Проще простого

– Да, дело было утром, я отдала дипломат и легла спать. Устала ужасно – с этим мужиком было намного труднее, чем с остальными и только влюбив его в себя по-настоящему, мне удалось подцепить его на крючок и крутить им, как я хотела. Он действительно влюбился до безумия и, с одной стороны, я была удовлетворена, с другой же, мне стало жаль его и противно за себя – я подумала, ведь он завтра “проснется”. Да и человек тот мне очень понравился, но я ничего не могла сделать. Петя меня предупредил, что это дело особенное, и оно может стоить мне жизни.

– Он сказал тебе, что это за дело и кто этот человек?

– Да, он сказал, что это бизнесмен, богатый и могущественный, что у него есть свои люди, и они будут обязательно искать нас. И действительно, я узнала потом, что искали и взялись они за это дело серьезно. Сестра говорила, что даже ФСБэшники там рыскали.

– А она откуда знает?

– Она уже давно кружится в этом ресторане…

– Ну, ладно, рассказывай дальше.

– Человека того убили тем же вечером, и знаешь, я подумала, что он вовсе не похож на толстосума, а деньги, наверное, были не его, поэтому его и убили. Мне становится так тяжело, когда я вспоминаю, что из-за меня убили человека, хотя всю жизнь и воспитывала себя в духе безразличия. А утром я еще ничего этого не знала, уснула быстро и сладко. Проснулась от жажды, очень хотелось пить, даже во сне приснилось. Я обычно ставлю стакан с водой перед сном, но на этот раз наверное забыла. Я взяла стакан и вышла из комнаты, у камина сидел Петя и запихивал в него дипломат. Петя был так увлечен работой, что меня не заметил. Я и предположить не могла, что там мог быть тайник. Я не хотела, чтобы он меня заметил, шмыгнула назад в комнату и легла. Пришлось обойтись без воды, выходить я больше не решилась и через некоторое время вновь уснула. А когда проснулась и спросила у Пети про дипломат, он ответил, что в нем ничего особенного нет – сигареты, зажигалка, пара тысяч долларов и какие-то бумаги, которые он уничтожил вместе с дипломатом.

– И ты никогда не знала, что воруешь?

– Почему? Я останавливалась где-нибудь на полпути и смотрела, но в последний раз мне это сделать не удалось. Дипломат был так закрыт, что его только можно было взорвать. Я его вертела, дергала со всех сторон, крутила колесики с цифрами, но все было бесполезно. Я так разозлилась, что действительно его взорвала бы. Я сразу поняла, что Петя меня обманывает, но говорить об этом не стала. Самое главное то, что я знала теперь, где тайник, и могла его в любое время вскрыть. Я решила быть хитрее, никаких скандалов, сначала все выведать, а потом уже действовать. Если он может обмануть меня, то почему бы мне не обмануть его.

– Ты очень замерзла?

Диана сидела в кресле, съежившись и укутавшись шалью. – Не так чтобы очень, но действительно холодно.

– Давай зажжем камин.

– Но тогда будет заметно, что в доме кто-то есть.

– Во-первых, ты сама сказала, что кроме меня и Пети про этот дом никто не знает, а во-вторых, закроем шторы. Дрова в сарае?

– Да.

– Я пойду за дровами, а ты пока найди чего-нибудь выпить.

– А в-третьих?

– Что в-третьих?

– Ты сказал, что во-первых, что во-вторых, обычно говорят и что в-третьих.

– Ну так вот, а в-третьих, мы с тобой вместе, и это самое главное. Раз мы попали в эту историю, будем как-то выкручиваться. Сдаваться я не собираюсь, а ты не раскисай. Я видел тебя всегда сильной и уверенной в себе, будь такой всегда. Я пошел за дровами.

Когда Сергеев вернулся, Диана все так же сидела в кресле. На столе стояла бутылка водки, пара рюмок, кусок хлеба, вилки и открытая банка консервов.

Разжечь камин удалось быстро: потянуло потоком теплого воздуха, огонь немного резал глаза и как всегда завораживал. Диана смотрела на него безотрывно, отрешенно.

Сергеев разломил хлеб на несколько частей и разлил водку, – пей!

Диана дернулась, подняла плечи, шаль соскочила. Диана попыталась стать снова сильной и уверенной в себе. Выпив рюмку с одного глотка, она снова посмотрела на Сергеева.

– Молодец, будь такой всегда, – повторился он. Ему всегда казалось, что они чем-то похожи, хотя в чем-то и нет, но умение настроить себя в нужный момент, без сомнения, было чертой общей. Сергеев налил еще, – между первой и второй перерывчик небольшой.

– О, я думала ты мужчина серьезный.

– А я думал, что ты девственница.

– Нахал, – Диана скривила лицо, но тут же повернулась и взяла рюмку, на лице уже не было неудовольствия, а глаза говорили о том, что состояние ее понемногу нормализуется.

– Первый раз вижу таких женщин.

– Каких? – скокетничала Диана.

– Таких, которые сначала морщатся, а потом пьют.

– Ну, Сергеев, ты вообще обнаглел, я тебя сейчас задушу.

– Только не так быстро, у нас еще есть о чем поговорить.

– О любви сегодня говорить не будем.

– Хоть иногда ты бываешь права.

– Ладно, не рисуйся. Выкладывай, есть какие-то новости?

– Я был у Толика.

– Ну ты и дурак, – Диана подбежала к окну и приоткрыв штору, посмотрела на улицу.

Казалось, что ее сиюминутная уверенность быстренько испарилась. И лишь глядя в лицо Дианы, полное злости и решимости, Сергеев понял, что ошибся; подумал он также и о том, что все-таки они чем-то похожи.

– И что там?

– Темнота, – ответила Диана и снова повернулась к окну.

– Не злись, откуда я знал, вернее я и сейчас не знаю, не понимаю, кто он. Меня с ним познакомили с полгода назад, он обещал мне подгонять автомобили по дешевке, да и в других делах он соображает – я с ним не раз консультировался.

– Он спрашивал, где я? – Диана подошла к столику и налила себе еще.

– Нет, не спрашивал, да и наверное было бы глупо об этом спрашивать; кстати, он вообще ни о чем не спрашивал, зато много рассказывал.

– Понятно, значит ты уже все знал и сидел, молчал.

– Мне интересно было услышать, что ты расскажешь и расскажешь ли все и будет ли это правдой.

– Ну и что, убедился? Он наверное рассказал обо мне много гадостей.

– Ты знаешь, наоборот: он восхищен тобой как актрисой, да и как женщина ты ему тоже нравишься. Чувствовалась, правда, и какая-то злость на тебя. А может он вообще влюблен в тебя?

– Не знаю, влюблен или нет, но то, что хотел изнасиловать несколько раз, это точно. Сначала конечно пробовал ухаживать, приглашал то туда, то сюда, я с ним и прогулялась несколько раз, а он уже возомнил, что я его рабыня, да и вообще он человек гнилой, об этом все знают – жестокий.

– Но зачем весь этот театр с машинами, зачем я ему был нужен?