найти себе дело.
– А еще раньше из крапивы суп варили… – важно сказал Худой.
– Знаю… Умник. – Сашка почесывал свежие волдыри на локте и был немного недоволен. – Тоже мне шуточки – крапивой жалиться! Детство заиграло?
Во дворе никого не было – наверное, всех загнали на обед. Мальчишки уселись на скрипучие качели и начали развлекаться – отталкивались ногами как можно сильнее и дергали качели влево-вправо, чтобы скрипа было больше. Железо стонало и издавало какие-то внеземные звуки, от этого было очень весело. Но радостное развлечение мальчишек вскоре прекратила злобная тетка из окна первого этажа. Она заорала и пришлось ей уступить.
– Пошли в магазин? – предложил Сашка.
Сходили в магазин, потратили все деньги, накупили всякой жевательной ерунды, конфет и лимонада. Все эти вкусности быстро съели и выпили.
От нечего делать даже посидели в песочнице, вспомнили детство! Вот до чего скука доводит.
А летний день тем временем не спешил торопиться, его зной расплылся по двору и застыл в воздухе. Солнце огромной желтой пушкой стреляло по деревьям и траве, по асфальтовым дорожкам и скучающим у подъездов машинам. Было невыносимо жарко.
– Сейчас бы на речку, да? – Худой толкнул Крапиву в бок. – Попроси отца, пусть нас свозит?
Сашка многозначительно сощурился, раздумывая.
– Он в смене… А на выходных мы к бабушке, так что на этой неделе никак не получится.
– Эх, жалко – протяжно спел Серега – я бы раза три туда-сюда переплыл!
У Сашки округлились глаза от такой наглости:
– Кто три раза? Ты?
Крапива схватился за живот и, широко открыв рот, изобразил трубный гогот.
– Да ты плавать-то кое-как научился и то благодаря мне!
– А спорим? – запылал Серега – Ну, спорим!
Он протянул ладонь для спора, но друг его остановил. Задержав Худого за плечо, Крапива кивнул в сторону последнего подъезда:
– Гляди, Серый, Каринка опять своё чучело гулять вывела.
Серега тут же забыл про плаванье и развернулся в сторону девочки.
Карина Сумарокова – одноклассница Сашки и Сереги – вышла из подъезда, держа на поводке странное существо собачьего рода – длинную лохматую швабру на коротеньких ножках.
Худой и Крапива заулюлюкали:
– Эй, чучело! Смотри, на ухо себе наступишь!
– Подметай тротуары, собакен! Ха-ха-ха!!!
Девочка бросила в сторону одноклассников уничижительный взгляд и отстегнула поводок от ошейника.
– Гуляй, Бадди! Гуляй!
Пес, ошалевший от радости, с разбегу нырнул в высокую траву. Вскоре Карина скрылась за домом, а друзьям снова стало скучно.
– Сумарокова деловая слишком – через некоторое время задумчиво обронил Худой. – Таких надо наказывать.
– За что? – Крапива выплюнул жвачку.
Серега повернулся к другу и показал рукой какой-то бесформенный жест.
– А вот за это самое! Выделывается много… А начинки – ноль! Одна форма, понял, Крапива!
– Ммм… – отрешенно промычал Сашка и пнул ногой камешек. – Понятно. Зато красивая…
– Красивая – покачивая головой, согласился Серега.
Они сидели на скамейке, подставляя палящему солнцу вихрастые затылки и тонкие шеи, и рассуждали каждый о своем. Никто никого не перебивал, но и темы не поддерживал. Серега рассказывал о радиоуправляемых вертолетах, а Сашка – о новой футбольной секции, которую открывал какой-то известный в прошлом футболист.
А во дворе по-прежнему никого не было.
День был каким-то ослепительно плоским от жары, безделья и невозможности поехать на речку.
– Жаль, велосипедов нет, да? – грустно спросил Худой.
– Да – безучастно ответил друг.
Вдруг из-за угла дома выбежала испуганная Сумарокова.
– Мальчики! Мальчики! Помогите!
Друзья обернулись на крик.
Девочка стояла на углу и махала им рукой. Что она чудит там еще?
Парни, посмотрев друг на друга и синхронно пожав плечами, сорвались с места.
Нет, Каринка не шутила – что-то у нее случилось! Она была напугана, как после разговора с директором школы. В ее глазах блестели слезы.
– Бадди унес ключи в крапиву! Я дала ему поиграть, а он их потерял! Там, ну, за кустами…
Она смотрела на парней и чуть не плакала. В руках у нее был поводок, а бестолковый Бадди ползал в траве в нескольких шагах.
– Бадди! Ищи! Ищи, Бадди! – чуть не плача кричала девочка, но радостный лохматый уродец только вилял хвостом и весело скалился на хозяйку.
– Кто унес? Куда унес? – мальчишки мало что поняли. Они смотрели поочередно то на девочку, то на собаку и долго не могли сориентироваться в словесном хаосе Сумароковой.
– Что за беда случилась? – прикрикнул Крапива на Карину.
Первым дошло до Худого, и он все объяснил другу. Оказывается, Каринка дрессировала своего собакена и бросала в траву связку ключей от дома. А он по команде приносил ее назад. Ну, приносил, приносил, пока ему не надоело.
– В общем, он их где-то в крапиве спрятал… – резюмировал Серега и показал кулак лохматому чудищу – Уууу… только колбасу зря лопаешь!
Карина вытирала слезы и всхлипывала:
– Он у нас колбасу не ест… Ему нельзя… Он на специальном корме для шерсти…
Серега вновь показал кулак собаке:
– Уууу… только специальный корм для шерсти зря лопаешь! Дорогой, наверное, корм, а?
Сумарокова вытирала нос платком.
– Наверное… Его папа покупает, английский…
Худой присвистнул и положил руку на плечо Крапиве:
– Все ясно здесь. Потопали, Саня. Пусть сама свои ключи ищет.
Друзья развернулись, но Сумарокова остановила их.
– Ребята, я вам заплачу. Пятьсот рублей дам. – И она полезла в карман куртки за деньгами.
Парни остановились. Карина извлекла деньги из кошелька и показала их ребятам.
Молчали все, примерно с минуту. Худой погладил выбежавшего из травы Бадди. Псу было приятно внимание людей, он весело крутил хвостом, подпрыгивал и показывал красный жизнерадостный язык
Сумарокова смотрела на одноклассников, Худой играл с собакой, а Сашка нахмурил лоб.
– Короче, лезть надо, Серый. – Крапива почесал свой недавно ужаленный локоть. – Так просто этот изверг ключи не найдет.
Изверг тем временем пытался лизнуть Сашкину руку, но Карина уже пристегивала его на поводок.
Серега развел руками несколько озадаченный:
– А чего это сразу я? Давай жребий тянуть, а гонорар пополам. Сумарокова, свидетелем будешь!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
