Хэппи-энда не будет

Отщёлкнув замки, он потянул на себя одну створку, и тут же отпрыгнул в сторону, так как из внутренностей чемоданчика полилась красная густая жидкость. Отойдя на пару шагов от знакомого предмета, он смотрел внутрь и ничего не понимал: там не было их инструментов, но там была каша из крови и мозгов, а также чья-то оторванная рука. Оглянулся назад Родион с очень плохим предчувствием, и, как оказалось, не зря. Лиле удалось перевалить своё тело набок, и она упала на пол в тот же момент, когда полные ужаса глаза Родиона уставились на неё.

Надежда ещё не покинула Родиона, и он завопил, глядя на врача, уже понимая, что он на голову ниже друга:

– Лёха, это не смешно! Ты зачем так над Гермесом пошутил! Я же тебе рассказывал, что любил его, а ты… Ты сделал его копию только для того, чтобы попугать меня? А ещё друг, называется!

На него смотрели три глаза, которые не выражали вообще никаких эмоций. Родион понимал причину этого, так как вряд ли два трупа могли хоть как-то проявить своё отношение к происходящему. Лиля, с трудом поднявшаяся на своих жутких руках, качала головой из стороны в сторону, как будто была с чем-то не согласна. Затем, её некогда красивый, но теперь страшный рот изобразил лёгкую полуулыбку, и губы издали булькающий от крови звук. Голос нёс слова, от которых Родион пугался всё сильнее, жалея, что уже успел опорожнить мочевой пузырь.

– Родион, подойди ко мне. Обними и поцелуй, ведь ты же хочешь этого? Ты хочешь меня, Родион? Мы не скажем Лёше. Зачем ему знать? А я так хочу твоего тепла и ласки! Да, тепла… ведь здесь так холодно! Поцелуй меня, сделай девушку счастливой!

Она попробовала повращать языком, но тот кусок, что остался от него, очень плохо повиновался. В результате Лиля с трудом засунула его снова в свой разломанный рот и опять попробовала улыбнуться. Родион подумал, что если бы ему приснилась такая улыбка ночью, то он вряд ли бы уснул до утра. Сможет ли он теперь спать после всего увиденного или нет? Да и выберется ли он отсюда живым, чтобы хоть предпринять попытку для этого сна?

Он перевёл взгляд на врача и увидел, что тот снова улыбается. Он рассматривал Лилю и водил ногтем по операционному столу. Когда девушка попробовала ползти в сторону Родиона, врач посмотрел на своего гостя и заговорил, обращаясь к нему:

– Чего ждёшь? Иди к ней! Может, она твоя судьба? Тем более, она сама тебя зовёт. Как там, в песне: «если женщина просит…». Могу оставить вас здесь, предоставив в распоряжение эту комнату. Он смотрел выжидающе на Родиона, и тот, найдя глазами дверь, начал отходить к ней спиной. Хорошо, что она была почти позади него, и никаких лишних действий делать не пришлось.

Врач, заметив его намерение, пнул Лилю по ноге и сказал, обращаясь уже к ней:

– Шевелись, давай. Видишь, уходить твой жених собрался.

С этими словами он пошёл в сторону Родиона, но тот уже нащупал рукой дверь за спиной и потянул её на себя. Дверь послушно поехала навстречу, и Родион быстро, хоть ноги и не слушались, проскользнул в образовавшуюся щель. Здесь его ждал сюрприз, а если точно, то и не один. Тем более что врач успел удержать дверь, и теперь к ней приближалась та, в ком Родион признал несколько минут назад Лёшину подругу.

* * *

Лиля смотрела из одной комнаты в другую, сначала даже не поняв, что комната за дверью не похожа на ту, из которой она заходила. Да и как она могла понять это, если все мысли были заняты ребёнком, стоящим прямо перед ней.

Мальчик, на вид лет семи, стоял посреди комнаты и смотрел в потолок. Собственно говоря, смотрел он туда по той причине, что находившаяся на его шее цепочка была вытянута вертикально вверх. Лиля помнила, что держать там её должна была ручка кухонного пенала, который родители этого мальчика купили за три месяца до его смерти. Но сейчас пенала здесь не было, а цепочка всё равно держала мальчика в подвешенном состоянии.

Коленька Михайлов, друг её детства, стал жертвой несчастного случая, отправившего его в могилу в возрасте семи лет. Лиля училась с ним в одном классе и, по воле судьбы и по желанию учителя, сидели они за одной партой. Там же в школе они и подружились.

