Al Azif. Книга I

– Таких подробностей, я не знаю. Может быть, наркоман залез, или ещё какой-нибудь асоциальный тип.

Конечно, я уже толком и не помнил этого паренька, ибо мы не общались, если я не ошибаюсь, уже более десяти лет, к тому моменту. Изначально мы созванивались, переписывались, но потом как-то всё закончилось. У него там был колледж, различное веселье и всё прочее, а у меня всё случилось немного иначе. Так иначе, что я явно не вошёл бы в те события, которые происходили с моим другом детства. Как бы то ни было, но это всё равно было слышать очень печально.

После отъезда мамы с отчимом, я какое-то время посидел перед телевизором. Мозг внезапно начал требовать никотин, но ничто не заставит меня выйти из дома при свете дня, а за курение дома я бы не получил благодарности, ибо у матери острый нюх, а отчим – вам-уже-известно-кто-по-профессии, хоть и с иной специальностью. Да и не хотелось тратить остаток заначки, потому я решил, что чипсы – это более подходящий вариант в данной ситуации. Я походил с пакетом по комнате, потом вернулся к телевизору и начал, несколько бездумно, переключать каналы.

– Посмотрите, как самка льва тащит…

<Клик!>

– Работай со мной, или работай на ме…

<Клик!>

– Следующий вопрос и вы можете удвоить с…

<Клик!>

– …75 ампул мескалина, 5 пакетиков диэтиламид лизергиновой…

<Клик!>

Я выключил телевизор. Пришлось признаться себе, что я не мог не думать о смерти друга из давних времён обитания вне помещений. Пришлось так же принять, что блуждание по дому и прокрастинация – это не очень подходящий список дел на сегодня. Поднявшись в комнату, я накормил игуану, которая начала весьма настойчиво стучать лапой по стенке аквариума, и сел за компьютер. По-хорошему, стоило проверить рабочую почту, но я открыл браузер и начал проверять новости. В общей массе не было описано никаких подобных случаев, и я начал вспоминать, как в точности зовут моего друга. Я помнил его самого, помнил его детскую кличку, но все эти официальные персоналии – прям не мой конёк. Даже шефа я запомнил по нику из мессенджера.

Внизу зазвонил телефон. Я чертыхнулся и отправился к источнику раздражения, гадая, кто бы это мог быть, и собираясь принести трубку в комнату, чтоб больше не совершать таких путешествий. Оказавшись на первом этаже, я прихватил позабытую упаковку чипсов одной рукой и трубку другой, приняв звонок.

– Алло.

В трубке опять всё зашипело, раздался звук, будто упало некоторое количество тоненьких металлических стержней, потом звук похожий на бульканье болотной жижи, и всё окончилось пугающим эндшпилем.

– АЛЛО!

– Это опять вы?

– АЛЛО!

– Если вы начнёте говорить, то у нас получится диалог.

– АЛЛО!

– Но вы не начнёте, правда?

– КТО ЭТО?!

– Прогресс. Я вас поздравляю. С вами говорит…

– КТО ЭТО?!!

– Я бы вам представился, но мне интересно, куда вы звоните?

– ЭТО ОПЯТЬ ВЫ?!!

– Вы сами сюда звоните. Просто напомню.

– АЛЛО!

Я сбросил звонок и пошёл наверх. Мой собеседник больше не пытался со мной связаться. Пару лет назад – нам тогда звонили какие-то мальчишки, которые прознали про меня – я слышал от отчима, что можно позвонить в телефонную компанию, и как-то это всё проверить, но ведь проще выключить телефон. Мама может позвонить на сотовый или написать. Всё просто, если хорошо подумать.

