Генрих

Три неприятельских катера снова догоняли их, проводя манёвр «захвата в клещи». С катера иранца, шипя, ушла в небо ракета, через несколько секунд – вторая. Огненный шар расцвёл в тридцати метрах от лидирующего судна. Катане заложило уши. Огненный дождь из горящих кусков металла осыпал море и катер врагов. Следующий шар огня вздулся на палубе второго катера, сразу за надстройкой. В этот раз, к заложенности ушей добавился звон в них.

Катер, обходивший их справа, вдруг резко сбавил ход и начал рыскать. Тот что слева тоже сбросил скорость, но шёл в сторону коридора, по которому уходили беглецы.

– Реза, что происходит?

– Старые сети. Купил по дешёвке и заминировал «пятно» по нашему курсу, оставив этот коридор. Но, похоже, левый выберется. Надо гнать!

«Вот это – настоящая подготовка! – восхищался Такеши – поехать и заранее подготовить ловушку для преследователя…»

– Кстати, для тебя готовил, если бы ты сюда добрался. В плане не успел отметить. – Циник хохотнул.

Вражье судно выползло из опасного места и понеслось в кильватере беглецов. За ним мчались большие резиновые лодки с людьми с повреждённых катеров.

Впереди показались огни. Такеши всмотрелся – неужели, это буй на границе «зоны без огня»? Так и есть: ярко-белая пирамида, вершина которой вспыхивает красным – это буи биржи.

– Мы добрались, Реза, мы дошли! – адреналин бурлил и хотелось смеяться.

– Заткнись и смотри за курсом – из коридора не выходить! Пока мы не на борту, мы не в безопасности. У них движки круче, обойдут и возьмут голыми руками.

Преследователи резко увеличили скорость, вероятно, также заметив демаркационные буи биржи.

– Самурай, давай оставшиеся базуки – бей по всему, что движется!

– Но ведь «зона…» – Такеши посмотрел на буи, и прикинул – секунд десять, не успеть.

– Живо! – рявкнул Циник.

Такеши метнулся к корме. Поднял РПГ, прицелился и подумав – Нам можно, мы стреляем из зоны наружу, а не в неё! – выстрелил. Снаряд, шипя ушёл во тьму и больше его никто не видел. Вражий катер проскочил линию границы «тихой зоны».

– Ну, ты будешь стрелять, Катана?! – Иранец, похоже, злился.

– Они внутри зоны!

– Такеши, я разберусь – стреляй! – голос Циника был твёрд и властен.

«– Да я вообще тут новенький!» – подумал Катана и выстрелил в рубку надвигающегося катера. Затем ещё раз. Оставшиеся выстрелы он потратил на резиновые лодки, неотвратимо догоняющие их. В результате, в преследователях осталось три лодки, которые поотстали, удивившись такой наглости, от беглецов. Такеши встал за штурвал и увидел впереди красные огни. Он присмотрелся и произнёс – Циник? Это самолёт?

– Нет. Но стрелять там точно нельзя. Гарпуны.

По катеру застучали пули. Катана бросился на палубу и пополз к корме. И тут его осенило – Циник поставил фальшивые буи!

Преследовавшие беглецов поняли свою ошибку и били из всех стволов, не давая высунуться и подбираясь всё ближе. Такеши выглянул через прицельную щель – враги были в пяти метрах. Два человека тянули багор к его катеру. Катана нажал на гашетку. Лодка отскочила и, встав вертикально на нос, исчезла в темноте. Тут же вынырнула вторая, поливая свинцом судно Такеши. Японец, не прицеливаясь, пустил второй гарпун. Лодка резко повернула влево, заложив крутой вираж. Катана рванул в рубку. В пятидесяти метрах горел катер Циника. Редкие, острые язычки пламени пропарывали клубы чёрного маслянистого дыма. Такеши подошёл со стороны не горящего борта. Реза стоял на палубе и знаками показывал не сбавлять ход. Такеши прошёл в полуметре от борта катера Циника, всё-таки скинув пару узлов. Иранец перепрыгнул с каким-то мешком и канистрой.