Коля приносил конфеты, которыми угощал соседку перед началом первого урока и давал одну на дорогу домой. Она же угощала его яблоками, которые каждый день ей клала с собой бабушка. Так уж получилось, что их дружба продлилась всего два месяца, а затем они увиделись последний раз на кладбище, когда тело мальчика накрывали крышкой деревянного гроба. Лиля помнила лица его родителей. Помнила лицо учителя. Помнила она и то, как все они смотрели на неё, сразу определив девочку в виновницы случившегося. А в чём она была виновата? Только в том, что попросила его дать ей конфету, когда была у него в гостях? Но разве за это можно винить ребёнка? Она тоже горевала по Коле, но как-то по-своему. В том возрасте Лиля, как и большинство детей, не осознавала всей сути произошедшего, но из объяснений родителей смола понять, что друга своего она больше не увидит.

Каким-то непонятным образом маленькое тельце провернулось на цепочке. Лиля наблюдала за этой картиной и всё пыталась понять, как же он там держится? Лёша и Родион могли узнать этот эпизод из её жизни и подготовить такое представление, но, чёрт побери, как же он там держится?.. Возможно, это какая-то игра света и тени, которая не даёт увидеть тонкой лески или специальной нити, используемой иллюзионистами в их работе? Чтобы разобраться с этим и вывести ребят на чистую воду, Лиля пошла вперёд. Она сделала неуверенный первый шаг, затем второй, третий… Через несколько секунд она стояла на входе в эту странную комнату, частично пустую, а частично обставленную, как и кухня Коленьки. Ну, да, вот и стол кухонный, за которым они ели несколько раз. А вот и его любимый стул! Но он, почему-то, стоит не у стола, как это было раньше, а валяется на полу у окна. Рядом с ним что-то поблескивало… Не может этого быть! Лиля устремилась к стулу, не обращая ни на что внимание. Из-за этой отрешённости она не смогла заметить, как за спиной тихо захлопнулась дверь, отрезав её от предыдущей комнаты. Но цель стоила этого! Она нагнулась у стула и подняла с пола маленький блестящий предмет. Клипса, которую она носила в те моменты, когда в их детских играх была взрослой, расположилась сейчас на её руке, вызвав чрезвычайное удивление. Она помнила её очень хорошо, но как?.. Как она могла оказаться здесь сегодня? Когда они играли у Коли дома, он в шутку забрал её и положил себе в карман… Когда с ним случилось несчастье, Лиля побоялась забирать клипсу и всё время считала, что она осталась лежать у него дома, найденная родителями в кармане мёртвого сына.

Пока она рассматривала клипсу, за её спиной начали происходить незначительные изменения. Лиля обратила внимание, что сзади раздаётся лёгкий шелест, и в ужасе оглянулась. Коля стоял посреди комнаты и водил одной ногой по полу. Она помнила это его движение, которое он взял из мультфильмов. Там герои так же водили ногой, когда им было стыдно.

– Ты извини, что я тебе не дал конфету. Я её не смог достать… почему-то не смог…

Лиля округлила от удивления глаза. Этот голос! Это был голос Коленьки Михайлова, забытый за давностью лет, но моментально всплывший в памяти, как только мальчик заговорил. Тихий, стеснительный голос привёл к тому, что в их играх она всегда была мамой, а он маленьким сыном. Как Лёша может повторить это? Догадка молнией пронзила голову: Лёша ничего не повторял, так как сам не знал, чего ожидать в этом месте! Да и комната… Она была большая! Значительно больше, чем та, в которой они были перед этим!

Коля стоял и молчал. Он явно ждёт чего-то, но чего? Цепочка уже не тянет его голову вверх, а свисает с шеи, как и положено нормальному украшению. Сейчас она, скорее, вызывает ассоциацию с петлёй висельника, чем с ювелирным изделием, с надетым на неё маленьким оберегом в виде крестика. Не помог оберег владельцу…

– Коля, это действительно ты? – она смотрела на него и не верила своим глазам. – Но как такое возможно?

– Я не знаю… – снова прошелестел детский голос. – И не понимаю, почему конфету хотела ты, а умер я? На, возьми! Я достал её для тебя!

И он поднял руку. В протянутой к ней ладони лежала маленькая конфета, вкус которой моментально появился у девушки во рту. Коля так и стоял посреди комнаты, а Лиля, осознав неправильность того, что происходит, искала взглядом выход. Она увидела те же три двери, что были здесь и раньше, ещё в то время, когда эта комната была «той» комнатой. Из одной она вернулась сюда, значит, Лёша ушёл в дверь, до которой ей было рукой подать. Взгляд упал на единственное на всю комнату окно, но там также было темно, так что выбор, всё же, пришёлся на дверь. Она стала медленно смещаться к ней и уловила на себе взгляд детских глаз.

