Реки Вавилона

Раз он вспомнил тот день, значит, она снова близко.

– Я ведь все еще люблю тебя, и ты знаешь об этом, – прошептал он в темноту, окружавшую его со всех сторон. Голос звучал легко и ровно, давно вернувшийся и покорный ему. – Я никогда не перестану, но… Не приходи сюда больше.

* * *

Полина Зимовская старалась казаться спокойной и невозмутимой, как другие молодые следователи, стоявшие рядом с ней, хотя внутри у нее все замирало от страха. Не из-за того, что на металлическом столе под яркими лампами лежал уже вскрытый труп – мертвецов она за свою жизнь видела больше, чем хотелось бы. Нет, Полину пугала не сама смерть, а ее неправильность, необъяснимость, тайна, скрытая за ней. Чем больше ты знаешь об убийце, тем проще тебе защититься. Но что делать, если ты не знаешь ничего?

Она терпеть не могла неведение и неопределенность. Поэтому Полина и вызвалась стать следователем «особого» отдела – того, о котором редко говорили и немногие знали. Отдела, который координировал работу полиции в паранормальном мире.

Когда она впервые услышала о таком, ей показалось, что это неудачная шутка. Полина не была религиозна, в мистику она никогда не верила, напротив, ей был ближе строгий научный подход. Но из-за этого ее, пожалуй, и отобрали среди сотен молодых специалистов. Она стала следователем несколько лет назад, показала отличные результаты, поэтому и получила приглашение на курсы.

Такие, как она, не гонялись за привидениями, не охотились на ведьм и не устраивали ловушки для демонов. Им полагалось наблюдать за людьми, которые умели гоняться за привидениями, охотиться на ведьм и устраивать ловушки для демонов.

Полина закончила курсы с отличием, но иного от нее никто и не ожидал. Теперь ей предстояло отправить на первое задание, посмотреть, как на самом деле выглядит мир, который им раньше показывали лишь на слайдах. Она надеялась, что к новичку отнесутся снисходительно, дадут миссию попроще, что-нибудь понятное и безопасное. Возможно, так и было бы, если бы не резня на пароме.

Хотя нет, «резня» – совсем неуместное слово здесь. Никто не нападал на этих людей открыто, не бил их ножом, не рубил топором – на борту «Эванджелин» не нашли ни одной капли крови. Кто-то просто заставил их умереть, и от этого становилось страшнее.

Как он это делает? Как сопротивляться ему, если он нападет? Возможно ли такое?

Полина отогнала эти мысли усилием воли, заставила себя сосредоточиться на том, что говорил ей и остальным капитан.

– Мне жаль, что приходится бросать вас на это, но у нас нет другого выбора. Мы уже привлекли к расследованию всех экстрасенсов, которые были в городе в тот день. Теперь тем из них, кто продолжит работу, нужны кураторы со стороны полиции. Их много, нас – мало, поэтому мы вынуждены использовать все ресурсы, что у нас есть. В разумных пределах, конечно: как вы видите, мы собрали здесь не всех выпускников вашего курса, а только тех, кто показал лучшие результаты при обучении.

И он, и все остальные прекрасно знали, что лучшие результаты никогда не заменят опыт. Но капитан верно заметил – у них нет выбора.

Полина сжала кулаки, чтобы скрыть нарастающую нервную дрожь. Она заставила себя стоять ровно, расправив плечи, и сдержанно улыбаться, показывая, что у нее все хорошо. Прямо сейчас ее могут назначить куратором какого-нибудь чудовища в человеческом обличье – говорят же, что они бывают!

Может, это и к лучшему. Если сразу прыгнуть в глубокую воду, ты быстро научишься плавать, у тебя просто не будет выбора. Плыви или умри. Здесь – то же самое.

– Но сначала поговорим о деле, чтобы вы хорошо понимали, какая ответственность на вас лежит. – Он посторонился, чтобы следователи смогли получше рассмотреть труп. – Уже установлено, что на борту «Эванджелин» находились одна тысяча сто восемь человек, включая пассажиров и членов экипажа. Тысяча сто восемь смертей, которые мы должны объяснить. Это наша работа! Но мы не можем, поэтому мы вынуждены работать с теми… другими.