– Держи, залей в бак. – Реза бросил канистру – Двигай, самурай. Циник прилёг на корме и, достав из мешка подводное ружьё, стал выцеливать приближающиеся лодки.

Катана, под звонкие щелчки пуль по корпусу катера, долил всё топливо, достал спрятанную катану и вылез на палубу. Иранец смотрел на него задумчиво-иронично. Постепенно удаляясь шумел мотор. Похоже, уходила одна лодка. Вторая болталась за кормой, пришвартованная двумя баграми. Она была подозрительно пуста. На корме лежала фигура с торчащей рукояткой ножа. Из плаширя, прямо перед Катаной, торчала стрела-гарпун, словно шлагбаум, преграждая ему путь. Такая же стрела торчала из Циника, в районе ключицы. – Гони. – прохрипел Реза и свалился за борт. Такеши, замерев, смотрел на палубу. Из оцепенения его вывел мачете, летящий ему на голову. Огромный ножище, отбитый катаной, вылетел из руки нападавшего и, разочарованно сверкнув, упал в море. Злодей сделал выпад, чтобы ударить кастетом и наткнулся гортанью на клинок. Катана оглянулся. Никого. Справа плыли зелёные огни – он уходил в сторону от самолёта.

Выправив курс, Такеши прикинул – минуты четыре. Из каюты донёсся хрип «посылки». Такеши ухватил покрепче меч, и тихонько толкнул дверь, оставшись в коридоре. Хидеки сидел бледный и трясся. Катана примерился и несколько раз ударил через переборку – снизу-вверх, в районе поясницы. Старого японца, в честь которого разыгрывалось это кровавое шоу, вырвало и он потерял сознание. Катана заскочил в каюту, перешагнул через лежащее тело проникшего сюда злодея, и пощупал пульс Хидеки – жив, подлец – и понесся к штурвалу.

Долю Циника, согласно его воле, Катана отдал Сёме-Семафору. Вообще-то, вся сумма передавалась доставившему груз на остров и Такеши мог оставить все деньги себе, тем более, что сам он остался без копейки. Честно говоря, год спустя он бы так и сделал, но тогда остатки понятий о благородстве и всём таком не позволили так поступить. К тому же, он продал старику на жёлтой шхуне остатки снаряжения. Старый пройдоха, разумеется, ободрал его – вычел за акваланги. Такеши возразил, что акваланги шли с катерами – блефовал, конечно, откуда ему знать, как Реза договаривался. Сморщенный контрабандист зацокал, улыбаясь – Баллоные – с катерами, регенеративный – за отдельную плату. Пятьсот, бери или уходи. Денег хватило до следующего заказа. Огромный Сеиджи, угощая Такеши чаем, удивлённо кивал головой – так быстро повторный заказ могли получать только старожилы, а у Катаны даже не было статуса постоянного брокера. Возможно, сыграло свою роль то, что после первого заказа японец стал звездой биржи – работал с Резой-Циником и пережил его! Насчёт последнего, Катана много размышлял, вспоминая те события. Слишком уж всё было глобально и гротескно – и парад лодок, и ловушки из сетей, фальшивые демаркационные буи. Реза, конечно, безумен, но деньгами сорить не любитель. Опять же – третий акваланг, если старик не врёт…

Через четыре года Катана стал старожилом. Он был известной фигурой, но имел дурную славу – почти все его напарники погибали. Несколько раз Такеши возвращался с заказа один из группы более 10 человек. Его не любили, но боялись. Всё это время, бывший рыбак и бандит, тренировался и оттачивал свои навыки. Он многое понял и узнал. Например, что уйти с биржи сложнее с каждым годом: чем ты опытнее, тем сложнее заказы тебе доверяют, и тем выше вероятность не вернуться с одного из них. Намного хуже то, что брокер становится носителем всяческой накапливающейся с заказов информации, что, понятное дело, было для биржи совсем не нужным поводом для беспокойства. В свете этого, Такеши ещё более укрепился в мысли о том, что Циник ушёл по-английски, а вовсе не погиб.

