Стрелец государева полка: Посланец воеводы
Стрельцы не смогли сдержать массированный удар крылатых гусар и также повернули обратно. Это было полный разгром…
9
Битва: Семен Пожарский, Семен Львов, Мехмед Гирей.
29 июня 1659 год.
Русская конница оказалась меж двух огней. Да еще и река разлилась, и они оказались в топях, где лошади тяжелой кавалерии едва переставляли ноги.
Сражение было проиграно. Больше того, это была катастрофа для кавалерии Пожарского. Его могли бы выручить пехотинцы, но они остались на той стороне реки, а переправу затопило…
***
Князь Семен Пожарский не мог и не желал верить в поражение. Он лично сражался в первых рядах и приказывал не отступать ни на шаг:
– Полковники и сотники! Не дайте своим людям отойти! Мы дожмем их!
– Князь воевода! – кричали ему. – Татары теснят наш фланг! Князь Львов не сдержал удара. Его полки отступают!
– Львов не выдаст! Вперед! – выкрикнул Пожарский.
– Лошади не выдерживают! – ответил ему один из сотников.
– Мы попали в топи! – закричал знаменосец. – Будь проклята эта вода!
Окружавшие князя люди заговорили разом:
– Нужно отойти ближе к стану воеводы Трубецкого!
– Куда отойти? Как это сделать? Мы в ловушке!
– Нам осталось только умереть с честью!
– Отряды Трубецкого на той стороне огородились гуляй-городом и выставили пушки! Там спасение!
– И что нам с того?
Но эти трезвые слова потонули в шуме боя: в звоне сабель, в лошадином ржании и криках ярости и боли. Сам Пожарский их уже не слышал. Его голова шла кругом, и сознание затуманилось.
– Нужно идти вперед! – выдавил он приказ, ибо ничего умнее придумать не мог.
Князь ждал, что ему сейчас дадут дельный совет, но Улебина рядом не было, а иные полковники и сотники растерялись сами…
***
Семен Львов немного оторвался от хана, и битва развела их. Теперь он видел, что все потеряно. Русской кавалерии больше нет.
– Нужно отступать! – прокричал он.
– Там река! – ответил ему кто-то.
– Нужно пробовать перебраться вплавь!
Это были слова безумца. Развернуть коней тяжелой конницы и уйти от быстрых татарских коней и преодолеть реку вплавь? Сделать этого было нельзя.
– Пожарский завел нас в ловушку! – проговорил кто-то.
– Мы пропали! Татары наседают!
– И это слова воинов?! – прорычал князь. – У вас в руках сабли!
– А у татар что? – нагло спросил его кто-то.
– Нам остается только подороже продать свои жизни, – проговорил сотник, что держался рядом с князем.
Но после того, как он это произнес, ему в левый глаз вонзилась татарская стрела.
– Вперед! – скомандовал Львов и поднял свой клинок над головой. – Есть шанс срубить самого хана!
– Он сошел с ума! – прокричал кто-то.
Впрочем, приказов князя также никто не слушал. Теперь каждый всадник сражался сам за себя. Князь Семен снова устремился в бой и его чистокровный конь, что был много лучше лошадей других всадников, понес его к тому месту, где мелькал ханский бунчук.
По пути он срубил рослого татарина, полоснув его саблей по лицу. Тот вскрикнул и упал с лошади. И снова сабля князя скрестилась с ханской.
– Якши батыр! – закричал хан.
– Татарский пес! – вскричал князь и нанес страшный удар.
Но Мехмед Гирей ловко отразил его.
– Сдавайся, урус! – предложил ему хан. – Ты хорошо дрался, и я ценю мужественных людей!
Львов в ответ только зарычал и еще яростней стал драться. Сталь скрежетала, и клинки высекали искры. В поединок своего повелителя татарские воины не вмешивались. Они знали, как Мехмед бывает крут, когда покушались на его добычу.
Наконец, сабля крымского хана сразила Львова, и он тяжело раненный свалился под ноги ханского коня. Мехмед Гирей приказал своим людям:
– Подобрать этого отважного воина! Он мне нужен живым! Если, конечно, удар моего клинка не стал для него смертельным!
***
Первый воевода русского войска князь Пожарский также быстро оказался в полном окружении и лихо рубился с валашскими всадниками. Его люди постепенно падали с коней и круг воинов подле воеводы постепенно уменьшался.
