Чёрный Город
На миг страх все же поднял голову, вырвался из клетки, потому что у страха перед смертью особое положение: он рождается вместе со своим носителем и передается от поколения к поколению. Страх шептал, что Марк уже сделал больше, чем достаточно, и, хотя травмы его велики, он может спастись, вероятность не так уж низка!
А потом упрямство снова победило страх, шугануло, загнало в пустоту. Если решил, что ни шагу назад, нужно выполнять, не выискивая для себя оправданий! К тому же… Та радость, которую подарила ему последняя свобода, значила для Марка больше, чем долгие годы тихого ожидания очередного бегства.
Обратный отсчет начался, он знал об этом. Он умирал. Но нужно ведь уйти красиво и уж точно не одному! Поэтому, не отпуская двух первых роботов, Марк потянулся к третьему. План сложился, все наконец стало на свои места.
Нейромодуль посылал по телу волны такой боли, что хотелось кричать – и, возможно, Марк кричал, он не знал наверняка, потому что страдание поглощало не только зрение, слух тоже, и все остальные ощущения… А упрямство держалось. Именно оно выискало в мире, который стал мутным и едва различимым, последние неоновые нити кода.
Марк взял под контроль «Строителя» – гигантскую дорогущую бандуру, посланную в Объект-803 временно, чтобы возвести новую вышку связи. Теперь уже не будет ни вышки, ни Объекта… Но Марк признавал это давно, а «Строителя» не трогал лишь потому, что думал: не получится, нет смысла тратить силы, слишком масштабная и сложная машина, он все равно не сможет. А теперь смог… Да, заплатил за это. Болью, криком, звуком костей, трескающихся от предельного напряжения. Но он взял эту нагрузку – и последним отчаянным усилием заставил «Строителя» сначала взлететь в воздух, а потом сокрушительной плитой рухнуть на оставшихся хазаров.
Он сделал то, что хотел, не отступил, и он умер – но умер уже внутри белой вспышки, порожденной гибелью непобедимых тварей.
* * *Проводник никогда не сочувствовал жителям этого города – напротив, он считал, что смерть они вполне заслужили. Потому что они даже не понимали, как им повезло. Они получали воду по первому желанию, катались на машинах, которые не могли переломить им хребет, ныли о том, что не хватает денег на сотое платье, и тратили ресурсы на забавы… Да если бы проводник застал кого-то настолько беспечного, он бы сам этого избалованного слизня проучил!
Нет, город не для таких вот слабаков, город для сильных. Для проводников, например, которые заслужили право здесь находиться. Потому что если даже какие-нибудь беженцы чудом переживут дорогу и доберутся до этой точки, дальше они не пройдут. Мертвые города привлекали не только людей… За годы запустения тут накопилось всякого.
Эта территория не принадлежала никому и принадлежала сразу всем. Проводник не заблуждался на ее счет, он не сомневался, что убить его может каждая улица, и вполне справедливо было бы бояться с первого шага в зону запустения до последнего. Только вот если все время бояться, можно сойти с ума и однажды поддаться страху последний раз. Поэтому проводнику было куда выгодней верить, что это его территория, с ним тут ничего плохого не случится.
Если он будет соблюдать правила, разумеется, и он соблюдал. Первым и главным было не соваться сюда после наступления темноты, этого ни один из проводников не делал. Вторым – всегда проверять маршруты. Да, даже знакомые. Потому что в мертвых городах постоянно что-то меняется, и прежде, чем вести сюда группу истеричных беженцев, которые наверняка в критический момент станут обузой, нужно самому убедиться, что путь по-прежнему безопасен.
Именно этим и занимался сегодня проводник. Он двигался по широкому проспекту, разглядывая уже знакомые громады зданий, частично обвалившихся, но все еще величественных. Природа, избавленная от людей, брала свое – медленно, зато неотвратимо. Трава пробивалась через асфальт, кусты умудрялись разрастись в трещинах, покрывавших теперь стены и крыши. Мох и лишайник и вовсе не знали преград, их остановить могло разве что солнце, но солнце сюда добиралось редко, в центре правили тени.
