Кровавый блюз

Алек гнусно улыбнулся, прочитав мои мысли и уловив чувства. Глаза его вожделенно горели, вампир вновь был голоден.

– Не сейчас, принцесса, не так скоро, но еще раз обязательно.

Словно сделав над собой усилие, резко крутанулся, повернувшись к нам спиной, и уже через плечо небрежно бросил:

– Отмойте ее, одежду сожгите. От ее тряпок пованивает подвальными уровнями.

Сам Алек был уже вымыт и переодет. С подбородка смыты кровавые подтеки, рубашка другая и иные брюки, домашние.

– Покрывало с кровати тоже выбросите.

Вампирши присели в реверансе и накинулись на меня. Нет, меня не били, но очень настырно стянули с кровати и под конвоем (не убежишь!) повели в ванную. Одеяло сняли с постели и, к моему стыду, куда-то унесли.

Здесь для меня уже была наполнена огромная ванна, над белоснежной чашей высилась гора пены.

Я думала, вторжение в мое сознание через кровь и растворение в чужих эмоциях – самое страшное, что со мной происходило, но ошиблась. Липкая, льнущая к коже, противно мокрая пена во сто крат ужасней.

Как бы я ни сопротивлялась, откормленные на богатых хозяйских харчах слуги без особых усилий скрутили меня. Сколько бы я ни упиралась ногами в бортики ванны, меня все-таки погрузили в мокрость по самое «не хочу». На секунду пена с голодным чавкающим звуком сомкнулась над моей головой, чтобы тут же взорваться и обрызгать стоявших вокруг.

Я проиграла только потому, что бой был нечестный, враги превосходили меня числом. А потом начался кошмар.

Меня терли, пытаясь содрать несколько слоев кожи, тянули за волосы, практически снимая скальп. Ужасные процедуры маникюра и педикюра (одни названия чего стоят), жуткие по своей сути, на удивление сохранили на моих руках и ногах все пальцы, хотя мне казалось, что их отстригут.

Отбеливание, увлажнение, пилинг, дренаж и многое другое, названия чего мне не сказали, а я не услышала о новых мучениях в разговорах палачей, слишком увлеченная попытками спасти собственную жизнь или хотя бы оставить при себе волосок и клочок кожи.

Всем заправляла жестокая женщина, как я поняла по разговорам, вовсе не прислуга этого дома, а приглашенная гуру красоты из какого-то салона, название которого мне ничего не говорило.

Жестокий, безжалостный взгляд, полный презрения. Модный, бледный цвет лица – «детский трупик». Тонкие поджатые губы, безупречный по покрою и стилю костюм, плюс голос холоднокровного полководца, ведущего неравную борьбу с серостью, убожеством и простотой. Она бездушно стреляла четкими, краткими командами, а все слуги, сбившись с ног, бросались выполнять их.

– Смените воду, она уже серая.

Топот ног служанок, скрип вентиля.

– Больше шампуня, у нее в волосах песок и пыль. Как можно быть такой неряхой? – Единственная длинная фраза, и то сказанная шепотом.

Все беспрекословно слушались генеральшу от красоты, ужас продолжался.

Когда меня выудили из воды и растерли до красноты полотенцами мою бледную, лишенную света кожу, наступил первородный ад. О таких извращенных мучениях я не читала даже в Книги мертвых, библии всех вампиров.

– Так, что у нас тут? ТЕМНЫЙ ЛЕС! Девочки, воск!

Шорох платьев, глухой стук полных емкостей.

Удаление волос во всех местах, даже самых тайных и закрытых, после чего я стала себя чувствовать еще более голой и беззащитной, чем после общения с Алеком.

– А что с мордашкой? Симпатичная, но… Зачем эти мохнатые щетки над глазами? Взгляд надо держать открытым!

Выщипка волосков на лице, мои брови как будто перевоплощенная корова слизала, оставив после себя две тонкие изогнутые дуги.

Кто-то подошел сзади и взвесил мои локоны на ладони, я услышала только задумчивое: «Гм-м-м…»

Стрижка волос, корректировка челки, – добрая половина моей шевелюры валяется у моих ног, а я в ужасе смотрю на волосы и понимаю: сделать уже ничего нельзя, поздно.