Пожарский своей саблей в течение 10 минут выбил из седла больше 15 воинов. Валахи вопили от ярости и страха.
– Это сам дьявол! – орали они.
– Стреляй те в него из пистолей!
– Сбейте с коня этого дьявола!
Русские воины падали вокруг князя один за одним, но он оставался невредим.
Валашские сотники и полковники уже узнали, кто перед ними, и решили захватить воеводу живым.
– Не убивать воеводу!
– Взять живым! Не стрелять в него, собаки!
– Только живым! За него дадут много золота!
Именно поэтому пули и щадили Пожарского. Валашский сотник приказал бросать арканы и пленить русского полководца. Князь перерубил два аркана, но третий захлестнул его горло….
10
Битва: стан воеводы князя Трубецкого.
29 июня 1659 год.
Воевода русской армии, что осаждала Конотоп, князь Алексей Никитич Трубецкой33 уже знал, к чему привела атака кавалерии князя Пожарского. Он внимательно всматривался и вслушивался в битву и понимал, что следующая атака будет направлена на него.
Он повернулся к своим полковникам:
– Видели, что он сделал? А все гордыня его глупая!
– Сколь нашей кавалерии там полегло! – ответил полковник Артамон Матвеев, стрелецкий голова. – А помочь мы им не можем ничем!
– Какое там помочь! Скоро наши враги к нам припожалуют! Так что ждите гостей.
– У нас все готово, князь! – сказал Матвеев. – Гуляй-город может встречать врага!
– Пусть все пушкари стоят на своих местах! – приказал Трубецкой. – Быть готовыми стрелять по команде!
Полковники стрелецких пеших полков и немецкие наемные офицеры поспешили передать приказы воеводы.
Армия Трубецкого надежно укрылась за повозками гуляй-города, на которые были установлены легкие пушки. Для большей надежности всю эту конструкцию укрепили кольями.
Стрельцы приготовили мушкеты и ждали сигнала. Они тихо переговаривались между собой:
–Скоро к нам будут гости.
–И верно. Тьма татарской конницы!
–Слышь-ко, как шум битвы до нас катится? – спросил старый седой стрелец у молодого ратника.
–А выстоим ли, дядечка? – с опаской молодой посмотрел на старика.
–Дак, надо будет и выстоим. А чего? Рази то впервой?
–Выстоим! – проговорил уверенно стрелецкий десятник Артем. – Противу татар ничего лучше гуляй-города нет. Так их нехристей запорожская пехота била.
Рейтарский полковник Троекуров и стрелецкий голова Артамон Матвеев стояли позади князя Трубецкого. Воевода обратился к ним:
–Казаки полковника Гуляницкого после того как нас атакуют татары, выйдут за стены Конотопской крепости и сделают вылазку!
–Не посмеют! – возразил Троекуров. – Они слабы после долгой осады! Куда им на вылазку отважиться.
–Еще как посмеют, полковник! Они ударят нам в тыл! Это отличная возможность покончить со всей армией. Тем более что по прихоти князя Пожарского мы остались без конницы.
–Согласен с воеводой, – проговорил Матвеев. – Я бы на месте Гуляницкого именно так и сделал!
–Но нас взять не так просто как Пожарского! – проговорил Трубецкой.
–Гуляй-город укреплен со всех сторон! Пусть сунутся!
–Главное отбить первую атаку! Затем они станут много осторожнее.
–Оно так, – согласился Алексей Никитич. – Отобьем первый натиск, и нам дадут спокойно уйти. Хотя нам придется снять осаду Конотопа. Сколь времени потрачено зря!
–Не наша в том вина, князь!
Трубецкой это знал, но от этого не было легче…
11
Битва: атака на гуляй-город.
29 июня 1659 год.
Между тем татарские всадники после легкой победы над кавалерией Пожарского и Львова захватили множество пленных, которых под охраной тысячи воинов отправили в тыл. Затем они по приказу хана легко преодолели водную преграду и выстроились на другом берегу реки.
Польские гусары не смогли переплыть реку из-за тяжелого вооружения и остались на той стороне. Но зато драгуны Потоцкого мужественно устремились в воду и переправились. Также сделали и казаки киевского и нежинского полков гетмана Выговского.
Казаки устремились на войска Трубецкого первыми. Они думали, что победа будет легкой. Конники гетмана слишком торопились поставить в битве последнюю точку.