За грязными окнами стеклянного здания мелькнуло движение, и проводник, до этого расслабленный, даже насвистывающий себе под нос незамысловатую мелодию, замер, насторожившись. Движение повторилось, белое пятно прильнуло к окну… Проводник хмыкнул и двинулся дальше. Оно хочет, чтобы он увидел, хочет, чтобы вошел, значит, само вылезти не может, вот и все, что ему нужно знать.
Чуть дальше находилось здание, которое проводнику особенно нравилось – старинный дом, на удивление хорошо выдерживавший испытание временем, даже сохранивший редкие вспышки белой декоративной штукатурки. Правда, это сложно разглядеть за одичавшим парком, теперь превратившимся в настоящий лес, но проводник подходил достаточно близко, чтобы увидеть. Раньше, теперь-то уже нет – он еще месяца два назад услышал дрожащий девичий голос, доносившийся из разбитого окна:
– Помогите! Кто-нибудь… пожалуйста… Спасите меня…
Проводник тогда сразу отпрянул – и больше уже не возвращался. Наиболее вероятным вариантом было то, что дом облюбовала какая-нибудь новая тварь, поселившаяся в городе. Наименее, но тоже вероятным – это действительно беспомощная дура решила сэкономить на услугах проводника и вполне закономерно потерялась. Ему не хотелось связываться ни при каком сценарии.
Теперь-то ясно, какой вариант был верным. Когда проводник проходил мимо здания, он снова услышал тот же голос, произносивший те же слова, да еще заметил засохшую кровь на остатках дорожек, чудом сохранившихся среди высокой травы. Похоже, кто-то все-таки повелся на этот дешевый трюк… Проводник сочувствия не ощутил, он просто по пятнам отметил, как далеко способно дотягиваться это нечто. А раньше оно и возле дома не нападало! Значит, либо атакует ночью, либо увеличилось.
Но с самим проводником и с теми, кто готов платить, такого не случится. Да и вообще ничего плохого не случится: он прошел большую часть маршрута и убедился, что никаких неприятных сюрпризов город не подготовил. Из-за жары хотелось даже повернуть обратно, однако проводник себя пересилил: правила сохраняют жизни.
Он знал привычные опасности мертвого города и знал признаки новых. Проводник успел поверить, что, если негласные условия соблюдались годами, ничего уже не изменится. Он ошибся – и понял это, когда свернул на крупном перекрестке, но было уже поздно.
Дорога оказалась перекрыта, потому что между старыми небоскребами, полуразрушенными и оплетенными лианами, появился новый. Этот, причудливый, лишенный углов, тянулся вверх на высоту примерно пятнадцати этажей, а то и больше. Но не пригодных для жизни, вообще не предназначенных для людей, а ощетинившихся частично обломанными лезвиями, покрытых копотью и запеченной кровью.
Чудовищная башня была сложена из хазаров. Уже полностью отключенных, уничтоженных, но от этого становилось лишь страшнее. Потому что хазары, каждый из них, были смертельной угрозой для целых поселений. Ну а тот, кто не только победил этих тварей, но и мог себе позволить неторопливую игру с их искореженными тушами, был намного опасней…
Проводник вроде как не должен был понять, что это означает, но почему-то понял сразу, и осознание отозвалось в душе ледяным ужасом того, кто уже обречен.
Он ведь говорил, что не нужно связываться, давно уже говорил! С самого начала… Как только до него дошел слух, что кто-то подбросил проводникам очень щедрое предложение: за каждый маршрут, по которому стая хазаров сможет добраться до территории Черного Города, платят продовольствием высшего качества, оружием, лекарствами, а главное, контролируемыми машинами – совсем новыми! Такое нигде больше не получишь, и многие прельстились, согласились, отработали…
А он отказался сразу. Во-первых, потому что связываться с хазарами – сомнительная затея. Во-вторых, потому что хазары не способны на переговоры, и, если у них появился представитель, управляющий ими, держаться от него нужно даже дальше, чем от самих механических ублюдков. Ну а в-третьих, составление такого маршрута – это вызов Черному Городу. И не важно, что косвенный, Черный Город такое не прощает.
Теперь пришел час расплаты… Проводник замер перед грудой уничтоженных роботов, не зная, как поступить, что делать. Он не участвовал в переправке хазаров – но не сумел бы доказать этого! Он работал на этой территории, он мог быть виновен, так что никто не будет разбираться, виновен он на самом деле или нет.
