Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь

Он кивнул и пулей вылетел за дверь, едва не сбив с ног девушку в темном костюме. Она легко ушла с его дороги в сторону и едва слышно ругнулась.

– Что я говорил о сквернословии, Айка-тян? – поднял бровь старик Кодзима, поворачиваясь. Девица покраснела и спешно поклонилась, извиняясь.

– Даже лучшие из нас иногда подвержены… увы, – добавил Кодзима, повернувшись ко мне, – но в целом этот заячий хвостик Горо-кун прав. Действительно, государственная стипендия – это неплохо и престижно. Я бы даже сказал, что это не так уж и мало. Конечно… – тут он вдруг легко подмигнул мне, – с пр-реступными доходами не сравнится, но вполне достойно. И он вполне прав насчет твоего выбора, Синдзи-кун, независимые маги долго не живут. – И тут старик Кодзима ударился в конкретику, видимо поймав момент красноречия.

Все было не так уж и страшно и означало не то, что независимые маги срочно умирают в подворотне, сгребая свои кишки сломанными руками, а всего лишь то, что независимых магов обычно спешно рекрутируют. Все. Армия, флот (да, они и в этом мире были отдельными структурами, жутко конкурирующими друг с другом), полиция, СКПУ, частные компании, государственные компании, конечно же якудза, профсоюзы и вообще все.

Во-первых, по практическим и прагматическим причинам – маги могли здорово помочь любой компании или предприятию, особенно, если работали по профилю. Тот же Сабуро был бы незаменим при любых водных работах, строительстве плотин или ликвидации последствий наводнения, а уж какой бы из него вышел рыбак! Были маги, которые могли бы работать в качестве электростанций или экскаваторов, были которые могли ликвидировать пожары или там служить сортировщиками, ликвидаторами нефтяных пятен и катастроф АЭС. А во-вторых, это было престижно. Чем больше магов на работе в корпорации, тем круче. Секретарша, которая не только «ноги от ушей» и декольте до пупка, а еще и может вскипятить чай, просто приложив ладонь к чайнику, водитель, управляющий лимузином силой мысли, охранник, похожий на Халка, – все это невероятно престижно. Потому от предложений в стиле «невозможно отказаться» магам очень трудно уйти. Поэтому и государственная стипендия (которая, к слову, была в несколько раз больше, чем зарплата Нанасэ-онээсан, а ведь это выплаты несовершеннолетнему сопляку) по сравнению с этим была копеечной. В свою очередь государство и СКПУ очень бы хотели придерживать магов у себя на службе, а по возможности и вовсе регулировать этот рынок. Отсюда и возникла идея обязательной регистрации магов. И проверки их возможностей.

– Но ты не волнуйся, Синдзи-кун, – пыхнул клубами дыма Кодзима-сама. Откуда у него в руках возникла трубка – я не заметил. Но как он прикурил – заметил, да еще как. Стоящая сбоку девушка в темном костюме и черных очках, изображающая из себя статую гвардейца перед королевским дворцом, протянула левую руку и щелкнула пальцами. На кончиках ее пальцев вспыхнуло иссиня-белое пламя, интенсивности кислородного резака! От него-то старик Джиро и прикурил, с удовольствием попыхивая и щуря глаза.

– Не волнуйся, – повторил он, выдохнув кольцо дыма в потолок, – заставить тебя зарегистрироваться в качестве мага они не могут. Кроме того, ты еще и несовершеннолетний, так что им придется решать вопросы с твоим опекуном. Выбрать, куда идти и что тебе делать потом, ты можешь сам. Парень ты боевой, так что не растеряешься. А у семьи Кодзима для тебя всегда найдется место, буде ты решишь присоединиться к нам. Да и, кстати, лично я считаю, что с этого момента у моей семьи перед тобой должок, Синдзи-кун, так что, ежели случится чего, приходи, поболтаем. – Он снова выдохнул кольца дыма, подряд штук пять, и я завороженно проследил их путь к потолку, где они разбивались о датчики дымоуловителей. Интересно, подумал я, почему датчики не срабатывают? Дыма мало?

– Заболтался я с тобой, Синдзи-кун, – сказал Кодзима Джиро-сама, босс якудза нашего района, и неторопливо поднялся на ноги. Трубка из его рук исчезла, стул, на котором он сидел, также растворился в воздухе. – Ну, поправляйся. Сестре своей привет передавай. Да к Майко заглядывай, как свободное время будет, спрашивала она о тебе. – И не дождавшись ответа, старый босс вышел, забрав с собой свою парочку молчаливых «из-ларца-одинаковых-с-лица». Справедливости ради, лиц я не видел, но темные костюмы и черные очки делали их одинаковыми как близнецов. Я откинулся на подушку, задумавшись. Водяной ублюдок больше не представляет опасности, и это радует.