На этот раз увлекся битвой сам и хан.
Он посмотрел на Селим-бея:
– Гяуры хотят отобрать у моих воинов победу!
– Я поведу твоих газиев, великий хан!
– Переправляйся через реку, Селим! Доверяю тебе эту атаку!
Селим бросился исполнять приказ своего хана. А Мехмед Гирей остался со своей гвардией на другом берегу. Хотя понимал, что продолжать этот бой его войскам не стоит. Но отказаться от победы он не мог. А вдруг казаки Выговского быстро разгромят и Трубецкого? Что тогда достанется ему? Славу победы припишут гетману. Вон и польские драгуны полезли вперед и пристраиваются к казакам Выговского.
– Казаки атакуют лагерь, великий хан! – произнес ему на ухо Карач-бей.
– Пусть! Селим сейчас также ударит на них! И еще посмотрим, кому достанется победа!
– Удержать твои войска, великий хан, невозможно.
***
Украинские казаки и польские драгуны добрались почти до самого гуляй-города, и только тогда оттуда грянул дружный залп мушкетов, и ударили пушки.
Больше сотни всадников разом свалились с коней. Польскому драгунскому ротмистру оторвало ядром голову, и он так и остался сидеть в седле. Конь мчался вперед со своим страшным всадником и остановился, напоровшись на один из кольев. Только тогда он упал вместе с всадником, и сердобольный стрелец прервал его мучения выстрелом из мушкета.
Атака украинцев и поляков разом захлебнулась, и они повернули коней.
Но это было еще не все. Селим-бея не остановила неудача союзников. Крымчаки массами атаковали гуляй-город. Войска Трубецкого с татарской стороны также не дрогнули и ждали приказа.
Когда кавалерия подошла достаточно близко, лагерь русских войск снова окутал дым от выстрелов. Разом ударили пушки и тысячи мушкетов. Лава татарской кавалерии словно натолкнулась на неведомую преграду, и сотни воинов, обливаясь кровью, свалились с коней. Каленые ядра пробили в рядах конницы кровавые бреши. Ядра, скованные цепями, с воем безжалостно калечили лошадей и людей, нанося им страшные раны, отрывая руки и головы.
В стороне от гуляй-города столь же успешно сражался полк фон Нейрата. Эта часть армии воеводы Пожарского, что не приняла участия в безумной атаке, теперь вступила в бой.
Немецкий полковник построил свой полк в стандартное построение, принятое у мушкетеров в Европе – «короколе». Первая шеренга по приказу поставила мушкеты на упоры и дала залп по татарам. Затем она отступила сквозь второй и третий ряды назад для зарядки мушкетов.
Фон Нейрат приказал дать второй залп:
– Feuer! – прокричал он.
Выстрелила вторая шеренга. И снова больше сорока татарских воинов упали с седел.
Татарский мурза понял, что дальше продолжить атаку не стоит, и приказал отойти своим всадникам к основным силам Селим-бея.
Третьего залпа фон Нейрату уже не понадобилось…
12
Ставка хана Мехмед Гирея.
29 июня 1659 год.
Хан Мехмед Гирей неистовствовал. Вторая атака ему совсем не понравилась. Потери татарской конницы всего за четверть часа были больше, чем за все предыдущие дни войны.
– Великий хан, – прошептал ему на ухо Карач-бей. – Тебе стоит остановиться. Гяуры больше не горят желанием штурмовать русский укрепленный лагерь. Зачем нам ложить здесь своих воинов?
– Знаю, бей! Но победа была столь близка! И я напрасно дал убить столько храбрых воинов Магомета! Я снова ошибся!
– Если бы гяуры Выговского нас поддержали, можно было бы повторить атаку.
– Я смогу заставить их сделать это!
Хан хотел тут же послать гонца к гетману, но делать этого не пришлось.
– Смотри, великий хан! – Карач-бей показал пальцем вдаль. – Сам Выговский отправился на ту сторону!
– Он! Он со всеми своими полковниками! Похоже, что сидящий в Конотопе полковник Гуляницкий пробует сделать вылазку.
– Ты прав, великий хан!
– Мы больше не станем жертвовать сынами Магомета в угоду неверным! Пошли гонца к Селим-бею!
– Сделаю, великий хан…
Глава 7
Голова воеводы. (4-10 июля, 1659 год).