Ещё через четыре года он попал в «клуб бессмертных». Брокер, отработавший 9 лет, имел право «выйти на пенсию». Из тысячи брокеров-первогодков старожилами, становятся от силы сорок-сорок пять человек. В «клубе бессмертных» никогда не было больше восьми человек. «Пенсионерами» становились четырнадцать человек за всю историю биржи. А может и не становились – примерно в то же время Катана узнал, что Реза всё-таки не ушёл от судьбы. На одном из заказов напарником Такеши был Брог – скандинав, работавший до биржи в группе ликвидации на правительство одной из северных стран. Брог был дьявольски хитёр и изворотлив, но его повела поспешность. Уже при отходе, на точке встречи скандинав слишком рано достал оружие и Катана, уже хорошо ориентирующийся в сложных и высоких отношениях наёмников, завалил его сто ста метров из гранатомёта. Обыскав кусок куртки с карманом, японец обнаружил маленькую – со спичечный коробок – жестяную коробку. Внутри лежал ярко красный рубин с трещинкой в виде персидской «Р» в глубине. Бурые пятнышки крови были на нём совершенно не видны, но ощущались пальцами. «– Эх, Реза де Реза, не обманул судьбу…» – Такеши вздохнул и выбросил камень в воду.

О проблеме выхода с биржи многие догадывались, но относились к этому по принципу «До этого ещё дожить надо» или, как говорил Сёма-Семафор – Доживём – увидим! Даже «бессмертные» относились к этому вопросу с изрядной долей фатализма. Катана имел совершенно другой подход: выход с биржи стал его основной целью, всё остальное – ступени на пути к ней. Рассчитавшись с долгами и обеспечив мать с сёстрами, он порвал все связи с семьёй. На заказах тщательно изучал разные страны и разные города в них, во многих местах оставляя тайники, создавая сеть запасов почти по всей планете. Японец изучал инфраструктуры и экономику различных сфер общества и вкладывал на анонимные счета суммы в разных валютах. В разных банках, под разными именами лежали акции, драгоценные камни и даже предметы искусства. Жил Такеши очень скромно и аскетично, однако, чтобы не привлекать лишнего внимания со стороны биржи, регулярно проматывал солидные суммы в паре ресторанов и в казино. Купленных им ранее через подставных лиц. С терпеливостью и чрезвычайной осторожностью, он создавал несколько личностей – аккуратно, волосок к волоску. Две основные, две – дублёры и шесть для ложных следов. Времени по плану было обозначено – четыре года. Катана отработал на биржу ещё девять. В середине последнего года он понял, что всё готово для «схода с тропы». Оставалось только дождаться заказа в районе ближайшего эвакуационного тайника. Ждать такого пришлось до осени. Такеши знал, что биржа следит за ним, почти постоянно, как и за всеми, но гнал от себя мысли, что его раскрыли. Есть план, нужно ему следовать! Он продолжал тренировки и походы по женщинам и казино.

Заказ пришёл очень выгодный – дорогой и не особо сложный. Напарник – молодой, горячий японец, с пригородов Токио. Такие обычно рвутся показать свой неповторимый стиль и силу, так что, может Катане особо работать и не придётся. Тайник будет в пределах 25 километров. Катана посчитал это добрым знаком, и стал готовиться к вылету.

В гостинице, в пункте назначения, Такеши встретил Тоши по прозвищу Тигр – своего решительного напарника. Им предстояло успеть закончить все дела до ужина и к полуночи освободить номер. Тигр, как и предполагал Катана, сразу проявил инициативу и пошел пройтись по улицам, присмотреться к городу. Сам Катана успел принять душ, позавтракать и сел помедитировать. Предстояло ещё раз выверить хронометраж действий после выполнения заказа. Такеши волновался – через несколько часов он круто развернёт свою судьбу. Зазвенел телефон. Голос Тоши был нарочито равнодушным – Это я. Срочно позвони «кузену» из фойе!