Такие люди, как Джиро-сама, такими вещами не шутят и, уж учитывая специфику его работы, не доверяют сообщениям типа «там было так много крови, он наверняка умер» или «да там никто не смог бы выжить». Таким людям нужны доказательства, и в качестве таковых обычно приносят всю голову. Отдельно от тела. Значит, этому сообщению можно верить. Отлично. Нанасэ-онээсан скоро поправится, я так и вовсе жив-здоров, можно вернуться к прежней безмятежной жизни. Хотя… кое-что поменялось. Во-первых, о моих невеликих способностях теперь знают. Ну и что – возразил мне откуда-то изнутри Синдзи-кун, это ж хорошо. Буду популярным, Ая-чан сразу же мне предложит любовь и прочее, да денег должны подкинуть, плюс в Академию магии смогу поступить после школы, а там конкурс ого-го. Деньги, слава, популярность, девчонки… Да погоди ты – подумал я, перебивая разошедшегося Синдзи, погоди. Ты же сам слышал, какие с этим сложности. Мы теперь нужны всем, вернее наши способности, и это еще мы и сами не знаем, в чем они заключаются. Вырастет ли у меня новая голова или нет? А яд, например? Подействует ли на меня яд? Умру ли я от отсутствия кислорода в воздухе? Или, например, от радиации? Может ли моя кровь, если перелить ее другому человеку, помочь ему с регенерацией? Например, вылечить Нанасэ-онээсан?

– Может, – сказал кто-то от дверей.

Я подскочил на месте. На стуле для посетителей (опять – и откуда он взялся) сидел давешний «профессор» и задумчиво ковырялся скальпелем, подправляя ногти на руке.

– Еще как может, – продолжил он свое занятие, не глядя на меня. – Ты регенератор уровня сигма-пять, парень. Ты можешь людей на ноги с того света вытаскивать. Вот только рак ты лечить не можешь.

– Почему? – спросил я заторможенно. Сколько времени он уже сидит тут и почему я его не заметил?

– Потому что рак – это тот случай, когда не нужна регенерация, а скорее наоборот, – сказал он, посмотрел на ногти придирчивым взглядом, подул на них и убрал скальпель. – Рак – это совсем другая история. Это как аутоиммунные заболевания. Какие-нибудь клетки твоего организма вдруг решают, что они тут самые главные, и начинают бесконтрольно расти и размножаться. Тут еще и твоей ткани добавить, и ни к чему хорошему это не приведет. Твоя сила – это регенерация, твоя область – в основном раны, переломы, сотрясения, травматические ампутации и прочая прелесть. При этом всем ты все же не являешься панацеей и чудесным избавлением, увы… – профессор пожал плечами.

– Почему? – повторил вопрос я. Надо прекращать тупить, это вредно сказывается на моем имидже, подумал я, но мысль была отстраненной и какой-то не моей.

– Да потому что чудодейственные свойства твои ткани оказывают только в непосредственной близости и в течение нескольких секунд. После этого любая жидкость твоего организма становится обычной… жидкостью. Кровь, слюна, лимфа… хотя мы еще не ставили опыт с… иными жидкостями – не было времени. Но в целом это так. То же самое и с другими тканями – отторгнутые, они быстро теряют свои свойства. Твоей подруге повезло – она была рядом с тобой и была забрызгана твоей кровью, что и подстегнуло ее регенерацию. Только поэтому ты еще жив, парень.

– Подруге? Ах, Майко-сан.

– Да. Сабуро вывернул ей суставы из суставных сумок и раздробил кости. В таком состоянии она уже не представляла угрозы для него. Часть твоей крови попала и на него, но твоя подружка быстро сообразила, что к чему. Она довольно… энергичная девушка, да. Давненько я не видел травматической ампутации головы…

– Заметка себе – если мне открутят голову, я труп, – пробормотал я себе под нос.

– А ты забавный парень, – кивнул профессор, – и вот еще – постарайся об этом никому не рассказывать. Я работаю здесь уже лет десять, и мне меньше всего надо, чтобы у этого медицинского центра были неприятности.

– Но зачем вы мне это говорите? – спросил я. Резонный вопрос, этот чудак в белом халате не выглядел альтруистом или добрым самаритянином. Скорее, как вивисектор и доктор Менгеле.

– Да чтобы ты не терял времени, изучая то, что мы уже знаем. Ну и для того, чтобы заслужить твое доверие и впоследствии злоупотребить им для дальнейшего изучения, – не моргнув глазом поведал мне он. Я обалдел. – Понимаешь, легче втереться в доверие, если говорить людям правду, – добавил «профессор». – Ложь утомительна, приходится запоминать, что ты сказал и кому, создавать целые альтернативные вселенные из-за одной маленькой лжи. Не хочешь кушать суп мисо? Сказал, что уже поел, и поэтому отказываешься от супа, чтобы не обидеть хозяев? Но у тебя спросят: а где ты поел? Когда? Что именно ты ел? В какой последовательности? Кто был рядом? Было вкусно? Столько вопросов возникнет. И вот ты уже запутался в паутине лжи, и тебя вот-вот изобличат. Например, вот ты… – узловатый палец ткнул в мою сторону, – хочешь увидеть эту свою подружку без трусов.

