– Оба они сообщили перед смертью, что три ночи подряд к ним приходил чиновник сыскного ведомства.
– Что? – не поверил Волков.
– У меня сведения, которые я взял из письма тамошнего управляющего Тита Ипатыча. И сведения сии заверены местным капитан-исправником.
– Где сие письмо? – спросил Волков. – Я хочу прочитать его.
– Пропало, Степан Андреевич.
– Как пропало?
– По случайности, Степан Андреевич. Девка, что в комнатах убирается, в огонь его кинула.
Волков был удивлен:
– Не могу понять, князь. Ваша служанка бросила в камин важное письмо? Как такое возможно?
– Дак молодая она, 15 лет всего. Вот по неразумности и сделала.
– Я бы хотел с ней говорить, князь. Велите позвать. Я не стану пугать девушку и говорить мы станем здесь в этом кабинете.
– В тот и загвоздка, Степан Андреевич. Вчера сия девка пропала из моего дома. Никто не может её найти.
– Это бог знает что, князь! Ничего не могу понять. Вы это письмо, как я понял, прочли?
– Да, сударь, – ответил Кантемир.
– И прямо перед тем, как я вышел из заключения, письмо сгорает, а виновница сего исчезает неизвестно где. Но если вам известно его содержание, то зачем все это?
– Могу ли я знать, Степан Андреевич?
– Расскажите, что было в письме со всеми подробностями.
Князь рассказал, что управитель имения Архангельское Тит Ипатыч донес ему, что два бежавших холопа из московского дома Кантемиров были им задержаны и готовились к отправке обратно на Москву. Сидели они в подвале дома, и никакого насилия над ними учинено не было.
Но за три ночи до смерти оных холопов, стали они говорить, что являлся им ночами чиновник сыскного ведомства, тот, что пропал в «Ведиминой гати». Было лицо его бледным и поняли холопы, что видят мертвеца.
Никто с первого раза не поверил им, но после второй ночи сообщили они, что снова приходил «мертвец». И в третий раз посетил их «мертвец», а затем оба холопа были обнаружены мертвыми со следами удушения.
– Удушения? – спросил Волков. – И капитан-исправник сие подтвердил?
– Да, Степан Андреевич. Там имелась собственноручная его приписка.
– И какого из пропавших чиновников они видели Тарле или Карпова?
– Иван Карлович Тарле посетил их. Так, получается, по записям, сударь.
– Вы хотите сказать, что и Тарле мертвец?
– Я ничего не хочу сказать, Степан Андреевич. Я лишь передаю вам то, что предали мне. Тарле посещал этих холопов, как раз перед их смертью. О том они сказали исправнику Осипову, Степан Андреевич. А ведь пропал Иван Карлович, как и коллежский секретарь Карпов пропал до него. И никто не знает, что с ними стало.
– Я отправил Тарле в имение, дабы выяснить тот смог все, что можно про Карпова. И сам Иван Карлович не вернулся. А что сказали те мужики? С чем приходил к ним Тарле?
– Оба они твердили, что де искал Тарле знак вурдалака.
– И что сие значит? – спросил Волков.
– Того никто не ведает, Степан Андреевич. Но могу сказать, что вся моя дворня вас как бога почитает. Говорят, что только вы сие дело распутать способны.
– Я?
– Они считают, что вы спасли дом от напасти.
– Но я ничего не сделал, Антиох Дмитриевич.
– Кто знает, Степан Андреевич. Кто знает?
– Надобно мне собираться и самому посетить ваше имение, князь.
– Сие имение моего брата Константина, а не мое, Степан Андреевич. Он все еще за границей. И если желаете ехать в Архангельское, то вас примут в имении как полагается.
– Благодарствую, князь.
– Но вы не боитесь?
– Боюсь? Вашего вурдалака? Нет. Не верю я в вурдалака, князь. Слишком многие в сем деле свой интерес имеют. Главное, чтобы вы, князь, никому про сие не говорили.
– О том, что вы собрались в Архангельское?
– Да. Мне нужно чтобы никто не знал, что я собираюсь туда. Никто кроме вас и меня.
– Вы думаете, Степан Андреевич, кто-то…
– Я ничего не думаю, князь. Я просто соблюдаю осторожность. И хорошо бы, чтобы об умерших холопах и о том, что они видели также не болтали.
– Уже болтают, Степан Андреевич. И я тому никак не мог помешать.
– Но как? Письмо читали только вы!
– Слуга, что привез мне письмо из имения, успел поделиться новостями. А ему ведь читать ничего не нужно было. Он очевидец событий.
– И по Москве сии слухи уже поползли? Я не удивлен, князь. Тот, кто ведет игру против нас, знает, что делает. Все вроде бы произошло случайно. Нам остается лишь ждать, когда сии новости дойдут до императрицы. А учитывая болтушек при её дворе и прыть нашего врага, то случится сие быстро.
– Вы думаете, Степан Андреевич?
– А чего тут думать, князь? Наш враг хочет, чтобы про это знали при дворе.
– Зачем кому-то губить мою карьеру?