Колонисты

– Что? – так же тихо спросил я, озираясь по сторонам.

Иваныч не стал ничего говорить, а просто указал пальцем куда-то в гущу деревьев. Я вглядывался в указанном направлении несколько секунд и, наконец, заметил то, на что он указывал.

Там, в высокой траве, мне почудилось движение. Я напряг зрение и все же смог заметить силуэт существа.

– Это кто?

– Волки, кто ж еще?

– И что делать будем?

– Смотреть на них, – хмыкнул напарник, – ствол дай!

Я без разговоров протянул ему свое оружие.

– Тут сиди! – Иваныч поднялся и спокойно двинулся в сторону существа.

– Иваныч! Ты чего! А вдруг их там стая?! – прошипел я испуганно. Как-то не хотелось мне остаться одному посреди чужого мира, совершенно безоружным, да еще в окружении этих самых волков.

– Один он, – ответил Иваныч, – сиди тихо тут и учись!

Он негромко свистнул, но тварь в подлеске его услышала. И, как только она увидела того, кто издал странный звук, без всяких раздумий бросилась в атаку. Я разглядел ее распахнутую зубастую пасть и горящие злостью маленькие глазки. Явно не просто поздороваться и облаять бежит.

Иваныч проверил мое оружие, замер, ожидая противника. Я заметил, что его собственное оружие болтается, словно в чехле или кобуре, прикрепленное к поясу. Стоит потом расспросить его подробнее – надо так же сделать. А то на моем «обрезе» ни ремня нет, ни фиксатора никакого. А таскать в руках постоянно неудобно, в рюкзаке – опасно (когда-то можно просто не успеть достать).

Тем временем тварь огромными прыжками приближалась к моему товарищу. Я занервничал – он, как стоял в расслабленной позе, повернувшись боком к приближающемуся волку, так и не двигался, то ли делая вид, что не замечает противника, то ли специально провоцировал зверя, прикидываясь беспомощным.

Когда волк приблизился метра на три-четыре и до Иваныча ему оставался один, максимум два прыжка, мой напарник вскинул обрез и дважды выстрелил в противника. Я не заметил, промахнулся он, что ли, в первый раз, или же для твари этого оказалось мало. Но вот на втором выстреле прыжок оказался прерван: животное, оттолкнувшись задними лапами от земли, уже оказавшись в воздухе, было сбито с траектории, отлетело назад на добрые полтора метра, примяв своей тушей высокие стебли травы.

Иваныч стремглав подбежал к раненому противнику. Я не видел саму тварь, но Иваныч вновь вскинул мое оружие и разрядил его куда-то вниз, видимо туда, где и лежал недобитый зверь.

Иваныч опустил руку с обрезом, но лицо его вдруг изменилось, став удивленным.

– Ах, ты ж, живучая тварина! – сказал он и вновь разрядил оружие куда-то в траву, туда, где, как я считал, должен был быть волк.

Несколько секунд стояла тишина. Иваныч наблюдал за поверженным противником, я за Иванычем.

– Иди сюда! – крикнул он, не отводя взгляда от лежащей на земле твари.

– Убил? – спросил я, уже подбегая к нему.

– Угу. Живучая паскуда. Плохо… – хмыкнул он.

– Но убил ведь.

– Убил, – проворчал он, – с четвертого выстрела. А если бы их несколько было?

По моему телу пробежала дрожь. Я как раз рассматривал трофей – длинные когти, которые легко могут вспороть брюхо, огромные острые зубы. Напади такой неожиданно и все, пиши пропало – вмиг шею перегрызет. А еще меня поразила необычная шерсть зверя. Она словно бы переливалась на свету, меняя свой оттенок от иссиня-черного до грязно-серого.

– С почином, – проворчал Иваныч, – нож дай.

– Зачем? – я даже не пошевелился.

– Шкуру снять, – ответил Иваныч.

Я, словно сомнамбула, медленно достал из рюкзака ножик отвратительного качества и ручкой вперед протянул Иванычу.

– Смотри и учись, – пробубнил напарник, втыкая нож в землю, рядом с обездвиженным телом волка…

Спустя час мы продолжили путь. Правда теперь у меня в рюкзаке весу прибавилось – шкура весила немало.

Во второй раз нам встретилось уже две твари. Иваныч забрал у меня обрез, взамен отдав свой.

– Если зассышь, хоть у меня будет шанс отбиться, – объяснил он мне свои манипуляции.

Вопреки его ожиданиям, я не «зассал». Правда, первый выстрел прошел очень далеко от выбравшей меня в качестве жертвы «собаки». Зато вторым я угодил ей точно в харю.

Ее вопли и скулеж разносились по всей округе. Я кривился от этих звуков, но ничего поделать не мог – перезаряжал ОСЗ, руки тряслись, и я никак не мог попасть патроном куда надо. Иваныч со своим противником расправился не в пример быстрее – как и в прошлый раз подловил волка в прыжке, сбил его с траектории, а затем сделал «контрольный» в голову. Только после этого он подошел к моему противнику и добил его. Я с облегчением вздохнул – слышать визг раненого животного было просто невыносимо.

Вторую шкуру снова снял Иваныч. А вот с третьей пришлось уже мучиться мне. Конечно, с первого раза у меня ни черта не получалось, и я сильно ее попортил.

– Научишься еще, лиха беда начало! – успокоил меня Иваныч.

Когда я закончил, мои перепачканные в крови волка руки тряслись, пот застилал глаза, а сам я пребывал словно в прострации. В чувство меня привел очередной удар по щеке. Похоже, Иваныч именно этот метод считал наиболее эффективным и действенным. Причем во многих случаях. Я не стал высказывать претензию, так как действительно пришел в себя быстро, хоть и было обидно.

– Что дальше? – поинтересовался я. – Идем вперед?

Сейчас мы находились среди степи, до ближайшего леска было метров семьсот.

– Не, – коротко ответил Иваныч, – возвращаемся.

– Чего так? – удивился я.

– Поздно уже, а ночевать в чистом поле не хотелось бы, – ответил Иваныч, – черт его знает, как себя ведут эти твари в темноте.

– А откуда ты знал, как они себя будут вести днем?

– Я и не знал, – пожал плечами Иваныч.

– Я видел, как ты ждал атаки, стоял спокойно и не двигался. Ты знал, что это подстегнет тварь.

– Любой хищник будет вести себя так, – буркнул Иваныч и пожал плечами.

– Что-то ты не договариваешь… – протянул я.

– Да господи! – вскипел Иваныч. – Видел я таких тварей. Чуть помельче, чуть с другим окрасом, но похожи. Вели себя они именно так, как эти.

– И где же ты таких встретил?