– Что?! Да я никогда, что вы… – залепетал во мне Синдзи-кун, но я волевым усилием подавил эти возражения. В конце концов глупо отрицать очевидное.

– Конечно же хочу, – сказал я, поддерживая эту странную игру, – тело у нее ух! Огонь. А вот интересно, она ж метаморф, у нее только одна форма для превращения имеется, или она может и в другие перекидываться?

– Довольно неожиданно, – признал «профессор», окинув меня изучающим взглядом, – обычно школьники отрицают такие мысли. Я рассчитывал поймать тебя на лицемерии и использовать твое смущение в качестве наглядного урока.

– Вы же сами только что сказали, что лучшей политикой является честность, – заметил я в ответ.

– Да, говорил. И, кстати, форма у нее не одна, она может с легкостью задавать себе различные формы – в определенных пределах, конечно, извращенец ты эдакий, хах.

– Ого. А я и не подумал. Так что же, в реальности она может быть маленькой, кривоногой и плоской?

У «профессора» неожиданно задергался глаз. Я посмотрел на «профессора» внимательней. Ага.

– Ну, или она на самом деле – жаба. Такая зеленая и гадкая жаба. Но перекинулась в фигуристую и сексуальную Майко-сан, чтобы соблазнять невинных и непорочных юношей, а потом травмировать их психику… – протянул я, прикладывая палец к подбородку. – Это объясняет ее поведение…

– Ах ты извращенец малолетний!! – лицо профессора словно бы треснуло пополам, и откуда-то изнутри, небрежно, словно сбрасывая змеиную кожу, появилась Майко-сан. Ее лицо пылало гневом, а ноздри раздувались. А вот и знаменитый метаморфизм – подумал я, так она может и других людей имитировать… ой! Мне по затылку прилетело больничным тапком. Больно.

– Вот так тебе! – торжествующе воскликнула Майко-сан, окончательно превращаясь в самое себя и повторно замахиваясь на меня тапком. – Будешь еще мне тут умничать?!

– Майко-сан! Прекратите бить меня тапком!

– Тебе еще мало, гад такой! У меня, между прочим, отличная фигура и замечательная личная жизнь, понял?!

– Да, да, конечно, Майко-сан! Только не по голове! Я ж больной!

– Ты на голову больной!

– Именно! А вы меня туда тапком!

– Ррр… ты выводишь меня из себя, Синдзи-кун, ты ничего не понимаешь в женщинах и их формах! Малолетний экстремист!

– Это-то откуда? – удивился я.

– Оттуда, – буркнула Майко-сан и опустила тапок. – Это… в общем спасибо тебе, Синдзи-кун.

– Да за что? – я зажмурился в ожидании удара тапком. Удара не последовало. Что-то влажное и мягкое коснулось моей щеки. Я открыл глаза. Майко-сан уже улыбалась.

– Это тебе за то, что спас мою жизнь. Ты мой герой, пусть и извращенец малолетний.

– Да что за…

– И не смей отрицать, я видела, как ты на меня пялишься! – Майко подняла вверх указательный палец. – Я в вас, парнях, разбираюсь. У меня опыт есть, хах!

– Конечно, я пялился! Ты очень привлекательна, кроме того, довольно вызывающе одета, – сказал я.

Майко поперхнулась и внимательно посмотрела на меня. И я ее понимал. Здесь не принято открыто признавать свой интерес к противоположному полу, неприлично. Комплименты здесь довольно редки, нет, конечно, сказать: «Вы такой хороший работник» или «Как у вас хорошо получается содержать лавку и помогать своему деду» – запросто. А вот что-то вроде «Вы сегодня великолепно выглядите» или «Вы просто сводите меня с ума в этой мини-юбке» – уже зашквар и попирание моральных устоев общества. Но меня, честно говоря, уже задрало искать верные способы и пути выразить себя, не сломав по дороге кому-нибудь психику и не выставив себя малолетним извращенцем. Черт с ним, пусть так и считают. Тем более что недалеки от истины.

– Это… звучит очень интересно, Синдзи-кун, хах, – заметила Майко, внезапно успокоившись. И улыбнулась.

У меня мурашки по коже пошли от этой улыбки. Ничего хорошего на мой взгляд эта улыбка не предвещала. Наверняка я где-то и что-то не так сделал, и теперь эта мускулистая красотка девушка-Халк оторвет мне голову. И поиграет ей в футбол.

– Впрочем, хватит шуток. Этот профессор и его сестры скоро поймут, что я сбежала из палаты, и начнется. Я заскочила сказать тебе спасибо. – Майко-сан опять стала преображаться в профессора Винтера.

Зрелище было… немного неуютным и завораживающим, словно бы ее черты лица поплыли, как на акварельном рисунке, на который плеснули водой. Секунда-другая, и вот передо мной уже снова седой жилистый профессор с сумасшедшинкой в глазах.