На тропе судьбы

чей вид меня вновь в жизни укрепил!

Мой взор так напоён картинами природы:
родных лесов, лугов, и гор, и рек,
что долго будут покрывать мои невзгоды
последних дней, и месяцев, и лет.

Я нагулялась вдоволь по-над берегами,
я вволю надышалась всем родным
и утолила жажду дум моих стихами,
которые рождались, как дары.

Как часто мы нуждаемся в поддержке малой,
упавши духом от различных бед…
Спасибо родине: дала душе усталой
уйти от них – единственный ответ.

Как славно, что опять случилось мне с народом
родным по духу и по крови быть!
Я вновь сильна и чистым духом, и свободой
и вновь готова в чём-то победить!

Брату

(Гагарину Борису Григорьевичу,

профессору МАГУ)

Мой милый брат!
В смущенье умоляю:
Не ропщи, что годы всё ж верны.
Пусть ветерком летят над краем,
Где когда-то появились мы.

Но нас там нет.
Нас жизнью раскидало
По местам, где крыша нам нашлась…
И здесь не меркнет свет усталых
И спокойных умудрённых глаз.

А жизнь одна.
Её не поменяешь
На ту, что легче и доходней.
Но вовсе не бедна, ты знаешь,
Душевной к родине любовью!

Будь счастлив, брат!
Люблю твои седины,
Ты их, несомненно, заслужил!
Как и бесценную святыню —
Тот родник, что ты не замутил!

Как тих наш край…
На брошенной землице
Нас редко нынче вспоминают.
Но не грусти, нам возродиться
Сегодня внуки помогают.

Послушай, я
Сказать тебе пытаюсь,
Что назревает очень редко:
Чиста душа твоя! На зависть,
Как у достойных наших предков!

Апрель 2007

Тебе, родная!

(Жёнам всех девятнадцати братьев)

Хвала тебе, вернейшая подруга,
Хранительница ты родного очага!
Жена любимая для своего супруга,
И бабушка, и мать – хозяюшка гнезда!

Мы гимны рады петь твоим рукам,
Дарить сегодня все цветы на свете
За то, что счастье брату нашему дала
И счастлива сама ты с мужем этим.

И очень просим все, любя тебя,
У Бога нашего и счастья, и здоровья,
И неба мирного, и солнечного дня,
Чтоб Он всё это дал тебе с любовью
И годы долгие хранил тебя!

Счастье – это путь!

Я знаю, счастье – путь, не жизненная цель!
Оно зависит исключительно от нас.
И дело вовсе уж не в радужном конце,
а в той дороге, что ведёт к нему подчас.

Оно невидимо для нас и для других —
его мы чувствуем волненьем на ветру!
И пусть из взлётов и падений будет жизнь,
но без падений взлётов не бывает, друг!