Следуя за судьбой

– Ты не посмеешь! – Эмиллия резко встала, и Колл непроизвольно вжался в кресло, но при этом, пытаясь не показать своего испуга, почти заорал:

– Хочешь проверить?!

– Мерзавец! – прошипела ему в лицо Эмиллия, резко развернулась и ушла, громко хлопнув дверью.

Колл еще некоторое время сидел не шевелясь, но когда шаги в коридоре стихли, схватил со стола стакан с недопитым виски и залпом его выпил. Ничего, скоро он избавится от строптивой сестрицы, и тогда все наследство достанется ему одному.

Эмиллия почти бегом вышла на улицу и отправилась прямиком в конюшню. Она чувствовала: ей просто необходимо уехать из замка, иначе она вернется и свернет Коллу шею, тогда ее повесят, и она не спасет Эда и не отомстит «зверюге».

Быстро добежав до конюшни, она не стала седлать своего жеребца по кличке Верный, а просто запрыгнула на его круп и помчалась из замка. Сразу за воротами она свернула с дороги и, пустив коня в галоп, понеслась в свой маленький мирок, где проводила все свободное время уже восемь лет. Примерно через час езды, когда она добралась до места и уже немного успокоилась, Эмиллия уже не так категорично была настроена против замужества, подумав, что, возможно, это даже пойдет ей на пользу. Ее будущий муж – трусливый слизняк, который не посмеет ей перечить, при этом она избавится от надзора Колла и получит в распоряжение все свое наследство, а не те жалкие крохи, которые ей кидал брат. У нее будут средства и время на поиски Эда, и ей, как замужней даме, никто не сможет запретить покидать пределы дома и путешествовать по стране. Спрыгнув с лошади, Эмиллия сунула руку в карман и достала кусочек сахара для своего Верного, тот охотно взял лакомство и благодарно уткнулся мордой в плечо хозяйки. Эмиллия с любовью потрепала коня по холке и отпустила пастись. Сама же стала спускаться к озеру, у которого находилось ее любимое укромное место. Присев на берегу, она стала бросать в воду камешки и погрузилась в воспоминания.

После похорон родителей и еще трех погибших в день нападения воинов в замок приехали несколько рыцарей из королевской гвардии во главе с принцем Карлом для проведения расследования причин нападения. Но никто так и не смог понять, ради чего это было, ведь нападавшие ничего не украли, значит, действовали не ради наживы. Ни одного жителя замка не взяли в плен и не увели с собой, значит, не ради рабов. Даже воинов, которые защищали замок, не убивали, а просто ранили, как будто выводили из боя. Погибли только хозяин замка с женой и три его самых близких друга, которые были с ним неразлучны. Так и не найдя причин для нападения, принц вместе с рыцарями уехал, напоследок объявив Колла наследником земель и замка и пообещав Эмиллии, что Эда не перестанут искать. На все расспросы девочки о том, кем были нападавшие и где их искать, ей говорили, чтобы она не лезла не в свое дело и предоставила все взрослым мужчинам. Лишь через четыре года, в день ее четырнадцатилетия, она узнала, откуда появились эти монстры.

В тот день Милли, как обычно, поздно вечером вернулась из своего тайного места и прямиком отправилась в свою комнату. Она знала, что никакого праздника в ее честь не будет, так как Колл считал это пустой тратой денег. Войдя в комнату, она обнаружила свою нянюшку спящей в кресле перед камином, а на столике стоял маленький тортик со сгоревшей свечой. Подойдя на цыпочках к няне, Эмиллия чмокнула ее в морщинистую щеку и улыбнулась. Няня открыла выцветшие голубые глаза и, укоризненно покачав головой, заворчала:

– Вернулась наконец-то, я ее тут жду, переживаю, а ей все равно.

– Нянюшка, не ворчи. Мне не все равно. Просто я опять забыла про время. А за тортик спасибо, – на ходу снимая одежду, девушка отправилась в ванную комнату.

Ванна уже была наполнена водой, которая даже немного остыла. Потрогав воду рукой, она решила, что и так сойдет, ей не привыкать мыться в реке, так что это даже роскошь. Раздевшись, Милли подняла ногу, чтобы залезть в ванну, и оторопела: по внутренней стороне ее бедра стекала капля крови.

– Няня, подойди сюда! – в панике почти закричала она. – Я что, умираю?

