Только не тебе

Повернувшись к нему, с благодарность киваю.

– Спасибо. Вы, правда, благородный мужчина в отличие от этого, – многозначительно кошусь на Хана.

Алкаш довольно улыбается, поправляя свои волосы.

– Вообще-то, я пришел сюда не ссориться. Ты можешь спасти себя… – раздается за спиной голос придурка.

Улыбка кривит мои губы. Ну вот, так и нужно было начинать. А то явился тут, и пальцы гнет.

Я поворачиваюсь, уже готовая выразить ему свое «фи», и застываю с открытым от удивления ртом. В этот момент он достает из моей сумочки ту самую книжку, над которой смеялся полицейский. Хмурится, изучая обложку. А потом вдруг начинает хохотать.

– Эй, – поднимает на меня глаза, демонстрируя книгу. – Так это твой дедушка написал?

Внутри все клокочет от злости.

– Иди к черту, неуч! Как ты вообще стал полицейским?! Романы моего дедушки проходят по школьной программе!

Он снова опускает глаза на обложку, выглядя при этом всерьез озадаченным.

– В какой это ты школе училась, что вам задавали читать такое…, – Хан поднимает книгу, демонстрируя мне обложку. Словно я чего-то там не видела!

– «Недотрога для сексуального босса или продолжай стонать…»

Как только он произносит это, из соседнего «курятника» раздаются смешки.

– А ну захлопнитесь! – рычит на них Ира, и «курятник» тут же стихает.

Хан тем временем неспешно листает книгу.

– Он вошел в нее своим огромным горячим… – читает вслух остановившись на одной из страниц.

Мне становится дурно.

– Хорошо! – выкрикиваю слишком громко. Он замирает и с ехидной улыбкой, поднимает на меня глаза.

– Я признаю, это была я.

– Красотка, я знаешь какой в постели! – снова врывается в разговор алкоголик. – Тебе и книжек этих не нужно будет и даже фильмов для взрослых! Я тебя сам всему научу!

– Заткнись! – кричим мы хором с придурком.

Краснопольский обиженно хмурит брови и, откинувшись спиной о стену, складывает на груди руки.

Я возвращаю взгляд к Хану.

– Это была я, – продолжаю тихим голосом. – Я понимаю, что обидела тебя, приковав наручниками… но… Все произошедшее чистое стечение обстоятельств.

Заинтересовавшись моей речью, он, наконец-то, убирает книгу в сторону и подается мне навстречу.

– Давай, говори. А я подумаю над тем, как с тобой поступить…

Меня бесит его самоуверенность!

– А ты начальник отделения?

Это был провокационный вопрос, и он должен был осадить наглеца. Но, не тут то было. Этот идиот продолжает довольно улыбаться и пялиться на меня.

– Нет, но я из крутых.

Не то, чтобы мне было интересно…

– И что делают крутые?

Хан пожимает плечами.

– Обладают властью. Могут выпустить из-за решетки даже таких заядлых преступниц, как ты.

– Тогда выпусти меня! А потом я тебе все расскажу по порядку.

Цокнул, покачав пальцем.

– Ну уж нет, хитрая. Я вот второй раз на твои сладкие речи не поведусь. Зачем стащила мою ксиву?!

– Да не брала я ее! Говорю же, это случайность! Я вообще не хотела с тобой знакомиться, ты мне не нравишься даже!

Последнее предложение вылетело само собой. Я замерла, испуганно уставившись на него. Сейчас обозлится, и вообще уйдет!

Хан недобро прищурился.

– Я пыталась спрятаться от своего бывшего, – пытаюсь говорить спокойно, и доступно даже для такого дуболома, как он.

– Поэтому и подошла к тебе, обняла. Мне нужно было просто уйти с тобой из его поля видимости. А потом я же пыталась уйти, а ты не пускал! Вот и пришлось импровизировать! И удостоверение твое я случайно схватила, когда убегала… я и не видела его, пока здесь в полиции не достали.

Моя речь сбивчивая и сумбурная. Но я никак не могу справиться с нервами. Хан подается ко мне.

– Давай так, клафилинщица.

От этого оскорбления мои щеки запылали. Он не Хан, он хам!

– Почему это я клафилинщица?!

Уголок его губ едва вздрагивает.

– Мошенница? Воровка?

Он предлагает мне выбор? Может, пойдет к черту?

По всей видимости, Хан читает все по моим глазам.