«Кузеном» был куратор заказа от биржи. Он координировал операцию в случае возникновения непредвиденных ситуаций. В его полномочиях было изменить или отменить заказ. Катана быстро собрался – звонок из фойе, обычно, заканчивался немедленной эвакуацией, прямо от телефона. Настойчиво пульсировала мысль о засаде со стороны биржи. Японец зашёл в лифт, нажал кнопку лобби и нащупал за спиной рукоять катаны. Кабина мягко двинулась, прошла пару этажей и встала. Такеши сжал ладонь на рукояти меча и сделал глубокий вдох. Свет погас. Катана шагнул в другой угол затем закрыл один глаз и стал массировать его рукой.

– Отпусти меч, не делай резких движений. Я спущусь, и у нас будет пятьдесят секунд, слушай внимательно – голос осыпался сверху. Такеши, показал пустые руки, открыл глаз, поморгал и увидел неясные очертания человека, стоящего перед ним.

– Эта кабина сейчас представляет собой «клетку Фарадея», разговор не прослушать. Катана, биржа тебя приговорила. Этот заказ был на тебя. Ситуация изменилась, биржа даст тебе новое задание. После которого, разумеется, всё равно ликвидирует. Мы эвакуируем тебя. Взамен ты поможешь нам. Ваша группа должна обнаружить и захватить некий объект. Что это – пока неизвестно. Кодовое имя объекта – «Ключ». Вероятно, тебя взяли из-за положительного опыта в подобных ситуациях – Катар, Пномпень – японец почувствовал усмешку незнакомца. – После обнаружения, вашу группу перехватят наши люди. Твоя задача – передать объект. После – уйдёшь или останешься работать на нас.

– Связь? – у Такеши бешено стучало сердце.

– Мы будем слышать и видеть всё, что слышишь и видишь ты. Обратная связь в крайнем случае на частоте твоей группы. Пароль – «снежинка».

Фигура растаяла. Катана глубоко вдохнул и замер – сверху прошелестело: «– Катана, бежать некуда, все твои тайники найдены либо нами, либо биржей. Работай!» Свет включился и из динамика полился поток воплей: «Всё хорошо? Нужна ли помощь? Вы нас слышите?…».

Разговор с «кузеном» был коротким, но содержательным. Прежнее задание отменялось, со стопроцентной компенсацией, а Катана с Тоши Тигром получают заказ – «сверхновую». Такое практиковалось нередко: когда появлялся заказ невероятной стоимости, он, обычно, был весьма срочным и часто требовал большой команды – брокеров снимали с других заказов. Такой заказ внезапно вспыхивал, и его огонь каких – сжигал, а кого – возносил. Вот и прозвали – «Сверхновая». Такеши эта романтика была побоку, ему никогда не нравились «колхозные» заказы – это, почти всегда, мясорубка. Но «кузен» назвал цену и отказаться японец не мог. Ему платили сумму, примерно равную стоимости половины его тайников, и разрешали уйти на пенсию. В машине Катане сделали укол шприцом-пистолетом, и он уснул.

Маленький частный аэропорт продувался насквозь. В ангаре было холодно. Очнулся Катана голым, на пенополиуретановом коврике, рядом стояла сумка со снаряжением. Снаряжение выдали по высшему разряду: графеновые костюмы, шлем с широкоспектральным визатором, гибридные автоматы, и главное – аптечка. В маленькой набедренной сумке лежали три капсулы «РХ» – средство, приводящее человека в тонус из любого состояния, если голова не отделена от тела. Одна такая капсула на чёрном-чёрном рынке стоит, как год работы Такеши. В районе ключицы саднило и чесалось. Он скосил глаза на ключицу – свежий шрам, скорее всего маячок вживили. Надо одеваться и выяснять детали.

Катана, дуя на руки, рассматривал остальную команду. Кроме него с Тоши, ещё шесть человек. Все азиаты, троих он встречал на заказах – тоже с биржи. Ещё трое держались обособленно. Один из них – высокий, угловатый японец Фудо Коготь – был старшим их группы. Его спутники – сухой и высокий кореец Нунг и низкий филиппинец с говорящим прозвищем Хряк – смотрели на остальную группу с нескрываемым презрением.

