Ты – Мой Яд

– Лер… – начинал беситься. – Ты глупости сейчас говоришь. Расслабься и просто кайфуй, – в полудиком порыве схватил за волосы и повернул её голову на себя. – Ты – пиздатая, – с твёрдостью заключаю ей в глаза. – Сейчас, вот в этот момент, мне хорошо с тобой. Мне так охуенно, как никогда, ни с одной. Улавливаешь?

Воздуха не хватало, чтоб сейчас ковыряться в её башке. Выхожу до конца и погружаю обратно эрегированный орган .

– Что за лирику ты гонишь?! – скривилась и попыталась меня оттолкнуть, но, я резко поменял наши положения и, завалившись набок, оказался у неё за спиной.

– Не лирика – правда!

Она меня возбуждала. Я дурел от неё и чувствовал острую страсть, упирающимся лезвием мне в горло. Неосторожный шаг и мертвец.

– Заткнись, а… – злится.

– Ты сегодня в ударе! – схватил пятерней за подбородок и, повернув к себе, всматривался в зрачки. – Я надеюсь, ты только алкоголь употребляла?

– Надейся, сколько тебе влезет. Мне-то что?

Просунул левую руку под ней, прикасаясь к голому теплому лобку, а второй правой принялся массировать нежные складки и легонько бить ладонью по половым губам.

Серьёзно всматриваясь в меня, не уводит от меня своих глаз, а я не разрывая наш контакт, облизываю и кусаю ободок маленького уха. Мы лежали боком, и из-за моих рук, которые покоились на её вмиг увлажнившейся промежности, плетью обвили хрупкую талию. Девчонка задышала часто, грудь ходуном и ноги дрожат.

– Зачем, мне сопротивляешься? Мне даже на точки твои давить не нужно, чтоб ты потекла и кончала. Давай, – подтолкнул приказывая, чувствуя, как трясёт всю в предоргазменной судороге.

Двумя средними пальцами вбивался в сокращающееся влагалище, а второй пощипывал выпирающие пики возбужденных сосков. Дразнил рукой, игрался с ними кончиком языка и тычусь членом меж одинаковых упругих половинок жопы в тугое кольцо сфинктера, когда чертовка резко замерла, а вскоре надрывно застонала. От пиздатого вида вообще не хотел выпускать эту дрянь из своих рук. Только и думал, как стояком между сисек, меж мокрых складок и аппетитных трясущихся булок. Столько всего хочу, а ночь, как назло подходила уже к концу.

– Ты и впрямь животное, – хохотнула и с громким возгласом перекатилась от меня набок, сворачиваясь на полу калачиком, все еще подрагивая после оргазма.

Не сильно разобрал брошенные слова. Вскинул на неё тягостный прищуренный взгляд и, поднявшись, резко с легкостью подхватил девицу на руки.

– Пошли в душ… – буркнул и с шумом вдохнул возле её уха наш смешанный запах потных от секса разгоряченных тел.

Женский возглас потонул в требовательном поцелуе, когда по пути в ванную набросился в коридоре на стерву, лихорадочно стаскивая с нас одежду.

Обессиленные упали на кровать после контрастного душа и десятиминутного очередного забега, где нагнул раком, с агрессией натянув на член, после того, как вновь упомянула про встречу на дороге.

У меня сердце на запредельных оборотах часто бьется в глотке, перекрывая кислород. Мы оба с ней лежали на животе. Я задумчиво смотрел на неё, она – отвернутая от меня к окну, где лунный свет оттенком падал на женское изящное без изъянов тело. Ощущал, как моё собственное наполняет приятная невесомость и, ленивая нега разжижала взбудораженную кровь. Осознавал, что впервые за долгие годы, для меня не имело значения какой сейчас год, день недели или сколько времени. Я начинал бредить мыслями о ней, рядом с ней и гадал, какого хрена она видит мир в чёрном свете.

– Лера? – в тишине раздался мой вкрадчивый серьёзный голос.

Не отвечает. Решил, что уснула. Провел невесомо подушечками пальцев по голой коже в районе выпирающих рёбер и, она тотчас конвульсивно дергается от щекотки, но так и не стала поворачиваться ко мне.

– Расскажи мне, кто разруливает твои пакости? Кто ты?

Какое-то время в квартире витала гробовая тишина, пока она о чём-то усердно размышляла, но вскоре всё-таки повернула голову ко мне.

Руки девчонки были закинуты вверх на подушку, а волосы красивой россыпью укрывали выгнутую дугой голую с выпирающим позвонком спину и округлые твердые ягодицы.

– Почему все лавры достаются тебе? – смерив меня внимательным взглядом, без тени насмешки поинтересовалась.

– О чём ты? – непонимающе свел брови на переносице.