Кабель был выдернут из гнезда. Вспомнилось, что я любил делать так раньше, в более детском возрасте, когда телефонные звонки пролезали глубоко в мою расшатанную психику, а я ещё не умел держать себя в руках. Мы могли пропускать очень важные звонки, но я не мог терпеть эту дрель, сверлящую череп. Словно кто-то по ту сторону линии пытался сделать мне лоботомию столь неэффективным методом. Ужасно медленный убийца с крайне неэффективным оружием. О, да. Ассоциативные ряды выстроились и, грохоча, начали свой марш к моему озарению, что молотки из «Стены». Эта сцена была ближе к финалу, как я вспомнил, но эти воспоминания мне были не нужны, и я вернулся к своим поискам за компьютером. Жаль, что не было никакого триггера для вызова ассоциаций с тем моим товарищем из детства, которого я желал посмертно вбить в поисковую строку. Имя крутилось в голове, но я не мог ухватиться за ускользающую плоть мысли. Всего лишь, надо было дать маме закончить фразу, и я бы получил красный ключ. Было принято решение искать не столь человека, сколько событие, что привело к некоторому скоплению вкладок и необходимости перебора после. Лишь в последний раз мне повезло, и я наткнулся всё же на небольшую статью о трагической кончине моего товарища из прошлого. Судя по описанию, до него успели добраться какие-то животные, что было не совсем типично для местности его проживания. С другой стороны, никто не застрахован от посягательств голодного бродячего пса на его мёртвое тело. Или… или даже не бродячего. У него тоже могла была быть собака. В статье было мало деталей, а смерть моего товарища, судя по всему, была малозначимой, чтоб писать про неё в больших масштабах.

Я отвлёкся по различным бытовым делам, как например бутербродное созидание, а также различные вмешательства в жизнь моего аквариумного дракона. В итоге, с бутербродами и стаканом солёного томатного сока, я вернулся к открытому браузеру. Вкладка с печальными вестями о знакомом лице из потерянных воспоминаний была закрыта, но отмечена звёздочкой, дабы, вероятно, вернуться к ней. Пока что настало время для проверки содержимого остальных вкладок моего бразуера, который так же решил перекусить, но разумеется не бутербродами, а оперативной памятью, пока я отлучился. Победив в сражении со своенравным программным обеспечением, я углубился в чтение.

Все знают это мерзкое ощущение, когда капелька ледяного яда, падает из области твоей глотки в недра требухи? Теперь оно пришло и ко мне. Я убеждал себя, что ничего не случилось, но тексты неприметных статей говорили мне о ином.

«Любого числа в произвольное время человека с некоторым именем нашли у себя дома или в квартире. Причина смерти неизвестна. Часть тела или некоторые органы были удалены посмертно».

Больше всего в этом пугало одно. Они все, так или иначе, не могли покинуть дом. Переломы, уход за родственниками, ураганы и различные наборы фобий. Привязанные к дому, они обретали вечный покой, пройдя тоннелем из плоти.       Видимо, одной мерзкой липкой капельки страха мне было недостаточно, я и решил окунуться в своё внезапное расследование с головой. Через пару минут я уже раскапывал социальные сети, которые исправно выдавали мне профили отошедших в мир иной мужчин, женщин и подростков. Я допускал, что могли быть ещё и дети, но их присутствие в социальных сетях, обычно, не приветствуется, так что тут имелись свои сложности. Что я же искал? Мне отнюдь не хотелось просматривать сомнительные селфи этих людей или же перечитывать соболезнования от залётных незнакомцев. Я искал самое жуткое, самое невообразимое, грязное и незабываемое. Мои искания увенчались терном, но всё же увенчались, и вот – целый водопад липкого крио-желе обрушился в мой желудок. Желе ужаса. Так бы мог называться b-movie из 80-х, но это вошло в реальность вокруг меня. Не буду вдаваться во всю цепочку событий, но будет достаточно тройки финалистов. Сначала пойдёт старушка из Нью-Джерси, которую смерть настигла по дороге в супермаркет, где она собиралась прикупить спиртного для поминок своей подруги, которая пребывала парализованной последние пару лет жизни. Среди бела дня, судя по всему, но, всё же, не в толпе людей. Она вела уединённую жизнь. Кошки, вышивание, написание сомнительных картин. Женщина решила свернуть через какой-то переулок, и вот её социальная сеть покрывается горестными хэштегами. В том числе, горюет её внук, который был увлечён видеоиграми, так что не был заядлым велосипедистом или теми ребятами, кто ходит по дорожкам в парке, вдыхая запах хот-догов и свежескошенной травы. Он умер в кресле, а на его голове не досчитались некоторых деталей, и лучше бы это были волосы. Далее эстафетную палочку я мог проследить человек через двадцать-тридцать, а победителем, как вы понимаете, является мой давний друг, который сломал ногу, и это сделало его героем, по сути. Привязанный к дому, он быстро получил на свою голову роль следующей жертвы. Он вытянул короткую спичку, но для него уже всё закончилось. Кто следующий? Ведь если подумать, то должность передаётся по знакомству, и я самый лучший кандидат!