Няня, войдя в комнату и увидев кровь, закружилась вокруг девушки, как гусыня вокруг своих гусят. Усадив свою подопечную в ванну, развернулась и умчалась так быстро, что та даже не успела опомниться. Через несколько минут снова ворвалась в ванную и, причитая, стала поливать ее волосы водой, затем достала душистое мыло и, что-то бормоча себе под нос, начала их намыливать. Не выдержав, Милли вырвалась из рук няни и, повернувшись к ней лицом, строго спросила.

– Няня, ответь. Я что, умираю?

– Ну что ты, милая, нет! Ты просто стала девушкой! Конечно, я должна была раньше тебе обо всем поведать, да только все не решалась. Думала, что еще рановато, а ты вон уже какая взрослая, я даже не заметила, как ты выросла! – Нянюшка села на стул возле ванны и, сложив руки на коленях, заплакала.

– Нянюшка, любимая, ты что? Не плачь, пожалуйста, все же хорошо. – Девушка потянулась из ванны и, взяв няню за руку, притянула ее к себе и расцеловала в обе щеки. – Давай так, я сейчас помоюсь, а ты пока посиди у камина и попей чаю, чтобы успокоиться, а когда я лягу в постель, ты мне все расскажешь, ладно? Только не реви, пожалуйста, а то я тоже буду плакать.

Нянюшка, вытирая щеки от воды и слез, замотала головой и отправилась в спальню, Эмиллия же быстро помылась, так как ей не терпелось услышать, что это за кровь и как долго она будет идти. Надев халат и обернув волосы полотенцем, она вошла в комнату и обнаружила няню сидящей на кровати. Перед ней стояла очень красивая резная шкатулка из дерева, инкрустированная драгоценными камнями ярко красного цвета. Няня очень осторожно, с благоговением открыла крышку и, похлопав по кровати рукой, пригласила Милли сесть рядом.

– Это все, что осталось от твоей матери, только я знала, где она ее прячет. Когда ты была еще в колыбельке, моя Лорейн попросила меня, если с ней что-нибудь случится, в день, когда ты станешь девушкой, отдать тебе этот браслет, – няня бережно, будто боясь разбить, достала из шкатулки необычайно красивую вещь и трясущимися руками передала ее подопечной.

Милли взяла браслет, но не могла его разглядеть из-за слез. Когда-то эту вещь держала в руках ее мама, даже если бы это была просто деревяшка, для девушки она была бы величайшей драгоценностью на свете. Милли утерла слезы рукавом и поднесла браслет к лампе, чтобы лучше его рассмотреть. Как только на него упали отблески пламени, он вспыхнул огнем прямо в руках Эмиллии. Девушка, испугавшись, выронила его на постель, и он в ту же секунду погас.

Ничего не понимая, Милли подняла полный удивления взгляд на няню. Та, с улыбкой глядя на подопечную, шепотом, будто они заговорщики, начала свой рассказ:

– Не бойся, он тебя не обожжет, для тебя он безвреден.

– Но как, я не понимаю? – Милли не верила своим глазам.

– Ты все поймешь, когда я тебе поведаю, кем была твоя мать и кто ты. Но торопись, у нас мало времени, – няня взяла браслет и вложила его в руки Эмиллии. – Рассмотри его, познакомься и впусти в себя его магию.

– Что? Какую магию?

– Я же тебе говорю, твоя мама была необычной женщиной, так же, как и ты. Если ты мне веришь, делай то, что я тебе говорю, после я все тебе расскажу.

Эмиллия осторожно поднесла браслет к свету, и он опять вспыхнул. В этот раз она вздрогнула, но украшение не уронила. Огонь браслета разгорался все сильней, и по ее рукам начало растекаться приятное тепло. Она разглядела, что на браслете, который был сделан из незнакомого ей металла, похожего на темное серебро, выложен рубинами какой-то символ. Пока девушка рассматривала рисунок, браслет засветился так сильно, что ослепил Милли, и передо ней, а может, это все было в ее голове, появилось видение. Ее мама, еще совсем юная, в красивых красных одеяниях, стояла на коленях перед очень старым седым человеком, который надевал ей на предплечье точно такой же браслет. Милли вздрогнула, и видение исчезло, взглянув на няню, она поняла, что так и должно быть. Та же очень осторожно взяла браслет и велела ей освободить левую руку от одежды до плеча. Милли задрала рукав и протянула руку няне.

– Будет немного больно, но ты не бойся, это скоро пройдет. Готова, моя девочка?