Путь к спасению оставался только один: бежать. Убраться отсюда как можно скорее, затаиться, сменить маршруты, объяснить тем придуркам, которые приняли награду, что они навлекли на всех… Начинать чуть ли не с нуля, но хотя бы выжить!
Это он и попытался сделать. Проводник развернулся и бросился прочь – уже проверенным маршрутом, тем, на котором можно не замедляться до убежища. Хотя он с самого начала знал, что спасется, только если груда уничтоженных хазаров была предупреждением, а не ловушкой.
Не повезло. Не удивительно – проводнику очень редко везло, а в его деле все знают, что удача по-настоящему изменяет только один раз. И вот сегодня этот день наступил для него… Не вовремя, слишком рано, нечестно!.. И неотвратимо.
Сначала он уловил движение на крыше, справа от него. Одинокое движение, вроде как не опасное, но чем менее опасным выглядит любое существо в мертвом городе, тем оно смертоносней. Проводник остановился, чтобы рассмотреть, кого прислали за ним. Оно не хотело, чтобы он видел, оно двинулось дальше, и он успел заметить лишь тонкий силуэт, укутанный в черный походный плащ с капюшоном – слишком тонкий для мужчины. Если бы с ним были беженцы, дилетанты эти, они бы уже вздохнули с облегчением, решили бы, что это хорошо, они обязательно справятся. Всего один человек, да еще девица! Но проводник знал: даже Мастера Контроля не ходят по одному и не одеваются вот так, не отказываются от личной брони. Если оно выглядит как человек из прошлого, это нечто несравненно худшее.
Так что выжить он действительно не мог, но все равно побежал, надеясь лишь на чудо. Может, сейчас какой-нибудь из уродцев проявит себя, нападет, вмешается, и в возникшей суете проводник сумеет скрыться? Хоть бы один отвлекающий маневр, один шанс!
Но местные монстры дураками не были, они и сами затаились. Черный силуэт продолжал его преследовать – быстрым скольжением по крыше, ненормально легким движением по зеркальным стенам небоскребов. Все еще человек – но при этом и гигантское насекомое, и нечто худшее, то, чему нет названия… Проводник видел его, пока оно позволяло видеть. Потом оно наигралось или просто выбрало место, которое ему понравилось – один из широких перекрестков, открытых всем ветрам.
Там оно и настигло проводника. Появилось рядом с ним, и он даже не понял, как, откуда… Это было не важно. Оно могло убить за секунду, но не убило, просто ударило по ноге – легко так, будто в шутку пнуло, однако этого оказалось достаточно, чтобы проводник повалился на серо-белый от времени асфальт и с криком уставился на рубиново блестящий осколок кости, появившийся из точки перелома.
– Не ори, – невозмутимо велело существо. Голос был издевательски приятный: женский, невысокий, негромкий. От этого почему-то становилось только хуже. – Не люблю.
Проводник заставил себя замолчать. Он понятия не имел, каким чудом у него это получилось: боль и страх разрывали его изнутри. Но нельзя отчаиваться, нельзя… Оно не убило его сразу, вот за что нужно держаться! Существу что-то требуется, и, если проводник сумеет это дать, у него еще есть шанс! Хотелось воспользоваться этим шансом немедленно: умолять, доказывать, что он ни в чем не виноват, он не хотел, плату не брал и других отговаривал…
Он вынудил себя молчать и ждать. Существо ему все равно не поверит, а даже если бы поверило, вряд ли ему такое интересно.
– У нас наметилась проблема с тем, что ты видел, – продолжило оно. – Слишком глобальная, чтобы быть случайностью. Кто-то водит их мимо наших точек обороны. Мы потеряли семьсот двадцать три формы жизни, в том числе пятьсот двадцать пять людей. Это плохо, дороже, чем ты. Не говори, что это твои друзья водят их – мы и так знаем. Не говори, что не ты, это не имеет значения. Если ты не вредоносен, а просто бесполезен, нет причин не раздавить твой череп. У тебя право на одну фразу. Скажи то, что придаст ценность твоей жизни.