– Ну, тебе я насасывать должна, а ты, в ответ даже не ведёшься… – хрипло усмехнулась, но глаза оставались мрачными. Вспомнив сегодняшнюю сцену перед душем в коридоре, когда обрабатывала языком мой член, ждала пояснения на свой вопрос.

– Потому что, ты хуево себя ведёшь.

– А ты наказываешь сексом?

– А почему бы и нет?

– А может все же, ты по этой части нулевой? Я правильно понимаю, что ты никогда никому…

– Лера-а! – с нажимом, чтоб вовремя остановилась. – Я совсем о другом тебя спросил!

И, сумасшедшая девчонка без перехода, срывающимся стальным тоном резко начала говорить. Я даже, как-то опешил от такой реакции, от быстрой смены разговора. Это было неожиданно. Хоть и выпытывал у нее информацию, совсем не думал, что так быстро согласится дать мне ответ. Завуалированный, но ответ…

– Мороз… Мороз! – с первых строк вела к чему-то. – Великолепен он, и властен и могуч! Своим веленьем даровал и правил. Заиндевело все, и даже солнца луч. Узор хрустальный в окнах не расплавил. Преображал пространство, как хотел. Так ненавидел серость и унылость! Дворец хрустальный, ледяной предел. Былинке каждой даровал он милость. А нас щипал за щеки, все сердясь. Испытывал на прочность и терпенье. Задумал, будто превратить и нас в такое же хрустальное творенье, – выговаривает беззвучно.

с. Наталья Страхова.

– И? Что, это значит? – недоуменно вскинул брови, улыбнувшись.

– Ничего! Спи…

Отвернулась, а когда, я одной рукой подтянул несносную девчонку и вплотную прижал к своей груди, укрыл нас одеялом. Впервые за сегодня уловил, как она расслабилась в моих объятиях, проваливаясь в глубокий сон, пока я с прищуренным взглядом, вдыхал запах на её шее и вспоминал каждое слово стихотворения.

Глава 18

Меня резко выбросило из сна, когда я сквозь дрёму ощутил в области груди, внезапно накатившее чувство тревоги, которое вызвало в теле внутреннюю дрожь, прилив холода и, ощущение режущего комка в горле. До того, как оказался в семье у Астемировых, подобные эмоции меня с малых лет неустанно преследовали. Собственная чуйка с годами крепла и до этого времени очень редко когда подводила. Даже, в бессознательном состояние тревожный маячок в башке загорался красным, сигнализируя о надвигающейся опасности. Поэтому, с усилием я размыкаю сомкнутые отекшие ото сна веки и, лёжа на кровати, мне потребовалось пара секунд, чтоб прийти в себя и уловить возню в коридоре с еле различимым слабым отчаянным рыком девчонки.

– Чёрт! Чёрт бы тебя драл во все щели, ну, где же?!

Оторвал голову от подушки, а следом, поднялся голый во весь рост. Обнаружил, валяющиеся на полу возле кровати спортивные черные шорты до колен и, отправился на поиски беснующейся с утра пораньше Морозовой. Девица, как безумная, курсировала по квартире, перебегая из гостиной через коридор в ванную и обратно, собирая свои шмотки, при этом, вовсе не обращая внимания на меня, когда я, замер в дверном проходе в комнату, сонный завязывая тесемки на бедрах.

– У кого-то пожар? – недоуменно осведомился хриплым глухим голосом и привалился плечом к косяку. – Или, ты хотела слинять и не попрощаться? – зевнул и скрестил руки на груди.

– Ты бы это пережил, – безразлично холодным тоном огрызнулась, искоса мазнув взглядом по мне.

А вот, всё же в блестящих изумрудных глазах, невольно успел прочесть проскользнувшую вихрем скрытую претензию.

– Если, ты, намекаешь сейчас мне про клуб, то, я тогда сильно опаздывал на работу, – продолжал сосредоточенно следить за свирепым чудовищем с дьявольским блеском в глазах и смазливым личиком .

– На работу? – в моменте резко затормозила и, прищурившись, через плечо обернулась в мою сторону.

Утвердительно коротко кивнул, а она вдогонку иронично тихо рассмеялась, намекая без слов всем видом, какое я ничтожество и, верчусь как жалкий уж на сковородке.

– Ты так сильно спешил чинить колёсики на машинах? – презрительным острым взором обводит мое лицо, и наклоняет голову к левому плечу, словно, она знала, что в тот день с утра меня не было на СТО.

– Нет. У меня помимо автосервиса есть и другая работа. Основная, – равнодушно уточнил, поскольку я видел, что ей мои объяснения до одного места, всё, что бы не сказал, не поверит ни единому слову.

Между нами вновь выстраивалась непробиваемая стена.