Девушка уверенно кивнула и замерла. Няня бережно надела браслет на ее предплечье. Как только она убрала руки, он снова засветился и начал, прожигая плоть, погружаться под кожу. Милли задыхалась от боли, но изо всех сил сдерживала крик, чтобы никто не услышал. Через несколько мгновений боль резко прекратилась, и огонь погас. Девушка неуверенно взглянула на руку, где только что ощущала неимоверную боль, и не поверила своим глазам. Браслета не было, зато на руке от того места, куда он вошел, вверх и вниз растянулся необычайно красивый орнамент, и под кожей светились рубины. Она посмотрела на няню, а та не сводила удивленных глаз с рисунка на ее руке.

– Нянюшка, что-то не так?

– Нет, все хорошо. Только я никогда не видела такого яркого и большого рисунка, да к тому же камни светятся даже под кожей, наверное, это хороший знак. Как ты, хорошо себя чувствуешь?

– Да, отлично. А у кого ты раньше видела такие рисунки?

Няня заулыбалась и, закатав рукав на левой руке, открыла ей свою татуировку. Милли не верила своим глазам: как, няня тоже особенная?

– У твоей мамы тоже был рисунок, больше, чем у меня, так как она из древнейшего рода, но намного меньше, чем у тебя. Поэтому я и удивилась. Видишь ли, она вышла замуж за простого человека, и мы думали, что в тебе будет очень мало магии, но, похоже, мы ошибались.

– Я ничего не понимаю, откуда эта магия и какая она? Сколько живу, ни разу не видела ничего магического!

– Ложись, детка, а я расскажу тебе все, что тебя интересует.

Девушка сняла с головы полотенце и протянула его няне, а сама залезла под одеяло и приготовилась слушать. Нянюшка повесила полотенце на спинку стула у камина и, присев на край кровати, подоткнула Милли одеяло, а потом тихо заговорила:

– Это было уже очень давно, я тогда была совсем девочкой. Я служила в доме отца твоей матери. Это было счастливое время, твой дедушка был очень добрый и справедливый шерун. Так в нашем мире зовут хозяина земли, как в вашем – лордов. Мой отец служил в охране шеруна и был очень уважаемым человеком, но однажды на нашу землю пришла беда, весь наш мир погрузился в хаос после необычайно сильных землетрясений. Многие тогда погибли под завалами, в том числе и мой отец, иные умерли после от каких-то неведомых болезней, я тоже заразилась, но меня вылечили, хотя и не без последствий. Я осталась бесплодной. Год за годом мы восстанавливали свой мир и приводили его в порядок. Я вышла замуж за одного из воинов твоего деда и была очень счастлива. Через несколько лет наш шерун женился на прекрасной девушке из соседних земель, и у них родилась твоя мама, моя маленькая Лорейн. – няня вытерла набежавшие слезы и продолжила. – Так как я не могла иметь своих детей, я пришла к шеруну, попросила принять меня няней его дочери и поклялась оберегать ее ценой своей жизни. Господин и его жена с радостью приняли мое предложение, и мы с мужем переехали в его замок. На многие годы в моем сердце поселились покой и счастье, но ничто не бывает вечным. В одном из походов случился несчастный случай, и мой дорогой супруг погиб. Но у меня осталась моя Лорейн, к тому времени ей было уже шестнадцать лет, и мы с ней стали очень близки, так как ее матушка была занята другими детьми, которые рождались с завидной регулярностью. К тому времени у Лорейн было три младших брата и четыре сестры. Через несколько лет после землетрясений в лесу был обнаружен разлом во времени, проход в другой мир, вот этот. Наши старейшины очень долго думали, что с этим делать, и решили послать в разлом разведчиков. Так два наших мира начали общаться и торговать между собой. Очень часто в столице устраивали приемы в честь гостей, пришедших из разлома, в один из таких праздников твоя мать встретила твоего отца и влюбилась без памяти. Но твой дед не доверял ему и отказывался выдать дочь за него замуж, однако Лорейн решила по-своему и сбежала со своим любимым. К тому времени, когда ее нашли, она была беременна Эдвардом, поэтому им разрешили пожениться. Твой дед очень переживал и попросил меня остаться в этом мире с его дочерью, присмотреть за ней, но я уже сама все решила. Я просто не могла оставить Лорейн, так как считала ее своей дочерью. Когда моя девочка родила Эдварда, твой отец потребовал у отца Лорейн ее приданое, он заявил, что не собирается кормить еще один лишний рот. Твой дед отдал приданое дочери, но, когда подписывался брачный договор, твой отец не обратил внимания на один пункт, в котором оговаривалось, что приданым может распоряжаться только Лорейн. Узнав об этом, твой отец пришел в ярость – тогда он впервые избил твою мать.