Сомневаться в том, что существо выполнит угрозу, не приходилось, его обманчиво спокойный тон ничего не значит. Поэтому проводнику пришлось соображать очень быстро, вспоминать всю информацию, которую им дали при поступлении задания, все, о чем болтали, хвастаясь оплатой, те, кто задание принял…
Он вспомнил через секунду после того, как существо занесло над ним ногу для последнего удара, но до того, как оно этот удар нанесло.
– Предатель! – крикнул проводник, чувствуя, как глаза застилают слезы. Он замер, даже дышать боялся, он ждал боли, но боли не было. Существо снова стало на две ноги, оно было заинтересовано. А проводник, сообразив, что судьба все-таки подкинула ему чудо, заговорил сбивчиво и быстро: – Провести стаю хазаров – не то же самое, что группу беженцев! Беженцы никому не нужны, они маленькие, их не ищут, а хазары огромные, чтобы их не заметили раньше срока, нужно было точно знать, как работают патрули, куда будут направлены разведчики… Наши все это знали, им передали точные данные, которые никогда не подводили… А это значит, что один из ваших людей давно уже предатель!
Глава 2
То, что его тело переполняли боль и слабость, казалось такой мелочью на фоне того, что он вообще выжил. Не мог ведь! Марк слишком хорошо понимал это – и как человек, который путешествовал по дорогам, и как медик. Он сделал невозможное, он был один в пылающем поселке, его травмы оказались слишком велики, он успел почувствовать это за секунду до того, как отключился. Какое уж тут пробуждение?
Поэтому он даже не поверил, что все это происходит по-настоящему. Марк прекрасно знал, что обсуждение любой формы загробной жизни не утихает вообще никогда, теории лишь множатся. Да оно и понятно: если здесь настолько паршиво, может, там будет лучше? Марку было все равно, во что верят другие, но сам он придуманных кем-то объяснений не искал. Ему казалось, что это способно стать ловушкой: поверишь, что где-то в ином мире легче, и уже не станешь отчаянно сопротивляться переходу туда.
Но если он не растворился в пустоте, может, иная реальность все же существует? Если и так, это тоже какое-то надувательство. Потому что там по-прежнему есть боль, онемение… и потому что выглядит эта реальность как одна из палат в его больнице.
Сознание постепенно прояснялось, и это хорошо. А плохо то, что происходило это на фоне того, как ослабевало действие обезболивающего. Сердцу совсем не понравилось то, что на него снова свалили такой шок, сердце ускорилось, захлебнулось в собственном ритме, датчики, подключенные к телу Марка, взвыли о приближающейся беде, и в палату тут же ворвалась медсестра Рита.
Еще одно доказательство того, что Марк по-прежнему в мире живых… если только Рита не погибла при нападении хазаров, так что все по-прежнему зыбко.
Впрочем, мертвой или даже обретшей вечный покой юная медсестра не выглядела. Она поспешила к аппарату, который смешивал коктейль лекарств для Марка, и стала возиться с настройками.
Рита начала работу только в этом году – перевелась после обучения из Объекта-112. То, что ее швырнули в поселок при солнечной ферме, сразу многое говорило о том, как она показала себя при учебе. Вскоре догадки Марка подтвердились: Рита была неплоха и даже полезна, только если выдать ей точные инструкции. Если же ей приходилось думать самой, она неизменно подвисала, как «Универсал» первой модели.
Марку пришлось вмешаться, заговорить, хотя горло болело так, будто он прельстился коктейлем из стекла и песка.
– Пятой позиции больше, седьмой меньше, остальные оставь как есть.
Рита, почему-то не ожидавшая от него связной речи, отпрыгнула в сторону и едва не сшибла аппарат. Хотя, может, ее напугал непривычно хриплый голос, будто доносившийся из разрытой могилы. За это Марк ее винить не мог – он бы и сам шарахнулся от такого скрежета.
– Марк Александрович! – смущенно улыбнулась Рита. – Напугали! Я не знала, что вы очнулись!
– Открытые глаза считаются верным медицинским признаком пробуждения.
– Вы в порядке, я так рада, вы не представляете! После того, что вы сделали, я так боялась… Я так молилась за вас…
– Рита. Я не в порядке. Препараты.
– А, да! Простите!