– Мама, ты куда собралась? – Коля улыбнулся и с трудом поставил голову прямо. Видать, его шея по-прежнему была сломана, так что данное движение давалось ему с трудом.

Лиля продолжала сантиметр за сантиметром продвигаться к двери. Она улыбнулась мальчику и с грустью проговорила:

– Коленька, мне очень жаль, что тогда так получилось, но ты должен знать, что моей вины в случившемся нет. Если это действительно ты, то мне не надо тебе этого объяснять.

Мальчик усмехнулся и снова заскрипел своим странным голосом:

– А я представлял тебя своей невестой и видел тебя в свадебном белом платье… Я любил тебя… Но теперь… Теперь есть только он… И есть голод…

От последней фразы Лилю передернуло, и она рывком потянула на себя дверь. Как ни странно, но та поддалась даже без поворота ручки. Лиля поняла это только в тот момент, когда сзади её раздался лёгкий щелчок защёлкнувшегося замка. Она стояла в полной темноте и слышала впереди себя какой-то вой. Странно, но этот вой не вызывал особого страха, а только какое-то успокоение. Удивительным было и то, что Лиля, ещё недавно полная сил, ощутила лёгкое головокружение и усталость. Её начало клонить в сон, что в такое время для неё было попросту неестественным. В голове родилась мысль, что нет ничего страшного, если она просто присядет у стены и немного отдохнёт. Похоже, в этой комнате нет ничего страшного, ну, разве что это лёгкое завывание… Ветер? Возможно, но это уже неважно, так как спина девушки уже нащупала стену, и руки, придерживаясь за неё, помогли опуститься на пол.

В последний момент пришло воспоминание о словах Коленьки:

«Теперь есть только он… И есть голод…». К чему бы это вспомнилось? А, ну и ладно. Если мозг не хочет думать, то пусть немного отдохнёт.

Лиля уже не услышала открывшейся где-то в этой же комнате двери, какого-то шороха, раздавшегося где-то с другой стороны комнаты и голоса, что звал её:

– Лиля, ты здесь? Это я, Лёша! Отзовись же! Не слушай дом…! Чёрт, как же здесь темно… Родион! Ты где?

Через несколько секунд в комнате раздался звук мягко упавшего тела.

* * *

Лёша зашёл в комнату, в которой рассчитывал встретить Лилю. В ней было всё так же темно, но тусклый свет, исходивший от стен, окутывал её в какую-то лёгкую дымку молочного цвета. Сзади громко захлопнулась дверь, и он, от испуга подскочив на месте, обернулся назад: дверь закрылась, тем самым, отрезав его от происходившего в предыдущей комнате. Где-то там остался Родион…

Выдохнув, Лёша снова обернулся вперёд и открыл от удивления рот, так как прямо перед ним в воздухе парила кровавая простыня, покрывая собою что-то, похожее на тело.

– Род, если это ты, то это не смешно, – Лёша уставился на простыню, то опускающуюся, то снова приподнимающуюся вверх, – и где ты взял эту тряпку? Хотя, ты должен находиться в предыдущей комнате… Лиля?.. Ты опять решила нас разыграть?

Он собрался сделать шаг вперёд, чтобы сорвать с этого шутника простыню, и уже даже занёс ногу, но резко остановился. Лёша заметил, что тот, кто прятался под простынёй, не стоял на полу, а действительно парил над полом вместе со своим саваном. Лёгкий испуг заставил парня начать искать глазами хоть какой-то предмет для защиты, но пол был пуст, а рядом со стенами ничего не стояло. Призрак молчал, так что не было понятно, балуется ли это кто-то из его ребят, или кто-то другой решил напугать блогера. Лёша решил сделать свой ход. Он понял, что тот, кто его разыгрывает, просто привязал простыню к потолку и теперь она, наполненная чем-то по типу воздушных шаров, парит перед ним. Скорее всего, этот кто-то даже подтягивает её на ниточке вверх-вниз, тем самым создавая иллюзию её движения. Но в памяти всплыла Вера…

– А вы ничего более весёлого придумать не смогли? – Лёша заулыбался и посмотрел на потолок в надежде разглядеть нитку или крючок. – Не, ну реально, сделать привидение по канонам старых фильмов про них… это просто глупо. Вы это понимаете? Привидение, покрытое простынёй, причём, измазанное чем-то в виде крови? Серьёзно? Да я бы сам смастерил что-то получше, уж вы мне поверьте…