– Подожди, как избил?! Я не знала, что отец избивал маму! Но почему она позволила, она же могла воспользоваться магией или попросить помощи у моего деда? Кстати, в чем заключалась ее магия? А моя?

– Подожди немного, мы до всего дойдем. Какая же ты неугомонная, совсем как твоя мать, – няня опять подоткнула одеяло и продолжила. – Магия нашего мира заключается в том, что мы умеем соединяться с природой и животными. У каждого клана своя способность, но при этом каждый из нас может развить свой дар и способность по-разному. Например, твоей матери была дарована способность вызывать грозы и усмирять их, но она развила ее и научилась повелевать ветром. Она могла бы и дальше развивать свой дар, но в этом мире он пропал, что очень бесило твоего отца. Он надеялся с ее помощью захватить другие земли и получить больше власти и денег и был очень разочарован, когда не получил ни того, ни другого. А моя Лорейн поняла, как сильно ошиблась на его счет, но уже было поздно. Она добровольно ушла из родного мира и отказалась от своей магии. Она не могла просить помощи у родителей, так как ей было очень стыдно за свой поступок, она считала, что предала отца и не заслуживает его прощения. Только раз она обратилась к нему, в день, когда твой отец решил выдать тебя замуж без твоего согласия. Видишь ли, по нашим законам, родители могут договориться и даже подписать договор о браке, пока дети еще маленькие, но если кто-то из детей вырастет и не захочет сочетаться браком с этим человеком, его не могут заставить. Все должно быть по обоюдному согласию. Поэтому твой дед и не мог забрать Лорейн силой, хотя очень долго ее уговаривал и просил вернуться, несмотря на то, что она была беременна, он даже был рад, что станет дедом.

– Но почему дедушка не помог?

– Он не успел. В тот день после подписания твоего брачного договора Лорейн собрала свою последнюю магию и по ветру пустила призыв о помощи своему отцу, она просила забрать тебя и Эда к себе и заботливо воспитать вас во имя любви, которую он испытывал когда-то к ней. Но в ту ночь на нас напали, как ты помнишь, и потом король этих земель соорудил вокруг портала каменную стену и выставил войска, чтобы охранять вход в наш мир, разорвав всякие связи с ним. Видишь ли, твой отец – его двоюродный брат. Хотя они и не общались, потому что никто не любил твоего отца, король не мог простить такого унижения.

– Так ты знаешь, кто на нас напал в ту ужасную ночь и по какой причине?

– Да, я знаю, кто напал, но не знаю почему. Твоя мать обвиняла твоего отца, я слышала, как она на него кричала, но она не успела мне все рассказать, ее убили.

– Кто бы ни был виноват, она не заслужила смерти, и я не успокоюсь, пока не отомщу. Расскажи мне, кто эти звери и где мне их найти?

– Не надо, деточка моя, не лезь в это. Придет время, все встанет на свои места, и каждый ответит за свои поступки. Я уверена, что смерть Лорейн не останется безнаказанной, но и тебе придется отвечать за содеянное. – Няня смахнула навернувшиеся на глаза слезы и, глубоко вздохнув, погрузилась в свои мысли.

Эмиллия сидела и думала, что няня по-своему права, но она не могла просто жить дальше, как ни в чем не бывало, пока убийца ее матери не наказан и, возможно, продолжает убивать ни в чем не повинных людей. Кто, если не она, отомстит за маму, пусть даже ценой собственной жизни и погибели души?

Милли взглянула на няню, и ей показалось, что за последнюю минуту та очень состарилась: под глазами ее залегли тени, морщинки по всему лицу стали более глубокими и выразительными. Протянув руку, девушка погладила няню по голове, и та, будто очнувшись от сна, вздрогнула.

– Прости, моя девочка, я немного задумалась. Ты уже, наверное, спать хочешь, а тут я со своими историями.

– Ну что ты, нянюшка, я думала, ты мне еще про маму расскажешь.

– Не сегодня, Эмиллия, я уже устала. Самое главное, что мы успели надеть ритуальный браслет именно в момент взросления, думаю, что со временем твоя магия будет очень сильной, даже мощнее, чем у твоей матери.