1
В степи.
К большому обозу приблизился всадник на взмыленном коне. Али встретил гонца, и тот что-то долго ему рассказывал. Ржев понял, что случилось что-то важное. Это были вести о битве. Как она закончилась? Татары и изменник Выговский разбиты?
Али отъехал от гонца и направил своего коня к Федору и Василию.
– Что-то случилось? – спросил Ржев.
– Прибыл гонец из-под Конотопа, – произнес он. – Мой человек из тех людей, кто остался в войске хана.
– Из-под Конотопа? – переспросил Федор. – Битва уже была?
– Воевода Пожарский собирался атаковать татар и Выговского с казаками и поляками, – проговорил Ржев.
– Уже атаковал, – проговорил Али.
– И что? – в один голос спросили Мятелев и Ржев.
– А то, что разгромлен Пожарский. А князь Трубецкой с основной армией отступил к Пупивлю. Осада Конотопской крепости снята. Выговский победил.
– Что? Быть того не может! – вскричал Мятелев.
– Тихо! – предостерегающе поднял руку Али. – Не стоит так кричать, пан Анжей. Не забывайте, что вы поляки и вас должно радовать поражение русской армии.
– Но как они могли проиграть?
– Я не могу знать всех подробностей, но сведения от моего человека верные. Уже посланы гонцы в Крым с этой вестью. Князь Пожарский и князь Львов попали в плен и с ними много других воевод и полковников. Так что вам следует соблюдать особую осторожность. Понимаете, о чем я?
– Не совсем, – признался Ржев.
– Скоро в Крыму будет масса пленных и среди них могут оказаться те, кто вас хорошо знает. А если вы столкнетесь с ними? Невольниками будут переполнены все рабские рынки Крыма.
– Мы постараемся быть незаметными.
– Да и имеет ли теперь смысл то задание, с которым вас послали? – произнес Али.
– Как это?
– А так, что сам воевода Пожарский в плену. Теперь ему самому понадобиться помощь.
Федор и Василий переглянулись.
– Вам более не стоит гарцевать впереди на своих лошадях, господа. Пересаживайтесь в крытую повозку и не показывайте оттуда носа без нужды.
Ржев попробовал возразить, но Али прервал его:
– Сейчас слишком многое поставлено на кон. Выполняйте мой приказ!
***
Али отъехал от своих подопечных и снова занял свое место рядом со своими кайсаками.
«Положение становиться опасным, – подумал он. – С этими купцами нужно что-то делать. Из-за них я и все мои люди в Крыму могут провалиться. Ведь если их опознают, то ниточка от них потянется ко мне. А от меня станет распутываться весь клубок».
Али понимал, что его хозяева в Москве совсем не заинтересованы в таком повороте событий. На его укоренение и возвышение в Крыму ушло столь времени и многие тысячи золотых из государевой казны.
Но сейчас Али не с кем было посоветоваться. Кого эти посланцы должны были в Крыму освободить? Вот вопрос вопросов. А если изъять у Мятелева тайное письмо и узнать к кому его направили? Нет! Али сразу же отбросил это. В Крыму Мятелев и сам покажет ему эту грамоту. Главное довезти его до Крыма так, чтобы никто его не узнал. Сейчас целые сотни пленных погонят через ворота Ор-Капу. И угораздило же Пожарского проиграть битву.
И кто тот человек на Москве, кто послал приказ Пожарскому? Неужели сам глава Приказа тайных дел? А уж Али лучше иных знал, что во главе этого приказа стоял царь Алексей Михайлович.
Шпионы государства Российского подчинялись Приказу тайных дел. И сам Али уже много лет состоял при этом приказе. На русские деньги молодого калмыка пристроили в Крыму и там благодаря этим деньгам он сталь быстро делать карьеру в Бахчисарае. И русское правительство получало через него множество ценной информации. А теперь, когда его покровитель Селим-бей стал доверенным хана Мехмед Гирея, ценность Али как агента возросла в сто раз.
«А здесь еще этот принц Мюрад Гирей в дело встрял, – думал Али. – Его послание в Ак-Мечеть Салават-Гази бею стоит передать. С этим принцем шутки плохи. Если он станет ханом, то мне стоит ему услужить. А если нет, то стоит отвести от себя все подозрения в связях с ним. Но можно использовать в этом деле русских…»
***
Федор спокойно спал в повозке под войлоком, а Василию Ржеву не спалось. Слишком его обеспокоило поведение Али. Он в отличие от боярского сына понимал, что Али за человек. Такой рисковать просто так не станет.