На этом мучения не кончаются, я все еще пытаюсь вяло уползти. День был трудный: унизительные торги, первый укус в шею, шок от произошедшего, неразрывная связь, желание остаться одной и обдумать изменения. Я не сдаюсь, это меня не сломит.

Но на меня снова всей толпой наваливаются служанки и затаскивают на покрытый полотенцами узкий стол.

– Кожа в принципе белая, – раздается надо мной, и начинается кошмар.

Антицеллюлитный массаж, от которого я так визжала, что из соседней комнаты прибежали Алек и Дэрек.

Но главная мучительница справилась с ними, не моргнув глазом, невозмутимо хлопнув перед вампирскими носами дверью и бросив что-то насчет того, что нехорошим мальчикам сюда нельзя, тусовка только для девочек.

Наконец мне разрешили слезть с лавки-убийцы. Тело покрылось синяками и болело, кожа скользила, волосы ощущались как бы отдельно от головы, пальцы зудели, а в интимном месте гулял ветерок, холодя облысевшие секретные места.

В довершение всего длительные растирания и притирания.

Я сломленной послушной куклой терпела последние издевательства в руках служанок. Только надежда на то, что все не вечно, догорала в моей душе, оставляя после себя пепел.

К сожалению, это было не все. В помещение вошел вихлястый долговязый мужчина с тонкими тараканьими усиками.

– Мэтр! – воскликнула генеральша. В ее голосе сквозила почтительность. Без вас мы не справимся. Здесь требуется очень, очень, – она выделила интонацией слово, – очень много работы.

Мужчина взглянул на меня, и я выпала в осадок: на меня смотрел взгляд безжалостного палача.

– Работать мы привыкли, у нас и беременная корова будет выглядеть, как первая леди. – Мэтр предпочитал называть себя в третьем лице, как императоры и короли, да он и был таковым, властителем стиля и моды.

– Мы можем спасти даже самые жалкие случаи, – презрительный взгляд в мою сторону. – Что у нас в шкафу? – грозно вопросил император стильных тряпок.

***

Двери торжественно открылись. Алек и Дэрек, полные противоположности – один бело-, другой черноволосый, со страхом заглянули внутрь.

Глаза мужчин расширились…

Прикид у меня был шикарный: высокие каблуки-рюмочки, платье с низкой талией, по подолу струятся нити бисера, а вся ткань расшита узорами. На голове платок, держащий волосы высоко, его скрепляет брошка с жемчугом и пером. А под всем этим нижнее белье и корсет, сплющивающий мою грудь, по последней моде делая фигуру похожей на подростковую. На мой вкус наряд слишком богат и вычурно разукрашен, хоть и стильно выглядит. Но жить в нем так неудобно – колется, чешется, сжимает. Я поерзала внутри одежды, пытаясь почесаться.

Получив невидимый тычок в спину от генеральши, шагнула вперед. Оступившись на высоких каблуках, полетела на пол, сбила с ног темноволосого, окончательно запутавшись в недлинной юбке и бисере. Где-то в районе тыла неприятно трыкнуло.

Генеральша косметики и властитель стиля разом вздохнули и уронили головы на руки.

– Лорд Алек, – обратился мэтр к вампиру, скрывающему рвущийся наружу смех в ладони, – кажется, ее придется о-очень долго учить.

Я несмело посмотрела в глаза темноволосому Дэреку, на котором лежала, чтобы убедиться, что он вне себя от ярости, вот-вот сорвет крышечку с котла последнего терпения. Я тут же отвела взгляд и попыталась встать. От неловких движений по спине прошелся ползущий звук рвущейся ткани. Рывок, и лорд стоял на ногах, держа меня за подмышки.

Я взвизгнула, увидев выражение лица черноволосого.

«Меня убьют! Какой страшный взгляд…» – мелькнуло в голове. Вампир брезгливо, как уродливую статуэтку доисторического монстра, поставил меня на землю.