Теория Брейма: белый фосфор

– Понимать, что?

– Не важно. Ладно, на сегодня все, прошу вас покинуть этот дом.

– Так официально, что даже страшно стало, – ответа не последовало, Эльна покинула зал, оставив меня там одного.

Я вышел в парадную и уже собрался уходить, но вспомнил про подарочную векторную карту. Я собрал её специально для Эльны, это было ожерелье из какого-то редкого состава. Делать такие штуки меня научила дочь Байрона, она говорила, что они весьма красивы и никого не оставят равнодушным. Подарки не были моим коньком, но я полностью доверял ей. Я положил карту на столик и отправился домой.

Добравшись до своего особняка, я завалился на кровать и прикрыл глаза. Если подумать, я так устал за эту неделю, что мне нужно было просто отдохнуть, однако завтра предстоял один из самых сложных дней, который должен стать отправной точкой в нашей войне, начиная с этого момента, дороги назад уже не будет.

Я встал с кровати и сел за рабочий стол. В такие моменты совершенно не хочется спать, так что остается только одно, творить. Я достал из ящика стола свои записи и сверяясь с чертежами начал сборку.

Глава 7

Вдохновение всегда рядом с нами, просто мы предпочитаем его не замечать

Ведь тогда нам придется что-то делать

Норберт проворочался всю ночь, так толком и не уснув. Предвкушение долгожданной победы так щекотало его сознание, что он не мог сдерживать улыбку. Обычно ответ оказывается настолько прост, что становится непонятно, то ли считать себя дураком, то ли смириться с тем, что на самом деле этот мир настолько прост, что для познания всех его тайн мозги вовсе не нужны. К счастью Норберт смог найти еще один ответ который не порочил ни его чести, ни чести окружающего мира. Ответ действительно был очевиден – просто в этой жизни не интересно добиваться всего с первой попытки. Жизнь это бесконечная битва, максимальная ставка в которой наша жизнь и наша гордость. Это было еще одно отличие Норберта от Брейма, поскольку Брейм считал, что самая крупная ставка – это жизнь любимых. Хотя впрочем, если учесть тот факт, что самый любимый человек Роберта Брейма – это собственно сам Роберт Брейм, становится понятно, что при разных исходных данных они в итоге оба приходят к одному и тому же выводу, единственна ценная жизнь – это твоя жизнь.

Позавтракав и одевшись, Норберт покинул резиденцию Герцев и отправился на встречу с Рудольфом. Сегодня им предстояло посетить ряд лавок, где они закупят все необходимое для вечерней вылазки. Верный друг Норберта похоже не разделял его энтузиазма, но поскольку никакого более интересного занятья у него все равно не было, он был не против очередной авантюры. Ближе к обеду все магазины были посещены и двое друзей отправились в резиденцию Герцев готовиться к вылазке.

***

Ночь вдохновенья, ночь открытий, рассвет триумфа, рассвет фантазии, полдень победы, полдень на улице. Похоже, сегодняшняя ночь была одной из самых прекрасных за последнее время, а может и за всю мою жизнь в целом. Я плел вектора лим до тех пор, пока в мою дверь кто-то не постучался, вырвав меня из мира открытий.

Закрепив контур, я отправился открывать дверь. На пороге стояли Ивия, Ваан и что самое интересное Марибела. Судя по яркому свету солнца на улице уже было, что-то около двенадцати часов.

– Добрый день профессор Брейм, вы сегодня как-то странно выглядите, – Ивия внимательно изучала мое лицо.

– Да и что же во мне странного? – я как обычно приветливо улыбался.

– Не знаю….вы какой-то….счастливый, что ли.

– А вот оно что, наверное, это все потому, что я провел ночь с самой прекрасной девушкой, – когда я сказал это, выражение лица Марибелы как-то очень сильно изменилась, и её улыбка, которая так прекрасно играла в лучах солнца, резко потускнела, – и имя этой девушки «вдохновение», – закончил я свою фразу и на удивление вернул тем самым прекрасное лицо Марибелы в лучезарное расстояние.

– Да, похоже, мало вам надо для счастья, – Ваан смерил меня взглядом, а затем улыбнулся. – Пожалуй, я даже завидую вам.

– Последний человек, который мне завидовал, плохо кончил, так что не советую идти по его стопам. Я так подозреваю вы все ко мне?

– Да, профессор Рольц сказал, что мы все вместе должны, что-то обсудить, – Марибела попыталась сделать серьезное лицо.

– Да, только вот я думал, что кроме Денниора, ребят и Кристо больше никто не придёт.

– Ну, мы ведь все в этом деле.

– Это уж вам виднее. А когда будут остальные?

– Мы решили, что будет неплохо посидеть в некотором подобии семейной обстановки, поэтому они подойдут через пару часов, а мы тем временем накроем на стол, – Марибела снова улыбнулась, потом заметно помрачнела. – К тому же это единственная возможность почтить память Эрика, все-таки завтра после похорон нам следует вернуться в университет и провести занятия.

– Ясно, тогда располагайтесь, а мне надо сходить на почту. Да кстати, а как вы нашли мой дом?

– Денниор сказал, где он должен приблизительно располагаться, а с учетом его размеров найти его было не так уж и сложно.

