Месть Скорпиона

– Но это же бытовуха, раскрытие дела не составило большого труда, – махнул рукой сыщик. – А по Кухтиной все очень серьезно: убийцы ходят где-то рядом, что-то выискивают, вынюхивают и, если бы не счастливый случай, сегодня ночью пополнили бы свои «подвиги» еще одним эпизодом тяжкого преступления.

– Думаешь, что эту девочку они бы убили?

– Им живые свидетели не нужны. Конечно, пошли бы на убийство.

– Все-таки непонятно: что они хотели в квартире у Кухтиной? – развел руками следователь. – Надеялись найти деньги, которые не нашли в первый раз?

– Именно так я и думаю, – кивнул сыщик и спросил: – Мне к прокурору идти самому, или сам пойдешь?

– Ладно, оставь материалы, – наконец сдался Войтенко. – После обеда доложу шефу.

Вернувшись на работу, Власич составил запросы в банки, а затем, освежая память, достал из папки данные коммерсантки, торгующей бытовой химией на рынке «У озера», прочитал вслух: «Дормидонтова Пелагея Никитична». Удовлетворенно хмыкнув, он вышел на улицу. Сыщик ехал к продавцу не ради праздного любопытства и пустого разговора, чем грешили новички и бесталанные сотрудники уголовного розыска, чтобы изобразить перед начальством кипучую деятельность. Он хотел увязать в единое целое все преступления, которые когда-либо происходили с торговцами бытовой химией. По своему опыту он знал, что очень часто злоумышленники специализируются только на одном виде преступления, предпочитая работать там, где им сподручнее всего заняться своей криминальной деятельностью. Домушники, карманники, форточники, гоп-стопники имели свои специальности, от чего они никогда не отходили. Например, вор-домушник никогда не поднимет руку на человека, если тот оказывался на месте преступления. Но это в прошлом, теперь балом правили рэкет и бандитизм, представители которого могли пойти на любое преступление.

«Чем черт не шутит, а вдруг на эту Дормидонтову наезжали бандиты и предлагали «крышу», – думал он, следуя на автобусе в сторону рынка «У озера». – В таком случае эти же бандиты могли подкатить и к Кухтиной со своими предложениями о покровительстве, а она отказала им, тем самым подписала себе приговор».

Дормидонтова, полная женщина средних лет с тронутыми проседью волосами, узнав, кто стоит перед ним, спросила:

– Вы насчет той торговки с центрального рынка?

– А откуда вы знаете этот случай? – удивленно вскинул голову оперативник.

– Земля слухами полна, – уклонилась она от ответа. – Мы уже боимся лишний раз ходить по городу в одиночку.

– «Мы» – это кто, кроме вас? – спросил сыщик.

– Верка. Она стоит на этом же рынке.

Сыщик достал из папки список получателей бытовой химии на базе у Михайлова и вычитал:

– Сенцова Вера Георгиевна?

– Она самая, – удивилась уже женщина. – Откуда вы ее знаете?

– Земля слухами полна, – улыбнулся сыщик и спросил: – Сможете пригласить сюда Веру, втроем бы и побеседовали?

Когда в сопровождении Дормидонтовой появилась женщина такого же возраста с усталыми глазами, сухо представившаяся: «Вера Георгиевна, фамилия моя Сенцова», сыщик с добродушной улыбкой обратился к ним:

– Дорогие женщины, сегодня я пришел к вам по поводу вашей коллеги по цеху, которая исчезла при весьма странных обстоятельствах. Ее фамилия Кухтина, зовут Симона, она получала товар на той же базе, что и вы.

– Слышали, что она пропала, – хмуро выронила Сенцова. – Вчера ходила на базу, кладовщица мне и рассказала.