Полина невольно вздрогнула, рисуя в уме эту цифру – 1108. Две единички, ноль, восьмерка, как нейтрально и невинно. А еще это целая площадь, занятая людьми. Старики в строгих костюмах и младенцы в розовых одеялах. Мужчины в форме и женщины в нарядных платьях. Беззаботно отдыхающие или обслуживающие очередной рейс. И все, все они сейчас мертвы.

Не нужно об этом думать. На курсах не раз говорили – не сочувствуйте жертвам, это ослабит вас, отнимет силы и не даст ничего взамен. Представлять цифры намного проще и безопасней.

– Количество жертв полностью совпадает со списками. На борту не обнаружено ни одного человека, который не должен был там находиться, и никто не пропал. Все без исключения жертвы умерли по одной причине: утопление. Их легкие были наполнены водой, та же вода была обнаружена в желудке, что само по себе не принесло бы им вреда, но в нашем случае является важным обстоятельством.

Глядя на молодого мужчину, лежащего на металлическом столе, сложно было сказать, что он умер от утопления. Его изрезали, открыли для них грудную клетку, словно это могло дать им что-то важное. Из-за белесой кожи он казался Полине не человеком даже, а восковой куклой. В зале была установлена великолепная система вентиляции, но легкий запах разлагающейся плоти все равно чувствовался, он разлетался по дальним углам, льнул к живым людям, словно хотел остаться с ними навсегда. Полину мутило.

– Как видите, возле рта и носа нет пены, – капитан указал на застывшее лицо мертвеца. – Он не задыхался так, как если бы упал в воду. На месте смерти каждой из жертв вообще не было обнаружено воды, кроме той, что вытекла из них.

– В смысле? – нахмурился один из следователей. Полина помнила его, он был с ней на одном курсе.

– Вода шла изнутри: изо рта и носа. Все признаки указывают на то, что она появлялась во внутренних органах жертв, а потом уже выплескивалась наружу. Экспертам не удалось обнаружить ни одной раны, через которую вода могла бы попасть внутрь. Иными словами, наш единственный вывод в том, что она появлялась там естественным способом. Но мы с вами знаем, что нет естественного способа для появления воды в человеческих легких. А у нас больше тысячи смертей. Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему мы вынуждены привлечь этих.

Судя по его тону и взгляду, он не слишком жаловал экстрасенсов, как и многие его коллеги. Оно и понятно: одни из «этих» – шарлатаны, другие – настоящие чудовища, третьи – талантливы и продажны, они будут работать на кого угодно, лишь бы платили. Как ни крути, среди них нет никого хорошего, и приходится выбирать меньшее зло.

Капитан взял с ближайшей подставки стеклянную колбу с мутной водой и показал им.

– Есть и еще одно обстоятельство, о котором вы должны знать. Эту воду мы извлекли из легких одной из жертв, она во всех случаях одинакова. Как думаете, пресная она или соленая?

– Раз вы спросили, значит, пресная, – тихо ответила Полина.

– Неплохо. Да, было бы логичнее найти там соленую воду, такую же, как за бортом, вы не считаете? Но анализ показал, что все они утонули в пресной воде. И не просто пресной, а очень чистой, возможно, очищенной. В легких тысячи ста восьми человек была обнаружена питьевая вода. Все это нереально.

«Нереально» в их случае – это не удивление и не шок. Это просто одна из причин, по которой этим делом будет заниматься их отдел.

– Заходим ко мне в кабинет по одному, – велел капитан. – Вас будут вызывать. Я расскажу вам, с кем из этих вы будете работать.

Вот и все, разговоры закончились. Этого момента Полина боялась даже больше, чем осмотра вскрытого тела.

Ей не пришлось долго ждать – их вызывали по алфавиту, и она, конечно же, была в начале списка. Она еще со школьных времен к этому привыкла.

Капитан принял ее в тесном, но идеально убранном кабинете. Само помещение не было маленьким, но больше чем на половину его занимали металлические стеллажи с книгами и документами. А вот компьютера здесь, как ни странно, не было.

Когда ее пригласили, она вошла, нервно поздоровалась, сама не зная, зачем. Он ничего не ответил, даже не смотрел на нее, перебирая папки с документами. Полина села на старый деревянный стул и прижала руки к коленям. Она знала, что со стороны напоминает отличницу в кабинете директора, но изменить ничего не могла, ей было слишком страшно.