– Да, этот дом настоящая резиденция, – Ваан вошел внутрь оглядываясь по сторонам.

– Да, он принадлежал семье Лавлейс, но потом они уехали отсюда и можно считать подарили его мне.

– Весьма неплохой подарок, – Ивия тоже решила осмотреться, – а что вас связывало с этой семьей?

– Я собирался стать её частью, ну а теперь мне пора.

Я вышел на улицу, и отправился к почтовому отделенью, молясь на то, чтобы его никуда не перенесли. Погода заметно улучшилась за последние несколько дней. Тепло вновь вернулось, и похоже сентябрь все же порадует нас солнечными деньками. Я невольно натянул очки и выставил рассеивание излишнего света. Если подумать, в такую погоду каждый был бы рад подобному приспособление, быть может, стоит изобрести, что-то подобное для общего пользования? Впрочем, я и забыл, что больше не изобретаю для других, а у меня самого уже есть подобное приспособление.

Почта действительно не стала менять место своей дислокации, что сильно меня обрадовало. Неужели меня ждет хороший день сегодня? На удивление, мне даже не пришлось стоять в очереди, и уже буквально через пять минут я передал свою бандероль на отправку. В ней содержалось несколько бумаг с различными графиками и пара векторных карт. Посылка предназначалась моему старому знакомому, с которым мы вместе учились в гимназии и как мне кажется, были весьма дружны. Все выглядело так, будто я решил поделиться некоторыми теоретическими расчетами, но на самом деле в этой посылке содержался очень важный секрет. Одна из векторных карт с изображением стола была создана лично мной. В одном из ящиков этого стола лежало письмо, которое я также запаковал в эту карту. Фокус заключался в том, что при досмотре нет возможности активировать карту, так как иначе не будет возможности вернуть её в исходное состояние, а большой древесный стол очень проблематично доставить.

Я посылаю подобные письма нескольким своим друзьям уже около года. Сейчас у меня как раз возникла проблема с лимином, так что было самое время наладить старые связи, а заодно узнать о мировой обстановке. В частности меня интересовала любая информация об ордене «Шести теней». У меня уже были некоторые догадки по поводу их способностей, но все же любая информация вряд ли окажется лишней. То, что раньше казалось не более чем игрой, теперь превратилось в гонку за выживание, а чем меньше ты знаешь о местности, тем меньше шансов на победу.

– Простите, а вы случайно не Роберт Брейм? – вопрос принадлежал студентке одного из столичных колледжей (об этом я мог судить по её форме), выглядела она надо сказать довольно мило, хотя конечно тягаться по этому показателю с Равильей или Эльной она не могла.

– Да, я Роберт Брейм, а вы юная леди? – они там, в столице все леди, а судя по материалу из которого сделана её форма, она леди в самом глубоком смысле этого слова.

– Эмилия де Кюстин, – а никто и не сомневался. Девушка отвесила легкий поклон и мне пришлось сделать тоже самое.

– Вы ведь автор Теории Брейма и учебника о ней, правильно?

– Ну, в общем да.

– Преподаватели говорят, что эта книга ничто иное как наживательство на чужих изобретениях, но по моему она в отличии от многих учебников написана с душой и её действительно приятно читать, хоть это и профессиональная литература, – мои глаза чуть не вывалились из орбит.

– Что-то не помню, чтобы в книги я упоминал чужие изобретения, и уж тем более наживался на них.

– На самом деле там присутствует целый ряд изобретений. Перчатки Байрона, Очки Гертрара, технология векторных карт за авторством Эванса, – так, стоп….ну допустим, у Байрона был некоторые аналог векторных перчаток, но кто такой Гертрар и Эванс, и какое отношение они имеют к векторным очкам и картам соответственно?

– То есть вы, мисс Кюстин, хотите сказать, что векторные очки изобрел некто Гертрар? – видать мое «мисс» слегка смутило Эмилию, потому, что она сначала было, запнулась, но потом все же ответила на мой вопрос.

– Да, векторные очки изобрел Франсуа Гертрар, об этом можно прочитать в любом учебнике.

– Простите, а у вас случайно нет такого учебника?

– Эмилия, разве тебя не учили, не разговаривать с незнакомцами? – фраза принадлежала преподавателю, которая судя по всему, вела за собой экскурсию (так вот откуда тут взялась леди из столицы). – Ох, вы же Роберт Брейм, автор запрещенного учебника, – автор чего?!

– Не слышал, чтобы мой учебник запрещали.

– Там слишком много противоречий, так что было принято решение заменить его чем-то более доступным, думаю, вы еще слишком молоды для подобных трудов, – преподаватель дружелюбно улыбнулся. Я попробовал изобразить улыбку в ответ, но вряд ли у меня это хорошо получилось.

– Стало быть, у государства появились новые герои.

– Если вам так будет угодно. Ладно, нам пора идти, все ваши сувениры уже отправлены в отдел доставки, – ах да, конечно, разве могут всякие леди и господа таскать с собой тяжелые сувениры, да и зачем, если есть почта. Я пожелал, чтобы на обоз с их вещами напали грабители и забрали все их вещи себе.