Я решил погрузиться с головой в работу, чтоб перенести мысли о происходящем на более поздние сроки. Являясь относительно разумным человеком, для того, кто не может выйти из дома, я понимал, что, вероятно, выдаю желаемое за действительное. Вернее сказать, нежелаемое. Полиция или ФБР давно должна была найти связь между этими событиями, ведь мы живём не во времена кутежа Теда Банди, когда у служителей закона возникали, скажем так, некоторые сложности. Значит было реально сделать вывод, что это всё абсолютно случайные события. Случайные события, коих я накопал на полтора десятка лет. Ощущение, что они менее случайные, чем то, что мне не прислали никаких задач на сегодня, крепло с каждой минутой. Его крепость напомнила мне о некотором желании выпить свежесваренного кофе, и так я нашёл себе отдушину. Отправляя письмо-запрос работодателю, я решил для себя, что задания, наверно, будут позже, а сам спустился вниз, на кухню, где организовал процесс создания 1,3,7-триметил-ксантинового зелья.

Волна за волной, медленно, но верно, нарастал рингтон мобильного. В нашем семействе только я пользовался рингтоном, в то время, как мама с отчимом, будто бы боялись исков к киностудии, где снимают фильм имени их жизни. Конечно, вибрация телефона часто была менее раздражающей, но и часто не оставляла шансов – дозвониться. К выбору рингтона я подходил основательно и потратил около сорока восьми часов, прежде, чем на что-то решился. Итоговая мелодия практические никак не нарушала мою стабильность.

– Алло, – начал я диалог.

Звонила мама. Я услышал пачку претензий на тему того, что я отключил телефон. С горем пополам я смог вставить свою реплику на тему того, что кто-то звонит на домашний, пытаясь меня напугать. Мама ещё помнила прошлый раз и не стала более оспаривать моё решение.

Вместе с кофе я вернулся обратно в комнату. Немного приоткрыв окно, я пустил внутрь часть длинного хвоста свежего воздуха, пара глотков горячего напитка и вовсе привели меня в чувство, но тема смерти расползалась в воздухе, оставляя его душным и разогретым. Извиняюсь за выражение, но – смеху ради – смеху ради, я распечатал фотографии жертв предполагаемого маньяка, развешав их по стенам комнаты, попутно думая, что оригинальный маньяк тоже мог делать что-то подобное. Затем я открыл свой малочисленный список друзей в единственной социальной сети, где был зарегистрирован, ибо, каюсь, имел периодическую склонность прожигать жизнь в многопользовательском онлайновом мире эльфов и единорогов, начав обдумывать, кого может зацепить это проклятие дальше. Главным кандидатом был толстый и уродливый парень, который зарастал мхом в своей роскошной квартире, проедая миллионы, которые ему оставил богатый родственник. Я продумывал мир после моей смерти, будто диктатор.

Телефон зазвонил.

– Да, мам, – машинально ответил я.

– АЛЛО!

Волна холода пробежала по коже, вышибая капельки пота.

– Тебе не кажется, что пора прекращать сюда звонить?

– Я СЕЙЧАС ПРИДУ! ЖДИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА.

