Омега-самец

– В бане можно мыться? – спросил Стас.

– Нет. Надо тут крышу поправить и печь почистить, – ответил Кирилл Васильевич.

Около крыльца дома дед протянул Стасу ключ от висячего замка, на который закрывалась входная дверь.

– Пользуйся.

Дед поковылял к себе.

Стас прошёл в дом и плюхнулся на кровать. «Ни телевизора, ни интернета в доме нет. Как я тут буду жить?» – подумал он. «Хорошо есть электричество».

Он позвонил по мобильному телефону матери, сообщив, что нормально добрался и обосновался уже на месте, что условия нормальные.

Из окна Стас наблюдал за происходящим на улице. Приблизительно за час прошла пожилая женщина в платке с козой на верёвочке. Вот это жизнь. Это не Москва с её вечной суетой и шумом.

Вечером Стас, не выдержав одиночества, вышел на прогулку, отправившись к центру города. Он шёл пешком. Центр города был красив, Волга была чудесна. Стас прошёлся по набережной, где увидел группу туристов с фотоаппаратами и видеокамерами. Погуляв по Ситцкому саду, Стас пошёл к Успенской площади. На скамейке сидела девушка курносая со светло-русыми волосами в белой юбке и светлой блузке, которой было на вид лет двадцать. Она положила руки на колени и о чём-то думала. Стас несколько раз прошёлся мимо неё, бродя по площади.

Прошли два дня. Стас во второй половине дня бродил по городу. Дома он питался пельменями, яичницей и консервами. К Кириллу Васильевичу он не заглядывал. Тот сам на второй день вечером заглянул к нему. Немного поговорив, он поспешил к себе, видимо дальний родственник его не очень интересовал. Стас пришёл к выводу, что Кирилл Васильевич – матёрый одиночка и отшельник.

На третий день Стас испытал сильный душевный упадок. Всё ему вокруг казалось каким-то ненастоящим, как будто он попал на тот свет. Покой теперь ему не нравился. Не о таком покое он мечтал. На кладбище тоже покой. Познакомиться что ли с кем-нибудь? С какой-нибудь девушкой. В тот вечер он долго сидел на скамейке на набережной. Уже начался закат. Надо идти домой. Стас поплёлся в направлении дома. Зазвонил мобильник. Номер незнакомый. Стас ответил:

– Алло.

– Привет, – это был Орехов.

– Здорово.

– Я слышал, ты уехал из Москвы.

– Да. Я в Мышкине.

– Где это?

– Ярославская область.

– Отлично. Завтра я к тебе приеду. Встречай.

8 глава.

Следующим вечером Орехов прибыл в Мышкин. Стас встретил его на паромной переправе. Орехов был в джинсовой серой куртке и такого же цвета джинсах с маленькой спортивной сумкой. Глаза его закрывали солнцезащитные очки. Он поприветствовал Стаса лишь коротким рукопожатием и небрежным: «Здорово». Друзья прошлись по магазинам и двинулись к дому Стаса.

Орехов осмотрел жилище друга, оценив его:

– Сраная дыра.

На заднем дворе ночью Стас разжёг костёр. Над костром друзья поджаривали сардельки, нанизанные на обломанные ветки. Красное вино пили из горла. В магазине купили пять бутылок вина. Трещали горящие чёрно-красные дрова. Стас мечтательно смотрел на огонь, через который лицо Орехова казалось оранжево-чёрным и зловещим. Орехов своими движениями и повадками напомнил Стасу какого-то хищного зверя, но не крупного типа тигра или медведя, а мелкого вроде хорька. Стас сидел на старой рубахе, брошенной на траву. Орехов подстелил под себя потрёпанную кроличью дырявую шубу. Он отпил жадно из бутылки, опустошил её и кинул далеко в сторону. Послышался звук глухого удара.

– Я не понимаю тебя, Стас, – сказал Орехов. – Как ты тут оказался? Зассал? Ты же не пошёл с нами на дело. Я не знал, что ты такой очкун.

– Пошёл ты.

– Ты всегда был трусом.

– На хера тогда ты ко мне припёрся, ублюдок? Я бы мог послать тебя и не помогать тебе.

– Ты меня боишься.

– Мудак.

– Ладно, не злись. Ты же мне ничего не объясняешь.

– Слышал такую тему – дауншифтинг?

– Не помню. Растолкуй.

– Это, когда люди уезжают из мегаполисов в глухомань или дикие, отсталые страны. Точно – это переводится, как понижение передачи в машине.

– Умник сраный.

– Дурак ты. Это продвинутые люди придумали.

– В чём тут кайф?

– Жизнь дешевле и спокойнее.

Орехов задумался.

– Это тема, – согласился он.

– У тебя неприятности? – спросил Стас.

– Мотыль – кретин. Мы пошли в ночной клуб. Нажрались, как обычно. Там была эротическая вечеринка с конкурсами. Этот дебил не пропустил ни одного конкурса. Один раз совсем разделся и тряс минуты три своими лысыми мудями на потеху всем, пока охранники не заставили его одеться. Его хотели выгнать, но он сунул каждому охраннику по пятёре, и его оставили. Мне самому было смешно. Я даже снял на телефон его голого смеха ради. Этот придурок возомнил себя каким-то невъебенным гангстером и непревзойдённым мачо. Потом он пристал к какой-то девке, красивой, в нормальном таком, недешёвом прикиде. Она его игнорировала, но этот даун решил почему-то, что все бабы его хотят или должны хотеть. Он заставил эту тёлку танцевать с ним, пока не нарисовался её парень. Мотыль сцепился с ним и разбил ему губу. Я не успел их разнять. К парню прибежали друзья и начали нас бить. Один козёл врезал мне исподтишка прямо в переносицу. Я упал, потеряв на какое-то время сознание. Потом я видел только, как четверо тащат мотыля куда-то. Я поплёлся за ними. Только на улице я увидел, как Мотыля запихивают в полицейскую машину. По обрывкам разговоров я понял, что эти парни были тоже ментами. Его по-любому отвезли в отделение, а, если и не отвезли, то наверняка осмотрели карманы, в которых было больше сотки тысяч рублей. Говорил я дураку, чтобы не носил с собой такие суммы. Менты по-любому не кретины и зададут сами себе такой вопрос, откуда у такого дебила столько денег? Его могут прессовать, и он может всё рассказать. Я затаился на сутки, прятался в гостинице. Потом звонил с чужого телефона на номер Мотыля два раза. Он не отвечал. Я заныкаюсь тут на какое-то время, потом позвоню Мотылю. Если он на свободе, значит, можно будет вернуться.

– Плохи дела.

– У меня с собой два ляма. Так что имей в виду, если что-то пропадёт, я тебе ноги вырву.

Стас не заметил никаких следов побоев на лице Орехова.

Орехов лёг спать на диване в комнате.

Парни проснулись поздно в первом часу. Стас пожарил пельмени. Сели есть. Орехов ел с недовольным видом. Он был в одних цветастых шортах и шлёпанцах.

– Мы так и будем жрать одно дерьмо? Сегодня пойдём в кабак, – заявил он.

– Пошли, – согласился Стас.

– Надо деньги куда-нибудь спрятать. Может быть, у этого твоего деда?