– Еще одна новенькая, значит, – буркнул он. – Плохо, что столько новеньких привлекли, но куда уже денешься. В первый день только этих было штук триста на борту. Потом часть, конечно, слилась, но меньше половины. Да и те, кто остался, ни черта нам не говорят, поэтому нужно следить за ними. Вот что… я отправлю тебя к ней.

Он протянул ей картонную папку, обозначенную одним лишь номером. Полина приняла ее, но листать не стала: она боялась, что капитан заметит, как сильно у нее дрожат руки.

– Кто это? – только и спросила она.

– Андра Абате. Я отправляю тебя к ней, потому что она лояльно настроена к полиции, у тебя не должно быть проблем, не придется бегать за ней и прятаться по кустам, она позволит тебе быть рядом. К тому же, она сильна как дьявол, от тебя только и требуется, что не путаться у нее под ногами. Не пытайся учить ее, не отчитывай, даже не советуй, если она тебя не просит. Просто делай, что она говорит, и ты будешь в безопасности, работа как раз для новичка. И конечно, докладывай все нам. С ней уже связались, предупредили, что ты придешь, она не против. Она сообщила нам, что готова взяться за это дело, но не сказала, есть ли у нее какие-то наводки, так что смотри в оба. Все поняла?

Полина судорожно кивнула. Ей не верилось, что все по-настоящему, что ей дают ее первое задание! От волнения кружилась голова.

– Тогда вперед, в папке есть ее контакты, иди работай, – сказал капитан. – А как будешь выходить, позови следующего.

* * *

Тысяча сто восемь отнятых жизней, ни одного следа, ни одной ошибки. Работа мастера, не меньше. Андра чувствовала, как от этих мыслей у нее закипает кровь – она давно уже не находила достойного противника. Она знала, что Бо подумал о том же, когда они пришли на паром. Тем лучше.

– Чего ты ухмыляешься? – недовольно поинтересовался Сергей. – Ты что, рада тому, что случилось?

– Нет. Я рада тому, что случится.

Они теперь жили в съемной квартире в центре города. Андра сомневалась, что это долго продлится, но так ей было удобней. Теперь она сидела в кресле у окна, наблюдая за переливами бледных оттенков на старой питерской улице, а Сергей наматывал круги по залу, чтобы хоть как-то унять нервозность.

Ей повезло с ним на том пароме. Сергей Крылов был простым и понятным, одним из многих, а это лучше, чем другой охотник. Он и правда обладал редким даром, связью с материями, о которых он почти ничего не знал, да и не стремился узнать. Он уже нашел неплохой способ зарабатывать деньги на своих способностях, больше ему ничего не было нужно.

Одного роста с Андрой, он был совсем не полным, но все равно было видно, что бедра у него чуть шире плеч. Это такой тип фигуры, ничего уже не исправишь, да он и не хотел исправлять. Он не занимался боевыми единоборствами, он спасал свою жизнь не битвой, а умением быстро бегать и не соваться куда не надо. Он явно знал, что у него красивые волосы теплого каштанового цвета, густые и чуть вьющиеся, потому и отпустил их ниже линии подбородка. В сочетании с мягкими привлекательными чертами лица это делало его почти женоподобным, но Сергей умел правильно одеваться, чтобы не пересечь черту и не делать ненужных намеков. Очки в темной оправе подчеркивали большие карие глаза, обрамленные густыми ресницами. Кому-то он наверняка напоминал романтичного поэта, кому-то – вдохновленного молодого ученого. О том, что он медиум, не догадался бы никто.

Свой дар он обнаружил рано и принял на удивление спокойно. Конечно, способности у него были не самые выдающиеся. Но Андре доводилось встречать и тех, кого меньший талант доводил до нервного срыва. А Сергей ничего, справился и даже гармонично влился в поток «середнячков», которые выполняют простейшие задания и стараются держаться поближе к миру нормальных людей.

Странно, что именно он сумел почувствовать энергию неизвестного убийцы. Но Андра была не слишком удивлена, она знала, что судьба ироничней, чем многие думают. Раз уж Сергею досталась такая доля, придется поработать. Видно, тот, кого они ищут, наловчился скрываться от сильных врагов, а вот слабого медиума пропустил, не подумал о нем. На самом деле это замечательная черта – быть тем, о ком или не вспоминают, или быстро забывают.

– Чего мы вообще ждем? – Сергей в очередной раз замер посреди комнаты. – Мы тут уже полдня торчим!