«Завтра прикажет нас зарезать и все. И что мы сможем сделать? У него здесь столько людей. И каких людей! Разбойники наши русские по сравнению с его кайсаками ангелы сущие. Впрочем, с этим Али торопиться не станет. Если бы хотел убить – то уже убил бы. Вокруг степь. Один приказ кайсакам и все лягут под саблями за несколько минут. Пока мы еще нужны».
2
Ставка хана Мехмед IV Гирея под Конотопом.
В лагере хана крымского в большом роскошном шатре находились сам хан со своими мурзами и салтанами, гетман Иван Выговский с полковниками Данилой Сомом, Григорием Лисицким, Григорием Гуляницким и генеральным судьей Самойлом Зарудным. Также был приглашен и гетман Анжей Потоцкий со своей свитой из высокородных шляхтичей.
– Аллах милостивый и милосердный даровал нам победу! – торжественно произнес хан. – Урусы ушли с большими потерями. Воевода Трубецкой отступил к крепости Путивль. Нами захвачено около 4 тысяч пленных.
– Велик Аллах! – вскричали татарские военачальники.
Гетманы никак не проявили своей радости тому, что хан приписал честь победы себе.
Мехмед Гирей хорошо понял, о чем они думают, и усмехнулся.
– Ты не рад нашей победе, гетман? – спросил он Выговского.
– Рад победе, великий хан. Но война не закончена. Трубецкой ушел и его армия цела.
– На все воля Аллаха! Всевышний не пожелал, чтобы мы разгромили и его. Что могу сделать я, ничтожный слуга всевышнего?
Хан развел руками и провел ими по своей бороде.
– Твоя армия, гетман, достаточно велика, чтобы не дать урусам вернуться в пределы твоего гетманства.
– Значит, великий хан, больше не желает воевать с московитами? – спросил Выговский.
– На этот вопрос я не могу тебе ответить сейчас, гетман. Такие вопросы просто так не могут быть решены. Нужно думать. Нужно советоваться.
Хан призвал своих союзников именно для того, чтобы сообщить им, что он не намерен больше вести активные боевые действия в их интересах. Пусть поляки Потоцкого и казаки Выговского не думают, что хан и дальше станет добывать им победы.
Гетман Выговский закусил губу от злости. Что он мог сделать в такой ситуации? Татары были плохими союзниками. Это он понял еще в те времена, когда был генеральным писарем при гетмане Богдане Хмельницком.
Сейчас воины хана станут грабить Украину и вознаграждать себя за боевые труды. И он, гетман, не может и слова сказать союзникам. И снова его народ пострадает и снова во всем обвинят его.
– Но достигнута большая победа, гетман! И русские станут потише, – успокоил Выговского хан…
3
В стане гетмана Выговского под Конотопом.
Выговский, вернулся от хана, и уединился в своем шатре. Он сел в походное кресло и сжал голову руками. Эта победа, которую они с ханом добыли, могла не принести того, чего он ожидал.
Неужели ему не удастся завершить дела, которое он начал, еще будучи генеральным писарем? Он мечтал о создании Великого княжества Русского, взамен Войска Запорожского. Сильного княжества во главе с князем, который только номинально будет подчиняться королю Речи Посполитой.
У этого князя должна быть вся власть в руках! Полки, на которые разделил Украину Богдан, стоило ликвидировать и снова поделить новое княжество на воеводства. И во главе каждого надо поставить воеводу. И назначать воевод должен князь, а не совет старшины.
Но стать из гетмана князем не столь просто. Для этого Выговскому нужен большой авторитет среди полковников. И он желал добыть его благодаря своим военным успехам.
Гетман поднялся с кресла и приказал позвать в свой шатер полковников Гуляницкого и Сома. Им он полностью доверял и с ними хотел держать совет. Те явились быстро.
Гуляницкий был худ и высок ростом. Впалые его щеки, обтянутые землистого цвета кожей, длинные усы, полуседая голова – говорили о многих бедах, свалившихся на плечи полковника (сказалось долгое осадное сидение в Конотопской крепости). Он был в простом сером жупане без украшений. За его поясом торчал полковничий пернач.