Пока она возилась с настройками, Марк позволил себе прикрыть глаза, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Он не надеялся выжить… Это должно было привести его в восторг, но не привело. Расстройства он тоже не чувствовал, он пока застрял в непонятной ему серой зоне. Если он жив, значит, он победил – он справился! Это хорошо. А плохо то, что бардак на самом-то деле не закончился, просто потому что бардак не заканчивается никогда. Теперь с этим предстояло разбираться в том числе и Марку.
Когда Рита наконец изменила подачу препаратов и стало чуть полегче, Марк уже подготовился к продолжению разговора. Хотелось отложить это, позволить себе еще пару часов блаженного неведения, а он не мог, права не имел.
– Расскажи, чем все закончилось, – попросил он. – Сколько… погибших?
Рита, до этого жизнерадостно улыбавшаяся ему, мгновенно помрачнела. Ей этот разговор нравился даже меньше, чем Марку, и все же она не ушла, она просто придвинула к кровати стул и уселась перед пациентом, как ребенок, ожидающий выговора.
– Я лично мало что видела, – признала Рита. – Я на работу еще не пришла… У меня была ночная смена. Я только выходила из дома, когда зазвучала тревога, потом – распоряжение об эвакуации. Мой дом далеко от места нападения, так что я даже не видела хазаров, я была в первой группе, добравшейся до транспорта. Мы уехали, никто ничего не понимал, все плакали…
– Когда это было?
– Пять дней назад…
Получается, без сознания он провел пять дней… Звучит жутковато, но на самом деле это мало, можно считать, что он легко отделался.
– За пять дней ты должна была все выяснить, даже если не видела сама, – заметил Марк.
– Я знаю то, что знают другие…
– Почему обычные линии защиты не сдержали хазаров?
– Потому что не увидели… Эти штуки… Ну, хазары, они каким-то образом проползли мимо стандартных линий обороны и проявили себя уже возле нашего поселка. Они напали сразу на нас!
Это многое объясняло. Изначально Марк предполагал, что на территорию Черного Города прорвалась настолько большая стая, что линии обороны смогли уничтожить лишь часть, а пятеро просто доползли до Объекта-803. Но если они добрались сюда незамеченными, это все меняет. Поселок не был рассчитан на столкновение с такой угрозой, поэтому поражение было быстрым и неизбежным.
По крайней мере, до тех пор, пока Марку не удалось сделать то, что он сделал. Но объяснить это он бы и сам не смог.
– Это еще не все, – продолжила Рита. – У нас тут болтают, что напали не только на наш Объект! Говорят, еще несколько поселков, близких к Черному Городу, разгромили… Полностью разгромили, представляете? У нас были вы… А там не было никого. Два или три Объекта уничтожили до того, как туда добралось подкрепление.
– У нас сколько погибших?
– Мало по сравнению с тем, что было там, многие спаслись, вы сделали невероятное!
– Рита, – прервал Марк. – Сколько?
Она отвела взгляд, но все-таки ответила:
– Девяносто восемь…
– Ясно. Имена знаешь?
– Да, я… На площади вывесили список. Из нашего персонала никого!
– Константин Григорьев там есть?
Марк и сам знал, что есть, он понятия не имел, почему задал этот вопрос. Пожалуй, сейчас, накачанный препаратами, он еще мог позволить себе надежду, что воспоминания и иллюзии смешались слишком плотно, отличить одно от другого не получится. А значит, Костя вполне может быть жив…
Долго держаться за надежду не получилось.
– Да… Он точно погиб, это все в полиции знают. Мне очень жаль, вы ведь дружили?
– А его жена? – уточнил Марк, игнорируя бесполезный вопрос медсестры.
– Неля? Она выжила, она добралась до точки эвакуации… Многие добрались. Потом нас остановили, заставили простоять несколько часов на дороге и вернули сюда.
Вот оно как… И за минувшие дни Неля уж точно узнала о смерти мужа. Скорее всего, увидела его тело, разглядела, что с ним стало. Они с Марком никогда не были друзьями, и все же он, если бы мог, уберег бы ее от такого, такое не нужно ни одной женщине, а тем более – готовящейся к появлению ребенка.
Хотя истинной, разъедающей изнутри вины Марк не чувствовал. Он не помог Неле не потому, что не хотел, от него ничего не зависело. И он сделает для нее все, что сможет, только для этого нужно разобраться… А что, собственно, он может?