Высадились засветло. Несколько километров прошли в очень высоком темпе. Примерно за час до сумерек добрались до перевалочной точки. Отсюда – на транспорте. Бойцы достали из тайника четыре мотоцикла и разошлись по кустам оправиться. Такеши поглаживал рукоятку, спрятанной за спину, катаны. Ему было очень глубоко некомфортно. Оно понятно, заказ вам не массажный кабинет, специфика работы и всё такое, но это чувство было каким-то давящим. Деревья и кусты, с огненно-полыхающей листвой, смотрели неодобрительно, а с верхушки ели, раздосадовано каркнув, тяжело взлетел ворон. Автоматная очередь прошелестела почти неслышно. В наушники ворвалось «– Медведь. Огромный. Попал!».

Нунг, один из приближённых к командиру, показывал клок шерсти – Огромный как грузовик! В двадцати метрах был, я в него пару очередей пустил.

– А крови нет. Как же ты с двадцати метров в такую махину не попал? – ухмыльнулся Тоши.

– Палёной шерстью пахнет, значит попал – Нунг с вызовом смотрел на Тоши Тигра – может, это демон.

– Всё, уезжаем – Фудо сверкнул глазами – Катана, поедешь с Нунгом.

Первые два байка уже стартовали. Такеши газанул и с досадой повернул голову – где эта улитка Нунг? Кореец, с самодовольной ухмылкой выходил из кустов. Внезапно тело его выгнулось влево, и он взлетел. Словно тряпичная кукла, Нунг пролетел метра четыре и был остановлен сосной. Катана чётко видел глаза медведя – два среза ствола, сверлящие его внимательным взглядом сквозь прогал в листве. Больше не было видно ничего. Японец коротко глянул назад: те, со второго байка, судя по тому, что спрятались за техникой и автоматы в руках, всё видели. «– Хорошо, что не успели уехать!» с облегчением подумал Катана.

Тело спрятали по-быстрому. Амуницию разобрали ещё быстрее. Сели по байкам и рванули нагонять график. Солнце уже скрылось за деревьями и тени становились глубже и объёмнее. Небо обессиленно изливало остатки слабого света. Такеши отставал – он включил инфракрасный режим и обзор ухудшился. С одной стороны, он был рад появившемуся преимуществу: теперь их было семеро, то есть один против шести – Такеши помнил, что его решили ликвидировать после задания и киллерами считал всю группу. Включая Тоши Тигра, разумеется. Шесть, конечно, тоже не мало, но впереди ещё, судя по всему, серьёзный «замес», так что вряд ли группа вернётся в полном составе. Отсюда начиналась вторая – проблемная сторона. Никто в группе, кроме старшего, не знал где они находятся, но Катана был уверен почти на сто процентов, что они в России. Хуже того, они на территории оммёдзи – старого шамана, хозяина этих мест.

Лет десять назад, один миллионер из Китая, нанял на бирже восемь «бессмертных» за два миллиона долларов – доставить из России медведя из приграничной территории, живым или мёртвым. Вернулся только один, без ноги и с нарушениями в психике. Он рассказал про шамана, превратившегося в медведя, про ужас, охвативший его при входе в лес и очень тонкие подробности гибели остальных. После чего он прорыдал два дня и повесился.

Катана пятками чувствовал, что они как раз в этих самых местах, и если они в первые часы, ещё на походе, несут потери, то этот шаман-медведь, возможно, вовсе и не миф. Главное преимущество сейчас – скорость: ехать как можно дальше и как можно быстрее. Выключил ИК-режим и прибавил скорости. Решил включать раз в полминуты. В режиме тепловизора дорогу было видно ужасно, зато любое теплокровное, больше канарейки – как на ладони. И всё равно прозевал. Медведь взлетел над дорогой, появившись из-за валуна, метров за пять до мотоцикла, шедшего перед Катаной. Пролетев лебёдушкой, наискосок, зверь врезался в головы мотоциклистов задними лапами. Вывернувшись в кульбите, огромный медведь приземлился на лапы, кувыркнулся, и исчез в темноте подлеска.

– Катана, Тигр, соберите оружие, проверьте – что с ними! – Фудо открыто нервничал. Исковерканный байк валялся в подлеске, метрах в тридцати от дороги.