Как будто дожидаясь окончания его монолога, простыня взмыла вверх, и его взору предстал тот, кто скрывался под ней. Действительно, это был Родион – и в первую секунду Лёша облегчённо выдохнул, но потом… Потом он понял, что оператор действительно парит в воздухе. Но это было ещё не всё. По его голове струйками стекало что-то липкое и опускалось по его одежде на пол, при этом делая пол под ним багряного цвета. Родик смотрел на него – и Лёша понимал, что друг его не видит, так как его левый глаз свисал из глазницы и тоже чем-то капал на пол. Правый глаз просто-напросто отсутствовал, предоставив Лёше возможность любоваться провалом чёрной глазницы с торчащими из неё ножницами. Руки Родика висели вниз по швам и безвольно покачивались, подчиняясь одному ему известному ритму. Лёша увидел, как его друг поворачивает голову, как будто пытается заглянуть себе за спину, и его взору открылась причина кровавых потёков по голове Родиона: из его затылка торчала видеокамера, о которой тот шутил, что, скорее всего, и умрёт с «любимой» в руках, так как не расставался с нею никогда. Ну что же, похоже, это его предположение сбылось…

Лёша никак не мог понять, что именно выпирало на груди его товарища, оставляя на футболке кровавые потёки, но это длилось недолго. Родион позволил полюбоваться собою только секунд десять, после чего его руки резко поднялись вверх и стали параллельно полу. Кисти свисали вниз, и с кончиков пальцев всё ещё продолжала капать густая кровь, вперемешку с мозгами вытекавшая из головы. Он сделал один шаг, который явно давался с трудом, и Лёша увидел, как за спиной друга качнулось что-то знакомое. «Штатив», – пришла в голову догадка, которая сразу и дала ответ на вопрос, что же именно выпирало из груди Родиона. Похоже, что кто-то насадил его спиной на штатив от камеры, и тот вышел своим краем наружу, образовав жуткую выпуклость. Родион после первого шага ещё раз покрутил головой, и Лёша содрогнулся от болтавшегося на нерве глаза. Приподняв голову, мёртвый оператор заставил свисавший глаз сделать небольшой оборот, и его зрачок смог зацепиться взглядом за зрачок Лёши. Он нашёл своего друга и пошёл в его сторону, медленно переваливаясь с ноги на ногу. Лёша, ещё раз оглядевшись по сторонам и не найдя никакого предмета, которым можно было бы вооружиться, начал медленно идти вдоль стены в сторону, противоположную свисавшему глазу. А там была дверь, спасительная и желанная…

На выходе из комнаты он наткнулся на второго Родиона, который нёсся навстречу.

– Живой! – закричал Лёша. – Так значит, это был не ты, а кто-то просто решил воспользоваться твоим образом…

Он ещё не успел договорить, как Родион схватил его за руку и потянул в ту комнату, откуда Лёша только что с таким трудом выбрался. Лёше даже показалось, что это снова не его друг, а кто-то, кто пытается заманить его внутрь комнаты. Но Родион закричал ему прямо в лицо:

– Бежим! Там мёртвая Лиля! И она очень серьёзно настроена в отношении нас! Ну, по крайней мере, на счёт меня.

Лёша заглянул ему за спину и увидел выползавшую из комнаты подругу. Он её узнал, но с трудом, так как отсутствовавшая правая часть головы делала Лилю почти неузнаваемой, несмотря на это, оставшаяся часть улыбалась и смотрела на него единственным глазом. Перекошенная половина рта пыталась что-то говорить, но те звуки, которые доносились оттуда, вряд ли кто-нибудь бы осмелился назвать словами. Кровавый остаток языка обыскивал наощупь то, что осталось от её лица, и оставлял там липкие разводы. Одна рука Лили сейчас была оторвана до локтя, и Лёша ясно увидел, как из обо- рванных сосудов на пол льётся кровь, ещё недавно горячившая юное и озорное сердце. Она ползла, отталкиваясь тем, что у неё оставалось от рук, так как вторая была переломана в районе кисти и локтя, о чём говорили торчавшие оттуда кости. Возможно, Лиля шла бы к ним, как и мёртвый Родик из соседней комнаты, но её ноги также были переломаны, и причём, тоже не в одном месте. Лёша сделал вывод, что она упала с очень большой высоты. Но, чёрт побери, где в этом доме можно найти такую высоту? Тем временем Лиля подползала, и Родион пытался утянуть его в соседнюю комнату.

– Туда нельзя! – тоже прокричал в лицо другу Лёша. – Поверь мне, тебе лучше не знать почему!

Но это было сказано поздно, так как Родион уже приоткрыл дверь и застыл с окаменевшим лицом, увидев подходящего к двери человека. В том, что он видел самого себя, у Родиона не было ни малейшего сомнения. Была лишь одна особенность у хозяина новой комнаты: идущий ему навстречу двойник наводил на него огромный ужас, несравнимый даже с мёртвой Лилей.