– Что будет дальше?
– С вами или с поселком? – смутилась Рита. – Или с фермой?
– Со всем сразу.
– Да, конечно… Ладно… Начнем с хорошего – ферма вообще не пострадала! Эти штуки, как их там… Они пришли другим путем, не со стороны фермы!
Рита преподносила это как большую удачу, Марк же подозревал, что все вполне объяснимо. Главной ценностью Объекта-803 была именно солнечная ферма, а не люди, обслуживающие ее. Никто толком не знал, какие дополнительные меры безопасности там установил Черный Город. Да и потом, хазаров всегда привлекало уничтожение жизни. Даже если они каким-то образом поумнели настолько, что сумели забраться вглубь территории Черного Города незамеченными, вряд ли они при этом отказались от основной цели.
Они пришли убивать – и они убили. Рита печально это подтвердила:
– Разрушена примерно треть поселка, о погибших я уже сказала… Но все, кто эвакуировался, уже вернулись. Из Черного Города сообщили, что поселок будет восстановлен, скоро нам пришлют материалы и новых «Строителей»!
– Это все, что они пришлют?
– Марк Александрович, как вы все время угадываете? – растерялась медсестра. – Мысли читаете, что ли?
Для таких прогнозов Марку мистические способности как раз не требовались. Он уже видел: произошло нечто странное… страшное. Уникальное. То, что Черный Город просто не может проигнорировать. Причем частью аномальной ситуации было и то, что Марк выжил – победив стаю хазаров и взяв под контроль трех роботов одновременно. То, что для наивных созданий вроде Риты, – подвиг, для Черного Города – спорный фактор, тоже подлежащий исследованию.
– Они сказали, что пришлют дознавателя, – сообщила Рита. – Не к вам лично, если что! Вас все очень хвалят, все понимают, что вы нас спасли! А дознаватель будет разбираться, как сюда добрались мерзкие штуки и что делать теперь… Ну и с вами поговорить хочет, конечно… Наверно, поблагодарить!
– Да уж, – усмехнулся Марк. – Поблагодарить… Что по моему состоянию?
– Все почти хорошо!
– Звучит не так обнадеживающе, как тебе кажется.
– Ну… Могло быть и хуже…
Судя по виноватому виду, Рита боялась расстроить его или шокировать, но тоже напрасно. Все, о чем она говорила, вполне соответствовало его прогнозам.
Он не был ранен хазарами, и пламя до него не добралось, тут ему повезло. Но он надышался токсичным дымом, а главное, он слишком сильно перегрузил нейромодуль. Это обернулось множественными внутренними травмами, частично поврежденной нервной системой, инфарктом и тромбом, застрявшим где-то в сосудах мозга.
Марк не выжил бы без помощи, но помощь пришла. Вспышку, с которой были уничтожены хазары, заметили, первые группы людей начали возвращаться в поселок быстро, Марка нашли и доставили в больницу, по большей части уцелевшую при атаке.
Поскольку выживших было немного, не возникло нужды экономить средства, и Марк сразу получил лучшее. Его лечением занималась Ольга Сурнина, она справилась с большей частью травм, но вот трогать тромб не рискнула. Да и понятно, почему: Марку хватило одного взгляда на скан, чтобы понять, насколько нехорошее положение у этой дряни, тут автомат не справится, нужен контроль оператором… А единственным оператором в поселке, способном на такое, был сам Марк.
– Но мы уже сообщили об этом, – поспешила успокоить его Рита. – Когда был сеанс связи, Эдуард Яковлевич сказал, в каком вы положении, и нам пообещали прислать очень хорошего хирурга, он прибудет вместе с дознавателем.
– Когда?
– Ориентировочно через три дня, сейчас идет большая проверка дорог, чтобы все точно было безопасно. Но это нормально, никто не сомневается, что вы выживете! Насколько я поняла, даже лучше, что вы еще больше восстановитесь перед операцией!
– Наш «Хирург» уцелел или они привезут нового?
– Он в порядке, склад с оборудованием вообще не пострадал!
– Тогда вези его сюда.
Рита, как и следовало ожидать, опять зависла:
– Э-э… Чего?
– Привези сюда моего «Хирурга», я сам проведу операцию, – терпеливо пояснил Марк.