Я сбросил вызов. Мысли о том, что звонящий знал номер моего сотового, давали некоторые шансы другим мыслям, что он мог знать и координаты нашего дома, который стоял у чёрта на рогах. Всё же, я не был уверен – стоит ли вызывать полицию. Кроме всего прочего, мне бы пришлось общаться с посторонними людьми, а вся эта история всё ещё имела возможность быть разводом. Шуткой. Фэйком. Обычным хулиганством. Теоретически, даже хулиганством на фоне тех событий, что нашёл я. У многих людей есть интернет, многие достаточно сообразительны чтобы вбить в поисковик пару слов. В моих действиях не было ничего исключительного. С подобным мыслительным хаосом, я бродил по дому, проверял двери, подвал, чердак, и всё прочее. Запирал то, что запиралось, и радовался запертому ранее.

Одно из окон первого этажа не хотело закрываться. Я дёрнул сильнее, и оно открылось в другую сторону, выбрасывая меня на свет божий. Свист и гул в ушах, уходящий внутрь черепной коробки. Я снова был маленьким мальчиком. Я брёл по городским улицам, меня манил маленький переулок. Ооо, ностальгия росла, как на дрожжах. Эти запахи выпечки уличных торговцев, мусора, парфюма и крысиного помёта. Я совсем забыл, каково это. Чем дальше я шёл, тем меньше оставалось позитивных оттенков в общем фоне, и запах всё более обретал форму зловонности. Вокруг уже сновали другие люди, парфюма не знавшие. Вероятно, бездомные. Они не обращали на меня внимание, их глаза были будто глаза мертвецов. Далее я видел уже тех, кто почти не двигался, а их тела были словно вмурованы в стены из картонных коробок и иного крупного мусора. Единственная жизнь, что теплилась здесь, шла от горящих бочек, чей жар подогревал самый важный оттенок зловония. Сладкий, приторно-сладкий. Он пугал, но мои ноги сами несли меня к тому месту, что, вероятно, было источником. Я почти перешёл на бег. Огни большого города мерцали передо мной, посреди дня. Неоновые вывески, светофоры, фонари. И какая-то птица настойчиво колотила меня клювом по голове.

Я открыл глаза. Видимо, на нервах я отрубился прямо на полу, опираясь спиной на шкаф. Я был в своей комнате, а не на кухне, как я ожидал. Дверь была закрыта, а неизвестного происхождения доска стучала мне по лбу, норовя выпасть из ослабевающих рук. Я нарёк её оружием, и положил своё оружие на пол. Переставать нервничать было некогда, и целью стало найти что-то посерьёзнее, чем доска, ведь в доме я был не один. Снизу доносились шаги, и я совсем не собирался геройствовать, ведь я и мирные контакты не переношу, но я всё же видел жизненную необходимость в обладании сувенирной битой, которая стояла в моём шкафу для одежды. Осуществив задуманное, я начал звонить матери. Гудок-другой, и звонок обрывался. Я повторил несколько раз. Потом набрал отчима. Результаты были неутешительные. Следующим логическим шагом я, конечно же, видел звонок в полицию. Здесь у меня получилось лучше, и даже операторы не были заняты. Меня долго пытались вывести из дома, в безопасное место, но потом до них, видимо, дошла полная картина обстоятельств, и мы пришли к соглашению, что я сижу дома, в своей комнате, и не высовываю носа. Они не сказали, что мне делать, если кто-то попытается открыть дверь, но тут возможно фобии придут мне на помощь, и я даже не узнаю, что умер. Подключив к решению проблемы логику, я подпёр шваброй дверную ручку, и заложил дверь тяжёлыми предметами.

Пока я был в отключке, на улице расправил крылья вечерний сумрак, создав просто идеальную тишину. Первый раз в этом месте звуковое природное оформление достигло подобной кондиции, и я бы даже порадовался при иных обстоятельствах. Сейчас же это был эталон не комфорта, но зловещести. В этой тишине раздался стук. Радовало то, что стук был не в дверь комнаты. Кто-то колотил во входную, и я, сперва, тоже не мог понять, кто там может быть. Логика снова пришла на помощь, намекая на прибытие полицейских. Стук повторялся. Я выглянул в окно, но с моей стороны не было видно ни машин, ни людей в форме.

– Мы заходим!