Сом, как всегда, был наряден и выглядел как знатный вельможа.
– Прошу вас, панове! Садитесь! Без церемоний!
Полковники сели на стулья рядом с гетманом.
– Ты Григорий показал себя героем. Ты не сдал крепости русским. И ты Данило отлично сражался. Но татары снова нас предали.
– А ты чего ожидал от них, Иван? – спросил Гуляницкий. – Татарский хан думает о своей выгоде. Ему не нужна твоя полная победа.
– Это я знаю, но мне пока нужен союз с Мехмед Гиреем.
– Думаешь, поляки нам больше не окажут поддержки? – спросил Выговского Сом.
– А ты видел, Данило, рожу гетмана Потоцкого в шатре у хана? Радовался! Ему выгодно чтобы хан нас предал! Сговорчивее будем на переговорах с королем!
– Ян Казимир не подтвердит тех условий, что были отмечены в трактате в Гадяче? – спросил Гуляницкий.
Гетман Иван сам много раз задавал себе этот вопрос.
6 сентября 1658 года в городке Гадяч он заключил с Речью Посполитой новый договор, на чрезвычайно выгодных для Украины условиях. Он сумел сделать то, чего не сумел добиться Богдан.
Войско Запорожское снова входило в состав Речи Посполитой и разрывало союз с Москвой. На этот раз оно было названо «Великое княжество Русское». Поляки, напуганные тем, что Украина окончательно попадет под власть Москвы, согласились на это. Выговский получил большие права. Он именовался великим гетманом княжества Русского и именовался первым сенатором воеводств Киевского, Брацлавского и Черниговского. Гетман мог жаловать своей волей шляхетство сотне казаков от каждого полка. Казаки получали привилегии и превращались в привилегированное сословие.
Но исполнять данные обещания ни король, ни вельможи не собирались. Многие сенаторы Речи Посполитой стали возмущаться, что дали схизматам34 слишком много воли.
–Король Ян Казимир в теперешних условиях выполнять своих обязательств не станет! – ответил гетман.
–Но он дал тебе слово, Иван! – вскричал Гуляницкий. – Король и сенаторы давали слово! Могут ли они отказаться от него? Я защищал крепость для Речи Посполитой! Мои казаки дрались за Великое княжество Русское! Не за холопскую Украину! Король порядочный человек. Он шляхтич! Его слово свято! Обратись к его совести, Иван!
–Король Ян ничего не решает в Варшаве, Григорий! Что стоит его слово без слова сенаторов? А, поди, убеди этих тупоголовых скотов. Попробуй им растолковать, что такой союз им выгоден! Им, а не только мне! Вместе с поляками и литовцами мы могли бы стать силой и против Москвы и против Крыма, и против Османской империи.
–Но нам нужны союзники, – вмешался в разговор полковник Сом. – Без них мы долго не протянем. Сами подумайте, сколько у нас врагов! Да наши же полковники нас сожрут.
–Именно так, Данило! И потому мне придется самому идти на поклон к Потоцкому! И просить его! И даже обещать то, что он попросит.
–Отказаться от статей Гадячского договора? – вскричал Гуляницкий.
–Да, Григорий! Иного выбора у нас нет. Хан больше воевать не станет. А русские скоро пришлют сюда новую армию. А если нам удастся её разгромить, то еще одну!
–Но можно попробовать сплотить наши силы! Авторитет твой, Иван, после победы велик среди казаков!
–Не горячись, Григорий, – одернул друга Сом. – Или не помнишь, что простые казаки, из холопов вышедшие, не держат нашу сторону? Они помнят все привилегии украинскому шляхетству. Шляхте мы кое-что дали. А что мы дали казакам?
– Можно сейчас изменить условия и обещать им вольности и привилегии! Вон поляки не боятся обещать! Что же нам не последовать их примеру? Мой полк пойдет за тобой, Иван!
– Одного-двух полков мало, друзья мои, – со вздохом произнес Выговский. – Они не решат наши проблемы. И я не хочу идти на союз с голотой! Это оттолкнет от нас Речь Посполитую. Я не желаю быть вождем нового холопского восстания, панове. Таким путем я не пойду.
– Тогда нам стоит продумать все наши дальнейшие действия сейчас, – предложил Сом. – Еще не все потеряно! Ты все же гетман, Иван! И в твоих руках булава.
